И вот, опускаюсь опять на колени И молюсь лишь о той, В ком достаточно сил Боль стерпеть и простить то, Что когда-либо я натворил.*
Не знаю, сколько я простояла, глядя в пустой проем двери. Казалось, Тео мне просто померещился, он и вся его печальная история, как побочные эффекты моих перемещений во времени. Может, я уже сошла с ума? И мои друзья: Мэри, Лили, Джеймс… Сириус, они были моей последней надеждой на исцеление? Тем, что делало меня нормальным человеком? Тео я действительно нашла в кабинете. Хотя, это было больше похоже на комнатку, не больше гостевой Хогвартсовской спальни, где мы ночевали с Фредом и Джорджем. Только вместо кроватей здесь был угловой стол, заваленный всевозможными чертежами, бумагами, конвертами и странными рукописями. Книг здесь было мало, в основном они располагались на двух высоких стеллажах, один из которых Тео уже начал разбирать. - С чего я могу начать? – спросила я, постаравшись придать своему голосу как можно более спокойную интонацию. За все мои семнадцать лет, меня редко волновали личности мужского пола. Тео был вторым, из-за кого мое сердце начинало биться чаще, а в животе появлялось это странное, сладкое, тянущее чувство. Что касается первого, то… Что ж, надеюсь, он сейчас очень счастлив. А я ничего не могу с собой поделать. - Можешь начинать с другого конца, - не оборачиваясь, проговорил он, - и осторожнее, здесь много пыли. Как в доказательство сказанного, он отряхнул посеревшие перчатки. Интересно, сколько их у него? Молчание не казалось тягостным. То и дело слышался звук падающих на пол книг, которым предназначено было стать растопкой для печи и других, более ценных, которые аккуратно складывались у входа. Честно говоря, я даже не подозревала, что обычный физический труд, без всякой магии, может приносить столько удовольствия. И еще больше удовольствия приносил человек рядом, для которого отсутствие пустой болтовни не казалось трагедией. Я старалась не смотреть на Тео, но получалось не очень. То и дело я бросала на него украдкие взгляды, но он не видел их, или просто притворялся, что не видит. И это было просто любопытство. Хотя, признаться, в глубине души мне хотелось, чтобы он обнял меня. Мне просто катастрофически не хватало этого странного действия, когда двое людей стискивают друг другу ребра. Надо же, когда я успела стать такой циничной? Наверное, когда любовь всей моей жизни во всеуслышание заявил, что помолвлен, но, увы, не со мной… - Мо? Сама не заметила, как наши пальцы соприкоснулись, потянувшись за одной и той же книгой. Надо же, за размышлениями, я не заметила, как опустели полки. - Да? Улыбнуться ему? Глупости какие… Может, только совсем чуточку, уголками губ, чтобы этот чертов ирландец убедился, что я нормальная… У него синие глаза. Как лед, в котором отражается небо. Не знаю, что за привычка сравнивать, но я не могу от нее избавиться. Неожиданно для себя ловлю себя на мысли, что хочу растопить этот лед, лишь бы этот взгляд стал чуточку теплее, но, вдруг вспоминаю, что мне наговорила милая Мэд, и просто одергиваю руку. - Ты в порядке? – участливо спрашивает он, а я слышу в голосе неизвестно откуда появившиеся бархатные нотки. - Мы здесь уже три часа, может, стоит передохнуть? Три часа? О, господи… Только сейчас заметила, как гудят мышцы от напряжения. Тео убрал со лба волосы, и устало потянулся. - Да, наверное, - пробормотала я, думая о том, как сильно он испачкал свои белые перчатки и выйдет ли он, чтобы переодеть их? Возле входа вдруг что-то упало, кто-то выругался и, наконец, мы услышали голос: - Эй, Теодор? Мэд. Любопытная старуха. Тео неслышными шагами выскользнул за дверь, а я навострила уши, но было слишком тихо, я едва разбирала обрывки их разговора. - … ты обещал… ради твоей матери… Неожиданно запахло выпечкой. В желудке заворчало, а мне ничего не осталось, как пойти на этот дивный аромат. Увидев меня, Мэд смягчилась. - Я принесла вам перекусить, - сказала она, бросив сердитый взгляд на Тео. - Спасибо, - искренне обрадовалась я, приняв из ее рук блюдо с пирогом, щедро