Восхождение

«Время продолжает ткать свое полотно, вплетать в нити судеб то, что творит жизнь, и то, что приближает ее конец.» — Анн и Серж Голон POV Юлианна Как холодно. Но почему? Ночью было ведь тепло, даже очень. А сейчас я замерзла, несмотря на то, что я в одежде. Где одеяло? Не хочу открывать глаза. Я попыталась нащупать его рукой, но потом с разочарованием вспомнила, что вчера плюхнулась на кровать, даже не расправляя постель и плюя на то, что на кровати спать было так непривычно, что даже казалось, будто я провалюсь. Такая уж мягкая кровать, или это я слишком привыкла на земле спать. Ну всё, я окончательно проснулась. Открыв глаза, я стала осматривать комнату: в дневном свете комната казалось совсем другой: приветливей, и каждая мебель выглядела какой-то живой, радостной, а открытое окно поведало мне о причине такой температуры, но главное, что я заметила — Его нет. Всю ночь он был со мной... рядом... неимоверно близко и согревал меня теплом своего тела. А теперь исчез и даже записку не оставил. Остается лишь ждать его и догадываться, что же он принесет с собой. В который раз уже я сплю в одежде. Пора бы уже спать, как нормальные люди. Надо вставать. С огромным трудом, я оторвала-таки голову от подушки, сумев встать с кровати. Удивительным свойством обладает постель утрам, что при всём желании вставать бывает невообразимо трудно, хоть и не всегда. Сила притяжения кровати? Да, именно так. Нужно принять душ, при чём срочно. Когда в последний раз я нормально купалась? Нет, вчера не в счёт. Стало быть, с неделю назад или больше. Вот я грязнуля! Достав полотенце, я пошла в ванную, где сняла наконец с себя эту грязную потную одежду. Нужно будет потом её постирать. Включив воду, я встала под льющиеся струи. Теплые капли быстро намочившие тело согревали, но чувство холода не пропало. Это из-за того, что холодный воздух проникает сюда, или из-за того, что я слишком долго лежала и мерзла? Выйдя из душа, я всем телом ощутила это приятное чувство чистоты. Итак, пора бы и себя привести в порядок до прихода Мадары. Но сперва нужно сделать ещё одно дело: подышать свежим воздухом. И не важно, что снаружи очень холодно, несколько минут подышать не навредит здоровью. Я вышла на балкон, вдохнув полной грудью. Как приятно, когда чистый воздух наполняет легкие, и при этом ты чувствуешь запах влажности, как после прошедшего дождя. Надеюсь, никто не увидит, как я прохлаждаюсь на балконе в одном полотенце. Взглянув на небо, я увидела лишь дождевые тучи, заволокшие небо. Я слышала, что в этой деревне частенько идет дождь... Вдруг что-то на запредельно быстрой скорости пронеслось предо мной, а за ним последовал сильный порыв ветра, что заставил меня пошатнуться и сделать шаг в сторону для удержания равновесия. Что это было? Что могло так быстро двигаться? Я взглянула в ту сторону, в которую умчалось это быстрое нечто, но ничего не увидела, снизу и сверху тоже ничего не было. Как будто оно просто исчезло. Что могло быть настолько быстрым, что буквально спустя долю секунды исчезло из поля зрения? О нет, неужели... Как только эта мысль поселилась в моей голове, я услышала и почувствовала чье-то смертельно-ледяное дыхание, морозящее мне спину и шею. Кто-то, стоящий сзади, источает такую злобу, что мне становится страшно. Кто-то убьет меня, среди бела дня, и никто не вступиться. Эта мысль давит. Как справиться? Как справиться? Они пришли, они снова пришли ко мне, вновь вернулись, когда он ушёл. И один из них стоит позади меня. Вот, почему было так холодно. Не хочу поворачиваться, не хочу смотреть на него, ведь я знаю, что они очень страшные, и я прекрасно помню, что было, когда в спину вот так кто-то мне дышал... Мадара, помоги... POV Мадара Свинцовые тучи, заволокшие небо, окрашивали всё вокруг в серые тона, нагоняя атмосферу печали и тоски. Здесь всё время