Восхождение

«Быть вместе – вот настоящее счастье. Когда вместе, не страшны преграды, трудности. Вместе – значит двое. А вдвоем легче свернуть горы... » — Эльчин Сафарли POV Мадара Ещё день прошёл с тех пор. Деревня уже виднелась вдали. Лес заметно поредел, и нам пришлось бежать по земле, ведь теперь деревья далеко друг от друга. Наша скорость передвижения значительно снизилась, потому что по деревьям гораздо быстрее. Это уж точно бесит. Мало того, что на бег нам надо тратить больше сил, так мы ещё и передвигаемся медленнее, чем раньше. Всё всегда идёт не так, как надо. Это единственное постоянное правило мира. Мы бежим так долго, что ноги с непривычки чуть-чуть побаливают. Сейчас обед, значит, в деревне мы должны быть где-то к вечеру. Одно радует и радовало все эти дни: Юлианна довольно выносливая и даже сейчас умудряется поспевать за мной. Жаль, что мы не можем добраться до деревни быстрее... Шум воды слева вывел меня из размышлений. Он был похож на звук тысячи мелких камешков, падающий на асфальт, и в то же время совершенно не похож. Наверное, рядом водопад. И похоже, что не я один его слышал. Мы с Юли посмотрели в сторону звуков и увидели невдалеке за деревьями низвергающийся с огромной высоты поток воды толщиной в несколько сотен метров, вытекающий в петляющую реку. Рыбы, плывущие по верхнему уровню, бывало, не успевали вовремя отплыть назад и летели вниз вместе с мощным потоком. Иногда их было видно, но чаще они сливались с падающей водой. Но всех их объединяло то, что они, в конце концов, окунались во вспенивающуюся внизу воду и исчезали, скрываясь в реке. Я некоторое время не мог оторвать глаз от этой картины. Конечно, это не первый водопад, который мне доводилось видеть за всю свою жизнь. Но, как всегда, зрелище это незабываемое. Брызги, пена, шум, гравитация, ускорение свободного падения, преломление света... Что-то меня уже заносит... Жаль, что река течёт не в деревню, иначе мы могли бы добраться до неё быстрее, используй Юли технику Элемента Воды. — Пошли искупаемся? — неожиданно предложила девушка. Искупаться? Когда я в последний раз купался в реке? Так давно, что даже и не помню. Стоило бы вспомнить, каково это, когда погружаешься в воду и чувствуешь, как твоё тело стало вдвойне легче, а двигаться стало вдвойне тяжелее, как будто меняешь вес на силу. Нет, стоп. Зачем она вообще решила поплавать? Несмотря на её силу, мастерство, грацию, технику, природную скорость и реакцию и необычную способность понимать меня без слов, она обладает невероятной доставучестью. Если ей что-то взбредет в голову, отговорить её будет уже невозможно. К счастью для меня, её просьбы бывают очень редкими и обычно пустяковыми, но сейчас нас могут найти, если мы остановимся. Мне ничего бы не стоило отбить нападение, но биться с такими слабаками — скука смертная. Я взглянул на Юли, надеясь что она всё поймет, но судьба повернулась ко мне выхлопным отверстием: блондинка будто и не заметила моего взгляда, ибо продолжила, — Я ещё вещи наши выстираю... И ты покажешь свои мускулы, ха-ха... Засмеялась? Ну вот, теперь её точно невозможно отговорить. Она уже наверняка себе что-то нафантазировала. Нафантазировала. Себе. Что-то. И засмеялась. Или наоборот?.. Когда она успела взять меня за руку и начать тащить к водопаду? При чём, с довольным личиком. Я не сопротивлялся и ничего не говорил в ответ. Это было бесполезно. В противном случае, она бы меня заговорила до смерти. Но что же она всё-таки себе нафантазировала? Что у меня дряблые мышцы или что я действительно мускулистый? Да какая разница?.. Мне абсолютно не нравилась её затея, ведь вещи постирать и принять душ можно в деревне, где гораздо безопаснее, а купаться для расслабления и развлечения... я никогда не любил. Я одёрнул руку и