Слишком много рыжих

-Шибуя, ты проспала всё, что только можно! -Ну, прости, Ядзима-кун. Запись начинается только через десять минут. -Вот и не разговаривай, а беги быстрее! Сегодня должна быть запись нашей песни, а я, как на зло, проспала. Про лирику, ответственность за которую лежала на мне, я благополучно забыла. Вспомнила только вчера вечером и до четырёх часов утра корпела над текстами и, как следствие, совершенно не выспалась. -Проспала, слова не выучила, мелодию ни разу не слышала, не распелась. Ну и кто ты после этого? Я красноречиво посмотрела на Ядзиму-куна. -Ах, да, я же запретил тебе разговаривать. Вот и правильно, нечего болтать. Ты мне только слова песни дай. Я показала напарнику язык и, не сбавляя темпа, влетела в студию звукозаписи. Появившийся следом за мной Ядзима-кун вручил мне ноты, а сам начал оправдываться перед оператором. «Боже, Боже, - думала я, пытаясь разобраться с партитурами, - до чего странная музыка, я же не смогу исполнить её без подготовки». -Ты ознакомилась? – спросил у меня Ядзима, заглядывая через плечо. -Очень примерно. -Ясно, то есть, не поняла? -Ну, да. Парень покачал головой и принялся объяснять мне особенности мелодии: -Начни с адажио, после седьмого такта сделай крещендо. Тут будь внимательней, видишь, несколько тактов с ре-бемоль, а тут… Томочика, не спи! -Я не сплю, я запоминаю. А вообще-то, было бы лучше, если бы ты мне её сыграл. Ядзима хлопнул ладонью по лбу и потянул меня к фортепиано, стоящему в маленькой, смежной со студией комнатушке. -Ты умеешь играть не только на аккордеоне? – удивилась я. -Не обольщайся, я всего лишь знаю расположение нот. До уровня того же Масато мне ещё трудится и трудится. Ядзима поставил перед собой партитуры и начал играть, очень медленно, сильно стуча по клавишам, притом, использовал только одну руку. Мелодия была интересная, явно написанная под влиянием восточных мотивов. Я бы в полной мере насладилась мастерством моего напарника как композитора, если бы он нежнее нажимал на клавиши. -Две минуты до начала записи, - крикнули из студии. -Удачи тебе, - тихо сказал Ядзима, протягивая мне нотные листы. Я глубоко вздохнула и направилась к микрофону. Минута до начала записи. Сердце колотится очень сильно. А вдруг в готовой версии мелодии будет другой ритм, и я вступлю не в том месте? Сорок секунд. Нет, Ядзима-кун говорил, что махнет рукой в том месте, где я должна буду начать петь. Двадцать пять секунд. Некстати вспомнилось, что в музыкальной школе я никогда не дружила с партитурами, чуть ли не единственная из класса сбивалась, исполняя песни по ним. Десять секунд. Пять. Ядзима взмахнул рукой, и я запела… Руки дрожали, ноги подкашивались. С трудом я заставила свой голос повиноваться. Не думала, что записывать песню так тяжело. Смотреть по сторонам было страшно, вдруг собьюсь? Поэтому я прожигала глазами бедный листок с нотами. К середине песни голос более-менее выровнялся, потом я исполнила самую высокую в песне ноту. Ну, всё, самое страшное, вроде бы, позади. Главное теперь - не забыть слова. Всё время, пока я пела, Ядзима-кун не отрывал от меня пристального взгляда. К концу песни парень был уже такой же бледный, как и я, а когда мы вышли из студии звукозаписи, он смог только сказать мне: -Ну, ты даёшь… -Чему ты удивляешься? -Так спеть… -Не ожидал, что я смогу? – не удержалась я от колкости, - знаешь, по-моему, получилось вполне неплохо! Особенно… -Ты напортачила везде, где только можно. Я споткнулась посреди коридора. -Почему? -Во-первых, начало. Ты начала на полтона выше, чем нужно. Потом, правда, исправилась. Во-вторых… У-у, какой дотошный. Пока мы шли, Ядзима разнес меня в пух и прах. -Безответственная, необязательная, забывчивая… -А ещё коварная, специально хотела поставить тебя в неловкое положение, - сказал кто-то за моей спиной. -Коварная, - послушно продолжал Ядзима, - то есть… стоп! Мы одновременно обернулись и увидели улыбающегося Отою. -Что ты тут делаешь? – спросила я удивлённо, - ваша с Нанами очередная песня, насколько мне известно, уже была записана две недели назад. -Я тут не из-за песни. Просто получил таинственное послание от Харуки, - он помахал перед моим носом маленьким конвертом, - и теперь иду выполнять поручение твоей подруги. Не составишь мне компанию? -Поручение? -Нанами просит меня придти в один из музыкальных классов в указанное время. Я подумал, что ты тоже будешь не лишняя. Идём? – он протянул мне руку. -Ну, если ты настаиваешь… ой, куда так быстро? Иттоки-кун схватил меня за руку и побежал по коридору. Вслед неслись возгласы Ядзимы-куна: «Эй, куда ты, я ещё не всё сказал!» -О-то-я! – воскликнула я, заикаясь из-за быстрого бега, - ку-да ты то-ро-пишь-ся? -Я не хочу опоздать. Коридоры школы казались бесконечными. Какие-то повороты, лестницы, двери. Я не обращала на них внимания, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Я ведь всё ещё обижена на Иттоки-куна, но по коже отчего то бегают мурашки с того самого момента, как ладонь Отои коснулась моей руки. Всё ясно, моё тело предало меня. Вслед за парнем я вбежала в какой-то кабинет и налетела на его спину. -Эй, Отоя, зачем ты так резко остановился? – начала я, но осеклась, посмотрев вглубь класса, - Рен, Сё, Нацуки…зачем вы здесь собрались? -Наверняка, за тем же, за чем и вы, - проговорил Курусу, помахав рукой с конвертом. Точно таким же, как и у Иттоки. Конвертом от Нанами. -Дурдом… - только и смогла вымолвить я.