так: влажный воздух, лужи повсюду и дождь частит. Эта деревня всё время плачет от боли ран, нанесенных ей целыми странами шиноби во время сражений. Не повезло, что она находится на границе нескольких государств. Жители уже давно привыкли к местному климату и ведут себя довольно естественно. Одной из особенностей деревни является также и то, что все дома выстроены из железа, которое, в отличие от дерева, менее подвержено разрушительному воздействию дождя. Целые улицы, покрытые плотными слоями железа и имеющие многочисленные уровни, которые как этажи находятся друг на друге. Встречаются здесь и здания из дерева, они находятся как раз на нижних уровнях, куда дождь не достает, чаще всего это бывают мелкие забегаловки. В одной из таких я побывал сегодня и узнал, где и как здесь можно хорошо заработать. Довольно приемлемый вариант для меня — подпольные бои. Здесь нет хороших для меня противников, так что поединок закончится быстро, а это значит, что для того, чтобы меня не раскрыли, я могу использовать Технику Превращения. Всего лишь на один бой, а дальше поддерживать технику не придется. — Синтаро, твой выход. — позвали меня. Временный псевдоним, над которым я даже не заморачивался, всё же оказался необходим при прохождении через пресловутую регистрацию. Я встал со своего места и пошёл на ринг через толпы людей, пришедших поглазеть на зрелище и во всю мощь своего голоса кидавших угрозы в мой адрес и кричащих слова поддержки своему единственному кумиру, который всё ещё не вышел на помост. Вполне ожидаемо, ведь я здесь всего лишь новичок. Мне что-то кричали, кажется пророчили проигрыш, но я старался не обращать внимания. Кто-то крикнул мне, что я совсем слабак. Возможно я таковым и выгляжу: блондин с короткой стрижкой и совсем непримечательным лицом, голубыми глазами, но всё с тем же ростом и худощавым телосложением. Это было бы идеальной маскировкой, если бы для этого не пришлось использовать чакру. Я рискую раскрыться сенсорам, знающим мою чакру. Я сразу обратил внимание на своего оппонента, когда тот поднялся на ринг: мускулистый двухметровый здоровяк с бритой головой, черной густой бородой и слегка смуглой кожей сейчас разминал мышцы перед боем. Он был крепко сложен и, казалось, несокрушим, как скала. Теперь понятно, почему меня так недооценили. Но он всего лишь ещё один наивный показушник, хвастающийся своими физическими данными. Мышцы не имеют значения, когда против тебя опытный противник. Прозвенел гонг, и мы пошли на сближение. Наверняка он из тех, кто не любит, когда его недооценивают. Неспешными шагами я приближался к противнику, даже не приняв стойки. Это взбесило его, и он стремительно пошёл в атаку. Увернувшись от первого его удара, я одновременно с этим нанес ему удар коленом по животу. Его стальной пресс смягчил удар, но он всё же отшатнулся назад. Я не стал медлить и следующей атакой в мгновение ока сбил его с ног. Какой же он медленный, какие же все здесь медленные. Он быстро попытался встать, но так и не понял, что в этот момент он открыл мне шею для удара. Сколько раз я это проходил, сколько раз я выбирал такие моменты, за все эти годы я уже привык не медлить в такое время. Не мешкая ни секунды, я вырубил его, ударив по шее ребром ладони. Не собираюсь я здесь задерживаться. Победителем безоговорочно был объявлен я. Забрав выигрыш, я без промедления покинул помещение и вообще решил возвратиться в номер. Если б я задержался, мне бы стали предлагать ещё бои. Отлично, теперь у меня... у нас есть деньги, много денег. Думаю, хватило бы на нужды обоих. Интересно, что она хочет купить? В любом случае, нужно возвращаться побыстрее. Одно лишь не вылетает из головы: почему вчера я бросился на защиту чести Юлианны, хотя прекрасно знал, что она и сама за себя способна постоять? Почему? То, что мы теперь одна команда, то, что мы делим