пошёл самостоятельно. На самом деле мне хотелось улыбнуться, глядя на то, как она прикладывает усилия, чтобы сдвинуть меня с места, но именно поэтому я захотел не утруждать её. Да и она ведь девушка, а девушки не такие физически сильные, так ведь гласит известный стереотип? Когда мы вышли на берег, Юли глубоким вдохом набрала в лёгкие влажный свежий воздух и выдохнула. Несколько минут она любовалась водопадом. Я не видел её лица, но прекрасно знал, что она сейчас улыбается. — Раздевайся! — так и не повернувшись ко мне лицом, приказным тоном сказала она. Это уже слишком. Чтобы кто-то приказывал мне, Учихе Мадаре, что делать! Но, как ни странно, я не могу на неё разозлиться. Вот никак не могу. Но надо же хоть как-то её проучить. Я ударил её указательным пальцем по лбу. При этом она быстро-быстро захлопала глазками и слегка сжалась, будто ей больно. Забавная реакция. Схожа с реакцией кошек, когда им делаешь так же. Она скорее всего поняла, за что я её ударил, и потому, сменив тон на просящий, повторила. Но в этот раз под моим взглядом она сообразила, что постирать вещи будет лучше в деревне. Это значило, что купаться она будет одна. Девушка пожала плечами, ей, видимо, совершенно не хотелось развлекаться в одиночку. — Ну пошли искупаемся... — страдальчески простонала она, дергая меня за руку, но я даже с места не сдвинулся. Мне совершенно ничего сейчас не хотелось. Лишь добраться до этой проклятой деревни, а там дальше что будет. Хотя, какое "что будет"? Там ещё множество дел нам предстоит сделать. Она прекратила свои попытки, понимая, что меня не уговорить. Однако девушка немного поникла. Возможно, она находила скучным купание в одиночку или была друга причина... — Чего ты боишься? — решил я начать разговор. Мне захотелось немного приободрить её, но я в воду всё равно не полезу. Юли очень удивилась, что хорошо отразилось на её лице, ведь это первый раз, когда я начинаю разговор не по делу. Девушка отвела взгляд в сторону, и было ясно, что она не хочет говорить об этом. Конечно, кому нравится говорить о своих страхах? — Эм... Мадара, а тебе... какая... еда н-нравится? — немного запинаясь, сказала она, при этом улыбнувшись. Раньше все её улыбки были искренни, полны живости и чего-то ещё, неведомого мне. А теперь улыбка тускла и лишена каких-либо эмоций. Фальшивая улыбка, за которой люди хотят скрыть свои истинные чувства для меня всегда выглядят как отчетливые гримасы разочарования, обиды, боли, отчаяния, смятения и всего того, что людям неприятно раскрывать, те истинные эмоции, которые неприятны для каждого. Она расстроена чем-то. Скорее всего неприятным воспоминанием, которое вызвал мой вопрос. Юли нахмурилась и, опустив голову стала перебирать пальцы на руках, а потом стыдливо с опаской спросила: — Я что-то не то сказала? — мне даже показалось, что это её извинения такие. Всего лишь показалось. Но кое в чём она права: за своими размышлениями, я не заметил, как сильно сжал кулаки и как напряжение отразилось на моём лице. Мне нужно успокоиться, попытаться больше не хмуриться и не пугать её. — Ничего. Просто неприятная мысль... Но она уже ушла. — пришлось сказать мне так, чтобы она обо мне не беспокоилась. Ведь мне сейчас нужно не это. Юли должна побыстрее искупаться, а потом мы отправимся дальше. Интересно, если она меня знает, как свои пять пальцев, то может ли она знать, когда я вру? Зачем я спрашиваю? Это и так очевидно: если мне нужно будет скрыть неприятную правду, я просто скажу, что не хочу об этом говорить. Девушка улыбнулась, поняв, что она не виновата ни в чём. Вот так пусть всегда и улыбается. Надо сказать ей потом. Такая она мне нравится больше. Блондинка удрученно вздохнула и произнесла: "Придется в одиночку...". Похоже, она смирилась с этим. Девушка