Разрушенные души

      Как и обещал, Акон появился на пороге лейтенантского дома рано утром. Постучавшись в дверь, он оглянулся по сторонам – в последнее время его часто преследовало чувство, словно за ним следят. И чаще всего оно возникало неподалёку от этого дома.       Дверь со скрипом отворилась.       – Ты снова здесь? – спросила Исе Нанао, недоверчиво взирая на учёного. – Мы ведь договаривались с капитаном Куротсучи, что он больше не будет вмешиваться.       – Простите, Исе-фукутайчо. Я пришёл не по поручению капитана.       Лейтенант подозрительно взглянула на парня. Несмотря на его хорошее отношение к Ичиро, её не покидало ощущение, что Акон, постоянно посещая её дом, преследует какую-то цель. После опасений, что пробудил в ней капитан Куротсучи, девушка с осторожностью относилась к любым проявлениям излишнего внимания к своей семье со стороны членов двенадцатого отряда.       – И зачем же ты здесь?       – Он пришёл по моей просьбе, - раздался за спиной лейтенанта голос подростка.       – Что-то случилось? – Нанао нахмурилась.       – Всё в порядке. Просто Акон-сан обещал мне кое-что принести.       Нанао уже собиралась задать очередной вопрос, но девчонка потянула парня за руку, вынуждая войти в дом, а затем обернулась к ней.       – Исе-сан, мне кажется, я чувствую реяцу капитана Кёраку в направлении казарм одиннадцатого отряда.       Лейтенант устремила взгляд на улицу, прислушиваясь к собственным ощущениям - а ведь девчонка права. Нанао быстро покинула дом, более ничего не сказав по поводу нахождения в нём учёного.       – Вы не говорили с ней? – удивился Акон.       – Не представилось возможности.       Нанао пожала плечами, чем в очередной раз подтвердила выводы парня: она не слишком ладит со старшей частью своей души.       – Но это ваша общая проблема. Вы неразрывно связаны.       – В этом-то и проблема, – хмыкнула Нанао.       Девчонка отвела глаза. Она знала об их взаимосвязи, прекрасно понимала, что рано или поздно они найдут способ восстановить душу Исе Нанао. Но это означало, что она потеряет свою индивидуальность, потеряет всё то, что приобрела в качестве отдельной личности. Осознают ли остальные части её души, что их объединение будет равноценно убийству? Скорее всего, малышка просто не задумывается об этом. А вот лейтенант… Она признаёт её способности, силу, талант, но не её личность. Исе Нанао расценивает подростка как часть своей души, которую нужно вернуть. Она никогда не станет относиться к девчонке, как к равной. Взбунтовавшееся Я, которому нужно указать его место. Нанао тряхнула головой, прогоняя мысли, которые её постоянно одолевали.       – Ты принёс?       Акон поставил на стол небольшую коробку. Достав оттуда раскладной экран, парень подсоединил к нему камеру.       – А она точно работает? – уточнила девушка, спустя несколько минут просмотра чёрного экрана.       – Работает. Слышишь шум? – В динамике действительно можно было различить какие-то звуки, больше похожие на глухие удары. – Скорее всего, она была включена раньше времени. По звуку, могу предположить, что камера сейчас находится в нагрудном кармане.       Нанао утвердительно кивнула, признавая в глухих ударах стук сердца. Из динамиков послышалось потрескивание, затем голоса, различить которые было невозможно. Раздался щелчок, за ним следующий.       – Звук отключения и включения камеры.       На экране показался свет, а следом что-то светлое, разделённое на две половинки, напоминающее… Грудь? Нанао прочистила горло, кинула неоднозначный взгляд на Акона, который отвернулся к полке с книгами, внезапно заинтересовавшись литературой лейтенанта Исе.       – Мне кажется, это не совсем этично с нашей стороны.       – Пожалуй.       Акон потянулся к кнопке отключения, но Нанао перехватила его руку, заметив цепочку, протянутую через кольцо.       «…Через три окна должна быть кухня. Что это?»       Учёный переглянулся с девушкой. Голос явно принадлежал лейтенанту Кучики. Через мгновение на экране появилась фигура, одетая в чёрную обтягивающую форму, с маской на лице.       «Раздобыла в двенадцатом отряде. Миникамера. Если нам не удастся захватить портрет, у нас хотя бы будет запись».       