Неоконченная война

      Гермиона стояла в каминном зале и слушала последние наставления гребанного Поттера. Тот уже полчаса рассказывал десятку неудачников, которым сегодня выпала «честь» охранять гостей Министерства, о том, что они лучшие и именно поэтому для этого задания выбрали их. Брехня! Такой чуши Грейнджер уже давно не слышала. Она прекрасно понимала, что рядом с ней сейчас стоят люди, которые в действительности не имеют в глазах Министерства, Ордена и Поттера никакой ценности. Именно поэтому их, как отбросов, оставляют охранять все входы и выходы, в то время как настоящие «герои» будут праздновать. Но ее это почти не задевало. Почти, но не совсем. Все-таки из всех находящихся в зале, только она и Поттер участвовали в последней битве в Хогвартсе, только они считались героями. Но долбанный шрамированный кретин решил, что имеет право так унижать ее. Раньше он хотя бы думал о приличиях, но не сегодня. Кажется, теперь он был настолько уверен в собственной власти, что ему уже было плевать, что могут сказать волшебники, когда не увидят на приеме одну из Золотой Троицы, когда поймут, что она стала одной из тех, кто просто следит за порядком.       Наконец, Гарри решил, что сказал уже достаточно. Он вообще не понимал, зачем так распинаться перед теми, кто служит тебе, но все-таки решил немного приободрить волшебников, которые сегодня не попадут на прием. Он видел, что его слова успокоили всех и только чертова Грейнджер, стояла с абсолютно независимым видом, как обычно нагло ухмыляясь. Поттер отлично понимал, что она его словам, уж точно, не поверила. Он даже сомневался в том, что она его вообще слушала. Хотя почти вся его речь была предназначена именно для нее, чтобы еще больнее уязвить гриффиндорскую гордость Гермионы.       - Ладно, расходитесь по свои местам, ребята, - сказал Поттер и стал наблюдать, как сегодняшние охранники один за другим покидают зал, чтобы занять свои посты. Грейнджер послала Гарри свою очередную ухмылку и отвесила шутовской поклон, затем так же, не говоря ни слова, она покинула каминный зал, оставив Поттера одного.       На улице было прохладно, не смотря на то, что уже был май, погода пока не спешила радовать людей теплом. Гермиона поежилась. Сырость, грязь и вонь, расположенных невдалеке мусорных контейнеров, навевали грустные мысли. Хотя скорее просто вызывали желание убить виновного в ее нахождении тут. На часах было уже два часа ночи, и Грейнджер поняла, что потратила на эту бессмысленную затею уже пять часов собственного времени. Убить или хотя бы покалечить кого-нибудь хотелось все сильнее. Желательно Поттера, конечно, но в принципе подошел бы любой из тех уродов, которые сейчас веселились в зале для приемов, в то время, как она мерзнет на улице.       Скрип открываемой двери оторвал Гермиону от ее «веселых» размышлений и заставил насторожиться. Конечно, она понимала, что это не могут быть Пожиратели, тем более что кто-то собирался выйти из здания, а не войти вовнутрь, но палочку она все же достала и приготовилась к тому, что, возможно, сейчас придется отбиваться от заклинаний. Но на улицу вышел ни кто иной, как Рон Уизли собственной персоной. При этом рыжее ничтожество было настолько пьяно, что еле держалось на ногах. Гермиона опустила палочку, и устало потерла глаза. Она понимала, что гребанный недоумок Уизли пришел сюда явно не для того, чтобы составить ей компанию. Скорее, он явился, чтобы позлорадствовать и попытаться унизить Гермиону.       - О, грязнокровка, - начал он, чем сразу же подтвердил предположения Грейнджер, - тебя посчитали недостойной для того, чтобы ужинать с нормальными людьми?       - Тебя, как я вижу, тоже, - ответила Гермиона спокойно. Она не собиралась обращать внимание на пьяный бред рыжего. Ей было абсолютно все равно, что именно он будет говорить, она и так была уже на взводе, а в таком состоянии контролировать себя у Грейнджер получалось плохо.       - Закрой свой рот, тварь, - заорал Уизли и попытался вытащить трясущимися руками палочку. Со второй попытки у него это получилось, и он уже собирался направить свое оружие на Гермиону, но вдруг палочка упала и откатилась куда-то в сторону мусорного бака. Грейнджер наблюдала за этой картиной с улыбкой на губах. Она с трудом сдерживала истерический смех, который так и рвался наружу. Было даже немного обидно понимать, что в обществе спокойно принимают такое уебище, как Уизли, но при этом ненавидят ее, которая ни сделала им ничего плохого. В конце концов, Рон нашел свою палочку, и даже смог поднять ее и направить на Грейнджер. Та все еще не двигалась, хотя все-таки невербальное Протего применила. Мало ли что придет в голову тупорылому Уизли?       - К… круцие, - наконец, выдавил из себя Рон, но, как и следовало ожидать, ничего не получилось. То ли из-за того, что он был слишком пьян и не мог сконцентрироваться то ли потому, что произнес заклинание абсолютно не правильно? Но уже одной попытки хватило, чтобы вывести Грейнджер из себя окончательно. Она подняла палочку и с удовольствием произнесла:       - Силенцио. Круцио, - лучи заклятий попали точно в цель. Уизли упал в лужу и стал кататься по земле, выгибаясь от боли и открывая рот в беззвучном крике. Гермиона с удовлетворением наблюдала за мучениями бывшего друга и даже улыбалась, немного приподняв уголки губ. – Тебе нравится, Уизли? – спросила она, отводя палочку в сторону и подходя поближе к своей жертве: - Ты ведь это хотел сделать со мной? – несколько секунд она смотрела на тяжело дышавшего Рона и произнесла снова: - Круцио!       Новая волна адской боли скрутила внутренности рыжего. Ему казалось, что все его кости ломаются, что все органы разрываются на части. На задворках сознания мелькали воспоминания о том, что ему рассказывали, что у Грейнджер весьма мощные Круцио. Правда, все это было лишь слухами, ведь никто из тех, кто мог бы рассказать точно, не выжил. Но все эти мысли стерлись, когда Гермиона еще раз произнесла заклинание, усиливая напор.       Грейнджер наблюдала, как Уизли корчится под ее ногами в грязной луже, где смешалась дождевая вода и помои и чувствовала, что злость хоть и не отступает, но ей становится легче. Ей казалось, что таким образом она мстит за тех, кого несколько дней назад мучил Рон и его прихлебатели. Когда Уизли начало выворачивать наизнанку, и он добавил к и так не живописному пейзажу еще и свой наполовину переваренный ужин, Гермиона остановилась. Она несколько минут смотрела на заплаканного, грязного и мокрого соперника, а потом, наведя на него палочку, произнесла:       - Обливиэйт, - она знала, что делает. За применение запрещенного заклятия к герою войны и лучшему другу Поттера ее по головке не погладят. А бросать вызов Ордену в открытую было еще рано.       Все гости приема уже были не совсем трезвы, несколько индивидуумов были в примерно таком же состоянии, как и Уизли, другие более адекватными. Но все они остолбенели, когда в зал ногой открыв двери, вошла Гермиона Грейнджер с левитируемым за ней Рональдом Уизли. Грейнджер двигалась быстро, не останавливаясь даже, чтобы поздороваться со знакомыми. Она направлялась к стоявшему возле окна Гарри Поттеру.       - Поттер, смотри, кого я тебе принесла, - улыбаясь, громко сказала Гермиона, чтобы ее услышали даже в самых отдаленных уголках большого зала. Она с помощью палочки, подтащила храпящего Уизли поближе к Поттеру, и убрала свое оружие, от чего рыжий упал на пол. Но даже падение не привело его в чувства.       - Что с ним? – спросил Гарри тихо. Он понимал, что это ужасный позор для Рона, ведь все самые важные представители волшебного мира сейчас наблюдали это представление.       - Ничего особенного, Поттер, - Гермиона ногой перевернула Уизли на спину и с гримасой отвращения указала Гарри, на его испачканную в помоях и остатках еды мантию. – Немного перебрал, вышел на улицу, споткнулся, упал. Все так же, как и обычно. С ним же это часто случается, - сказано это было специально, как можно громче. Грейнджер считала, что унижение, которому ее подверг Поттер, сейчас ничто по сравнению с тем, как опозорился Рон. Точнее она его опозорила, но об этом ведь ни кто никогда не узнает.       - Сука, - прошептал Гарри. Он ведь знал, что таким образом Гермиона мстит ему. Он понимал, что в другом случае, она бы просто оттащила Рона в какую-нибудь подсобку, где тот мог отоспаться, но сейчас она наслаждалась происходящим.       - Ладно, Поттер, я, пожалуй, пойду, а вы и дальше развлекайтесь, - Гермиона повернулась к бывшему другу спиной и пошла к выходу из зала. Она чувствовала себя намного лучше, когда видела, насколько сильно ей удалось досадить Гарри. Но, не смотря на то, что она была весьма довольна собой, злость и ярость все еще кипели внутри. Она так и не смогла полностью успокоиться, даже несмотря на то, что спустила пар, измываясь над Роном. Но Грейнджер понимала, что это не совсем то, что ей было нужно. Или точнее - совсем не то. Она знала, что именно стоит сделать для того, чтобы почувствовать себя наконец-то свободной…