Разрушенные души

      Шунсуй приоткрыл глаза – потолок с витиеватыми рисунками. Веки мужчины опустились, но уже через мгновение его глаза широко распахнулись. Кёраку принял сидячее положение. К горлу тут же подкатила тошнота, а висок отдался резкой болью. Несколько секунд прижимая ладонь к лицу, мужчина переждал приступ и уже медленно поднял голову, поворачиваясь в сторону окна.       – Удар кидо пришёлся в голову, поэтому возможны головокружения и тошнота.       К капитану подошёл рядовой из четвёртого отряда. Шунсуй позволил тому осмотреть рану на лице и руки. Удовлетворённо хмыкнув, он приложил к виску пациента ткань, пропитанную лекарством.       – Что с остальными?       – Детям дали снотворное. Лёгкое обморожение, но это не проблема. А вот девушка из вашего отряда пострадала сильнее. Ею сейчас занимается наш третий офицер и капитан Куротсучи, но она выкарабкается.       – А что с Нанао?       – Ваш лейтенант? – уточнил рядовой. Шунсуй кивнул. – Я не знаю. Только вы трое пострадали. Ещё я слышал, что господин Кёраку, ваш брат, был парализован, но с ним всё в порядке.       – Мне нужно найти Нанао.       Капитан скинул одеяло и протянул руку к лежащему рядом шихакушо. Рядовой внимательно следил за пациентом, готовый в любую минуту оказать помощь, если тому станет хуже, но, похоже, он зря переживал. Облачившись в форму, Шунсуй покинул спальню. В холле он столкнулся с Куротсучи Нему.       – Вам лучше, Кёраку-тайчо.       – Да. Что с арранкаром?       – Обезврежен.       –Ты видела Нанао-тян?       – Простите, тайчо.       – Она упала с обрыва. Вы нашли её? – В голосе мужчины сквозило беспокойство.       – Мы обыскали местность, но нашли только форму и шеврон лейтенанта. Мы использовали датчик по обнаружению остаточной реяцу. Судя по всему, её тело утратило свою физическую форму. Если бы у нас был гигай… но, боюсь, уже слишком поздно.       – Ты хочешь сказать… – В горле пересохло, слова не желали формироваться.       – Мы пришли к выводу, что эта часть души Исе погибла.       На лице Шунсуя не дрогнул ни один мускул. Он так и продолжал стоять, смотря на лейтенанта двенадцатого отряда, будто не было произнесено тех роковых слов.       – Тайчо? – Кёраку медленно поднял глаза, а затем также медленно опустил взгляд в пол. – Проводить вас в комнату?       – Нет. Я хочу…       Мужчина не договорил, не зная, что действительно он сейчас собирается делать. Следовало навестить Ичиро и девушек, но было страшно увидеть любимое лицо, при этом зная, что его жена умерла. Жена? Всё оказалось бессмысленным. Не успел он приобрести счастье, как тут же его потерял.       Шунсуй шёл по поместью, где когда-то бегал ещё ребёнком. Тогда стены казались высокими, длинные коридоры – лабиринтами. Было весело и интересно. Сейчас же серые стены омрачали и без того печальные мысли. Узкие проходы будто сжимались, заключая в каменную клетку. Капитан подошёл к дверям, ведущим в обеденную залу. Оттуда слышался бесстрастный голос Таро. Руки непроизвольно толкнули створки, распахивая двери.       За столом, рядом с хозяином поместья сидела Матсумото, перебирающая в руках карточки. Заметив вошедшего, она поднялась и сначала медленным шагом двинулась навстречу, но на полпути ноги сами ускорились. И вот она уже обвивала его шею руками, уткнувшись лицом в шею. Шунсуй приобнял её рукой, слыша подавляемый всхлип.       – Я не смог её спасти, - прикрыв глаза, произнёс мужчина, словно оправдываясь. – Прости.       – Я не хочу в это верить.       – Я тоже не хочу. Поэтому…       Капитан отпустил женщину, отступая назад, к дверям.       – Куда это ты собрался? – поинтересовался Таро, хмуро взирая на брата.       – Я собираюсь найти её.       – Тайчо, мы обыскали территорию несколько раз. К тому же, прошли почти сутки. Без духовного тела невозможно столько продержаться.       – Прислушайся к её словам, Шунсуй, - поддержал женщину хозяин поместья.       – Я сам решу, когда сдаться.       Непривычный холод с голосе капитана остановил Рангику от дальнейших уговоров. Проводив его грустными глазами до дверей, лейтенант взглянула на его брата.       – Я сейчас, - произнёс он и последовал за братом.       Нагнав того в коридоре, он схватил его за плечо, разворачивая к себе.       – Ты не в лучшем состоянии.       – Не нужно меня отговаривать.       – Ты всегда поступаешь, как тебе вздумается. Чем гоняться в таком состоянии за призрачной надеждой, ты должен бы взять на себя ответственность за произошедшее. Это твои безрассудные поступки привели к такому.       – Не тебе осуждать меня. Ты ничего не знаешь, Таро.       – Так расскажи. Тебе не удастся избежать этого разговора.       Шунсуй смерил хмурым взглядом брата, тяжело вздохнул и произнёс:       – Позже. Мы обо всём поговорим позже.       – Шунсуй, – голос брата стал мягче, – ты никогда не желал мириться с правдой, если верил, что есть надежда.       Капитан молча кивнул брату, и направился к выходу из поместья, но, не пройдя и нескольких шагов, обернулся, окинув Таро внимательным взглядом.       – Не сближайся с Рангику. Она добрая и отзывчивая женщина, прекрасный друг. Её красота и ум любому западают в душу. Но на её сердце уже есть страшный шрам, который никогда не исчезнет. Я не хочу, чтобы появился ещё один.       Шунсуй покинул брата, оставив того осознавать произнесённые только что слова. Когда за капитаном закрылась парадная дверь, Таро неспешным шагом вернулся в залу, где его ждала Матсумото.       – Всё-таки ушёл?       Кёраку кивнул, присаживаясь рядом с женщиной. Кинув взгляд на стол, он отметил, что две фотографии лежали отдельно от остальных.       – Это они?       – А? – не сразу вникла в суть вопроса Рангику. – Да. Этих двоих я видела той ночью. Сладкая парочка.       – Ясно. У меня были подозрения на их счёт. – Таро откинулся на спинку стула, задумчиво прижав указательный палец к губам.       – Им грозит казнь?       – Да. Но сначала, я должен найти всех соучастников. Вдвоём они не смогли бы провернуть подобное. К тому же, они явно использовали наёмников, чтобы убить очень важного для нашей семьи человека. Его я тоже должен найти.       – Если хотите, я могу посодействовать. Всё же помощь офицера Готея 13 лишней не бывает. Мне нравится сотрудничать с вами.       Таро перевёл глаза на женщину. Она действительно хороший человек. Но, скорее всего, Шунсуй прав.       – Говоря об этом. Я должен кое-что вам рассказать, Рангику-сан. – Женщина приподняла в ожидании бровь. – Я не хотел бы продолжать наше знакомство. Не поймите меня не правильно. Вы мне очень помогли. Более того, нашими встречами вы умудрились скрасить моё унылое существование. Но думаю, нашим дорогам пришла пора разойтись.       – Я не понимаю. Мы вроде неплохо поладили.       – Я не хочу, чтобы мы друг к другу привязались. Этого может и не случиться, и всё же. Проще прощаться с теми, кто так и остался на ступеньке «просто знакомый». Я умираю, лейтенант. Не могу сказать, сколько мне осталось, пять – десять лет.       – Ясно, – поджав губы, произнесла Рангику. – Заботитесь о моих чувствах. Но вы не правы, Кёраку-доно. Мы все рано или поздно умрём. И смерть не повод отказываться от дружбы. Лучше жалеть о погибших друзьях, оставляя в памяти прекрасные воспоминания о проведённом вместе времени, чем жалеть, что так и не узнал человека поближе. Давайте будем друзьями!       Таро внимательно взглянул в глаза женщине, после чего пожал протянутую ладонь.       – Нет! Не делай этого! – разнёсся по дому недовольный крик Нанао. – Я убью тебя, Рангику-сан!       – Сначала поймай!       Шунсуй заглянул в спальню, где разделённые стоящей посреди комнаты кроватью, бегали лейтенанты восьмого и десятого отряда. Хотя бегом это сложно было назвать. Безмерно веселясь над попытками коллеги догнать её, Рангику корчила мордашки Нанао, находящейся по ту сторону кровати.       – Не долго тебе радоваться! – скрестив руки над сильно округлившимся животом, недовольно буркнула Исе, вновь срываясь в обход кровати, но за Матсумото оставалось преимущество.       Но Нанао Исе не была бы сама собой, если бы позволила и дальше хитрой подруге издеваться над ней. С удивительной проворностью для своего положения она попыталась перелезть через кровать, и неожидавшая подобного Рангику могла бы оказаться пойманной, если бы не внезапно скорчившаяся на кровати беременная.       – Ох!       - С тобой всё в порядке?       Подруга моментально подскочила и помогла девушке сесть. Шунсуй сразу же вошёл в комнату, опасаясь за здоровье любимой.       – Просто моя печень явно не была готова к подобным испытаниям.       Нанао упала спиной на кровать, раскинув руки и тяжело дыша.       – Ой, смотрите! Смотрите, тайчо!       Рангику схватила мужчину за руку, притягивая ближе и указывая на шевелящийся живот подруги. Нанао смущённо прикрыла его руками.       – Ути, маленький. – Матсумото пощекотала выпирающий через одежду бугорок, который тут же уменьшился. – Щекотки боишься.       – Прекрати, Рангику-сан, – смеясь и одновременно кривясь от очередного удара под ребро, попросила Нанао.       – Быстрее бы прошёл этот месяц. Мне не терпится потискать маленькое чудо. – Прижимаясь щекой к шевелящемуся животу, женщина начала сюсюкать, вызывая улыбку на лице Нанао. – Будешь любить тётю Рангику? Будешь?       – О, я в этом не сомневаюсь, - произнёс Шунсуй, ощущая лёгкую боль в лицевых мышцах, от слишком широкой улыбки.       – Ну, чего вы стоите, тайчо?       Рангику дёрнула мужчину за руку, заставляя приложить ладонь к животу девушки. Кёраку невольно оглянулся на Нанао, которая лишь примирительно отвела взор в сторону. Мужчина увереннее прижал ладонь, но ничего не почувствовал. Спустя десять секунд напрасного ожидания капитан, убрал руку, поджав губы от досады.       – Кажется, я ему не очень нравлюсь.       – Что за ерунда? – возмутилась Матсумото. – Вы просто боитесь, а дети такое сразу чувствуют.       – Кажется, у нас появился специалист по внутриутробной психологии, – хмыкнула Нанао, удобнее усаживаясь на кровати.       – Я просто много читаю, ведь мне скоро предстоит стать тётей.       – Ты неисправима.       Капитан восьмого отряда приложил ладонь к утоптанному снегу и закрыл глаза, силясь ощутить духовную силу жены.       – А ещё мы недосчитались 30 походных спальников, – зачитывал сонным голосом Энджоуджи, хотя и видел, что капитан не особо к нему прислушивается. – Вы подпишите?       – Конечно, – флегматично протягивая руку за печатью, подтвердил капитан.       – Все в отряде по ней скучают, – попытался подбодрить командира третий офицер. – Но это ведь ненадолго. Она обещала вернуться к службе при первой же возможности.       Шунсуй тяжело вздохнул, переводя скучающий взор с документа на пустующий стол лейтенанта.       – Может, стоит навестить её всем отрядом? – предложил Тацуфуса.       – Без меня. В последнее время она была больно агрессивная со мной.       – Говорят, это гормоны. Ей тяжело приходится. Да ещё в одиночку со всем справляться приходится.       – Эх!       – Может, прекратите уже вздыхать?       Кёраку поднял глаза на подчинённого. Тот явно намекал, что ему стоит навестить своего лейтенанта, а не бессмысленно страдать в кабинете. Мужчина поднялся из-за стола, нацепил тёплый плащ и шляпу.       – Если меня будут искать, я пошёл в гости к Нанао-тян.       Эндоужди кивнул, провожая спину капитана. Но не успел тот покинуть территорию отряда, как третий офицер нагнал его и, широко улыбаясь, произнёс:       – Адская бабочка от лейтенанта Матсумото, – Шунсуй поменялся в лице, уже догадываясь, что было в сообщении. – У лейтенанта родился сын!       Пожалуй, он ещё никогда так быстро не перемещался с помощью шунпо.       – Напрасная трата времени, Кёраку-тайчо, – раздался слева голос Куротсучи.       Капитан восьмого отряда, замер на мгновение, но так и не ответил. Рядом с учёным стоял Акон и старательно избегал взгляда капитана восьмого отряда.       – Я нашёл следы использования ракудо. Да и младшая Нанао подтвердила, что в вашего лейтенанта попало два пульсара, запущенных Гранцем.       – Что ты здесь делаешь, Куротсучи?       – Тоже, что и вы – ищу.       – Нанао?       – Нет. Желаю убедиться, что арранкар не оставил никаких лазеек, чтобы восстановить себя.       – Что с ним?       – Заперт в безжизненном теле моего клона. Не переживайте, он теперь неопасен. Без реяцу он превратился в обычную душу. – Маюри с интересом склонил голову на бок. – У вашего сына уникальные способности, Кёраку-тайчо. И это не предел. Я просто сгораю от нетерпения, когда проявится всё то, что Гранц ему передал.       – Не без твоей помощи, – огрызнулся капитан. – Не надейся ни на что.       – Я всего лишь хотел посоветовать заблокировать его реяцу. – Маюри пожал плечами. – До тех пор, когда он будет готов и физически и морально принять эту силу, когда он сможет поместить её в свой асаучи. И стоит поторопиться. У него и без того сильнейшая моральная травма.       Шунсуй молча кивнул и направился к спуску к реке.       – Странно всё это, - задумчиво произнёс Акон.       – Что именно?       – Я всё не могу взять в толк, почему Гранц выбрал тело клона, хотя знал, что вы превратили его фактически в куклу.       Маюри постучал по подбородку ногтём мизинца и скосил глаза в сторону помощника.       – Если не считать, что физические данные клона полностью сравнивались с моими (что и привлекло арранкара), думаю, он опасался использовать душу лейтенанта Исе. Правильный распад – разделение на две части, идентичные друг другу. Но в случае с лейтенантом что-то пошло не так. И вместо двух уникальных независимых частей, появилось три неполноценные души. Используй одно из этих тел, он оказался бы в зависимости от остальных. Ему пришлось бы поглотить оставшиеся две, в противном случае оставался риск, что гибель одной из частей приведёт к гибели остальных.       – Разве это не значит?.. – Акон не договорил, глядя в спину удаляющемуся капитану восьмого отряда.       – Смотри, какой сильный!       Шунсуй удерживал годовалого ребёнка навесу. Тот, ухватившись за мозолистые пальцы, весело улыбался, когда мужчина слегка раскачивал его. Акико недовольно качала головой, пытаясь скрыть ухмылку.       – Тебе пора остепениться. Женись, заведи собственных детей. И брат будет доволен, и сам счастлив будешь.       – А я не чувствую себя несчастным.       – Думаешь, я не вижу, как загораются твои глаза при виде малыша? – Акико указала пальцем на мужчину. – Кое-кто, наконец, созрел для семьи. Тебе просто необходимы собственные дети.       – С чего вдруг такая забота? – Шунсуй подкинул смеющегося ребёнка в воздух и тут же поймал.       – Зачем ты уделяешь столько внимания своему лейтенанту?       – Всего лишь капитанская забота. Она – самая лучшая подчинённая. Я ведь должен отплатить ей за всю ту помощь, что она мне оказывала.       – Мне кажется, ты совершаешь ошибку. Одинокая женщина, да ещё с ребёнком, может неверно истолковать твою заботу. Не обмани её ожиданий.       – Думаешь, она в меня влюбится? - ухмыльнулся Кёраку в ответ на серьёзность женщины.       – Думаю, она к тебе слишком привязана.       Раздался хлопок входной двери. Мужчина опустил ребёнка на кровать и щёлкнул пальцем того по носу.       – Кажется, пришла мама. Мы поиграем с тобой в следующий раз, а пока… – Шунсуй приложил палец к губам, призывая к молчанию.       Нанао не стала входить в комнату. Прислонившись плечом к дверному проёму и слегка склонив голову, она улыбнулась.       – А вот и мама! – Шунсуй, широко улыбаясь, указал малышу на мать. – Здравствуй, мама! – пропищал мужчина, пытаясь изобразить детский голосок.       Ребёнок радостно потянулся руками к матери, что-то лопоча. Нанао не смогла сдержать счастливую улыбку и подошла к ребёнку, поднимая того на руки. Капитан отошёл в сторону, наслаждаясь радостным воссоединением со стороны.       – Нанао гораздо более разумная женщина, чем ты думаешь, – шепнул он Акико на ухо. – Порой даже слишком.       Река была равномерно покрыта тонкой коркой льда. Не похоже, чтобы здесь кто-то падал. Капитан поднял голову – да, именно отсюда упала его Нанао. Как так вообще могло выйти, что он не смог угнаться за сонидо арранкара? Что за дьявольские способности у этого монстра? Шунсуй приложил ладонь к виску – след от кидо отдавался пульсирующей болью. Пустой, использующий силу шинигами. Разве так должно быть? Ещё и слова Куротсучи. Какие способности Гранца достались его сыну? И как они повлияют на него? Похоже, прошедшие мучительные четыре года – только начало бед.       В гостиной царил полумрак. Исе сидела на диване, прижимая колени к груди и не шевелясь смотрела перед собой. Шунсуй присел рядом, Нанао подняла опустошённый взгляд на мужчину. Слова были не нужны, он и так всё понял. Сегодняшнее обследование Ичиро также не дало результатов.       – Они говорят, это психологическое. Возможно, его что-то испугало. Но… – девушка прижала кулак к губам и старательно проморгалась, силясь не заплакать.       Прижав любимую к себе, Кёраку прикрыл глаза. Женские руки обхватили его талию.       – Я больше так не могу, – всхлипнула Нанао. – Я ничего не могу поделать. Он просто игнорирует моё существование. Словно я – часть интерьера. И никто не может понять, что с ним.       Мужчина лишь крепче обнял девушку, гладя по волосам и чувствуя как тёплые капли впитываются в косоде. Прошло четыре месяца с тех пор, как Ичиро прекратил общаться с окружающими. Ни единой улыбки за эти четыре месяца не появилось на его губах. А его мать потихоньку превращалась в ожившего мертвеца: бледная кожа, исхудавшее лицо, впалые глаза с синяками от бессонницы и частых слёз.       – Я ужасная мать. Всё, что могу – наблюдать за ним со стороны. Что мне делать, Шунсуй? Как с этим жить?       – Я не знаю. Прости.       Похоже, его голос дрогнул. Теперь он уже ощущал, как дрожит под его руками спина Нанао. В уголках глаз защипало. Медленно выдохнув, он уткнулся лицом в плечо столь родного и столь несчастного человека.       – Мы найдём решение. Я обещаю!       В поместье он вернулся только к утру следующего дня. Уставший, замёрзший, с непрекращающейся головной болью, он прошёл по пустым коридорам и остановился возле комнаты, где, как сообщила служанка, находился Ичиро. Собравшись с духом, он открыл дверь и шагнул внутрь.       Нанао-подросток, сидевшая рядом с кроватью малыша, поднялась, с надеждой заглядывая ему в глаза. Не в состоянии перенести этот взгляд, он обернулся к малышке, что также ожидала ответа на повисший в воздухе незаданный вопрос, но заметив состояние капитана, лишь подошла ближе и крепко обняла. В этот момент, Шунсуй понял, что сломался. Всё вдруг стало безрадостным, серым. Неважно было, что будет дальше – всё бессмысленно, ничего не исправить. Мужчина глянул на спящего, ослабленного сына, но не ощутил ничего: ни боли, ни страха, ни жалости. Только опустошение.       