Нанао несколько раз хлопнула ресницами, пытаясь понять, что же происходит на записи. Тем временем на экране показались очертания дома, очевидно принадлежащего какой-то знатной семье. Качество записи было ужасным: постоянные помехи, шипение, хруст, не говоря уже о постоянном дрожании изображения. Девушка сосредоточилась на мониторе, пытаясь разобраться в происходящем, и не сразу обратила внимание на исчезновение Акона.       Почти сразу после того, как на мониторе появилось изображение, учёный ощутил уже знакомое чувство слежки. Обернувшись, он заметил мальчишку, стоящего в коридоре и неотрывно взирающего на него. Кинув короткий взгляд в сторону девчонки, Акон покинул комнату. Не говоря ни слова, Ичиро вошёл в ванную, учёный последовал за ним.       – Закрой! – приказным тоном произнёс мальчишка, указывая на щеколду.       Парень послушно закрыл дверь и прислонился спиной к стене.       – Значит, я не ошибся, – вздохнул учёный. – Ведь это ты вчера находился с нами в комнате?       – Отчасти. Знаешь, мне очень тяжело управлять этим телом. Поэтому приходится ограничиваться наблюдением.       – Ты следишь за ними?       – Наблюдаю, – поправил мальчишка.       – Что тебе нужно от меня?       – Твой ум, твоё благородство, твоё сострадание и, конечно, желание спасти душу той девчонки. – Ребёнок широко улыбнулся. – Ты ведь ещё вчера всё понял. Если я не получу тело второго Куротсучи в ближайшие дни, я буду вынужден найти другой способ.       – В ближайшие дни? – ухватился Акон за слова мальчишки.       Значит ли это, что тело Ичиро уже на пределе? Учёный окинул внимательным взглядом ребёнка, но ничего необычного не заметил: тот же цвет лица, та же гладкая кожа. Что же задумал аранкар?       – Скажи, Акон, ты помнишь, когда в последний раз видел клона своего капитана?       Парень сузил глаза. Если подумать, то последние дни капитан редко выходил из лаборатории, но если выходил, то всегда один, либо в сопровождении лейтенанта.       – Хочешь, я расскажу тебе, что с ним случилось? Хочешь, я вижу. – Мальчишка провёл пальцами по чёлке, заправляя назад. – Он лежит в бессознательном состоянии, похожем на кому. В день, когда я пробудился, была задействована моя способность. Если бы Куротсучи четыре года назад знал, что моя цель заключалась не только в мести, но и в перерождении, он ни за что бы не оставил клона в живых. Он изменил его, но не изъял мою кровь из его тела. Твой капитан непревзойдённый тактик, но я гораздо лучший стратег. Назвал себя гением, но не смог меня обыграть. Разум его клона мёртв. Сейчас это пустая оболочка, сосуд для моей души.       Акон коснулся рукой кармана на халате, сжимая пачку сигарет, но, вспомнив, где он находится, убрал руку.       – Нервничаешь? Не стоит. Я предлагаю тебе сделку. Ты поможешь получить мне тело.       – А взамен?       – О чём ты? Я отдаю тебе больше, чем получаю. Этот ребёнок, эти девушки – все они останутся живы.       – Сначала ты вернёшь душу Нанао Исе в первоначальное состояние.       – О, нет, – мальчишка смешно покачал пальцем. – Восстановить её душу не так сложно, но я сделаю это только после решения своей проблемы. Кстати, – брови ребёнка приподнялись, – Куротсучи намеренно до сих пор не помог этой девчонке, хотя и знает способ. Он рассчитывает, что я выберу её в качестве замены. «Если он получит тело моего клона, то все мои знания окажутся в его руках. Он будет знать все мои слабости», – так рассуждает твой капитан. Ты не удивлён?       – Нет, - Акон пожал плечами. – Я всегда знал, что собой представляет капитан Куротсучи. Но я вполне способен смириться с его тёмной стороной.       – Значит, ты позволишь Ичиро умереть? Ты готов пожертвовать душой его матери? Похоже, я ошибся на счёт сострадания и благородства. Ты ничуть не лучше меня или своего капитана.       – Это всё? – безразличным тоном спросил учёный, со скучающим видом смотря на мальчишку.       Гранц недовольно скрипнул зубами и уставился исподлобья на парня. С ним не так просто оказалось договориться.       – Я уверен, что Куротсучи уже «почистил» мозг клона. Я не получу его знаний.       – Тогда к чему тебе его тело? Знаний нет, реяцу не столь огромна, как у других капитанов, он довольно слаб физически. Разве тело лейтенанта, которое ещё не достигло предела духовной силы, не является более заманчивой альтернативой? Или тебя смущает одна мысль о превращении в женщину?       Мальчишка фыркнул, вызвав ответную усмешку со стороны учёного – слишком нелепо выглядели на лице ребёнка взрослые эмоции.       – Это отказ?       – Вероятнее всего.       Акон внимательно изучал изменения на лице мальчишки. Аранкара не прельщала идея получить разрушенную душу. Значит ли это, что девчонки были правы, когда говорили, что их тела достигли предела развития? Это вполне логичная причина, почему Гранц пытается получить тело клона, даже с учётом того, что капитан Куротсучи мог сделать с ним всё, что угодно. Или причина всё таки в другом?       – Пять дней.       Акон нахмурился. Мальчишка закатал рукава юката, демонстрируя выступающие вены, а затем отодвинул волосы, открывая посиневшие виски.       – Я пытаюсь удерживать свою реяцу, чтобы она не разрушила его тело, но получается всё хуже. Максимально я продержусь ещё пять дней. Если хочешь его спасти, подготовь оборудование.       Учёный несколько секунд неотрывно смотрел на ребёнка, после чего отвернулся и, ничего не сказав, вышел из ванной. На лице ребёнка промелькнула улыбка. Глаза прошлись по коже рук, вздутые вены которых моментально приняли нормальное состояние. Тоже произошло и с висками. Выйдя вслед за учёным из ванной, мальчишка направился в спальню, где до сих пор спала малышка.       В то время как Акон обдумывал все «за» и «против», в столовой, перед монитором, сидела Нанао, прикрыв ладонью рот. Она не знала, что такого важного было изображено на портрете, который разыскивали два лейтенанта Готей 13, но она была уверена, что не станет игнорировать сделанную ими запись.       Девушка затаила дыхание, когда женщины едва успели скрыться на балконе. Камера, упавшая у комода, была направлена на дверь балкона, где прятались преступницы. По новым голосам Нанао определила, что в комнату вошли мужчина и женщина.       – Сквозняк. Опять забыли закрыть уличную дверь.       Послышались скрип и шаги. Темноту комнаты развеял яркий свет.       – Так и думала. Ачи не починил замок. Уже третий раз эта дверь открывается. Придётся его наказать.       – Послушай, ты ведь не для этого меня сюда привела? Меня не интересуют слуги.       – Знаю.       На экране промелькнули женские щиколотки. Балконная дверь была прикрыта, а ноги скрылись из кадра.       – Ты знаешь, что Таро вызывал своего братца?       – Ты решила обсудить дело здесь? Под самым его носом?       – Здесь гораздо безопаснее, чем за территорией. Или ты забыл, что наёмники следят за каждым шагом покидающих дом?       – Говори быстрее!       – Таро пытался уговорить его на брак с какой-то женщиной из знатной семьи. Однако имени её он не раскрывает.       – Это проблема, - послышался хриплый голос мужчины.       – Не уверена. Судя по всему, капитан не изменил своему дурному нраву. Он будет избегать женитьбы так долго, как сможет. Даже если он уступит брату, на подготовку к свадьбе, обсуждение и заключение договоров уйдёт год. А учитывая образ жизни и службу, будущий глава дома вряд ли успеет сделать наследника до смерти Таро.       – А если сделает?       Несколько секунд в динамиках не было ничего слышно, затем раздался приглушённый мужской смех.       – Бедняга Таро. Столько лет напрасных надежд, а потом внезапная неизлечимая болезнь. О, Ками, ты настоящий демон. Будто какой-то ребёнок сможет тебя остановить.       – Есть, правда, ещё она, – голос женщины перешёл на шёпот. – Хотя она и не является официальным наследником, в её жилах течёт их кровь. Думаю, с ней проблем не будет, даже если и попытается претендовать на наследство.       – С чего ты решила, что она жива? Прошло столько лет.       – Взгляни на их семью. Они из долгожителей. Не известно, сколько бы Таро ещё прожил, если бы ему не подсыпали последний год того яда. Тем не менее, лекарь пообещал ему десятилетие. К тому же, у меня есть доказательства, что она на днях появлялась в доме своего наставника.       – И что же дальше?       – Наша задача – убедиться, что у отпрысков главной ветви не появится законных наследников. Таро умрёт, не передав титул. В этом случае всё достанется младшему брату. Но он абсолютно не заинтересован в наследстве, а значит, оно перейдёт нашей ветви. Главное, чтобы никто ничего не заподозрил. А дальше убедим младшего Кёраку в своих бескорыстных и чистых намерениях.       – Ты точно демон. Зная твои способности к уговорам, я не сомневаюсь в положительном исходе. Иди сюда!       Несколько секунд из динамиков слышались только звуки, которые Нанао определила, как звуки поцелуев. Приложив ладонь ко лбу, девушка задумчиво переваривала полученную информацию, постоянно поглядывая на экран в ожидании продолжения разговора. Однако, кроме короткого «Пошли!», сообщники больше ничего не произнесли. Свет на экране погас, погружая комнату в темноту. Исе хмуро наблюдала, как чёрная тень подбирает камеру с пола.       «Лучше воспользоваться ей, когда найдём картину», – послышался голос лейтенанта Кучики.       Со щелчком запись прекратилась.       – Как вы думаете, Акон-сан?..       Нанао обернулась, но парня в комнате не было. Девушка вышла в коридор, но там также было пусто. Лишь из-под двери ванной пробивался неяркий свет. Сделав соответствующие выводы, подросток вернулась к монитору, отсоединила камеру от монитора и в ожидании учёного села с ногами на диван. Фамилия капитана пробудила в девушке немалое беспокойство. Насколько Нанао знала, он был младшим в семье. Следовательно, Таро – его старший брат, который неизлечимо болен. Судя по всему, в их семье имеет место заговор. Поговорить с капитаном? Нанао поджала губы, чувствуя приливающий к щекам стыдливый румянец. После того, что было, она меньше всего хотела так скоро встретиться с капитаном. Тем более, из записи ясно, что ему самому ничего не угрожает. В каких он отношениях с братом? Вдруг окажется, что капитан сам ждёт – не дождётся его смерти. Нанао передёрнула плечами.       – Глупость.       – Что именно?       Девчонка покосилась на вошедшего учёного.       – Мысли вслух. Акон-сан, могу я забрать камеру?       – Нашла владельца?       – Можно и так сказать.       – Забирай. Не думаю, что она до сих пор числится на складе.       Голос парня был задумчивый, а взгляд отрешённый. Нанао склонила голову на бок, всматриваясь в его лицо.       – Что-то не так?       – А? Нет, извини. Просто живот схватило. – Акон натянуто улыбнулся. – Я, пожалуй, пойду.       – Да, конечно.       Когда за учёным закрылась дверь, подросток крепче сжала в руке камеру. Искать капитана или пойти напрямую к его брату? Выбор был сделан в пользу второго. Нанао прошла в спальню, где спали дети. Подойдя к девочке, она несильно потрясла её за плечо. Малышка разомкнула глаза, сонно смотря на нарушительницу покоя.       – Нанао-тян, мне нужно сейчас уйти. Вы сможете побыть с Ичиро без надзирателя? – Подросток шутливо улыбнулась.       – Иди. Мы уже ни раз оставались вдвоём. Ты надолго?       – Ещё не знаю.       – Что сказать Исе-сан, если задержишься?       - Я не задержусь. Мне просто нужно кое-где побывать.       Малышка в ожидании уставилась на подростка. Нанао замялась, не зная, стоит ли посвящать девочку.       – В поместье Кёраку.       – Зачем?       Глаза малышки округлились. Сама мысль о посещения этого дома вызывала в ней отвращение. Но отправляться туда по своему желанию…       – Решила взглянуть на одну картину, - произнесла девушка первое, что пришло в голову.       – Ты про их семейный портрет?       В голове эхом прозвучали слова с камеры: «Если нам не удастся захватить портрет, у нас хотя бы будет запись».       – Семейный портрет?       – Акико-сан расспрашивала о нём. Там изображены родители капитана, он и его старший брат. Но я не думаю, что тебе разрешат пройтись по их дому, чтобы взглянуть на него.       – Посмотрим, – задумчиво ответила девушка. – Я пойду. Не забудь разбудить Ичиро, а то снова проспит завтрак.       Нанао несколько раз мысленно отругала себя за спешку – тёплый плащ так и остался висеть в коридоре. Дрожа от холода, она с помощью шунпо приближалась к цели.       – Лучше бы отправилась к капитану, – буркнула девушка себе под нос, остановившись в заснеженному саду.       Согревая дыханием замёрзшие пальцы, она быстрым шагом подошла к входной двери. Ни прислуги, ни охраны у дверей не было, что вызвало в душе подростка волну беспокойства. Дверь податливо распахнулась, и девушка шагнула внутрь, моментально ощутив кидо-барьер.       «Значит, всё же следят».       Раздался звон колокольчика, и через несколько секунд в прихожей уже стояла служанка, удивлённо взирающая на нежданную гостью.       – Извините, госпожа шинигами, но мы не ждали посетителей.       – Знаю. Простите за внезапное вторжение, но мне нужно поговорить с хозяином.       Девушка что-то пробурчала себе под нос про господина Кёраку, но всё же отправилась сообщить о прибытии гостьи. Когда девушка скрылась за массивными дверями, подросток принялась растирать щёки ладонями, искоса поглядывая в сторону входных дверей, защищённых магией. Похоже, о нём говорили Матсумото и Кучики. Действительно странный способ защиты, тем более что преступники его так легко обошли. Кто были те двое с записи? Судя по разговору, они вхожи в этот дом. Конечно, из-за качества съёмки голоса были сильно искажены, но, скорее всего, Кёраку-доно сможет определить их обладателей.       Дверь вновь раскрылась и служанка жестом пригласила девушку войти. Глава дома сидел за небольшим письменным столом, что-то выводя на бумаге. Нанао присела на колени и низко поклонилась.       – Поднимись!       Подросток выпрямилась, но с колен не встала. Когда взгляд мужчины коснулся её лица, его брови едва заметно приподнялись вверх.       – Как тебя зовут?       – Исе, Кёраку-доно.       – Случайно, не сестра лейтенанта Исе?       Нанао на секунду замялась, но всё же кивнула.       – Не родная.       – Ясно.       Таро устало прикрыл глаза, позволяя подростку различить залёгшие под глазами круги.       – Кёраку-доно, - несмело начала Нанао. – У меня к вам серьезный разговор.       Мужчина лениво окинул девушку взглядом, словно сомневаясь, что это дитя способно на обсуждение серьёзных тем.       – Он касается людей, которые причастны к вашему отравлению.       Если мужчина и был удивлён, виду он не подал. Неспешно присев в кресло, он изобразил на лице заинтересованность.       – У меня есть запись, на которой двое людей из вашего окружения обсуждают план…       – Где эта запись? – перебил девушку мужчина.       Нанао достала из-за пазухи камеру.       – Откуда это у тебя?       Шинигами уже собиралась ответить, но внезапно её осенила ужасная мысль: вряд ли господин Кёраку знал о вторжении двух лейтенантов Готея в его дом. Если она расскажет или отдаст камеру, Матсумото и Кучики попадут в огромную беду. Как же она не подумала об этом раньше?       Видимо, страхи отразились на её лице, так как Таро криво усмехнулся.       – Не являются ли жена благородного Кучики и её неизвестная подруга причастными к этой записи? – Кёраку отметил расширившиеся глаза девчонки. – Они были у меня в гостях несколько дней назад. Правда, в отличие от вас, они проигнорировали парадный вход.       «Он знает», - Нанао чуть свободнее вздохнула. В этом случае можно не опасаться последствий.       Девушка встала с колен, подошла к мужчине и протянула ему камеру. Однако тот не взял прибор, а лишь щёлкнул пальцами. Откуда появился охранник, Нанао сказать не могла, настолько внезапно он возник за её спиной, принимая доказательство.       – Проверь! – приказал Таро слуге, а затем повернулся к подростку: – А мы пока с моей гостьей выпьем горячего шоколада. Вы же любите горячий шоколад?       Глаза девчонки заблестели – это именно то, о чём она сейчас думала, мечтая согреться, – но в ответ она лишь скромно кивнула.       Охранник вернулся спустя полчаса, когда девушка уже допивала вторую чашку. За всё это время они не обмолвились с хозяином дома ни одним словом. Кёраку, так и не притронувшийся к своей чашке, с интересом изучал девушку, которая только смущённо отводила глаза, с напускным интересом рассматривая убранство помещения.       