украшенным зеленью. – Сколько мы вам должны? Мы? Откуда оно опять взялось? Мэд замахала руками. - Что ты. Заходи лучше почаще, поболтаем. Я не успела ответить, как она, в последний раз стрельнув глазами в сторону Тео, уже скрылась, забыв придержать дверь. - Кухня там, - небрежно махнул рукой Тео. Ступив на лестницу, он остановился, снимая перчатки, отвернувшись от меня, чтобы я не видела то, что он прячет под ними. - Я одна не осилю столько еды, - вдруг пробормотала я. – Не хотите помочь мне с этим пирогом? Он замер, слегка подергивая плечами. Казалось, еще немного и он в панике бросится наверх или накинется на меня… - Боюсь, - он обернулся, - подобная диета не для меня, Мо. – От его тона веяло холодом. – Но ты тоже сильно не увлекайся, у нас уйма работы. Минут через пять, когда я, не придумав ничего лучше, чем отламывать от пирога по кусочку, уже была готова лопнуть от этой сытной и домашней вкуснятины, он снова спустился вниз, в новых перчатках и серой накидке с капюшоном. - Я ненадолго отлучусь, до паба. – Уже миролюбивым тоном сообщил он мне. Я попыталась что-нибудь ответить, но рот был безнадежно забит едой, оставалось только кивнуть, как глупому китайскому болванчику. Ничего больше не сказав, Тео накинул на голову капюшон и неслышно выскользнул за дверь. Не придумав ничего лучше, я осторожно прокралась к запыленному окну и попыталась проследить его путь. Что ж, это оказалось не слишком трудно. Он действительно зашел в паб, если чуть-чуть напрячь зрение, я даже могла видеть его силуэт, что-то ожесточенно доказывающий старой Мэд. Нужно что-то сделать, может пойти туда? Уверена, этот зазнайка высказывает ей, что нельзя просто так без спросу заходить в его дом и взывать к совести! Ха! Стоит лучше запирать входную дверь! Удивляюсь, что кроме нее никто не выразил интереса к этой странной книжной лавке. Скорее всего, в деревне всем просто давным-давно известно, что искать здесь нечего, а новые люди редко показываются здесь. Мне просто повезло. Или нет. Дверь неслышно хлопает, и я не сразу понимаю, что Тео уже вернулся, слегка запыхавшийся, он вытирает взмокший лоб и смотрит на меня. Долго, пристально, словно пытается просверлить дыру в моей голове. - Все хорошо? – думаю о том, что мои пальцы безумно грязные и неплохо бы их вымыть, прежде чем касаться его книг. - Да, - после небольшой паузы выдыхает он. – Ванная на втором этаже. - Спасибо, - удивленно восклицаю я. Впрочем, не нужно быть большого ума, чтобы догадаться. Пирог, варварски мною растерзанный, лежал передо мной на столе. Ловлю себя на мысли, что неплохо бы заглянуть завтра к Мэд, раз уж она все равно пригласила меня. Тео не уходит. Что ж, я не должна его бояться. Бояться человека, который приютил меня, дал мне работу и деньги и до сих пор не убил меня, глупо. Глупо, Морриган. Прохожу мимо, пытаясь как можно незаметнее втянуть воздух ноздрями, уловить хоть частичку его запаха. Может, тогда я смогу думать о нем, как о простом человеке, который был добр ко мне. Ничего. Абсолютно ничего, ни малейшего намека. Чувствую запах этого старого дома, всех этих затхлых книг и обветшалой мебели, но никак не живого человека. Боже, что я делаю, я схожу с ума… Кажется, он догадался, или я просто со стороны выгляжу как тупица. Маленькая, семнадцатилетняя тупица. Тео отступает на шаг, позволяя мне пройти. Я бормочу о том, что спущусь как можно скорее, почти не слышу, что он отвечает мне, в ушах колотится пульс. Успокаиваюсь только оказавшись на втором этаже, за запертой дверью ванной комнаты. Долго мою горящие щеки ледяной водой. Пытаюсь думать о Сириусе, но в голове, словно эхо, раздаются крики: Миссис Блэк! Миссис Блэк! Пытаюсь думать о папе, но тоже не выходит ничего хорошего. Пытаюсь просто не думать, как же это сложно! Осторожно поворачиваю щеколду и выглядываю в коридор. Никого. Снизу доносятся звуки падающих книг, а это значит, что Тео вернулся к работе и делает ее нарочито громко, как я и просила его. Что ж, переоденусь и присоединюсь к нему. В комнате нахожу свой рюкзак. Бездумно