одну беду на двоих, не объясняет причину моего поведения. Я меняюсь, заметно меняюсь. Где весь мой цинизм, вся моя непредвзятость и беспристрастность, весь мой объективизм? Что со мной происходит? Неужели это она на меня так дурно влияет? Это из-за неё я меняюсь, сам того не замечая, с каждым днем становлюсь сентиментальнее и мягче, с каждой минутой, проведенной рядом с ней, становлюсь всё большим мягкотелым эмоциональным глупцом настолько, что мне даже думать об этом стыдно. Позоря всю свою натуру, гордое и вселяющее страх имя, твердое имя, обретшее невероятную силу, от одного упоминания которого у многих волосы вставали дыбом, я только усугубил своё положение, дав обещание всегда находится рядом с ней. Я не могу это контролировать. Всё, что я сейчас могу, это пытаться противостоять или принять этот процесс и обратить в свою силу. Так и сделаю. Серые дома мелькали перед глазами, не оставляя в памяти и следа, серые люди, с серой внешностью. Люди, занятые обыденной ежедневной рутиной, в моих глазах они были как мелкие винтики в огромном механизме — зачем-то нужны, но их никто не замечает, как будто и нету. Каждый из них такой же, как остальные, никакого разнообразия и оригинальности. Серые люди. Среди них легче скрыться, легче подстроиться под механизм, но таким как я трудно удержаться там надолго. Я всё чаще всматривался в них, не смотрит ли кто-нибудь на меня? Может, он узнал бы меня, всё же вчерашний случай показал мою некомпетентность в вопросе о конспирации, с которым мне помогала Юли, а я сам практически ничего не сделал. Но никто из прохожих и не обращал на меня внимания: все были заняты своими делами. Плохо то, что на пути к гостинице мне так и не попалась ни одна лавочка, продающая маски. Надо всё таки купить, но раз ни попалась, то это подождет. Сперва надо вернуться. Подходя к гостинице, я начал понимать, что что-то случилось, внезапное чувство тревоги охватило меня, закравшись в сердце. И чем ближе я подходил к гостинице, тем больше оно усиливалось. Мне было неважно, почему у меня возникло это чувство. Оно становилось всё сильнее, и невольно я вспомнил о том, что Юли всё ещё в номере, что я сам оставил её там одну, не предупредив, и что обещал всё время быть с ней, а теперь... когда, возможно, что-то плохое произошло, меня нет поблизости. И какими же вещами я занимался в это время? Важны ли они настолько, чтобы я мог нарушить обещание? Нет, нет и нет. Я допустил ошибку, ужасную ошибку. А так хочется искать оправдания, так хочется себя утешать иллюзиями и так не хочется принимать правду. Лишь бы она была в порядке, лишь бы не пострадала. Остальное не важно. Я поспешил к гостинице, прыгая по крышам зданий и привлекая к себе внимание обычных прохожих. Мчась на всей своей скорости, используя всю силу ног, я хотел побыстрее оказаться рядом с ней и защитить её. Быстро взбежав по лестнице, я практически ворвался в наш номер и то, что я там увидел мне совсем не понравилось. С комнатой всё было в порядке, но когда я вошел, резкий запах ударил мне в нос. Очень непривычно, но запах серы я узнаю где угодно, ибо уже приходилось. Юли сидела в углу на кровати, прижавшись к стенке и обняв колени, в одном лишь полотенце, при этом она дрожала и что-то нашептывала себе под нос. Я буквально подлетел к ней: — Юли... — позвал я её, я просто не знал с чего начать. Она не среагировала, просто продолжив шептать под нос "Уходи и больше не появляйся". Я заметил на её плече шрам или ожог в форме черепа. Раньше этого не было, откуда он появился? Что же произошло здесь без меня? Я потряс Юли, и она, наконец, обратила на меня своё внимание, робко и боязливо подняла на меня свой взгляд. Я чувствовал, что она боится чего-то, и знал, что она хочет что-то сказать, но она не скажет. Я видел в её глазах страх и отчаяние и в то же время надежду, надежду на