ТЫ

      На следующий день, как я и обещал, мы появляемся в родительском доме. Маму удивляет и пугает, что ты, отказавшись от кресла, переступаешь ее порог самостоятельно. Мне остается лишь развести руками: дома перед самым выходом мы и так с тобой долго спорили на этот счет. Я, конечно же, уступил — кажется, иначе и быть не могло. Да и некоторая нагрузка, вынужден признать, для тебя не будет лишней.       Обычный обед в знакомом с детства доме, становится для меня настоящей пыткой. Здесь всё напоминает о прошлом и о том, что случилось на этой самой кухне. Я гоню от себя все дурные мысли, но воспоминания всё равно не дают покоя. Вот даже сейчас, когда ты с таким удовольствием уплетаешь мамин фирменный лимонный пирог, а она не сводит с тебя глаз, я вспоминаю тот день, когда ты впервые сюда пришел… Тогда всё наше внимание было приковано к тебе, а маме постоянно хотелось тебя касаться. Она и сейчас не может справиться с этим желанием: то ерошит твои волосы, то сжимает руку. Я вижу, как неловко тебе от ее ласк, но не могу с этим ничего поделать. Мне и самому хочется того же, чтобы удостовериться, что ты действительно здесь, что ты реальный. Но каждый раз я задаю себе вопрос: имею ли я на это право?       Я долго наблюдаю, как, перебирая вещи в когда-то нашей общей комнате, ты хмуришься. Стараясь не отвлекаться от разговора с Борисом, я то и дело всматриваюсь в твое лицо, надеясь поймать тот момент, когда хоть что-то в этом напряженном выражении изменится. Но ничего не происходит. К сожалению, все наши надежды на то, что что-то здесь всколыхнет твою память, рухнули.       Странно, но раньше я и не задумывался, как ты сам относишься к произошедшему. А тебя ведь, наверняка, пугает это состояние. Физические недостатки давно ушли на второй план тогда, как отсутствие памяти не дает покоя никому.       Однажды ночью я просыпаюсь от непонятных звуков. Не уверен, что мне не показалось, но всё же иду в спальню. Стон раздается снова, и я в один момент оказываюсь у кровати. Тебе что-то снится, и этот сон явно неприятный. Ты мечешься по постели как в агонии, сминая простынь и одеяло. Включив бра, я внимательно тебя осматриваю: ладони крепко сжаты, лицо напряжено, кожа блестит от пота, а губы изредка двигаются, но всё чаще с них срывается всхлипы и скулеж. Растерянно наблюдаю, как из-под твоих закрытых век бегут слезы, а затем ложусь рядом и обнимаю. Твои бесы тебя все еще не отпускают, но я чувствую, как ты цепляешься за меня и прижимаешься, в поисках защиты. В сердце вдруг начинает ужасно колоть. Боже, это всё из-за меня! Это я во всем виноват!       — Прости меня, прости, — шепчу и зарываюсь лицом в твои волосы, боясь разбудить своей истерикой.       — Больно, — ясно слышу твой шепот и уже не могу больше сдержать слез.       Далеко не сразу, но ты успокаиваешься и засыпаешь спокойным крепким сном, я же еще долго лежу, обнимая тебя, и не спеша перебираю русые волосы.       С тех пор подобные кошмары снятся тебе практически каждую ночь, а утром ты утверждаешь, что ничего не помнишь. Но правда ли это? Иногда мне кажется, что ты все-таки что-то от меня скрываешь, и твои частые приступы агрессии лишь заставляют меня сильнее поверить в свои догадки. Знаю, нужно набраться терпения и запастись самообладанием, чтобы быть с тобой рядом. Но мне всё труднее и труднее это дается.       Я уже не узнаю тебя. Ты стал раздражительным: что бы и как я не делал, постоянно натыкаюсь на твое недовольство и злость. Меня это немало пугает. Как пугает и то, что иногда в такие моменты мне хочется тебя ударить, несильно, просто чтобы утихомирить. Или даже…нет, этого никогда не будет! Подобное желание последствие твоей близости и полного отсутствия личной жизни. Да и откуда ей взяться, когда всё свое время я отдаю тебе?!       Нужно немало денег на лекарства и врачей, которые стараются вернуть тебя к полноценной жизни. Но зачем обманывать самого себя? Работа давно стала для меня отдушиной. Я так устал, Кирилл… Устал вести этот бессмысленный бой, кажется, еще чуть-чуть, еще один твой гневный выпад, и я сдамся. И то, что ты тоже это чувствуешь, не делает меня сильнее.       Зачем, когда я прихожу домой разбитый и подавленный, ты как раньше, не произнеся ни слова, заботишься обо мне? Зачем робко обнимаешь, когда я устало и невидяще смотрю в телевизор? И почему мне так невыносимо хочется тебя поцеловать?       «Это сумасшествие!» — набатом бьется в моей голове, когда я, не выдержав, вылетаю из квартиры. Где-то в глубине души я всегда надеялся на второй шанс, и на то, что мы будем вместе, но сейчас… Сейчас, когда ты толкаешь меня на это, мне вновь становится страшно. Это ведь не прощение, которое нужно мне как воздух, это просто влечение к тому, кто постоянно рядом. Это твое незнание и моя ложь. Я обвинял тебя в эгоизме, а сам оказался не лучше. Думал, что щадил тебя, держа в неведенье, но к чему пришел?!       Я долго брожу по городу, собираясь с духом — нужно все тебе рассказать, но когда возвращаюсь, тебя уже нет…

***

      Я выбился из сил, почти потерял надежду, но ноги сами привели меня в заброшенный парк. Здесь нет ни единого фонаря, лишь редкие молнии позволяют разглядеть в темноте очертания изрядно избитых дорожек и облезлых лавок. Сам не понимаю, как на одной из них замечаю тебя. Всего лишь далекий малоразличимый силуэт, но в том, что это ты я ни секунды не сомневаюсь. В одно мгновение оказавшись рядом, падаю на колени и утыкаюсь лицом в твои ноги. Ты вздрагиваешь, я снова это чувствую, и словно эхом в небе раздается гром.       Сердце бьется в груди как сумасшедшее. Нашел. Я нашел тебя! И ни за что теперь не отпущу и не оставлю!       Твои пальцы почти невесомо касаются моих волос, и я поднимаю голову. Очередная молния озаряет светом твое лицо, и тут я понимаю, как был слеп… Я опять вовремя не заметил в тебе перемены. Но твои глаза…они все мне объяснили.       — Как давно? — тихо срывается с моих губ.       — Пару дней назад, …я нашел за одной из фотографий в альбоме свою записку… Хотел сказать тебе, но не смог.       — Я думал, что выбросил ее… — шепчу я, снова уткнувшись в твои колени.       Чувствую себя как на плахе. Еще чуть-чуть и я лишусь головы. Не решаясь спросить напрямую, жду, что ты продолжишь, но ты молчишь. Пусть пока так. По крайней мере, еще пару минут я смогу побыть рядом… КОНЕЦ