роюсь среди одежды, в надежде найти сама не знаю что. На всякий случай проверяю в боковом кармане волшебную палочку и там же нахожу фото Сириуса. Совсем забыла о нем, как я могла забыть? Его хитрая ухмылка действует как пощечина. Сажусь на кровать, стиснув пальцами этот крохотный кусочек картона, словно он должен был стать ответом на все мои вопросы. И только неожиданное уханье совы, и голос Тео выводят меня из оцепенения. - Оригинально, - бормочет он, с опаской глядя на неожиданную гостью, к лапе которой, разумеется, был привязан конверт. Порядок, в который я пыталась привести свою жизнь, готов был вот-вот рухнуть. – Мо, прости, но я боюсь птиц. Быстро спрятав фото Блэка под покрывало, я решительно подошла к окну и, шикнув, согнала сову с подоконника, не забрав письмо. - Странный способ, раньше для этого использовали голубей и … - Извини, но это, наверное, ошибка, - залепетала я. – Так глупо и… - Мо, ты не должна ничего объяснять, - улыбнулся он. Господи, когда я перестану вздрагивать от такого обычного действия? – Мистер О'Шиэн, я… - Зови меня Тео, прошу! - Тео… Он устало прислонился к косяку, слегка прикрыв глаза. - Как это? Смотреть на Хогвартс, быть его частью? Ходить по его коридорам… Каково это, Морриган? Внутри все похолодело. Он знал, с самого начала, похоже, догадывался, что я не простая маггла. И он сам не просто сирота, пытающийся распродать свое наследство. - Это потрясающе, - охрипшим от страха голосом отвечаю я. И Тео словно чувствует это. - Я не причиню тебе вреда, - тихо говорит он, - ты не должна бояться. Как раз, обычно, после таких слов, происходит все самое плохое. Я едва могу шевелиться. На мгновение Тео исчезает, но едва я соображаю, что делать, он снова появляется в дверях моей комнаты, держа в руках волшебную палочку. - Персиковое дерево. Драконья жила, - сообщает он мне и убирает ее в карман. - Ты волшебник? – не могу придумать более умного вопроса. Естественно он волшебник, а не шарлатан, укравший палочку у какого-нибудь зазевавшегося мага. Главное не плакать от обиды, что все мои поиски спокойной жизни без волшебства не увенчались успехом. - Могу я… войти? – он по-прежнему не смел сдвинуться дальше порога комнаты. - Конечно, - отвечаю, - это ведь твой дом. Ты не должен спрашивать такие вещи. Тео сделал несколько шагов, умелым взмахом палочки наколдовал расшитую подушку и сел на пол, так и не решившись приблизиться ко мне, быть рядом со мной, нарушить дистанцию, которую ему удавалось держать все это время. - Я сразу все понял, как только увидел тебя. Хотя, - он хмыкнул, - даже думал отказать. - Почему? - Видишь ли, у меня сложные отношения с миром магов. Наверное, это началось с того самого момента, когда отец не пустил меня в Хогвартс. Он считал, раз ему пришлось вкалывать, вместо того, чтобы махать палочкой, то и я должен. Тео говорил и говорил, не глядя на меня, словно исповедуясь пустоте. Он сидел, поджав под себя ноги, сгорбив худые плечи, потирая руки. И говорил, говорил, говорил. О том, как отец бил его. Бил его мать. О том, как бежал в Лондон. И о том, как вернулся, но маму в живых уже не застал. Мне было его безумно жаль, но я не знала, как выразить это. И стоит ли это делать. Я видела, как ему становится легче, словно с каждым сказанным словом груз на его плечах постепенно таял, освобождая его. Наконец, Тео замолчал. Лицо его неожиданно просветлело, разгладилось, и я увидела, что он не намного старше меня, а то, что мне показалось при первой встрече, было просто маской. Оставалось только одно, что не давало мне покоя. - Твои перчатки, ты что-то прячешь под ними? – кровь прилила к щекам. Вопрос был отвратительный, бестактный, но я не могла не задать его. - Да, - выдохнул он. – Память о моем отце. – Тео медленно стянул одну перчатку, затем вторую, бросил их на пол. Я охнула. Его ладони, от кончиков пальцев, до запястий, были сплошь покрыты белыми полосами. Шрамы шли настолько часто, что вены едва проглядывали через них, голубыми, слабыми прожилками разбавляя этот кошмарный узор. - Он делал