бросила на землю свой рюкзак и стала стягивать с себя футболку. Она что, хочет при мне раздеваться? Извращенка-соблазнительница. А ведь в прошлый раз она вроде постеснялась сделать это при мне. Я кашлянул для виду, давая ей понять, что здесь не женская раздевалка и она здесь не одна. — М? — переспросила Юли, но, приметив мой взгляд, тотчас поняла, — Ты ведь при мне раздевался, — невинно улыбаясь, ответила она. Интересно, что-то в ней изменилось. Но что? Она стала немного смелее, но это не всё... — А смущаться не будешь? — всё-таки решил спросить я напрямую. — Буду. Тебе назло. — ответила она на автомате. — Что? Что за каламбур? — почти так же резко, даже не успев обдумать, переспросил я, не поняв её ответа. Девушка рассмеялась моей реакции. — Зачем мне смущаться? — всё так же улыбаясь, спросила она. Не понимает, что ли? Вот уж таких глупых ответов и вопросов я от неё не ожидал. — Я же увижу тебя в нижнем белье или хуже того... — пробормотал я. Только сейчас до неё дошло и она покраснела, но, не желая показывать своё смущение, закрыла личико ладонями. Милая реакция и глупая блондинка. Надо побольше заставлять её заливаться краской... и учить быстро соображать. Нет, что-то здесь не так... Девушка потирала щеки, заставляя нахлынувшую кровь литься обратно. Она скорее всего знала, что я увижу чуть ли не в том, в чём на свет появилась, с самого начала. Но покраснела она, наверняка, напредставляв себе всякого. — Ты отвернешься. — наконец ответила она, опустив голову. — А если нет? — решил я её подразнить. — Вон тот булыжник видишь? — всё так же, не поднимая на меня взгляда, сказала она и показала пальцем на большой серый камень овальной формы. — Намёк понятен? После своих слов она побила себя кулаками по голове, а потом поднесла руки к небу. У неё действительно с мозгами не всё в порядке. Заметив, что я всё ещё смотрю на неё обладательница волос цвета золота жестом показала мне отвернуться. Пробурчав под нос "Как знаешь.", я всё же отвернулся. Не то, чтобы я испугался её угроз и тому подобное, но смотреть по принципу не хотел. В смысле, я же не извращенец какой-то. Я — Учиха Мадара, бывший глава Учиха Ичизоку и первый человек, пробудивший Вечный Мангекё Шаринган. И мне не подобает даже думать о лишних вещах... Я присел на камень, не желая стоять. Хотя надо бы под тень сесть, ибо сейчас солнце не так далеко ушло от зенитного положения, а потому до сих пор ещё жарко. Я так и сделал — присел под дерево. Юли уже плавает, судя по звукам. Её одежда небрежно разбросана на земле, будто она сильно спешила. Она могла бы создать себе клона, чтобы не заскучать, использовать призывных животных, если она умеет использовать призыв, но почему она хотела плавать именно со мной? Почему именно я?.. Через некоторое время я почувствовал несколько источников чакры, стремительно движущихся к нам. Вряд ли это совпадение. Скорее всего организованная атака, но почему они не скрывают свою чакру? Не умеют или это отвлекающий маневр? В любом случае не стоит затевать бой возле реки, ведь они могут увидеть Юли в... Неважно. Почему я вообще о ней забеспокоился? Я направился к врагам, попутно обнажая свою катану. Очень простое и очень удобное оружие. Вряд ли мне будет необходимо использовать свой гунбай против них. Врагами оказались шиноби из камня. Я позволил им атаковать меня первыми, дабы убедиться во враждебности их намерений. Естественно на меня посыпалась тонна атак, но я быстро расправлялся с ними. Медленные и неуклюжие атаки, косые броски, слабые техники — дилетанты. Мне ничего не стоило расправиться с ними. Это уже не те опытные шиноби, что встретились нам в прошлый раз. Кто-то что-то пытался сделать, но я быстро пресекал их попытки атаковать меня техникой, попутно уклоняясь от совсем уж