Ослабленный организм вкупе с бессонной ночью дали о себе знать. Как только младшая Нанао отпустила его, он сел на пол, прислонившись спиной к стене и, запрокинув голову, закрыл глаза.       – Если не видишь выхода, ложись спать, - раздался у двери голос Таро. Ты всегда руководствовался этим принципом. Может, прекратишь заниматься самобичеванием?       – Пришёл позлорадствовать над моей разбитой жизнью? Давай. Сейчас идеальный момент.       Кёраку-старший разочаровано покачал головой.       – Что же ты молчишь? Твой непутёвый братец доигрался, как ты и пророчил.       – Тебе нужно выспаться, Шунсуй.       – Прекращай изображать из себя заботливого брата. Ты ведь пришёл что-то обсудить?       Таро посмотрел на стоящих рядом девушек, но не счёл их помехой и обратился к брату.       – Я понимаю, что тебе сейчас плохо. Ты потерял любимого человека, но я хочу раз и навсегда расставить все точки над «и». Этот мальчик – твой сын?       – Да, Ичиро – мой сын.       Таро прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Несмотря на все доказательства, он всё же надеялся, что имела место ошибка. Но нет, надежды на благоразумие брата не оправдались.       – Будешь читать мне нотации? Я не отдам тебе Ичиро.       – Шунсуй, он незаконнорожденный.       – Это не имеет значения. Он – мой ребёнок. Мой и Нанао-тян. Мой единственный и последний ребёнок.       Кёраку-старший угрюмо воззрился на брата, словно желал испепелить того взглядом.       – А ещё он – единственный наследник семьи Кёраку.       – Что? Внебрачный ребёнок никогда не станет наследником семьи.       Наблюдая, как багровеет лицо брата, Шунсуй слабо улыбнулся, предвкушая реакцию на свои следующие слова.       – Увы! Других наследников в основной ветви клана никогда не будет. Ни у тебя, ни у меня.       – Что ты сделал?       – Мы обвенчались в храме Аяши, по старым традициям.       – Ты… – слова так и не слетели с губ мужчины, до которого дошёл смысл сказанного. – Вы провели Проклятый обряд?       Таро запустил пальцы в волосы и нервно провёл пятернёй ото лба к затылку. Вновь и вновь отводя и возвращая взор к непутёвому брату, он пытался осмыслить ситуацию, но в голову не приходило никаких решений.       – Скажи, что ты лжёшь, чтобы позлить меня. Ты не мог согласиться на подобное. Просто не мог. Только не ты.       Шунсуй задрал рукав, направляя реяцу к кисти, вокруг которой образовалось сияющее кольцо. Нервно хмыкнув, Таро сел рядом с братом и спрятал лицо в сложенных ладонях. Хуже уже быть не может. Посмотрев на спящего изувеченного ребёнка, он кивнул собственным мыслям и, выдохнув, произнёс:       – Тем не менее, я забираю ребёнка.       Шунсуй повернул измождённое лицо к хозяину поместья.       – Посмотри на это со стороны. Твоя безалаберность довела его до такого состояния. Ленивый, пьющий, безответственный мужчина. Как ты собираешься воспитывать его? Ухаживать за ним?       – Я справлюсь.       – Шунсуй, подумай об этом. Здесь ему обеспечат должную заботу и уход. У него будет лучшие учителя и воспитатели. Он ни в чём не будет ограничен. А что сможешь дать ему ты? Капитан Готей -13, у которого множество забот, который будет периодически пропадать на заданиях.       – Акико мне поможет.       – Акико сбежала. Она была здесь. Но я не уверен, что она когда-нибудь вернётся.       – За ней приказ защищать меня.       – Я отменил его, – виновато сообщил Таро. – Более удачного случая исчезнуть у неё уже не будет. Её наставник мёртв, никто больше не сможет её найти.       – Значит, справлюсь без неё.       – Очнись, глупец. – Таро сжал правой рукой отворот косоде Шунсуя. – Посмотри на себя. Ты не сможешь воспитать ребёнка без матери.       Взгляд Кёраку замер на лице брата, а затем опустился к собственным ступням. Таро был прав – он не сможет дать ребёнку должной заботы. Что он сделал за эти годы, чтобы вывести Ичиро из замкнутого состояния? После всех произошедших событий, малышу будут необходимы постоянный уход и забота, которые он дать не сможет.       – Здесь он вырастит достойным человеком. Обещаю, у него будут лучшие условия.       – Да. Пожалуй, ты прав. – Капитан согласно кивнул. – Без Нанао я не справлюсь.       – И что это значит, тайчо?       Мужчины синхронно обернулись в сторону подростка, которая нависла над ними, гневно нахмурив брови.       – Кто дал вам право решать его судьбу?       – Не вмешивайся, малышка, – попытался осадить девчонку Таро, но в итоге это лишь раззадорило её ещё больше.       – У Ичиро есть мать! Пусть даже она не совсем прежняя. Мы – части души Исе Нанао.       Кёраку-старший перевёл вопросительный взгляд на брата. Тем временем подросток продолжала:       – Даже если умерла одна её часть, мы всё ещё живы. В Ичиро течёт моя кровь так же, как и ваша, тайчо. Любая медицинская экспертиза это докажет. Так что вы не смеете отдавать малыша, когда его мать жива. Мы сами позаботимся о нём. Сами воспитаем и дадим образование. Тем более, что лишь с младшей Нанао Ичиро нашёл общий язык. Или вы думаете, что чужой человек будет любить его больше, чем мы?       – Может, объясните, что это значит? – вмешался Таро.       Девчонка задрала рукав юката, демонстрируя такое же кольцо, как и у Шунсуя. Малышка повторила действия подростка. Теперь всё стало ещё более запутано. Хозяин дома обернулся к брату, в ожидании объяснений.       – Они обе – Нанао Исе. Её душа распалась на три части. Каждая из них настоящая, - пояснил капитан.       – Вот именно. Следовательно, мы являемся и законными родителями Ичиро. Я отказываюсь отдавать его.       Таро поднялся с пола, оказавшись почти на две головы выше подростка, но та даже не дрогнула под изучающим взглядом мужчины. Глаза главы семьи прошлись по угловатому телу, зацепились за гаснущее кольцо на руке.       – Вот значит как? Меня поражает такая стойкость, даже в подобном положении. Похоже, Шунсуй, тебе действительно повезло. Если вы полны решимости позаботиться о ребёнке, то я не стану возражать. Хотя у меня и остались кое-какие вопросы, но думаю, их можно отложить на потом. Шунсуй, тебе следует отдохнуть, а вам… – Таро кивнул подростку. – Вам двоим тоже не мешало бы восстановить здоровье.       Капитан посмотрел в спину уходящему брату, затем ещё некоторое время просидел с закрытыми глазами в комнате Ичиро, но подгоняемый девчонками всё же направился в свою комнату. Без сил свалившись на кровать, он устремил взгляд в окно и грустно улыбнулся.       – Ты всегда была упрямой, Нанао-тян.       Утром следующего дня в дверь комнаты девчат постучали. Услышав от служанки просьбу хозяина, встретиться с ним в обеденной зале, подросток озадачено переглянулась с малышкой Нанао. Неужели брат капитана передумал и собирается настаивать на том, чтобы забрать у них Ичиро. Может быть, он не счёл их достаточно взрослыми, чтобы водрузить на их плечи заботу о ребёнке? Эти предположения не добавили девушке хорошего настроения, но выбора не оставалось. Если не доверяет, она докажет ему, если понадобится, силой, но Ичиро останется с ними.       Однако её опасения не подтвердились. Первое, что сделал Таро – поинтересовался о её здоровье, а получив положительный ответ, предложил позавтракать.       