это каждый раз, когда заставал меня за учебниками. Или просто видел в моих руках волшебную палочку. Иногда розгами, иногда своим костылем. Они не только на руках, еще на спине и на ногах. Я так и не смог избавиться от шрамов. Да и чем старше становился, тем меньше этого хотел. Они как напоминание о том, кем я мог стать и не стал. Вот так, Мо. Теперь тебе лучше, когда ты знаешь, что я калека? Я осторожно коснулась его руки, боясь, что Тео может накричать на меня за это. Но нет. Он лишь вздрогнул от неожиданности, но терпеливо молчал, пока я осторожно изучала пальцами самый большой и уродливый шрам. - Ты вовсе не калека, нет, - почти шепотом проговорила я, а сердце бешено заколотилось о ребра. Тео неожиданно отпрянул от меня, как от огня. - Не стоит меня жалеть, Мо, - он потянулся за перчатками, - я этого не стою. И перестань меня бояться, прошу тебя. - Я не боюсь тебя, с чего ты взял! - У тебя сердце колотится, как загнанный кролик! - Я вовсе не боюсь, - выдохнула я. - Тогда что? – он внимательно посмотрел мне в глаза. Сейчас, когда солнце уже не било окно, синева в его взгляде казалась почти черной, затягивающей куда-то в неведомую пустоту. В голове был настоящий хаос. Я даже не сразу поняла, как одна его рука оказалась на моем колене, а другой Тео гладил меня по щеке. И я была не против этого, мне хотелось, чтобы он продолжал делать это, хотелось большего. Наклонившись, я поцеловала его холодные губы. Сердце замедлило свой бешеный ритм и… Я не знаю, как это произошло, какая-то доля секунды… Острая боль пронзила шею. Тео крепко сжимал меня, не давая возможности вырваться, а его зубы проникли куда-то глубоко под кожу, причиняя одновременно и дикую боль и удовольствие, сладкое, страшное… Что-то горячее потекло по шее, он отпустил меня, и я безвольным мешком сползла на пол. Перед глазами все плыло, словно я вновь экспериментировала с алкоголем, но было в этом ощущении еще что-то, незнакомое. Словно через его укусы из меня вытекала душа. Проведя руками по шее, я увидела на ладони кровь. Красное расплывчатое пятно, это немного отрезвило меня, но все, что я смогла сделать, это проползти два шага и упасть на спину, окончательно одурев, и наблюдать за почему-то качающейся люстрой. Тео склонился надо мной. Пустоты в его глазах больше не было, только слезы. - Прости меня, Мо, прости меня. Я не хотел. Я не хотел, чтобы ты меня боялась. Прости… Прости… Я провалилась в забытье ровно в тот момент, когда в голове эхом прозвучал далекий голос Северуса Снейпа: - … И помните, вампиры не опасны, пока вы сами не разрешите им войти в свое жилище. И мне вас жаль, если вы оказались в жилище вампира…***
- Видишь, отец, я не бесполезен. Мо, ты проснулась? С трудом, но мне все-таки удалось распахнуть веки. Во рту пересохло, губы потрескались и болели. Я попыталась пошевелиться, но ничего не вышло – Тео надежно привязал меня к стулу с высокой спинкой. Хотя, не уверена, что смогла бы сбежать, из-за слабости я едва могла моргать. Кое-как сфокусировав зрение, я вскрикнула от ужаса. Напротив я увидела человеческую мумию. Жуткую, почерневшую, с остатками седых всклокоченных волос на черепе. Одетая в старый, лоснящийся костюм, мумия сидела перед обеденным прибором, словно ожидая, что ей вот-вот подадут сочный стейк. Такой же прибор я увидела и перед собой. Вилка и нож слабо поблескивали в полумраке. Сколько я была без сознания? Где мы вообще? Пахло кладбищем. Отвратительно сладко, навязчиво. Собрав последние силы, я посмотрела по сторонам – ничего особенного, кроме стола и стульев здесь вообще не было никакой мебели. В щелочку между тяжелыми непрозрачными занавесками слабо пробивался серенький свет – не поймешь то ли просто пасмурный день, то ли наступает вечер. - Познакомься, отец, - Тео подошел к мумии и поднял ее безжизненную руку, - скажи: «Привет, Мо!». Меня затошнило. - Интересно, что бы сказала ваша жена, мистер О’Шиэн, увидев, что вытворяет ее драгоценный сын. Полубезумная улыбка сползла с лица Тео. - Не смей говорить о моей матери, сука! Не смей! Ты