очевидных атак остальных. Если уж они собрались отвлекать, то делали бы хоть это на совесть. — Живым или мертвым! — прокричал один из них. Бессмысленно кричать что-то, когда уже и так ясно, что скоро придет твоя смерть. И что он вообще имел в виду? — Это буду я! — крикнул второй и ринулся ко мне, намереваясь одолеть в ближнем бою. Совсем наивный. Да, это ты будешь тем, кому я отрублю голову. Я пнул его ногой быстрее, чем он смог нанести мне удар. Подойдя к корчащемуся от боли, лежа на земле, врагу, я без колебания отрубил ему голову. Кем бы они ни были, они явно меня недооценивают. — Отступаем! — крикнул снова первый. Видимо, понял, что силы не равны. Но я не дам им просто так уйти. Мне пришлось догонять каждого из них и убивать. Когда все были повержены, я собрал трупы в кучу, собираясь поджечь их, но остановился, когда увидел у одного в руке смятый листок бумаги, на котором было что-то написано. Скорее всего что-то важное, если он держал его в руке. Может, приказ от Цучикагэ? Я аккуратно, чтобы не порвать, вытащил листок из его крепко сжатой руки, предварительно разомкнув пальцы. Я раскрыл помятую бумажку и взглянул на написанное — о, господи! В это время, прикрываясь полотенцем, прибежала Юлианна. — Мадара, что произошло? Ты так резко убежал... — с явным беспокойством спросила она. — Чертов Хаширама! — рыча, произнес я, сжав листок, и ударил со злости в рядом стоящее дерево. Опершись о него рукой, я обдумывал всё, что сейчас прочитал. Я готов был рвать и метать от нахлынувшей злости. Как он посмел?! Это как нож в спину. Юли тихо подошла, более не спрашивая меня ни о чём. Она потихоньку забрала лист, чтобы самой прочитать всё. Она хорошо понимала, что любое её слово будет раздражать меня сейчас, понимала, и потому молчала. Да и зачем вслух читать это, если я и так знаю, что там написано. «Разыскивается Учиха Мадара. Награда 3 триллиона рё. С преступника, поймавшего или убившего его, будут сняты все обвинения! Хаширама Сенджу». Да он хоть понимает все последствия этого? Хаширама, ты — трус. Хочешь меня ослабить таким образом? Не выйдет! Однако же, что теперь делать? Что делать? Моё лицо теперь будет везде узнаваемо. Я ещё больше разозлился от своих мыслей и опять ударил по дереву. Что же делать? И опять удар, и опять... Я чувствую, как будто весь мир на меня давит, хочет сломать. Мне кажется, что я остался один во всём этом мире. Я знаю, что она стоит позади меня, но ничего не могу поделать с этими чувствами. И почему я вообще так реагирую на эту дурацкую листовку. Подумаешь, и не с таким... кого я обманываю. За такую награду на меня будут охотится миллионы. Я умру прежде чем смогу их всех положить и вряд ли мне удастся скрываться долгое время... — Мадара... — позвала Юли, наверное, желая успокоить. — Уходи. — тихо прорычал я. Пусть оставит меня одного. На совсем. Я хочу быть один. Зачем она вообще мне теперь нужна. Лишний груз. Вдвоем скрываться тяжелее... — Но... — Уходи и больше не возвращайся! — перебил я её своим криком. В любой другой день я бы не стал кричать, но сейчас не до этого. Мне больше никто не нужен. Теперь я сам по себе. Один, как и всегда. И это к лучшему... — Я... — начала было Юли, но не стала продолжать почему-то. Она что, всё ещё здесь? Я почувствовал, как её руки обхватили меня. Она обняла меня сзади и прижалась, уткнувшись лбом в спину. — Послушай, Мадара, я ни за что в жизни тебя не покину. Я буду с тобой всегда до конца, и никогда, ни при каких обстоятельствах я тебя не предам... Если против тебя ополчится весь мир, помни, ты не один. Если ты будешь сдаваться, я стану для тебя опорой, чтобы ты мог продолжать биться. Если тебе это будет нужно, используй меня в качестве живого щита. А если ты собьешься с пути, я стану тем лучиком света, который