Зеркало, зеркало

На широкой загорелой ладони с аккуратно подстриженными ногтями сахарно-белый шарик казался скомканной новогодней снежинкой, чуть угловатой и холодной даже на взгляд. Крошечный комочек морозного инея. Карл так его и назвал… -…иней. Шерлок поджал губы и, заложив за спину руки, отступил на шаг. - Я не принимаю наркотики, - голос прозвучал глухо, как если бы его горло перехватила удавка. – Это глупая трата времени… и бессмысленное убийство нейронов. Карл ждал такой реакции. Он прекрасно знал, что его парень не употребляет не то что «дурь», но даже слабый алкоголь - Шерлок презирал его за то, что тот делал с его уникальным мозгом, начисто лишая его контроля над телом. - Это не наркотик. Никакого привыкания, никакой ломки, никаких побочных явлений… Не определяется ни одним способом тестирования на амфетамины, на допинг, на опиаты… Это вообще, совсем другое. Моя формула… Ого! Такого удивления на этом хрустальном лице он еще не видел. - А чего ты удивляешься? Я магистратуру не просто так… посещаю… - Карл фыркнул совершенно по-шерлоковски, так и не убирая протянутой ладони. – Это микродоза, хватит минут на десять. Я обещаю – тебе понравится, малыш… Да не бойся ты, я его и сам принимаю… - он многозначительно приподнял бровь. - Иногда. - Так и знал, что твои рекорды дутые… - презрительно ухмыльнулся Шерлок, подцепив двумя пальцами сахарный шарик. – А если я это повторю? Его прищуренные глаза наполнились кобальтовым вызовом и опасно сверкнули в ореоле угольных ресниц. Зрачки расширились в азартном предвкушении, как нацеленная ружейная пара, разжигая тлеющий огонек, присыпанный остывшим пеплом скуки. - Попробуй, - Карл коротко хохотнул и единым движением лишил Шерлока разделявшего их расстояния, нависнув над ним и дохнув мятным жаром прямо в лицо. Он не пустил в ход рук, но и одного касания тел оказалось достаточно, чтобы поджечь порох. - Справишься - я на тебе женюсь… - прошептал он в разгоревшееся упрямство недостижимых пунцовых губ. Интеллект. Идеальная сексуальность. Карл нашел его уязвимую точку… Главное – правильно на нее надавить. - Обойдешься, - Шерлок уже оторвался от соблазнительного тепла и теперь внимательно рассматривал подаренный образец в потоке солнечного света, падающего из распахнутого окна, сощурив прозрачные льдистые глаза и задрав подбородок. Красивый, азартный охотник… легкая добыча… - Лучше сядь, - предупредил Карл, проследив за направлением тонкой кисти… Но кому он это говорил? Зацепившись взглядом за кофейную терпкость карих глаз, Шерлок уронил крупинку себе в рот, и она невесомо легла на язык, мгновенно прилипнув и растворившись в слюне. «Иней» оказался холодным не только с виду… Весь рот разом обволокло морозной испариной, словно весь воздух превратился в один ком снега. Его арктический холод обжёг и небо, и язык - от кончика до самого корня, льдисто скользнул через судорожно сжавшуюся гортань в раскаленный пищевод, выстуживая, растекаясь расплавом по альвеолам легких, заполняя их стеклянным звенящим гелием… Мир сжался в одну безразмерную точку и взорвался слепящим черным сиянием, разлетаясь во все стороны мерцающим водоворотом. Шерлок зажмурился, не в силах перестать смотреть сквозь сомкнутые веки на невероятные метаморфозы нелинейной геометрии взбесившегося мира. Он падал, падал, падал, раскинув руки… в бездонный, беспросветный колодец, пытаясь дотянуться кончиками пальцев до его стенок, беззвучно крича распахнутым ртом и не чувствуя, как чьи-то руки подхватывают его мгновенно обмякшее тело, бережно укладывая на услужливо подставившую свои объятия кровать. Остановившийся взгляд потрясенных глаз с огромными зрачками без радужек уставился в потолок… Шерлок падал уже вторую, десятую… тысячную вечность… Это падение как-то незаметно превратилось в стремительный полет в бархатном жарко-ледяном ничто… перетекло в легкое, сладкое парение в восходящих потоках несмолкаемой иллюзорной тишины… в черной, недвижимой воде. А где-то в небе… на покрытой рябью водной глади серебряными рыбками играли сумеречные лунные блики. Спустя миллиард лет скучающие рыбки рассыпались небесной пылью, которая упала в благодатный небосвод - пустой и лишенный жизни, озарив тихим переливчатым смехом первый акт созидания. Новорожденные звезды распускались нежными соцветиями глициний и жасмина, роняли на лицо опадающие лепестки, заполняя одуряющим ароматом вселенную… Им на смену неуловимо проступили тонкие, все в завитках и тихо звенящих колокольчиках, хрупкие многоступенчатые формулы, замкнувшие вокруг него свой бесконечный хоровод, складываясь в трехмерные конструкции, прорастая красивыми гауссовыми кривыми и скалярными координатами кривящихся гистограмм… В одном цветке из степеней и интегралов протаяла теорема Лагранжа, а в свернувшейся голодной змее он узнал сверхтяжелую точку гравитационного потенциала Ньютонового притяжения… Оказывается, если наложить на многомерные преобразования математических формул гармоническое колебания «Бури» Бетховена*, решение возникало само собой, без сложных выкладок, простой визуализацией непрерывного звукоряда… музыки, обрушившейся