то, что всё будет лучше, на то, что я защищу её. Наверное, она хотела спросить, где я был, возможно, она хотела попросить защитить её, но вместо этого тихо дрожащим голосом сказала: "Они вернулись..." Она крепко обняла меня, прижавшись к груди, я знал, что она хотела бы сказать, я бы это и так сделал — больше ни секунду не оставлять её одной. Я обнял её в ответ, чтобы дать ей понять это. Вдруг я ощутил что-то, что-то необыкновенное, что вызвало у меня давние воспоминания... когда-то вот так же и Аяко искала во мне защиту, и я так же сильно хотел ей помочь, а она не признавалась, что с ней происходит. Я всегда знал, что она не похожа на остальных, она и вела странно, наверное, поэтому клан сторонился её. Но лишь со мной и братом она могла по настоящему жить, гоня прочь из сердца страх. Неужели их связывает нечто большее, чем почти одинаковый характер? Что-то, что всё время было скрыто от меня, что мне хотелось бы знать. Юли вряд ли скажет, что случилось, но она сказала то, что сказала так, будто я знаю, что с произошло. Кем была Аяко? Что с ней происходило? Что происходит сейчас с Юли? Может, на неё напали старые враги или кто-то ещё, но как я могу узнать это, не спросив у неё самой? Почему-то мне кажется, что если Юли ответит на этот вопрос, я получу ответы и на другие. Но сейчас не самое подходящее время спрашивать. — И это тоже купи, — улыбаясь, попросила девушка, стоящая рядом с прилавком, показывая пальцем на предмет. Это хорошо, что она в порядке и ведет себя как ни в чем не бывало, после всего произошедшего. Она наверняка уже заметила, что я изменился и знает, что я сильно за неё беспокоился, но меня это не волнует. Раз волновался, значит, это было важно, она важна. И этим всё сказано — некоторые чувства надо просто принять и смириться с ними. И всё же мне интересно, зачем ей сковородка. Она же не собирается готовить на природе? — Зачем тебе? — спросил я, тяжело вздохнув. Придется смириться и с тем, что её просьб сегодня слишком много. Всяческие кресты, обереги, защитные амулеты, талисманы, потом и кухонная утварь, продукты. Похоже, она основательно готовится к чему-то. Мне ещё везет, что она не просит одежду. Хотя мне всё же удалось уговорить её купить то, что нужно мне в первую очередь, а именно, маску и запечатывающие свитки, которые помогут нести её покупки и не только. — Я же тебе уже объясняла: чтобы готовить. — ещё шире улыбнувшись, сказала она. Готовить... Она хотела, чтобы я оценил её еду, обещала, что я не разочаруюсь. Это мне и не нравилось, ведь еду можно было бы купить готовую. Может, она вовсе не в порядке? Просто скрывает это. Чушь, тогда бы она так натурально не улыбалась... Она ещё много чего просила меня купить, заставив раскошелиться. В принципе, я был не против, ибо денег у меня было прилично, но надо же всему знать меру. Мы решили покинуть деревню сразу после всех этих покупок. Не привлекая к себе внимания, неспешно шагая к выходу из этой дождливой деревни, мы молчали. Нам было о чем помолчать. Ей о своём, наверное, об утреннем происшествии, а мне о своём, о том, что будет и что могло бы быть. Серые дома мелькали перед глазами, не оставляя в памяти и следа, серые люди, с серой внешностью. Мне хотелось быстрее уйти из этой деревни. Вот и последний дом остался позади, сюда мы больше не вернемся, и всё, что связывает нас с деревней, мы несем с собой. Но всё закончится не на этом. — Юли. — предупредил я её. — Вижу. — буквально сразу же ответила она. В ту же секунду со стороны густого скопления деревьев в нас полетели тысячи сюрикенов и кунаев, некоторые из которых были со взрывными печатями. Мы успешно уклонялись от них, а некоторые отбивали. Тогда враги решили показаться лично: вылезшие из своих укрытий, они помчались на нас в лобовую атаку. Это было слишком глупо с их стороны — небольшим отрядом и без плана атаковать