Время веры

      Последующие двадцать четыре часа Фил периодически наведывался в комнату Сэма, выгребая из его шкафа все мало-мальски ценное, начиная от бинтов и пластырей, заканчивая не отложенным для ухода провиантом. Собранное укладывалось в довольно ёмкий рюкзак и уносилось в неизвестном направлении без единого слова. Сэм же все время пропадал где-то в лагере, лишь пару раз наведываясь, чтобы принести кружку все ещё теплого супа с несколькими кусками хлеба и просто проверить самочувствие брата.       Дин старался не лезть с вопросами, что они задумали, и как планируют выполнять намеченное с учетом того, что помочь особо ничем не мог. Всё своё «одиночество» он проводил, валяясь на кровати, почитывая какие-то журналы для домохозяек, подшивку которых нашел под кроватью, от безделья изучая комнату. Прежние жильцы, наверное, думали о счастливом будущем, коли держали все это хозяйство, бережно складируя в коробку. Зайдя в очередной раз, Сэм настоял, чтобы Дин как можно больше спал, набираясь сил, но стоило ему только уйти, как подопечный вновь открыл глаза, сопротивляясь идее: остаток жизни провести в беспамятстве, рассматривая цветные картинки того, чего уже никогда не будет. Это было странное чувство — неизвестность жив ты или уже нет. Ему хотелось верить в силу лекарства, ставшего частью его крови с прошедшей ночи. Хотя бы в то, что оно было способно дать отсрочку, достаточную для возможности покинуть этот город. Мысли о неизвестности грызли словно крысы, склоняя разгорячившийся мозг ко многим конечным исходам. Если сейчас он был уверен, что они выберутся и ещё успеют попить пивка на пригретом солнцем капоте Импалы, то через минуту ноющая боль в груди подталкивала к образам, где Сэму приходилось собирать ветки для его погребального костра.       Перевернувшись на другой бок, Дин вновь уставился на пустое кресло. Происходило ли с Сэмом то же самое, что ему пришлось пережить, прежде чем болезнь также отступила? Кто смог оказать помощь, так же как и он сам приглядывал за ним, дал лекарство? Все эти мысли крутились в его голове, бушуя огромным смерчем. «Хватит». Схватив со спинки кровати куртку, он решил немного развеяться за пределами этого помещения. В его планах не было намерения уходить слишком далеко, хотя бы разузнать, где он, постоянно держа на виду входную дверь, на случай если Сэм вернется.       Как он и предполагал, эта комната, до того как город обнесли военным кордоном и обозвали карантинным лагерем, принадлежала мотелю. Классическая планировка с единственным выходом в конце коридора. Проходя мимо раскрытых дверей, Дин заглядывал внутрь, наблюдая разграбленные помещения, открытые настежь ящики и обрушенную штукатурку. Почти везде были выбиты стекла, давая возможность причудам погоды ускорить износ здания. В некоторых комнатах виднелись остатки костров. В черной золе, разбросанной по полу, все ещё можно было различались следы армейских ботинок и стреляные гильзы.       Он присел на корточки и поднял одну из них, прикидывая, от какого оружия она могла бы быть.       — Военные вычистили это место пару месяцев назад, как раз когда я сюда попал.       Внезапный голос из-за спины заставил Дина резко встать. От быстрого прилива крови к голове, он пошатнулся, перед глазами все поплыло. Сэм подхватил заваливающегося брата за плечи, помогая плавно опуститься на колени, и сам присел вместе с ним.       — Эй-эй, тише, держу.       — Тебе здесь было несладко, как погляжу.       Закрывая глаза рукой, Дин попытался утихомирить сердцебиение.       — Это уже неважно, сегодня ночью мы уходим.       — Ты уверен, что в этом есть смысл?       Сэм замолчал, не до конца понимая, к чему клонит брат.       — Я не говорю, что здесь оазис и все такое, просто, смысл? Мир уже не тот, которым ты его помнишь, никто не говорит, что там будет лучше. Знаешь, я и сам не в восторге от того, что мне приходится это говорить, но может, останемся здесь?       — Так, слушай меня сюда, — он потряс брата за плечи, заставляя посмотреть себе в глаза, — хватит раскисать, слышишь? Кто угодно, только не ты! Я вытащу тебя отсюда, чего бы мне этого не стоило!       