Time to be alive

      По дороге, незаметно для путников перешедшей от асфальта к грунту, брели двое парней. Оранжевое луизианское солнце стремительно закатывалось за горизонт, тогда как полная бледноликая луна уже спешила воцариться на небе, рассыпав вокруг себя мириады звезд. Болотные кипарисы, густо покрытые свисающими серыми прядями испанского мха, покорно стояли вдоль дороги. Невидимые глазу птицы щебетали и не спеша перелетали с ветки на ветку; светляки устраивали свои люминесцентные брачные игры. Беспощадно палившее солнце наконец-то зашло, и путники могли насладиться вечерней прохладой, хотя горячий ветер порывами обдувал их загоревшую кожу.       - Наконец-то духота отступает! - воскликнул юноша лет тринадцати. - Шеннон, ты скажешь, может-быть-давно-пора-уже-как, куда мы идем?       - Джа, у меня для тебя сюрприз! - парня постарше так и подмывало рассказать о подарке.       - Ше! Не томи! Ты меня этим сюрпризом от самого порога кормишь! - негодовал Джаред, в знак протеста встав посреди дороги.       - Окей! - Шеннон, борясь со смехом и принимая серьезный вид, склонился над братом и посмотрел ему в глаза. - Брат, сегодня ты увидишь сиськи!       Глаза Джареда заметно округлились.       - Фу!!! Я видел твои сиськи! Не обязательно заводить меня на болото, чтобы это сделать!!!       - Ты - идиот! - Шеннон вцепился в плечи Джареда и слегка потряс его. - Я не про свои сиськи! Сегодня ты увидишь настоящие сиськи! Не те прыщики, что у твоих одноклассниц , хотя у Джессики… А самые что ни на есть женские груди четвертого размера! Бррррр…       Легкая волна возбуждения прокатилась по телу Шеннона.       - Так вот, - продолжал он, - помнишь темнокожую официанточку из кафетерия с веселыми кудряшками - Бри?       - Да… И?       - И именно она тебе покажет сегодня своих «близняшек»!       - С чего такая радость мне? Я ей понравился?       - Ага! Полсотни баксов ей понравились! А за две сотни она такое своим язычком вытворяет!..       - Меня сейчас вырвет!       - Запомни, мелкий! Платить женщине за минет или секс - это нормально. А за любовь не плати никогда!       Совсем уже стемнело, когда парни подошли к маленькому старенькому домишке, сбитому из фанеры. Шеннон легко перепрыгнул через пару ступеней и, оказавшись у двери из москитной сетки, постучал. Бри поспешила открыть дверь.       - О, Шенни! Ты уже с братцем? Проходите же!       Парни переглянулись и вошли в дом, следуя за Бри и любуясь ее облаченной в джинсовые шорты попкой. Девушка, поймав взгляд братьев, предложила:       - Ну что, пройдем в мою комнату?       - Конечно, моя шоколадка! - согласился Шен.       - Не, я - пас! - открестился Джаред.       Бри улыбнулась парню:       - Ты даже не знаешь, какую возможность упускаешь!       Джа отрицательно покачал головой, а Шеннон печально выдохнул:       - Эх, бро…       Парочка удалилась, и растерянный юноша решил оглядеться, что требовало определенных усилий, так как источником света служило только множество зажженных свечей, расставленных повсюду. В небольшой комнате было достаточно тесно: громоздкий проваленный диван располагался напротив входа, перед ним - низенький журнальный столик, заваленный какими-то цветными камушками; телевизор старой модели на тумбочке сиротливо прижимался к комоду, на котором стояли иконы, статуэтки Марии с новорожденным Иисусом и снова свечи…       - Ты что-то ищешь, парень? - раздался пожилой женский голос из самого темного угла комнаты.       Джаред от неожиданности подпрыгнул и чертыхнулся.       - Н-н-нет! – поспешил ответить он, вглядываясь в темноту. - Я тут с братом…       Внезапно угол комнаты осветился. В кресле–качалке сидела престарелая негритянка в белом платье и держала только что загоревшуюся свечу. Ее седые волосы выбивались из-под белого платка, намотанного на голове в виде чалмы. На обоих глазах женщины было бельмо.       - Подойди ко мне, мальчик!       Джаред отчаянно огляделся по сторонам: Шеннона не было, чтобы тот мог взять его за руку и увести прочь отсюда. Помедлив пару секунд, он переборол свой страх и подошел к старухе. Она же, вручив ему свечу, велела ему нагнуться и, сухими ладонями изучив лицо Джа, произнесла:       - Мои ноги плохо ходят, пойди-ка, найди в комоде в верхнем ящике травку. Скрути мне косяк!       «Вот это бабуля!» - подумал про себя Джаред, ища все необходимое. Вскоре он расположился на диване, разложив ингредиенты на журнальном столике, и умеючи принялся за дело.       - Это для моей глаукомы, - засмеялась негритянка.       - Крутая отмазка! - похвалил Джаред, улыбнувшись.       - Расскажи мне про себя.       Джаред вкратце рассказал о себе, своей маме, деде, брате, где живут и чем занимаются. Повествование длилось минут пятнадцать.       - Готово! Вот, - он протянул косяк старухе.       Та схватила его и прикурила от свечи, жадно затянулась, и вернула косяк парню. Джа не преминул отказаться и, присев рядом с ней на стул, сделал глубокую затяжку. Влажный дым обжег нёбо и легкие… Они выдохнули одновременно.       - Забористая, - заключила старуха. - Я тебе кое-что расскажу, мальчик. Тебя ждет блестящее будущее… Ты будешь богат и знаменит, но не долго.       Джаред подавился дымом очередной затяжки и, вытирая выступившие слезы рукой, нашел силы сдавленным голосом спросить:       - Я умру?       - Я не знаю… Знаю, что не долго.       Она затянулась и медленно выпустила дым.       - Но это поправимо…       Тут из соседней комнаты, смеясь, вывалились Шеннон и Бри.       - Бабуль, ты опять за свое? Какого хрена вы тут дымите? - начала было кричать Бри, уперев руки в боки.       - Эй, детка, ты чего завелась? - спросил Ше.       - Да она сейчас вещать начнет! - возмутилась Бри.       - О, да пусть говорит! Я об этом только слышал, - Шеннон подобрался поближе к старухе и брату, - но ни разу не видел.       Негритянка ощупала лицо Ше подобно тому, как проделала эту манипуляцию с его братом.       - Я вижу две палки…       Шеннон гордо заметил:       - О! Правду говорит!Слышала, Бри?       - Кретин! - перебила старуха, - я не о тех, что ты кинул одну в рот, а другую внутрь моей внучки! Эти палки у тебя в руках, и ты ими будешь стучать, но сначала ты пройдешь через испытания. И ты еще спасибо своему брат скажешь! Вы разделите славу на двоих!       Братья переглянулись.       - А как насчет долго и счастливо? - спросил Джа.       - Однажды ты встретишь существо, крылатого монстра с головой орла и телом льва! И он предложит тебе выбор. Он будет тяжелым, но сделать ты должен будешь его сам.       Бри замахала руками, рассекая воздух:       - Бабуль, какие монстры?! Ты укурилась в усмерть! Так, братья Лето, валите на хрен отсюда!       Парни выбежали из дома, чуть было не свалившись со ступеней. Бри крикнула им вслед:       - Катитесь отсюда!       Шеннон задорно крикнул ей в ответ:       - А как же сиськи, Бри? Я заплатил за это тоже!       Девушка подняла на секунду майку, но этого хватило, чтобы Джаред увидел женские прелести.       - Я обожаю тебя! - Шеннон послал ей воздушный поцелуй, девушка ответила факом.       Братья Лето побрели в сторону дома, еле волоча ноги от усталости.       - Я же обещал тебе, Джа! Шеннон сказал - Шеннон сделал!       - Да уж… - пробурчал Джаред.       Только ночью Лето-младшему не снились цвета молочного шоколада груди официантки, а приснился крылатый орло-лев с мутными фарфоровыми глазами, пытавшийся схватить в свои лапы Джареда.