нас. Вместе с Юли мы быстро справлялись. Здесь и проявилась наша командная работа, наш бой напоминал движение фигур на шахматной доске. Каждое действие продуманно и сделано не зря, удары наносили, прыгая через друг друга или отвлекая врагов. Она била через меня, атакуя врагов, что были за спиной, как и я. Она хорошо понимала меня и знала, что я буду делать в следующую секунду, поэтому, когда я садился, она наносила удар надо мной, когда уворачивался била через меня. А я, зная, то, что она умеет это делать предугадывал её действия и так же помогал с её оппонентами. Врагам не было конца, всё новые и новые появлялись оттуда же, откуда и первые. Я взглянул туда, чтобы посмотреть, когда же они закончатся, но они продолжали выбегать. А тем временем их атаки стали более яростными и размашистыми, не жалея себя, они прикрепляли к своим телам взрывные свитки, чтобы взорваться рядом с нами, но благодаря нашей командной работе у нас практически не было слабых мест. Спина к спине мы отбивали их бесчисленные нападения. Откуда их столько взялось? Вдруг я почувствовал в том самом месте их появления довольно большой сгусток концентрирующейся чакры. Кто-то готовится атаковать на техникой, и я даже знаю, кому принадлежит эта чакра. Только Тобирама мог задумать такое. Нарастающий шум в ушах говорил о скором приближении воды. Вскоре я увидел и саму воду, со всех сторон массивный поток, на стремительно быстрой скорости надвигающийся на нас, грозясь накрыть нас и убить, не дав глотнуть воздуха. Он не даст убежать, а защита потребовала бы слишком много сил. Я был готов к этому и уже заранее знал, как мне избежать столкновения с этим: буквально в нескольких ветров от меня стояло огромное дерево толщиной в несколько обхватов, дерево достаточно толстое, чтобы его не снесло и достаточно высокое, чтобы на меня попали только брызги. Не теряя ни секунды и не обращая внимания на атаки врагов, я взбежал по этому дереву, устроившись на самой верхушке. Вода столкнулась с деревьями, снесла некоторые и заполонила окрестности, похоронив под собой остальных. Только сейчас я стал осматривать верхушки других деревьев и с ужасом для себя понял: Юли нигде не было. Неужели она не успела среагировать, полностью погрузившись в битву с коноховскими отродьями, что столь яростной атакой отвлекли наше внимание и пожертвовали своими жизнями, чтобы победить нас? Неужели она тонет где-то там внизу, оставленная, покинутая и забытая? Ждет, чтобы я спас её от гибели. Желая спасти её, я мгновенно бросился в водоворот, образованный потоками, пришедшеми со всех сторон. Вода ещё не успокоилась, и меня постоянно сносило течением, но я продолжал плыть, изо всех сил всё ниже и ниже, пытаясь глазами найти её. Всевозможный мусор, ветви деревьев и всплывающие трупы разделяли нас, даже ещё живые коноховские ублюдки не гнушались атаковать меня под водой, устраивая взрывы и прочее, но никто из них не решался использовать молнию. Выходит, Тобирама здесь, но мне плевать, я лишь изо всех сил стараюсь плыть вниз, попутно избавляясь от того, что преграждает мне мешает. Кто-то пытался атаковать меня кунаем, но с таким сопротивлением воды у него ничего вышло, кто-то хотел использовать технику, но я пресек жалкую попытку, а кто-то уже был бездыханным трупом. Наконец я доплыл до дна, где прикрепился к земле с помощью чакры в ногах, но оглядываясь, я нигде её не находил, а воздуха оставалось совсем мало. По чакре искать просто нет смысла, так что придется действовать наугад. Я направился вперед, не зная, найду ли я не, не зная, протяну ли я без воздуха до того, как найду её, я лишь надеялся на это. И мои надежды оправдались: я увидел её, лежащую без сознания, заваленную какими-то деревьями. Подумать только, если б не её светлые волосы, я бы вряд ли её нашёл. С легкостью вытащив её из под веток, я поплыл на