Мой по праву рождения

POV Гарри       В гостиной мы просидели недолго. Нас заговорила орава однокурсников и утащила за собой в Большой Зал. Я панически пытался продумать план отступления и слинять, но это было не так легко.       Я боялся пронизывающего взгляда директора, что тот сразу бы просветил наши чары. Если он не заметил в первый раз, радуясь своей победе, то сейчас ему ничего не помешает разглядеть изменения. Особенно тогда, когда мы будем прямо у него под носом. Трудно передать мое облегчение в том момент, когда, оказавшись под волшебным потолком, на директорском кресле я не обнаружил искомого. А перехватив взгляд подруги, понял, что был в своих страхах не одинок.       Бегло глянув на профессора Снейпа, я сел на свое место за столом. Мне было несколько не по себе от того, что он сделал там, в лесу. Я считал его играющим за темных, а в итоге оказалось, что он не слишком приятный, но не такой уж плохой человек. Вот и сейчас он сидел, задумчиво теребя уголок воротника, и смотрел куда-то в пустоту, а мне вдруг приспичило прочесть его мысли. Не будь тут полного зала учеников, я бы, наверное, встал и прокричал «Легилименс». Мы еще не изучали это заклинание, но желание было сильным и хотелось хотя бы попробовать.       Я уже почти забыл об этой идее, когда до меня донесся отголосок эмоции. Не моей. Горькой, тягуче-болезненной, серой. Усталость с примесью отчаянья. И никаких мыслей. Но я вцепился взглядом в профессора и пытался понять, что же это, Мерлин, такое? Он бы, наверное, заметил мой взгляд, если бы не совиная почта. Передо мной рухнули увесистая посылка и письмо. Дин заинтересованно сунул нос, но я только отрицательно покачал головой. На сургуче красовалась печать Гринготса. Ох, кто бы знал, как я ждал эту посылку.       На завтраке мы с Мони предсказуемо ничего не съели. Девушка ерзала на месте и ждала, когда же мы, наконец, сможем распаковать амулеты. Уши-то мы спрятали после долгих попыток, но они все равно выглядели неестественно, и если кто-нибудь бы присмотрелся… Хотя чары отвода глаз на них мы тоже навесили. Не представляю, как Гермиона умудрилась сконцентрировать их на небольшой площади. А письмо, прилетевшее за посылкой, было неожиданным. И без каких-либо подписей. Мы переглянулись с подругой.       Но, кроме взглядов, у нас не было ни на что времени. Потому что сразу после завтрака пришлось угрюмо топать на гербологию. Ничего унылого она собой не представляла, но в бок впивался острый угол конверта, который я так и не решился сунуть в сумку, всей душой желая его распечатать. Посылка же утяжеляла портфель Гермионы, и так не слишком легкий. Но она, помня о ночном инциденте, ни на мгновение не захотела расставаться с амулетами. Даже если так.       Профессор Спраут рассказывала о своем маленьком зеленом рае, поясняя свойства очередной травы, но я не слушал ее. Каждый новый день, а то и час, преподносил все больше вопросов. И все без малейшей надежды на разъяснение. Почему я услышал эмоции профессора? Я хотел, но этого обычно недостаточно даже для мага.       — Гарри, не стой столбом! — Герми дернула меня за рукав, — идем.       Библиотека в это время года всегда забита. Приближающиеся экзамены никому не оставляли выбора, и вот уже десятки студентов разных возрастных категорий, что вчера прыгали по лужайке у озера, сидят меж пыльных книжных рядов. Нам нашлось место, но о секретности и речи не шло. Я, было, предложил подруге пробраться в запретную секцию, прошмыгнув в мантии, но она поступила немного умнее.       