осветит тебе путь. Я буду для тебя кем угодно: пешкой в твоих руках, хорошим помощником, союзником, близким другом... любовницей... Только прошу тебя, не оставляй меня одну... Ведь... мне больше некуда идти... Я хочу быть вместе с тобой... Прошу... Пожалуйста... Я слышу боль и волнение в её голосе, я слышу её прерывистое дыхание, я знаю, как бешено стучится её сердце. Это важно для неё. Она ведь не просто так пошла со мной. И снова вся моя злость куда-то пропала. Её доброта настолько необъятна, что ей даже не надо смотреть мне в глаза? Или это её нежный голос? — Это был твой шанс обрести новую жизнь, убив меня. — прошептал я так, чтобы она слышала, — Так вот значит, каков твой страх... Одиночество. — Юли в ответ ещё крепче обняла меня. Если объективно судить, то её слова могут быть обманом, чтобы она могла убить меня впоследствии. Но я чувствую, что это не так. Снова оно, то самое параноидальное шестое чувство, которому я никогда не верил? Или просто уверенность в ней? Я никогда не верил никаким предчувствиям. Аргументы — вот, что мне нужно. Я ей верю, хочу верить, но всегда есть сомнения. Нельзя быть уверенным на все 100 процентов. Почему меня постоянно гложат сомнения? Почему я хочу ей верить? Почему я всегда задаю вопросы самому себе, зная, что на них, кроме меня некому ответить? — Скажи, почему я должен тебе верить? — отрешенно проговорил я. Меня занимает другой вопрос: почему я сомневаюсь, наверное, в единственном человеке, который сейчас может и скорее всего хочет оказать мне поддержку? Она дрожит. Боится чего-то. Быть может, сейчас она решается убить меня или нет, быть может сейчас, её одолевает страх недалекого будущего, в котором она останется одна. Она вкладывала столько чувств в свой монолог, что мне даже показалось, что она не врет. Но я сомневаюсь... — Почему ты так напуган? — спросила Юли. Напуган? Я? Действительно, я слишком бурно среагировал на объявление. Почему? Неужели я действительно испугался? Но чего? Неужели я за неё испугался? Может, поэтому и решил прогнать? Потому, что со мной она будет в большой опасности? Да... Я боюсь за неё, но не знаю, почему. Она ведь всего лишь союзник несколько дней, даже не друг и не родственник. — Знаешь, Мадара, если тебе так действительно спокойнее, обходиться без меня, то я не буду возражать: мы разойдемся. Но прежде чем ты уйдешь, я прошу лишь об одной услуге: убей меня. — решительно проговорила девушка. Я не слышал ни капли страха и сомнения в её голосе, даже её дрожь прекратилась. Убить? Зачем? Неужели она хочет таким образом расположить меня к себе? Нет, это бред какой-то. А смог бы я её убить? Нет, у меня бы рука не поднялась. Когда я начинаю думать о её смерти, Аяко возникает у меня перед глазами. Я не смогу. Я помню, как она однажды сказала: «Когда-нибудь какая-нибудь девушка попросит тебя убить её. Знаешь, вместо того, чтобы убивать её, ты должен поменяться ролями с женщинами: ты должен будешь утешить её.» Тогда я не понимал смысла её слов, она была умнее меня, умнее всех. Иногда мне казалось, что она умеет предсказывать будущее, но она говорила, что лишь обладает хорошей интуицией и рассматривает наиболее возможные варианты развития событий. И вот наконец смысл этих слов дошел до меня. Лишь когда я попал в подобную ситуацию. Эх, Аяко, даже после смерти ты всё ещё можешь наставить меня на путь истинный... — Убить тебя? Зачем? — решил начать я из далека. — Да знаешь, каково это, быть одной? — бедная, она всё ещё боится, хоть и не показывает этого. Я слегка прикоснулся к её рукам, нежным, мягким и слегка мокрым, крепко сжимающим мой торс, чтобы она отпустила меня. Я повернулся к ней обнял и притянул к себе. Мы находились катастрофически близко друг к другу. На таком расстоянии я не просто видел, как