Золушка не из мира сего

POV Эренс -… И на основании всего вышесказанного, я присваиваю вам, ваше недовеличество, — Фрид согнулся в издевательском поклоне, — звание феерического Долбо*ба! — А что мне было делать? — взвыл я, вскакивая с кресла, — Эта баба вообще ничего слушать не хочет! — Ничего слушать не хочет, — прокартавил дядюшка голосом умалишенного, — а ты хоть подумал, что она сейчас чувствует, валенок? Прании, Соул, вот на кой черт тебя в иной мир потянуло?! Оставил, понимаешь, на мою голову балбеса… Я лишь фыркнул и вернулся на место, пытаясь сосредоточиться на военных донесениях, но стенания родича по поводу моей безответственности, батиной подставе и эльфийской экс-императрице, что сейчас с поруганной честью была заперта в своих покоях, сильно отвлекали. А я что, а я терпел, ибо данную нотацию слышу не в первый раз. Вообще, мы с дядей никогда не ладили. Еще будучи пацаном лет пяти, я натерпелся от папиного братца всякого. Меня, как и всякого наследного принца, учили военному делу. Сердобольный батюшка, мир его праху, переживавший по поводу воспитания любимого и единственного меня, поручил дядюшке заняться моим воспитанием в области военного дела. С первого же урока я пришел весь в ссадинах и синяках, так как Фрид прогнал меня через полосу препятствий раз дцать, пока я не заучил все колдобины и отметелил деревянным мечом так, что я сесть нормально не мог. Отец только головой качал, но молчал, так как брату полностью доверял. Надо ли говорить, что чем дальше в лес, тем злее волки? Вскоре дядя был поставлен мне в наставники по политике и ориентированию на местности. Так вот, забудьте все, чему вас учили профессора на кафедре выживания, ибо все, что там написано — дичайший бред. Выживает сильнейший. Этот урок мне преподнес разбуженный посреди зимы горный медведь, которого я еле завалил, пока родич сидел на дереве и считал ворон. В общем, отношения у нас не складывались, да более того, даже не зарождались, ибо что бы я не делал, постоянно натыкался на минимум — хмурый взгляд, максимум — на хорошие хантули, после которых я валялся с отшибленными боками и диким жаром. — Ты меня вообще слушаешь, герой-любовник? — Фрид вырвал у меня из рук очередное донесение, — Что ты теперь намерен делать? — Ничего, — рыкнул я, возвращая документ, — пускай побудет на месте рабыни. Посмотрим, как наша пташка запоет. Демон покачал головой и уткнулся в свою кипу бумаг, буркнув что-то наподобие «сам напросился, гаденыш». А пташка действительно запела, только совсем не так, как я ожидал. Встав с утра пораньше в предвкушении новых свершений, я принял ванну, позавтракал, разобрался с вновь подоспевшими эльфийскими гарнизонами, натравив на них парочку своих полков и решил проведать Ангеллу. Стоявшие на входе в покои экс-императрицы стражники вытянулись при виде меня, а мальчик-слуга, эльфенок лет так пятнадцати, с поклоном открыл двери. Выдохнув, я вошел. Спальня встретила меня полной тишиной. Нетронутый завтрак, стоящий на кофейном столике возле камина, уже остыл, эльфийки нигде не наблюдалось. Насторожившись, я жестом приказал двум своим охранникам осмотреть ванную и прилегающую к спальне гостиную, а сам не спеша начал обходить спальню. Интуиция орала о какой-то подлянке, поэтому прежде, чем заглянуть под кровать, я проверил ее на предмет ловушек. Под кроватью оказалось пусто. Вышедшие из соседних помещений демоны доложили об отсутствии объекта наблюдения. В груди закручивался черный ком ярости и, не собираясь ее сдерживать, я, рывком преодолев расстояние от ложа до напуганного до синевы стражника, схватил его за грудки и с ненавистью затряс. — Клянусь, сир, никто, кроме слуги, не входил и не выходил, — проблеял громила. — Где с-с-слуга?! — Так вот он, Ваше величество! Переведя взгляд на белого, как побелка, мальчишку и собрав разбежавшиеся мысли в кучу, я отпустил стражника, медленно подошел к служке, который ростом мне еле до груди доставал, схватил его за шею и поднял, однако не делая попыток придушить. Внутри все горело: хотелось прямо сейчас взять и вышибить