верх, крепко прижимая её к себе. Всё будет в порядке, я со всем справлюсь. Воздух совсем заканчивался, и я чувствовал, как теряю сознание, но продолжал делать рывки, чтобы выбраться. Последний рывок, и вот наши головы уже над водой. Я автоматически жадно глотаю воздух, понимая, что мы теперь в безопасности. Но оказалось, что враги уже нас поджидали. Отследив мою чакру, они подготовились и окружили место, где я должен был вынырнуть. Меня это ужасно взбесило. Тупые мерзавцы. Мало того, что по их вине, я чуть не потерял Юли, так они ещё и хотят не дать мне оказать ей первую помощь. Я активирую свой Мангекё и использую Сусано, а затем резко встаю на воду. Пока Сусано принимает все их атаки на себя и и разносит в пух и прах их построение, я пытаюсь откачать Юли, вывести воду из её легких. Мне никто и ничто не помешает. Даже Тобирама не сможет использовать воду под моими ногами, ведь у этой стадии Сусано есть ноги. Взрывы раздаются рядом со мной, звуки от попадания других техник, но я не обращаю внимания. Я с радостью замечаю, что Юли закашляла и выплюнула всю воду, и с огорчением, что она не очнулась. Ну и не важно. Главное, что теперь я знаю, что она в порядке. Вот и Тобирама стал действовать: он попытался атаковать меня одной из своих техник, но так и не смог пробить броню. Мне будет неудобно сражаться с Юли на руках, поэтому я решил отступить. Побежав в противоположную от деревни сторону, я заметил, что вода наконец стала убывать, да и они почему-то не стали меня преследовать. Оглянувшись, чтобы узнать, почему, я заметил, что Тобирама с кем-то разговаривает. С кем и о чём? Значит, это и есть причина их бездействия, значит, он что-то задумал, значит, мне надо ждать их атаки в ближайшем будущем. А пока найду себе безопасное место. POV Юлианна Где я? Ничего не понимаю. Почему так темно? На чём я стою? Я не вижу своего тела. Может, у меня глаза закрыты? Нет. А я всё ещё могу говорить? — Кто здесь? — прокричала я. Я себя слышу. Это уже хорошо. Значит я есть, я существую, я не какой-то остаток сознания. Но мне никто не ответил. Я тут одна? Где Мадара? Надо выбираться отсюда. Идти вперед? А что мне остается? Лишь бы не врезаться во что-нибудь. В кромешной тьме шагала неизвестно куда и, не находя даже лучика света, надеялась, что это всего лишь большое закрытое помещение, что я вот-вот найду дверь и выберусь наружу, где меня будет ждать он. Но я не находила её, сколько бы ни шла, и я переключилась на бег. Уже было всё равно, если врежусь в стену, всё равно, что будет больно, это бы означало конец тьме, я бы просто пробила её и выбралась отсюда. А есть ли здесь потолок? Подпрыгнув, я с горем для себя поняла, что наверху ничего нет. Да где же я? Почему я здесь одна? Я не останавливалась, продолжая бежать. Меня пугала лишь мысль о том, что этому не будет конца, что я останусь здесь одна во тьме влачить своё бессмысленное существование, понять в конце концов, что искать выход бесполезно, и сдаться, позволить себе умереть, прогнив насквозь пропитанной тьмой, без надежды на спасение, проведя последние секунды своей жизни с мыслью о сожалении, что не успела признаться ему в любви и не успела отплатить за доброту. Но я не хотела сдаваться и продолжала бежать, почему-то совсем не чувствуя усталости. И вот наконец, я увидела долгожданный лучик света. Это выход, это выход! Чем ближе я подбегала, тем больше он становился, пока в конце концов я не обнаружила, что это нечто другое, чем солнечный свет, пробивающийся сквозь дверную щель. Это были кто-то светящиеся, какая-то толпа светящихся белым светом кого-то, отдаленно напоминающих людские силуэты. Я не заметила, как оказалась прямо посреди них, окруженная непонятными абстрактными бесформенными тварями, похожими на то, как обычно люди себе представляют... приведений, бормочащими себе под нос не пойми, что и