блестят её мокрые длинные золотистые волосы, я видел её шею и плечи так близко, что мне казалось, будто я к ним прикасаюсь и вновь чувствую её нежную кожу. Мы были так близко, что стоило чуть-чуть подать вперёд, и наши губы соприкоснутся. Она ведь на немного ниже меня, а значит, когда она обняла меня сзади, она слегка нагнулась. — Одной? Нет, ты не будешь. С этого момента это будем «мы»! Я не брошу тебя, обещаю. — с уверенностью сказал я. Это не моя манера разговора и не мои слова. Я хотел верить Юли, и я буду верить, потому что я верю Аяко. Даже мертвой... С этого момента только мы, и против всего мира... только мы одни. Юли не улыбалась, не хмурилась, её выражение лица вообще не поменялось, за неё всё говорили её глаза, которые выражали целую бурю эмоций: радость, удивление, благодарность и тому подобное. Хаширама... Ты хотел настроить против меня весь мир? Но у меня есть она, и вместе с ней я смогу всё! Я не знаю, сколько мы так стояли: минуты, часы. Я знаю только, что мне это нравилось. Просто стоять и чувствовать единственного оставшегося близкого человека... Или не единственного? Не важно. Важно лишь то, что мне это нравится. Почему? Потому ли, что теперь я не чувствовал себя одиноким? Быть может, этого мне всегда и не хватало, поддержки со стороны? Это тоже не важно. Я чувствовал, как сильно она сжимает мою одежду, обнимая меня. Мне это нравится, но сейчас нет на это времени. Юли смотрела мне в глаза, пытаясь уловить в них что-то, она знала, что я сейчас чувствую. Уголки её губ слегка приподнялись, я заметил это, и потому я перевел взгляд ниже, ещё ниже. Большая грудь девушки упирается в мою. Большая? Раньше ведь она была меньше. Неужели... Заметив, куда направлен мой взгляд, девушка стала красной как помидор, отстранилась от меня и прикрыла грудь руками, непонятно, зачем. Она ведь и так, полотенцем прикрылась. Юли отвела взгляд в сторону, прикусив губу, и так и осталась стоять на месте, будто ожидая от меня чего-то. Так и не дождавшись ничего, она тихо произнесла: "Я завязываю их... бинтами... чтобы не мешались." Я невольно улыбнулся. Это была моя первая улыбка за очень-очень долгое время. Хорошо, что Юли её не видела, а ведь это она виновата в том, что я улыбнулся. Улыбка — это привилегия, которую я не могу себе позволить, пока не выполню обещание, данное Изуне... Я сжег наконец все трупы, и мы отправились назад к реке. Мы оба прекрасно понимали, что нужно немедленно отправляться. Юли шла впереди легкой, еле слышимой походкой. Её походка очень похожа на мою. Я с детства упорно заставлял себя ходить тихо, чтобы даже не стараться скрываться в бою или на миссиях от клана. Она тоже до этого додумалась? Впечатляет... Когда мы вышли на берег к её одежде, я отвернулся, чтобы не видеть, как Юли переодевается. — Подержи полотенце, — попросила девушка и, не дожидаясь ответа, повесила полотенце мне на плечо. — Спасибо! — я в ответ лишь тяжело вздохнул. Послышалось шуршание одежды, минутная возня, но когда она переоделась и сообщила мне об это, она так же добавила: "Я плащ с капюшоном купила. Сейчас как раз кстати, верно? Только я твой размер не знала..." Умница, то что надо. Капюшон поможет скрыть лицо от большей части посторонних глаз. Я надел предложенный ею плащ — большеват мне, но терпимо... Наконец, мы взяли рюкзаки и вообще все наши вещи и отправились в деревню Бар — это как раз одно из мест в этой деревне, которое стоит почти на окраине деревни и является одним из самых посещаемых мест из-за туристов. Когда мы гордо с широко расправленными плечами, вытянутой вперед грудью вошли через парадный вход, выбив дверь ногой, на нас уставились практически все обитатели сия убогого заведения, кроме, конечно же тех, кто был занят начищением морд и тех, кому морду