***

      Поздняя осень в Нью-Йорке отчаянно доживала последние календарные деньки и будто напоследок одарила жителей теплой погодой днем. Это позволило любителям неактивного отдыха расположиться с книжкой в руках на газоне Овечьего Луга в Центральном парке, на котором всего сто пятьдесят лет назад паслись лишь козы, и нежиться под теплыми лучами отдаляющегося от планеты Солнца. Но вечером столбик термометра едва ли достигал отметки в четыре градуса Цельсия, заставая врасплох тех, кто был обманут дневным теплом и был одет довольно легко. Вот так, проклиная перепады температуры и неуловимое такси, дрожа от холода, в кожаной куртке на белую майку и простых джинсах брел по улицам Большого яблока Джаред Лето, молодой актер и начинающий музыкант.       Свернув на Бликер-стрит и облегченно вздохнув, увидев название клуба, Джаред поспешил войти в распахнувший перед ним двери старейший The Bitter End. Молодой человек сквозь завесу сигаретного дыма поспешил к барной стойке и заказал чистый виски, чтобы согреться и расслабиться после неудачного дня. Бармен не заставил себя долго ждать, и через мгновение приятное тепло разлилось внутри Лето.       - Повтори, - попросил Джаред парня за стойкой. - Что за ванильное дерьмо у вас сегодня играет?       Бармен отрицательно помотал головой и улыбнулся так, что это примерно означало: «И не спрашивай!». И словно в ответ на вопрос парень со сцены восторженно прокричал в микрофон:       - Для вас весь вечер играет The Goo Goo Dolls, а сейчас композиция под названием «Iris»!       Люди в клубе восторженно закричали, а Джаред обреченно подпер рукой голову.       - И надо же было этому идиоту застрелиться… - произнес он свою мысль вслух, не ожидая, что его фразу услышит кто-либо.       - Он действительно был напыщенным идиотом, - произнес кто-то за спиной Джареда.       Лето возмущенно обернулся и увидел сидящего по соседству с ним мужчину. Его кожа была бела, словно снег; на его голове не было волос, а брови и ресницы казались совершенно прозрачными. Из–за лишенной пигмента радужки и просвечивающих сосудов глаза были красного цвета. Отдавало дьявольщиной. Его узкие брюки, жилет были из кожи, как и ошейник с шипами на его шее.       - Вы знаете, о ком я? - пренебрежительно спросил Лето.       - О Кобейне, я полагаю. Мне довелось общаться с ним в этом клубе. Однако, он с недоверием отнесся к моим словам. Позже он скажет : «Я, должно быть, один из тех больных нарциссизмом, которые начинают ценить что-то только тогда, когда этого уже нет».       У Джареда было от слов незнакомца смешанное ощущение удивления, отрицания и возмущения.       - Послушай, парень. Я не имею ничего против геев, но я не из ваше гвардии. Понимаешь, о чем я?       Альбинос подвинул стул ближе к Лето и прошептал на ухо:       - Я предлагаю тебе сделку. Скажу даже больше: Курт, отказавшись от моего предложения, через несколько лет вышиб себе мозги. Поэтому настоятельно тебе рекомендую подумать.       - Уберись подальше от меня. Белоснежка, ты пьян. Иди проспись!       Незнакомец сверкнул глазами и продолжал:       - Я предлагаю тебе вечную молодость…       Джаред решительно поставил бокал на деревянную стойку бара, закатил глаза и, утвердительно махнув головой, произнес:       - Чувак, ты напрашиваешься!       - …и славу в обмен на сущий пустяк, - не обращая внимания, продолжал альбинос, пожав плечами, - Кровь шлюх, что толпами готовы будут раздвигать свои ноги перед тобой.       Гееподобный мужчина встал со стула с намерением удалиться и напоследок бросил:       - Джаред, я завтра буду здесь в то же время и, надеюсь, ты решишься на сделку для своего же блага и блага матери и брата. До завтра!       И незнакомец удалился. Лето посмотрел ему вслед и заметил на его левой лопатке видимую часть татуировки грифона… "Откуда он знает мое имя?"-вертелось у Джареда в голове. В тот вечер он влил в себя еще немного виски и, бредя по дороге до снимаемой квартиры, вспомнил давний свой поход с Шенноном к грудастой официантке и пророчество слепой старой негритянки. Проведя бессонную ночь в размышлениях, мечась в своих суждениях между разумом и безумием, Джаред все-таки решил идти вечером в The Bitter End. Хотя бы ради любопытства.       Следующим вечером Лето сидел у той же барной стойки в клубе, дыша таким же прокуренным воздухом и изучая красные кирпичи стен, когда к нему подошел тот незнакомец и восторженно произнес:       - Ты не разочаровал меня, Джа! Прекрасное время ожидает нас!       Джаред нервно сглотнул слюну. Альбинос протянул руку:       - Кстати, меня зовут Пифагор…