сопляку мозги. Он что-то там лепетал про завтрак, кажется, даже молил о пощаде. — Где коро… Ртихт! Что-то тяжелое опустилось мне на голову. От неожиданности я выпустил парня, чем тот поспешил воспользоваться и ретировался. В ушах зазвенело, а в глазах заплясали цветные мушки. Пока приходил в себя, сквозь шум услышал какую-то возню, отборный солдатский мат и женские вопли. Проморгавшись, я повернулся и увидел, как Ангелла колотит одного из моих солдат по голове какой-то очень толстой книгой. Кажется, это были хроники мироздания. Накатило облегчение: слава богу, не сбежала, но тут же вернулась ярость, пустив в глаза черную пелену злобы. Воспользовавшись тем, что эльфа не обращает на меня внимания, занятая избиением стражников, я выбил у нее из рук адский том и повалил на пол. На секунду женщина опешила, но, быстро придя в себя, начала вырываться. А вот ртихт тебе, милая! Прижав безумную эльфийку к полу своим телом, я впился в ее губы грубым поцелуем. Она не ответила, что разозлило и распалило меня еще больше. Рыкнув набившейся куче народу, чтобы выметались, я скрутил неугомонную бабу и понес к кровати. Но не донес. Вывернувшись, как уж на сковородке, Ангелла быстро вскочила на ноги и отпрыгнула на безопасное расстояние. — Засунь свой член себе в задницу, похотливая мразь, — выкрикнула она, бросая в меня стеклянный шар, до этого мирно стоявший на полке над камином. — Прости, дорогая, — ухмыльнулся я, уворачиваясь от очередной статуэтки, — но если мне и приспичит засунуть своего друга в задницу, то только в твою! — Ртихт тебе в рыло, урод! Да я лучше сдохну, чем лягу добровольно под убийцу! — Вот чего, а сдохнуть я тебе не дам, — подкрадываясь к эльфийке и оттесняя ее к окну. Уперевшись задом в подоконник, женщина смерила меня взглядом загнанного зверя и, крикнув «Сдохни!», выпрыгнула, разбив витражное стекло цветочным горшком, а через секунду раздался глухой звук удара тела о землю. ***Столица Империи Суккубов*** Игрисс устало потер переносицу и поудобнее уселся в кресле. Прании, брат, ну вот на кой ляд тебе понадобилось связываться с этой проклятой девкой? За последние сутки Владу сделалось еще хуже. Теперь маги, сменяя друг друга по очереди, расходуя запасы маны, подпитывали жизнь младшего принца. Прогноз был неутешительным, суккуб в любой момент мог уйти в Сид. От Мидаса — наемника, посланного на вызволение батюшки, а заодно и поимку девчонки — пока не было вестей. Это невероятно злило и нервировало наследника. Времени оставалось очень мало, а сделать надо очень много. Игрисс чувствовал, как ломается его внутренний стержень: контролировать ситуацию становилось все сложнее, совет напирает на юного владыку, мол, вестей от императора нет, надо бы решать вопрос власти, армия без контроля Влада совсем распустилась, командиры отказывались слушать приказы, мол, бессмысленно идти против насевших на эльфийские земли демонов, народ боится, что темные двинутся дальше, в общем, всякого хватало, и наследник попросту не знал, за что хвататься. Раздался резкий, похожий на треск, звук, и перед суккубом развернулась магическая дымка переговорного зеркала, в которой сначала послышался трехэтажный заковыристый мат, а потом появилась расцарапанная рожа эльфа, который держал под белы рученьки какую-то особенно активную растрепанную леди. Удивительно, но трехэтажный мат вперемешку с какими-то непонятными словами исходил из уст именно этой девчонки. Игрисс сначала не понял ничего, но разглядев на фоне данной картины Рридрика — кразета брата, который сбежал с конюшен, как только Влад слег — мгновенно сообразил, что к чему. — Да угомонись же ты, бесовка! — рычал Мидас, заламывая девчонке локти. — Только после того, как ты перескажешь мне от корки до корки тот самый порно-романчик, грязный извращенец! — пропыхтела она, высвобождая из захвата одну руку и, извернувшись змеей, кусая мага за запястье. Мидас зашипел, а девушка, обратив наконец внимание на магическое зеркало, ойкнула, вперила в принца серо-голубые глаза, а потом без всякой застенчивости ляпнула: — О, Игорек, здоров, а