начищали. Запах сигарет, вонючего пота людей и алкогольных напитков ударил в нос. Когда я говорил мы, я имел в виду её. Показушница. Я сразу заметил, что здесь очень жарко, душно и практически нет окон, чтобы проветрить помещение от пренеприятнейших запахов, а открыть дверь не в состоянии даже сам бармен и персонал, да и вообще клиенты не жалуются, видимо привыкли к здешней атмосфере. Гнусное местечко. Здесь и грязно, и пыльно, а мебель, стены и пол совсем потрескавшиеся. Но когда сильно хочешь кушать в виду того, что у тебя не было завтрака и обеда из-за исчерпывания продуктов, и при чём кое-кто об этом упоминает каждые 15 минут, выбирать не приходиться. Выбрав самое тихое место, мы заказали еду. Надо признать, несмотря на все вышеперечисленные минусы, еда здесь хорошая. Но есть всё равно неудобно. Всё время приходиться уворачиваться от летящей посуды и людей, но благо вскоре все более менее успокоились. То есть просто перестали драться, но это не значило, что крики и ругань матерными словами прекратятся. Мне хотелось побыстрее допить свой чай и уйти отсюда, но как назло он оказался горячим, а как известно желудок человека лишен рецепторов, поэтому, выпив обжигающий напиток, я бы навредил себе и не заметил. Приходиться небольшими глотками попивать. Я осматривался, постоянно осматривался, чтобы не увидеть ничего подозрительного. Я и сам старался не вызывать подозрений, но кое-кто так не считал. За всё время, что мы здесь провели, один человек не сводил с нас глаз ни на секунду. Он сидел на другом конце бара в почти таком же плаще с капюшоном, скрывающим его лицо. Но я отчетливо чувствовал его взгляд. Я знал, что это неспроста, я знал, что кто-то будет искать меня, но я надеялся, что это будет не так скоро. Я вышел из-за стола и направился к нему. Никаких возражений и вопросов со стороны блондинки: она знала, зачем я иду к нему. Я присел рядом с ним. Мы оба сделали вид, что это обычное дело, как будто один приятель подсаживается к другому. Он делает заказ нам обоим: белое вино. А он разбирается в выпивке. Когда наш заказ принесли, мы оба выпили по рюмке. Вино горячит, оно опьяняет, разливаясь внутри. Одной рюмки мало, чтобы опьянеть, но достаточно, чтобы оценить вкус. Многолетняя выдержка. Он говорит, что я слишком плохо скрываю своё лицо. Со стороны это походило бы на дружеский совет, но я понимал, что значат эти слова. Я ответил, что ему недолго осталось, он сказал, что для любой драки нужен повод. С какой это стати? Если ты хочешь драться, ты дерешься, а не ищешь повода. Со словами "Смотри", он снял с себя плащ и подошел к нашему столику. — Эй, детка, сыграешь с нами на раздевание? — задал он ей вопрос, притворившись завсегдатаем этого заведения. Юли даже не обратила на него внимания — нет в нём ничего особенного, такой же, как и остальные здесь. А я стиснул зубы и сильно сжал рюмку в руках. Он снова что-то стал предлагать ей, и Юли отказывала, но он не сдавался и предлагал своё вновь и вновь. Как же он меня бесит: эта манера речи, тон, с которым он говорит с ней, повадки, выходки, неряшливая внешность. Ненавижу. Но самое главное то, что он, мать твою, пристает к ней! Да как он смеет, девушка ведь отказывает. Мне сейчас казалось, что стол рухнет от тяжести моих рук, наполненных ожиданием стремительно мгновенного соприкосновения с чьей-то очень наглой рожей. Я пытался удержаться, чтобы ненароком не начать новую драку, но какой в этом смысл? Моё терпение лопнуло, и я буквально выпрыгнул из-за стола и подлетел к нему, врезав вполсилы этому гаду, но этого хватило для того, что он прокрутился на месте и упал. Этот урод резко вскочил. Надо же, не отрубился. — Так-то лучше. — довольно сказал он, вытерев кулаком кровь с разбитой губы. Как же мне хочется размазать по