В закутке между стеллажами книг об истории магических войн мы уселись на подоконник. Биннс никогда не заваливал студентов заданиями, а порой забывал их проверить, существуя только в своем мире, не имеющим ничего общего между миром призраков или миром людей. Потому тут было достаточно пусто и в меру тихо. Прислонившись к прохладному окну, я смотрел, как нетерпеливо Гермиона срывает упаковочную бумагу с двух небольших деревянных шкатулок. На одной из них красовался герб Поттеров, о котором я сам узнал, не так давно роясь в одной из энциклопедий. А украшавший вторую шкатулку герб нам был неизвестен. Хотя, смотря на удивленную подругу, я понял, что не совсем нам.       — Я… Нет, это ошибка… Просто дурацкое сходство! — она-то ли злилась, то ли была просто растеряна.       — Мони?       — Это герб Дэгворт-Грейнджеров. Знаешь, я всегда думала, что это просто совпадение. А потом и вовсе забыла. Ну не могло быть в моем роду волшебников! Не могло! — вскрикнула она, но тут, же успокоилась, озираясь.       — Вспомни слова гоблинов. Вероятность велика.       — Может быть… — она открыла шкатулку, вытянула оттуда за цепочку небольшой медальон-ромбик, надела его и с ожиданием посмотрела на меня. Я надел свой. Прошептав «Финита Инкантетем», Мони быстро оглядела себя и наконец, расслабилась. Чары работали замечательно, вернув ей светлую кожу с парой почти незаметных родинок, а мне — мои веснушки. А главное — спрятали уши и уже начавшие отрастать волосы. Да и рост на пару сантиметров уменьшили. Одно из самых важных дел было завершено. Правда, никогда не думал, что буду беспокоиться из-за своей внешности.       Я вспомнил про письмо в кармане. Оно неприятно укололо палец, когда я его доставал, и в груди поселилось беспокойство из-за этой случайности. На тонком пергаменте стояли ровными рядами аккуратные буковки, выведенные женской рукой.

«Поттер и Грейнджер, Простите моего непутевого братца. Он малость некультурен, зато краток и никогда не врет. Он рассказал мне о вас, и я подумала, что вам нужна помощь. Не спрашивайте, откуда мое человеколюбие. Просто доверьтесь, если можете. Знаю, сейчас у вас нет возможности покинуть школу, но летом свяжитесь со мной. Я могу рассказать вам много всего интересного про ваши ушки. О связи: сломайте вложенную косточку. Я вас услышу. Сигнал одноразовый, будьте аккуратны. Адреса вам не оставляю, потому что его нет. Удачи. Натирра.»

      — Натирра, — будто пробуя имя на вкус, после недолгого молчания шепнула Мони, — Где-то я уже слышала это имя…       — И это все, что ты можешь сказать? — я был в шоке от прочтенного. Еще вчера нам заявили, что мы не имеем право на жизнь, что мы изгои и среди людей, и среди Дроу, а теперь нам предлагают помощь.       — Я могу сказать, что все это, начиная с «человеколюбия» и «доверьтесь», — она произнесла это с издевкой, — и, заканчивая костью — дурно пахнет. Что нет причин у нас верить некой Натирре, как нет причин верить кому-то из эльфов вообще. Но ты и сам это прекрасно знаешь. Зачем мне это говорить? А имя я и правда где-то слышала…       — В раздел высших существ? — я встал и протянул ей руку. Она соскочила с подоконника, кулон колыхнулся на ее шее. Я отогнул ворот ее мантии и засунул медальон ей под рубашку. Она сделала тоже самое с моим. Мы улыбнулись друг другу. Кто бы ни был против нашего существования, у нас всегда будет человек, который за.       Гермиона попала в свою стихию, читая одновременно три книги по «высшим существам». Я же лениво перелистывал один пыльный томик, в котором описывалось что-то про войны Темных и Светлых. Безликие строки, совершенно не описывающего масштаба. Я вдруг подумал, что наша война однажды также превратится в безэмоциональный текст с сухим описанием сражений и вездесущими цифрами.       Перед глазами так и плясали «богиня такая-то», «воин такой-то», «королева бла-бла-бла». Мони захлопнула очередной труд и повернулась ко мне раздосадованной мордашкой:       — Ничего! Совершенно ничего, кроме жизни деятелей и прочего! Никаких Натирр.       — Может ее тут и не должно быть? Какая-нибудь молодая девчонка, которая сидит в их канцелярии и подслушивает разговоры? — я не видел трагедии во всем этом. Если ее нет в книгах, значит с чистой совестью можно забыть про ее письмо. Если же есть — велика вероятность, что имя вымышленное.       — Что это ты читаешь? — Мони забрала у меня мой томик и посмотрела на меня та-а-а-а-к… В общем, я сразу отсек подозрение о наличии у меня умственных способностей.       — Гарри, ты мог хотя бы смотреть в эту книгу? Глазами! Вот же! — она ткнула пальчиком куда-то в середину страницы, — «Последовательница богини Эйлистраи, бывшая Красная сестра, воительница Натирра»! — честно признаться, некоторое время я просто скользил по строкам взглядом, особо не вчитываясь. И во мне проснулась совесть.       — А что это за богиня такая? — решил я перевести тему. Подруга задумалась на некоторое время, а потом улыбнулась сама себе и ответила:       — А это, друг мой, та самая богиня танца, о которой мы с тобой говорили. Так что, мы все-таки сломаем кость?       — Если только наша собеседница нам не врет, ты хотела сказать?       — Ну… Я больше беспокоюсь о том, что она может говорить правду…       В библиотеке мы просидели до самого вечера, пытаясь найти хотя бы какую-то информацию сверх той, что дал нам Ваэнир. Попадались крупицы, из которых нужно было делать выводы, но для этого их было слишком мало. Кусочки мозаики упрямо не подходили друг другу.       Студенты понемногу расходились, выключались лампы, а мы все что-то искали, чихая от пыли, взлетающей от годами забытых книг. Мони стащила к нашему подоконнику внушительные стопки книг, устроив себе из них импровизированное гнездо.       — Ты сегодня все это прочесть собираешься? — я постарался убавить язвительности в голосе, но она сама выскочила.       — А? Н-нет… Наверное, — подруга ушла в мир «сухих страниц», как выразилась Трелони, и теперь с горящими глазами впитывала знания. Я тоже от нечего делать искал.       — Мони, как думаешь, а как нам найти свою пару? — я не знаю, почему спросил именно об этом, но в книгах не было вообще ничего по этому вопросу.       — М-м-м… — она задумалась, — не знаю. Я думаю, магический партнер не так уж важен.       — Почему? — я даже отложил трактат.       — Ну, сам подумай… У каждого человека есть пара, так? Так. Все книги об этом твердят, — она опять включила поучительный тон, — но и без нее человек неплохо так справляется. Находит кого-то другого и преспокойно себе живет.       — Не зря же Ваэнир упомянул о парах!       — Может и не зря. Но если смотреть со стороны статистики… У магов же тоже должен быть магический партнер?       — Ну… Предположим, должен. К чему ты клонишь? — я вспоминал своих знакомых и думал о том, что все они счастливы в браке. И папа с мамой, и Уизли, и даже Малфои.       — К тому, что не все из них находят! Посмотри на Макгонаггал. Или на Снейпа, — тут я фыркнул. Ну, а кому он нужен? А потом я вспомнил ту единственную пойманную эмоцию, и мне стало тоскливо. А Мони тем временем говорила дальше, — или Флитвика того же. Ни у кого нет. А они вполне себе счастливы, насколько можно судить. Даже у Дамблдора нет жены, а он светится изнутри.       — Ну, а зачем тогда искать?       — Может, чтобы быть счастливым? Хотя, мне кажется, счастье зависит не только от этого.       Я задумался. Она права, конечно. Не ходить же нам, не искать по улицам ту/того самого, надеясь, что из тысячи прохожих один будет нашим «истинным». Да и как можно найти среди людей Дроу — тоже загадка. Как их вообще найти? Искать по алым ромбикам в толпе? Бред. Тем более, даже если мы найдем Дроу, то, как определить среди них? Особенно, когда они будут тыкать в нас колюще-режущим.       — Не только… Но представь себе, есть он где-то, тот самый, твой.       — Если есть, то мы обязательно их встретим. Мир и магия подтолкнут. А преждевременно об этом думать без толку. Лучше помоги мне, — девушка пододвинула ко мне три книги. До самого отбоя был слышен только шелест страниц.