ты че, волосы покрасил? И вообще, злыдень (на фоне встрепенулся Рридрик, навострив уши и кого-то жуя), верни меня домой! Господи, да с вашим миром просто с ума сойти мо… Да отцепись ты, извращуга рыжая! Кому сказала, не заражай приличных барышень своей камасутрой! Далее снова началась возня, в результате которой русая шевелюра девчонки, имея и так растрепанный вид, вконец превратилась в гнездо, а бедный маг обзавелся еще одним укусом и, кажется, даже фингалом под глазом, а у Игрисса, сообразившего, что вообще-то его только что оскорбили, конкретно подгорело. Нахмурившись и состроив самую злобную свою гримасу, принц рыкнул: — Да как ты смеешь, мер-р-рзавка! Я наследный принц суккубов и не потерплю столь панибратского обращения! Услышав это, человечка в последний раз треснула мага куда-то в район ниже пояса, от чего тот согнулся на земле высохшей улиткой, уперла руки в бока и не менее грозно возмутилась: — Это я, значит, по-панибратски? Значит не потерпишь?! Да кто мне сказку обещал?! Хотя, нет, не спорю, сказку-то ты мне точно показал, но без последствий? Кто меня на конфетно-букетный период подсадить пытался?! Уж не скажешь ли мне ты, И-и-го-орь, — Игрисс скривился от проехавшемуся по ушам, словно гвоздем по стеклу, звука, — какого хрена ты вообще меня сюда затащил, кура крылатая?! — Хм, Лена, я не Игорь, а Игрисс, — миролюбиво улыбнувшись, сказал суккуб наигранно спокойным тоном, — ты перепутала меня с моим братом. Мы близнецы, разве что цветом волос отличаемся, но не об этом сейчас… — Ну пардоньте мой французский, прынц, — девушка присела в язвительном реверансе, — будьте уж снисходительны и позовите к трубе своего брата, у меня к нему серьезный разговор есть. — Да пока ты тут, тварь, разгуливаешь, он умирает! — О как… — Лена изобразила задумчивое личико, — И почему? — А потому что ты, милочка, разорвала связь. Слава богу еще додумалась амулет не снимать, а то все, ящик! — А я просила себя с кем-то связывать? — нахмурилась она. — Надев медальон, ты дала свое согласие… — Вот козе… в смысле, суккуб! — В общем так, Мидас, бери эту мамзель и шуруй во дворец, у нас мало време… — Какой еще «во дворец»?! Появление местного герцога выбило суккуба из колеи окончательно. Да каким, черт подери, боком он здесь? Сначала была мысля о том, что она должна Дариэлу приличную сумму, но дальнейшее поведение перевертыша заставило принца поверить в существование великого Беса. И он почему-то ни секунды не сомневался, что он имеет вид мелкой коротко стриженой светло-русой девчонки, что прямо сейчас распиналась на счет некой Фиоры. Оборотень слушал внимательно, а потом, потрепав Лену по волосам, словно котенка, заверил, что с той самой Фиорой (неужто дочка герцога?) все в порядке, немного отдохнет и можно снова в путь, мол, маг здесь был толковый (Мидас, поднявшийся со стоном с земли, польщенно что-то пробубнил себе под нос и уполз в сторонку, кинув Игриссу, типа, сам разбирайся, я против дуболомов местного Бати не попру, себе дороже). А Дариэл тем временем вспомнил, что он тут забыл, и, уперев злой волчий глаз в суккуба, от чего у последнего начался нервный тик, спросил: — Высочество, какого беса ты тут творишь? Почему моя дочь должна идти вот с ними, — оборотень обвел рукой сдавшихся в плен без боя наемников, — в какой-то там дворец? — Мне очень жаль, что произошла такая ситуация, — Игрисс старался говорить спокойно, ибо если все то, что говорят о герцоге, правда, то драконить его еще больше просто нельзя, — но ваша дочь связана с моим братом так называемым ментальным браком. Не знаю, что произошло во время ритуала, но каким-то образом она оборвала некоторые магические каналы, и сейчас, вместо того, чтобы производить энергообмен, магия буквально вытягивает из моего брата жизнь. Времени мало, мои маги устали, нужно как можно скорее доставить ее во дворец. Тогда, возможно, удастся все исправить. Герцог молчал, неотрывно глядя на суккуба и что-то обдумывая, после чего обратился к дочери: — Ты ведь его искала, Лен? — девушка кивнула, после чего оборотень снова посмотрел