стене его бандитскую рожу, а затем вспороть живот и подвесить за кишки на столб, но я не могу. Не здесь. Если начать драку здесь, мы бы ненароком задели кого-то другого, и в этой драке уже участвовал бы весь бар, и кто-то мог бы стянуть с меня капюшон. И это при том, что приличная половина заведения уже смотрит на нас. — Хочешь потанцевать? За мной, — сказал я и бегом направился к выходу, а этот дегенерат за мной в догонку, стараясь не отставать. Я забежал за бар. Здесь никого не было, но капюшон снимать я не намерен: слишком высок риск. Этот урод прибежал сюда почти одновременно со мной. Он как и я понимал, что бар не самое лучшее место для хорошей битвы. Мы молча стояли, прожигая друг друга взглядом. Зря стоим, надо пораньше это закончить. Он подбросил камешек в воздух, я знал, что это означало. Камень высоко взмыл, делая обороты вокруг своей оси, а затем стремительно направился вниз. Раз, два, три... Камень упал на землю, издавая характерный стук, а мы, забывая обо всех тактиках, которые мы успели придумать, рванули друг на друга, чтобы покончить с этим наконец. POV Юлианнa Где же ты? Куда пропал? Почему так долго не возвращаешься? Эх, ты отсутствуешь сравнительно недолго, но я очень волнуюсь. Я знаю, что во всей деревне тебя вряд ли смогли бы даже ранить, но ожидание угнетает. Эта слепая неизвестность... Только бы с тобой всё было в порядке. Остальное не важно... Ведь теперь ты меня не бросишь ни за что. Теперь мы вместе навсегда. Ты будешь со мной до конца, я это знаю. Я не чувствую, не верю, не понимаю, я знаю. Это совсем разные вещи. Мне пришлось лично расплатиться за еду и остаться ждать его. Эх, Мадара, я ведь так много о тебе знаю, когда ты рядом. Я её просто понимаю, я чувствую тебя. Но этого мне знать о тебе всегда бывает недостаточно. Кажется, ко мне ещё пристают несколько парней. Я не обращала на них внимания, думая о своём. Лишь когда они решили меня полапать, я перехватила их руки и, хитро улыбнувшись сказала: — Парни, я хочу быть только с сильнейшим, ясно? — надеюсь, моя уловка сработает. Ха, с сильнейшим. Как иронично сказано... — В чём проблема, крошка? Самый сильный здесь я! — сказал один из них. Класс, они купились. Вот ведь тупые ублюдки. — Ты что-то путаешь. Это я здесь самый сильный! — добавил второй. О-да, сейчас начнется — Да что вы можете против меня, слабаки никудышные? — подскочил третий, случайно услышавший наш разговор. Тут началась такая драка: в ход пошло всё, что попадалось под руку, даже люди. Хорошо, что они такие дебилы, что купились на провокацию. Ну а я решила под шумок смотаться. Благо, никто из этих человечишек не обратил внимания на меня, даже несмотря на то, что кое-кто хотел покрасоваться предо мной. На выходе я напоследок оглянулась: один из них торчал из потолка, трое из пола, куча идиотов дралась до сих пор, а двое гомиков в углу занимались... кхм. Короче, я сразу же отвернулась. Как только я вышла, я наткнулась на Мадару. Вот повезло. Он сказал, что мы здесь останемся на день и что он уже снял номер в гостинице. Мы пошли туда. Наш номер был небольшим, но уютным. Был письменный стол со стулом, шкаф с одеждой и единственная двухспальная кровать, к моей радости. А вот Мадаре это не очень нравилось, или ему по фигу? По его лицу не поймешь. Оно всегда одинаковое — кирпичом. А ещё глаза: ползрачка только видно. Как так можно? Скоро вообще всего зрачка видно не будет, и он будет как зомби ходить, а я всем буду говорить, что у него глаза на лоб полезли, хе-хе... Бросив у входа свои вещи я сразу же плюхнулась на кровать, даже не снимая одежду: уж очень спать хотелось. Прежде, чем провалиться в сон, я слышала бурчание Учихи. Сам Мадара же лёг спать часами позже. Это я поняла, когда внезапно почувствовала тепло... End of POV