ничего не знаешь! -Ты прав, чертов псих, я ничего не знаю и не хочу знать о тебе больше! - Он убил ее! Забил палкой как безродную псину! Она умирала два дня в той самой комнате, где ты ночевала, на полу, одна! Хахахаха, - рассмеялся он, лихорадочно блестя глазами, - а я убил его. Выпил дочиста, –он хлопнул мумию по макушке так сильно, что голова едва не отлетела в сторону. Меня снова повело куда-то и лишь веревки не позволили упасть со стула. Я не успела моргнуть, как он уже стоял рядом со мной. Мой злой гений. Человек, которому я решила поверить. Что это было? Моя ошибка? Вампирский гипноз? Что? Как я могла? Шею будто жгло огнем. Тео убрал повязку с укуса. - Снова пошла кровь. Мне придется сделать это снова, Мо, мне придется… Он припал губами к моей шее, а я, ожидавшая новую порцию боли, не почувствовала ничего, кроме приятной прохлады. И не могла думать ни о чем больше, кроме его губ. Снова, снова… Наваждение, хаос. Снова это сладкое, болезненное чувство… Как долго оно продлится? Хотелось бы вечность… - Сейчас я развяжу тебя, - сказал Тео, наконец, оторвавшись от своей трапезы. Губы его были в моей крови. – Все равно у тебя нет сил, чтобы убежать, а все входы из дома я запечатал магией. Без палочки тебе не выбраться, а свою ты вряд ли найдешь… И никто тебя не найдет! Мо! – он взял меня за подбородок и слегка встряхнул. – Ты любишь танцы? Не дождавшись моего ответа, Тео подхватил меня как куклу и закружил по комнате, напевая:I could get on with that Weeping day. Today They're knocking on a back door, Grinning loud again
Хотелось пить. Я даже уже не могла говорить, настолько у меня пересохло во рту. А он пел все безумнее и безумнее, даже не думая сбавлять темп.Tear my veins away now Throw it to their feet Fill them up with gold dust Let their footsteps bleed Then you keep off, demonstrating love**
- Воды… - едва прошелестел мой голос, - пожалуйста… - Нет, - рявкнул он мне в лицо, брызнув слюной, - никакой воды, Мо, не сейчас! - Пожалуйста! Тео раздраженно швырнул меня обратно на стул. - Я думал еще подождать, Мо. Я не могу дать тебе воды, только свою кровь. Но ты знаешь, что тогда случится? Я помотала головой, из последних сил сдерживая тошноту. - Ты станешь такая же, как я, как тебе это нравится? - Я прошу… - Просишь? - Да… Он довольно ухмыльнулся и закатал рукав рубашки, взяв со стола нож, надрезал запястье. Кровь брызнула на край перчатки. Не обратив внимания, Тео подошел ко мне. - Тебе будет очень больно, Мо. Но это будет твоей последней болью. Больнее уже точно не будет, - подумала я, мечтая коснуться языком солоноватой жидкости. На мгновение воспоминания о школе, о папе, о Сириусе вяло трепыхнулись на задворках памяти, но в ту же секунду исчезли. Дверь сорвало с петель мощным заклинанием. На пороге я увидела Джери, Мэри, близнецов Пруэттов и бабушку с дедушкой. Тео отпрянул назад, уронив на пол один из бокалов со стола и сел на свободный стул, безумным взглядом озираясь по сторонам. - Так я и знала, - зазвенел в ушах голос МакДональд, - Гидеон, помоги! - Мо, - он осторожно коснулся моего плеча, а я была готова вцепиться ему в глотку, настолько сильна была моя жажда. - Сейчас сюда прибудут Авроры, - сообщил дедушка, держа Тео на прицеле волшебной палочки. – Нужно что-то делать с девицей, Джери! - Мо, ты пила его кровь? – кинулся ко мне папа. Я отрицательно помотала головой и неожиданно расплакалась. Он неловко погладил меня по голове. - Ма, у нее на шее… укусы… Бабушка нахмурилась. - Перенеси ее к нам домой, там я смогу ей помочь, если у нас есть еще время. Эй, девица! Как долго ты здесь? - Не знаю, - выдыхаю я, - дайте пить. Дайте… - Давай, - кивнула она в сторону сына. Я видела, как вокруг ее рта собрались морщинки. Джери обхватил меня поудобнее, прислонив мою голову к своему плечу и уже через секунду мы летели куда-то в одуряюще душной и тесной трубке. И, наконец, когда ноги Джери коснулись земли, когда ветер с утеса донес до меня слабый запах моря, растрепав при этом мои волосы, я поняла: я дома. И папа снова спас меня.