бессмысленно шагающими взад вперед. Они сразу же обратили на меня внимание, повернув свои головы ко мне. Я подпрыгнула на месте от таких резких действий. Но им это было не важно, они все вместе двинули на меня, как будто желая убить. Как антитела, уничтожающие чужеродные элементы. — Не подходите! — прокричала я, встав в боевую стойку. Они не слушали, лишь продолжали медленно идти. Кто-то из них схватил меня за руку и потянул на себя. Я хотела ударить его, но к нему подключился другой, взяв другую руку. — Отпустите меня! — отчаянно крикнула я. Но они не слушали. Мои попытки освободиться были бесполезны. Они тянули меня за конечности во все стороны, в какие только можно. Сказать, что было больно, значит, ничего не сказать. Меня как будто резали пилой, а внутренности раздирали колючими шелезными шипами. Мне казалось, что я вот-вот порвусь на части, как ткань. Мучаясь в агонии, я бросалась из стороны в сторону, а горло уже охрипло от постоянных криков, но это не прекращалось. Кто-нибудь помогите. Спасите, умоляю! Мадара, я... я... прости... POV Мадара Искать укрытие долго не пришлось. Им оказалась небольшая пещера, с выходом с противоположной стороны. Она была так скрыта от посторонних глаз за деревьями, камнями и ещё какой-то растительностью, что её почти нельзя заметить, даже если внимательно присматриваться. Вот эту-то пещеру я и выбрал нашим укрытием. Сразу уложив Юли на спину, я приподнял её ноги, чтобы обеспечить больший приток крови к мозгу. Как я забыл, она же промокла до нитки, как и я, впрочем. Надо высушить нашу одежду, но сперва снять, чтобы не получить ожоги. Снять с неё одежду. И чего это я вдруг засмущался, будто впервые вижу девушку голой? Сняв с неё верхнюю одежду, я увидел на её животе знак: треугольник, с точкой в центре, от середин каждой из сторон которого отходили по отрезку. Несмывающиеся чернила? Знакомый знак — символ клана Канаэширо. Этот клан был давно вырезан за что-то по настоящему крупное, а все почти упоминания о них были стерты. Никто больше не заговаривал о них, и даже мне не ведомо, что произошло тогда, что они затевали, чего пытались добиться. Что она скрывает? Не важно. Это может подождать Я использовал свою технику, чтобы высушить одежду, а потом одел на неё обратно — пусть думает, что я ничего не видел. Высушив свою одежду, я сел рядом с ней и стал ждать пока она очнется. Время течет медленно, пока ты находишься в ожидании чего-либо, пока ты следишь за ним, но стоит только увлечься интересным занятием, ты и не заметишь, как быстро оно пролетит. Мне казалось, что минуты длятся вечность, а она даже не собиралась приходить в сознание. Вскоре, я решил, что лучше самому её разбудить. Я побил её слегка по щекам, что не возымело никакого эффекта, тогда я побил сильнее. И вот она нехотя открыла свои большие голубые глаза и удивленно уставилась на меня. И вновь я не могу оторвать от неё своего взглядa, от этого милого невинного создания с выразительнейшими глазами, в которых я просто тонул. Мне казалось, что я лечу, я перестал чувствовать землю под собой, я потерялся в пространстве. Она медленно и боязливо потянула ко мне свои руки и, обхватив шею, крепко обняла. — Мадара... — тихо прошептала она мне на ухо. Я прижал её к себе в ответ, чтобы успокоить. Я чувствовал, что она боится чего-то, и знал, что она хочет что-то сказать, но она не скажет. Точно так же, как и утром. — Всё в порядке. Всё будет хорошо. — пытался я успокоить её уверенными словами. — Нет... Мадара, я... я... — хотела она сказать мне что-то, но каждый раз запиналась. Она не плачет. Боится, но не плачет. А если бы плакала, то непременно успокоилась бы... — Это подождет... до лучшего времени. — ответил я ей. Она скажет. Обязательно скажет это, когда будет готова, а пока что я просто рад, что она жива. Я ни за что не позволю ей умереть. End of POV