Слуга прошептал что-то на ухо господину, глаза которого сильно сузились. Он бросил внимательный взгляд на девушку перед ним.       – Так откуда ты говоришь, у тебя эта камера?       – Как бы смешно это ни выглядело, но я случайно её нашла.       – То есть ни госпожа Кучики, ни её соучастница не поручали тебе передать мне эту запись?       – Нет, Кёраку-доно. Это было лично моё решение.       – Понятно.       Мужчина поднялся с кресла, обошёл девушку, оглядывая изучающим взглядом.       – Что ты хочешь взамен?       – Простите? – Нанао удивлённо задрала голову, пытаясь встретиться с глазами мужчины.       – Я, конечно, благодарен за помощь, но не настолько глуп, что сделаю вид, будто не догадался, что ты хочешь получить награду за эту помощь. Что ты хочешь? Может денег?       – Простите, Кёраку-доно, но меня не интересуют деньги.       – Бескорыстное стремление помочь совершенно незнакомому человеку?       Нанао закусила губу, чувствуя, как обида грызёт сердце.       – Вы здесь ни при чём. Для меня важно счастье капитана Кёраку, - произнесла девушка раньше, чем успела понять смысл слов.       Лицо мужчины переменилось.       – Опять Шунсуй. – Таро тяжело выдохнул. – Стоило догадаться: если откуда-то неожиданно появляется девушка, в этом обязательно будет замешан мой брат. Спасибо, конечно, за беспокойство о нём, но раз уж ты оказала услугу мне, я просто не могу не расплатиться за неё. Может быть, у тебя есть менее приземлённое желание? К примеру, прогуляться по прекрасному зимнему саду моей семьи?       На секунду Нанао растерялась, но мимолётное воспоминание подкинуло идею.       – Если только вы позволите мне взглянуть на ваш семейный портрет, на котором вы с капитаном Кёраку ещё дети.       На лице Таро появилась кривая усмешка.       – Вот уж не ожидал, что кого-то заинтересует это старьё. Пойдём!       Девчонка удивлённо последовала за мужчиной. Малышка уверяла, что ей откажут, Матсумото и Кучики в ночь, как воры, пробирались, чтобы взглянуть на эту картину. А всё оказалось настолько легко.       Они неспешным шагом прошли несколько комнат, вышли в широкий коридор, где висело несколько картин. К одной из них и подошёл Таро.       – Пожалуйста.       Нанао благодарно кивнула и встала напротив портрета. Брови её моментально поползли вверх, а рот приоткрылся, словно она собиралась что-то сказать.       – Удивительно, как Шунсуй похож на отца, неправда ли? – неверно понял реакцию девушки мужчина.       – Это капитан Кёраку? – Нанао кивнула на малыша на коленях широкоплечего аристократа.       – Верно.       Нанао смотрела, не отрывая глаз, словно пыталась запомнить каждую деталь: волнистые до плеч каштановые волосы, нос с едва заметной горбинкой, округлые щёки, с едва начинающими выступать скулами.       – Даже не помню, сколько ему тогда было. Выглядит как семилетний мальчишка, если сравнивать по меркам Генсея.       – Кёраку-доно, - наконец пришла в себя Нанао. – Капитан Кёраку случайно не говорил, есть ли у него дети?       Голос девчонки дрожал, что не скрылось от главы дома.       – У него не может быть детей! – грубо ответил мужчина, но, заметив вопросительный взгляд девушки, добавил: – Он слишком благородный человек, чтобы позволить родиться своему ребёнку вне брака. Он прекрасно знает, чем это чревато.       Нанао перевела взгляд на мужчину, ожидая продолжения, но тот больше ничего не сказал.       – А если бы у него всё-таки был сын?       Бровь мужчины взметнулась вверх.       – Почему тебя это интересует?       – Из любопытства.       – В таком случае, я предпочту не утолять твоё любопытство. У тебя остались ещё какие-нибудь пожелания?       Девчонка отрицательно покачала головой, чувствуя напряжение хозяина дома, которому явно надоела докучливая гостья. Ещё раз кинув взгляд на картину, она попрощалась с главой клана и поторопилась покинуть поместье.       Таро проследил за удаляющейся спиной подростка, а затем перевёл глаза на потускневший от времени семейный портрет. Это не могла быть простая оговорка. Не «…если бы был ребёнок», а именно «сын». И этот удивлённый взгляд, направленный на лицо молодого Шунсуя. И ехидные усмешки этого мальчишки, несколькими неделями ранее. Глупец!