Несмотря на аппетит, Нанао кусок в горло не лез. Она нервно поглядывала на хозяина поместья, который за весь завтрак считанное число раз оторвал свои глаза от подростка. Когда, не выдержав скопившегося в груди напряжения, девушка отложила палочки в сторону, мужчина решил, что пришло время для разговора.       – Ты выглядишь гораздо моложе своего лейтенанта. – Таро хмыкнул, кое-что вспоминая. – Жены Шунсуя. Непривычно ставить это слово в одно предложение с именем моего брата.       Нанао промолчала, не зная, что на это сказать.       – Насколько вы похожи? Я хочу понять, как разделена была ваша душа?       – По возрасту, – не понимая, к чему этот вопрос, ответила подросток. – Мы олицетворяем три периода жизни. По нашим телам это видно.       Кёраку кивнул, соглашаясь с последним утверждением.       – Наши знания и память связаны с этими периодами. Хотя духовная сила у нас идентична.       Девушка замолчала, в ожидании смотря на мужчину, но тот лишь задумчиво водил костяшкой указательного пальца по губам. Нанао прочистила горло, обращая на себя внимание.       – Тебе нравится мой брат?       Вопрос был совершенно неожиданным. Девчонка приоткрыла рот, но тут же закрыла и хмыкнула куда-то в сторону.       – Я не собираюсь отвечать на подобные вопросы. Они неуместны.       – Не раздражайся так. Просто я подумал, что, возможно, и чувства ваши взаимосвязаны.       – Это не так.       – Значит, ты не испытываешь привязанности к Шунсую? Это всё осложняет.       – О чём вы?       – О кольце на твоём запястье, – задумчиво ответил мужчина. – Я всю ночь обдумывал эту информацию. Раз на твоей руке есть след Проклятого обряда, а ты сама – часть души, его прошедшей, то, хочешь того или нет, ты являешься законной супругой моего брата.       – Я не подвергалась обряду.       – Твоя душа его прошла. Не важно, была ли она разделена или едина в этот момент. Кольцо на твоём запястье прямое доказательство. Этот обряд накладывает условия на две души, которые нельзя нарушить. Никогда и нигде. Именно поэтому я и поинтересовался твоим отношением к Шунсую.       Нанао нахмурилась. Почему-то слова хозяина дома ей очень сильно не нравились.       – Я позволил вам забрать Ичиро, только когда увидел кольцо на твоей руке. Потому что мой брат, так глупо связавший себя узами этого обряда, не стал вдовцом. Ты можешь занять место его жены.       – Что? – вспылила девушка. – Вы воспринимаете меня как запасной вариант, но я не собираюсь подменять её.       – По сути, только ты можешь это сделать. Но если ты испытываешь к нему неприязнь…       – Дело не в этом. Я безмерно уважаю капитана, – отводя смущённый взгляд, пояснила Нанао. – Но я – не она.       – Да, ты – другая. Но это не меняет факта, что только ты можешь родить ему законного наследника. С Ичиро возникнет много проблем, а вот с вашим общим ребёнком – нет.       – Вы смеётесь? Я ещё сама ребёнок.       – Пока да. Но мы все видели женщину, которой ты вырастишь. Я не требую от тебя близких отношений с Шунсуем прямо сейчас. Но, когда…       – Нет! – оборвала мужчину подросток. Отвернувшись в сторону, чтобы скрыть смущение, она поджала губы. – Теперь я понимаю, почему капитан сказал, что этот обряд не приносит счастья. Даже если когда-нибудь мы пожелаем… Нет, не то. Не важно, на что вы рассчитываете. Все эти планы, идеи бессмысленны. – Нанао развела руки в стороны, прямым взглядом смотря на Таро. – У моей части души, как и у малышки, есть границы жизненного периода. Наши тела никогда не повзрослеют. Я никогда не стану полноценной женщиной. Как я уже сказала, я – ребёнок.       – Ребёнок?       На лице мужчины явно читалось разочарование. Девушка вздохнула свободнее – разговор окончен.       – Ребёнок.