У Сэма с Филом были все шансы отсюда уйти и Дин это понимал. А ещё он знал, что будет им только обузой, и это было неправильно. Переубедить или доказать обратное в сложившейся ситуации, имея в качестве довода только факт физического недомогания, прозвучало бы для Сэма как нелепое оправдание. Столько раз, превозмогая боль и усталость, им удавалось выбраться из смертельных передряг, отстреливаясь и зализывая раны в очередном мотеле, что сейчас изменилось?       — Сэм…       — Хватит! Идём, я знаю чем тебе поднять настроение.       С неохотой, но Дин поднялся, жалея, что смолчал.       Каждый раз у них было «завтра», пусть и укрытое чередой тягостных событий, но оно было. А теперь, засыпать, зная, что можешь уже не проснуться, как Сэму удавалось так спокойно жить с этим? Дину было сложно понять. И его стремление так срочно покинуть лагерь, оно не было связано с речью Фила, ведь тот сам признался, что подобные слухи ходят достаточно давно, чтобы успеть к ним привыкнуть. Дин внимательно посмотрел на брата, выискивая намек на ложь или недосказанность, и сразу же его нашел. Сэм отвернулся. Просто отвернулся, стараясь не смотреть ему в глаза, а значит, он что-то знал, знал и молчал, скрывал, врал.       — Говори.       — Что? — непонимающе переспросил его Сэм.       Дин отдернул руку, с ненавистью глядя на брата. «Опять, снова, в очередной раз все повторяется».       — Ты скажешь или мне нужно все из тебя щипцами тянуть? — решил он действовать наугад.       Сэм попятился, не понимая, что его выдало. Какие неосторожные слова или действия смогли посеять это зерно сомнений. Он не оставался с Дином подолгу в комнате, с головой уйдя в подготовку. Просил его как можно больше спать, чтобы не спровоцировать этого разговора. Делал все, но он каким-то образом понял и сейчас требовал ответа.       — И долго ты ещё собираешься играть в молчанку? Я жду.       Только Сэм не знал, что ему сказать, в глубине души надеясь появлению возможности прервать этот разговор. Оправдания закончились, о справедливости уже давно не шло речи, все, что оставалось Сэму, это смириться. Было больно осознавать, что дальше тянуть уже не имело смысла, ведь это жизнь Дина, и он, как никто другой, имел право знать сколько ещё ему осталось. В сердце защемило, и Сэм сбросил маску.       — Ты умираешь Дин, — сказал он спокойным голосом. — То, что мы тебе вкололи, это не лекарство, оно даёт только малую отсрочку, но это не лекарство…       С карниза окна взлетело несколько птиц, тенью на секунды перекрывая солнечный свет.       Вздох и кривая ухмылка.       — И сколько мне осталось? — спросил Дин, отворачиваясь к раскрытому окну.       — Три — четыре дня, не больше.       Приговор.       Почему эти слова так его задели, Дин не понимал, ведь принимая решение идти вслед за братом, он прекрасно знал чем это все для него закончится, но подготовить себя морально так и не смог. Теперь в его распоряжении не будет года, а лишь несколько дней, а потом вновь Ад или Рай, и обратной дороги уже не будет. На этот раз его ожидает конечная станция. Осознание этого всколыхнуло все те воспоминания событий, которые он пережил несколько лет назад. Как необдуманно бросался под пули, рисковал, потерял себя, утопая в алкоголе, в попытках заглушить страх перед приходом адских псов. И как Сэм, видя всё это, просил остановиться, искал способы и винил себя, что ничего не может сделать. Сейчас они шли по натоптанной дорожке и снова вместе, и пусть ему суждено завершить свой путь раньше, он не собирается совершать прежних ошибок.       Развернувшись Дин крепко обнял брата.       — Не думай об этом Сэмми, просто забудь. Мы выберемся отсюда, как ты этого хочешь, а остальное не важно.       У каждого своя жизнь и свои проблемы, но в такие моменты люди сближаются, учатся делить все радости и невзгоды. Сэм был рад подвернувшейся возможности выговорится, не держа больше в себе правду, которая принадлежала другому. Возможно, теперь ему будет проще находиться рядом и не контролировать каждое слово, а просто общаться, разговаривать, помогать. И хотя чувство вины продолжало подтачивать его, теперь он был в этом не один. Последние дни и Дину придется оставить своего брата. Опять. Сможет ли тот нормально жить без его присмотра? Попадет в дурную историю, или, пересилив свою «несчастную звезду», получит в награду нормальную жизнь, Дин не знал. Также как и насколько далеко им удастся уйти, прежде чем болезнь вновь вернется, да и вообще, смогут ли выбраться из лагеря живыми?       