Наши вторые половинки

- Учитель. Я готова. - Уверена? Можем ещё минутки три подождать. - Нет. Вы сами говорили. Нужно быть уверенным в себе, своих словах, своих поступках, своих намерениях, - отчеканила малышка давно заученное наизусть правило. – Всегда, везде, при любых обстоятельствах. - Верно, - кивнул Арей. – Тогда пошли. На тебя хотят взглянуть. Он взял свою малолетнюю воспитанницу за руку, и они вместе телепортировали. Кире было прекрасно известно, куда именно. Боялась ли она? Ещё бы, но не показывала этого перед своим наставником. Ведь ей всё равно когда-либо пришлось бы показаться там. В Тартаре. Она почувствовала, что они прибыли. Не увидела даже, а именно почувствовала. Что-то в этом месте было неправильно, что-то основное. - Учитель, что не так с этим местом? Почти белая кожа её детской ручки резко контрастировала с тёмной грубой кожей его перчаток. Арей усмехнулся, но вышло, как фырканье зверя. - Кроме того, что это Тартар? - Мне кажется, что оно, - Кира провела рукой по воздуху. – Болеет. Тут порядок какой-то неправильный. - Порядок чего? - Не знаю. Всего. - Знаешь, - они медленно, словно бы прогуливаясь, пошли вперёд. – По-моему ты у меня можешь ощущать потоки времени. Другой, обычный человек, умер бы тут на месте от разрыва во времени. Я не думал, что ты почувствуешь. Это редкий дар и мы попробуем его развить. Не говори никому о нём. А пока, добро пожаловать в мир иллюзий, мир теней. Странно, ещё секунду назад Кира не чувствовала абсолютно ничего, а теперь ей стало невыносимо холодно. Место, где они с учителем оказались теперь, было похоже на огромную кротовую нору, освещаемую всполохами ледяного огня. В нём, огне, плавились сотни комиссионеров, их тела растекались и собирались вновь, это было ужасное зрелище. Их крики и визги гулом раздавались по коридорам. Учитель вёл Киру среди всего этого, и постепенно холод перешёл в невыносимый жар. Хотелось скинуть с себя всю одежду, даже волосы, кожу…. Она посмотрела Арея. Его лицо было непроницаемым абсолютно. Он спокойно шёл дальше в своей броне, отделанной в нескольких местах металлическими пластинами, и ничего не замечал. Они вошли в огромный зал, наполненный красными всполохами и удушающее-режущим жаром. Кира стиснула зубы, ей казалось, что в её кожу входят тоненькие раскалённые иглы. Она взглянула на свои ручки и увидела, что они стали ярко-красными, как огонь в этом зале, как кровь, как броня её учителя. Они встали в центре. С противоположной стороны на каменном троне сидело существо настолько отвратительное, что малышка едва на него не оскалилась, как собачонка. Лигул, мерзкий горбун. Он изучал её своими злобными глазками, видел, что она с трудом крепится, чтобы не закричать. Наслаждался её болью. «Горбатая сволочь! – подумала Кира. – Ну, посмотрел ты на меня, и что? Отпусти уже нас! Отпусти! Скорее!» - А она миленькая, хоть и щуплая, - произнёс Лигул. – Интересно, должно быть, иметь такого зверька? Может, мне тоже когда-нибудь завести себе…девочку? Она почувствовала, что больше не может терпеть ни жара, ни его слов, и закричала: - Я! Не! Зверь!!! На что Лигул лишь сощурился. - Зверь. И ещё какой… Что было дальше, Кира не помнила, но, кажется, всё-таки она не вынесла и потеряла сознание. Арей тогда сказал, что она пролежала без движения трое суток, а когда встала… Он подвёл её к зеркалу, сообщив, что это не пройдёт. Что не пройдёт? С отражения на девочку смотрела её копия, но тёмная, такая тёмная. Её белоснежная кожа! Теперь она стала невыносимо смуглой, и в некоторых местах ещё сильно жгло, будто внутри неё была большая печка, которая поджаривала её, как птичку, до такой вот «золотистой корочки». - Что теперь… Что я маме скажу?! - Это уж думай сама! Ну, теперь ясно, зачем Лигул хотел затащить тебя в Тартар. Арей отошёл от неё и сказал совсем тихо: - Он так тебя пометил. Это знак того, что ты принадлежишь мраку. Ты права, он просто сволочь… Печать Тартара – страшное бремя, твой эйдос будет всегда гореть этим страшным огнём. Он взглянул на своё отражение. Печать на его лице была куда глубже. - Учитель, а скоро перестанет болеть? - Может завтра, может через год…. Например, у меня неприятные ощущения до сих пор… Она испуганно схватилась за лицо, о чём тут же пожалела. Печка бездны жгла нещадно.