на принца, — В таком случае открывайте портал и идите, Фиору я забираю домой, ей сейчас лишняя встряска ни к чему, а ты, — Игрисс аж вздрогнул, — если хотя бы один волосок упадет с ее головы — огребешь. Сказать, что у наследника после ухода Дариэла со своей свитой отлегло от сердца — значит и вовсе промолчать. Оглядев ошалело беду, свалившуюся на его брата, суккуб тяжело вздохнул и сказал: — Открывай портал, Мидас, времени уже совсем нет. POV Лена Я стояла рядом с постелью, как оказалось, не Игоря, а Владислава, и офигевши рассматривала своего горе-мужа. Белый, как полотно и осунувшийся Влад тяжело и хрипло дышал, белоснежные волосы безжизненной соломой разметались по подушке, грудь часто вздымалась, тело пробивала дрожь, а на лбу выступили крупные капельки пота. Вот это фокус… — Это я его так?.. — Да, — отрезал Игрисс, хмуро глядя на брата. Во все это совершенно не хотелось верить. Магия, эльфы, демоны, суккубы… Такое впечатление, что это долбанный сон и стоит себя ущипнуть и проснешься, но увы, это была реальность. Сев на край постели, я взяла своего недоИгоря за руку и осторожно погладила ладонь. Обезвоженная кожа оказалась шершавой на ощупь. От прикосновений Влад нахмурился и застонал. — Все готово сир, мэтр прибыл, — слуга поклонился шатену. — В таком случае, пусть начинают, — скомандовал тот и отошел в сторону. — Э, погодите, — возмутилась я, — а меня после этого ваши Прании в местный ад не отправят? — Нет, угомонись уже! — рыкнул Игрисс, нервно теребя кончики заплетенных в косу волос. В покои вошел мужчина средних лет, одетый в темно-синюю рясу, расшитую серебряной нитью. В руках он держал чашу с чем-то пахнущим вином и травами, а рядом семенила девочка лет пяти, одетая в похожую на балдахин одежду и неся перед собой белую подушечку, на которой лежали два широких, плетеных из тонких серебряных нитей, браслета. Разложив все это добро на прикроватной тумбе, маг достал из поясного мешка кисти и какую-то краску. Одну кисть он отдал девочке, подсадил ее на кровать и та, откупорив склянку с краской и макнув в нее кисть, начала вырисовывать какие-то руны на лице Влада, в то время как сам мэтр проделывал то же самое со мной. Закончив наносить узоры, он начал что-то бормотать себе под нос, рисуя то перед моими глазами, то перед лицом суккуба ладонями какие-то вензеля, его помощница окунула в непонятное винишко браслеты, после чего надела один на запястье принца, второй на мое. Украшение по размеру не подошло, что несказанно расстроило, однако после того, как мне предложили выпить того самого варева, железяка засветилась, раскалилась до невероятных температур, от чего я вскрикнула — запястье сильно жгло - и резко сузилась, принимая размер мне подходящий. Тот же фокус произошел с браслетом Влада, когда его напоили оставшейся жидкостью из чаши. — Все, — сказал мэтр, — пусть супруги будут рядом сегодня ночью. Если к завтрашнему утру принц не очнется, то надеяться больше не на что. Собрав вещи, маг и его помощница ретировались. — Я пришлю служанку, она накормит тебя и поможет привести себя в порядок, — холодно сказал наследник, вытерев смоченным в воде полотенцем пот со лба брата, — и молись всем богам, чтобы к утру Влад очнулся. Все свои обещания мой новоиспеченный шурин выполнил. Меня накормили, привели в порядок и, пожелав спокойной ночи, ретировались. И осталась я одна посреди, простите, не спальни, а какой-то бальной залы, с ошибочно поставленной у окна здоровенной кроватью. Так, ну и куда класть свою тушку на ночлег? Попробовала уместиться на диванчике возле камина, но уже через пару минут поняла, что вымерзла. Лишнего клочка ткани, который хотя бы отдаленно напоминал одеяло, в этой громадной комнате не нашлось, и я, решив обнаглеть, устроилась с краю на кровати Влада. А что? Она у него вон какая здоровая, не обеднеет. Укрывшись одеялом, я устроилась поудобнее (перина оказалась ну очень мягкой) и уснула. Все же пережитые встряски дали о себе знать. Единственное, на что я надеялась, что утро наконец-то будет добрым. И оно было, только совсем не доброе.