В любом случае, ему нетрудно было догадаться, что коли Сэм смог назвать количество отведенного для него времени, то, возможно, и сам уже ставил пометки, вычеркивая дни в своём календаре.       Похлопав брата по плечу, Дин уверенно зашагал по коридору в сторону их комнаты, не желая задавать этого вопроса. Знать, что умрешь сам - это одно, но осознавать, через сколько следом за ним отправится столь близкий человек - это совсем другое. Возможно, это был эгоизм или последнее желание умирающего, но он просто не хотел этого знать. Ему хотелось верить, что круги под глазами Сэма от недосыпания, а непривычная худоба и вялость в движениях - это результат плохого питания, и ничего более. «Сэм здоров и наплевать, что говорят врачи, а здоровым здесь не место».       Счетчик жизни медленно тикал, отсчитывая оставшееся время, которого категорически не хватало, чтобы убедиться, что Сэм в безопасности. И пусть тот и взял на себя обязанность быть сиделкой Дину, но старший брат в их семье только один, и именно у него с четырех лет была работа, которую он будет делать до последнего своего вздоха — присматривать за вредным младшем братцем.       Дин толкнул дверь, заходя в комнату, где скучая на кровати в ожидании, сидел Фил. Недовольно бормоча, тот достал спортивную сумку, и с довольным видом расстегнул молнию, выставляя содержимое на всеобщее обозрение. Вошедший следом Сэм, на секунду замялся у порога, отрешенно потирая переносицу, то ли от переизбытка чувств, то ли от длительного отсутствия сна. Весь его мир теперь сузился до одного человека, который сейчас с чувством восторга крутил гранату в руках, словно мальчишка, радуясь новой игрушке.       — Нет, ты это видел? — подкидывая её, радовался парень, — а пацан-то не промах оказался!       — Что ещё есть? — стараясь сдержать улыбку, поинтересовался Сэм.       — Пара заряженных Десертов, один магазин плюсом, фонарь с комплектом батареек, нож — армейский, аптечка, жрачка и вот это.       Винчестеры с любопытством уставились на свернутый клочок бумаги.       — Старик Томсон жил здесь ещё до карантина. Я попросил его отметить дороги, вообще расспросил про полезную информацию. В общем, в трех милях к югу есть проселочная дорога, её на картах нет, может это то, что нам нужно?       — И куда она нас приведёт?       Он сказал, что сначала к остаткам заброшенной фермы, а потом к автомагистрали, ведущей в ближайший отсюда город.       — Отлично, — в очередной раз подкинул гранату Дин, — похоже, у нас вырисовывается план.       Сэм прикинул в голове, сколько им придется пройти, но промолчал, не желая портить оптимистичный настрой собравшихся.       — Осталась проблема, как нам выбраться из города?       — А вы считаете, чем я полдня занимался? — Фил отвернул козырек кепки в сторону и заговорщически пригнулся, — путь отсюда всегда был, только им никто пользоваться не хотел.       — Поясни?       — Вот, — в его руках оказалась ещё одна карта, больше похожая на план эвакуации, снятая со стенда пожарной безопасности. — В доках, что за бараками для вновь прибывших раньше было, что-то вроде склада для контрафактной продукции, когда инфраструктура города рухнула двери заколотили, чтобы бомжи не лазили.       — И? — непонимающе вскинул бровь Дин.       — Вход здесь, а выход должен был остаться со стороны причала, — догадался Сэм, перекидывая взгляд с одного на другого.       — Вот именно, — воскликнул Фил, перехватывая внимание, — военные то этого не знают, для них все эти заброшенные здания в порту это просто одна стена, отделяющая причал от живых мертвецов.       — Кхм, я бы попросил!       — Прости Дин, больше не буду, — съязвил парнишка, пряча карту в карман, — итак, когда двинем?       Не сговариваясь, две пары глаз уставились на стоявшего все это время в стороне Сэма. Впервые за долгое время, не имея альтернативы, именно ему предстояло взять на себя лидирующую роль в их импровизированном отряде беглецов. На него легла обязанность распланировать все нюансы, продумать каждую мелочь и пути к отступлению. И самое удивительное, что он не противился этому. С возвращением Дина в нём вновь проснулся охотник, желавший действовать, как и прежде пробираясь через неприятности плечом к плечу с братом. Только теперь он осознал, как же ему надоело сидеть на месте в ожидании своей участи. Хотелось перемен, азарта. Эдакое последнее приключение, на которое у них ещё хватает сил.       — На рассвете.