на голову лавиной разноцветного хрустального снега… инея… …инея… инея… инея… И это было… прекрасно… даже тот багровый дракон, родившийся из пурпурного кокона в самом сердце небесного сада. Он выскользнул из гигантского бутона, расправляя тонкие, еще смятые слюдяные крылья, как только что родившаяся бабочка. Дракон сорвался с высоты, покинув свой ослепительный чертог, раскрыл полную зубов пасть и дохнул ему в лицо оранжевым огнем, отчего-то пахнущим мятой и зеленым яблоком… Горячий ветер, подгоняемый волной, поднятой взмахами крыльев-витражей, окутал, согрел озябшее тело, казавшееся еще миг назад совершенно ненужным и неживым. Шерлок вспомнил о руках, ногах, груди и других, более важных вещах… Но драконья голова оказалась так близко, и его темные человеческие глаза заполнили собой все сущее вокруг, когда сплетенные из огненных искр лапы опалили его кожу на плечах, на бедрах, на животе, и… ох! Это уже против всех человеческих и вселенских правил… против законов мироздания и милосердия… безбожная, безжалостная ласка… разбившая, разметавшая сознание по просторам нового мира… Карл с удовольствием смотрел на распростертое, страстно выгибающееся на постели тело - на яркий, восхитительный румянец, опаливший высокие упрямые скулы, на вздрагивающие в экстазе ресницы, длинные тени которых легли на светлую кожу пушистой мягкой тенью, на приоткрытый чувственный рот с багровыми припухшими губами, шепчущими то ли проклятья, то ли молитву… Нет, он вовсе не собирался… это был всего лишь пробный камень… но кто мог его сейчас осудить? Руки потянулись к пуговицам одежды, спеленавшей мечущееся красивое тело, освобождая и забирая его в жаркий, нежный плен… … От перенесенных ласк болело все - от искусанных губ до сведенных судорогой бедер. Сорванная гортань саднила, а фантомная боль от проникновения была так сладка, что рождала все новые и новые электрические разряды и восхитительные спазмы интимных, увлажненных чужой теплой спермой мышц. Карл чувствовал себя виноватым и чуть-чуть… насильником. Но это было просто нечто… и он не стал искать себе оправданий. Шерлок под кайфом… Пятая стихия, упавший в ладони пылающий ледяной метеорит, уникальный фолиант, случайно раскрывшийся на самой прекрасной иллюстрации… За все время их знакомства Карл никогда не оставался после совместной ночи, проведенного в постели дня, короткого свидания на крошечной кухне. Он запросто мог влезть к любовнику в душ, чтобы смыть со своей кожи последствия их общих безумств, дождаться, когда смешливое мытье перейдет во что-то больше… и потом, когда это большее перерастет в стоны и бесстыдные шлепки, когда зеркало смущенно задернется белым паром, а ноги перестанут держать, найти в себе силы закончить водные процедуры за двоих и оставить свое усталое сокровище в одиночестве сушить свившиеся в пружинки, потемневшие от воды каштановые кудряшки, беспечно бросив: «Пока, увидимся…», не успеть услышать, как захлопнется за его спиной дверь… Но сегодня он не смог уйти. Расслабленный, разметавшийся на постели Шерлок - усталый, счастливо и смущенно уткнувшийся в широкое бронзовое плечо, быстро засыпал, не в состоянии даже поднять головы, а лишь сонно жмурясь и моргая дымчатыми, нефокусирующимися глазами, в которых северные облака смешивались с пронзительной синевой полуденных небес итальянского юга. Слухи не врали. Эти странные глаза действительно меняли цвет… Он еще что-то бормотал, шевеля искусанными губами, и его дыхание согревало прохладную кожу, щекотало белесые волоски, а от влажных волос пахло одуряюще вкусно… Карл приобнял Шерлока за плечи, притянув поближе, и тот сразу же перевернулся на живот, забрасывая руку поперек груди и прижимаясь гладким молочным боком. Сонный шепот стих, и Карл сдался. Они проспали весь вечер, всю ночь, встретив утро все в той же разоренной кровати, переплетясь всеми конечностями, как сросшиеся деревья ветвями. У Шерлока затекла рука. Он приоткрыл один глаз и увидел прямо перед своим носом серьезный карий взгляд. - Привет… - он не скрывал удивления. - Ты остался? Ты правда остался? Карл хмыкнул и вытянул из-под его головы свою руку, всю в отпечатках многочисленных складок от подушки и одного пунцового уха. - Ты же сам в меня вцепился, как клещ… Теперь возмущенно зафыркал уже сам Шерлок. Он заерзал на сбитой постели, пытаясь распутать их сплетенные руки-ноги, морщась от тянущей, выкручивающей боли в спине, в локтях и коленях… в паху… - Еще чего! И вообще, от твоей… таблетки у меня все болит… А еще плёл, что никаких побочных… тоже мне… патентованный химик. – Он выскользнул из неохотно разомкнувшихся объятий и уселся на самом краю, скрестив ноги как восточная статуя. Потянулся, хрустя суставами так, что запавший живот обозначил кромку нижних ребер… упругий, манящий… вкусный. - Это не от нее, - не отрывая глаз от его пупка, Карл облизнул губы. - Ничего не помнишь? Совсем-совсем? С большим трудом он заставил себя перевести взгляд от волшебного созерцания на смущенное лицо. Смущенный Шерлок… - Помню, - Шерлок резко выдохнул, опустил руки и уперся ими за спиной. – Карл… мне надо еще. - Нет. - …пожалуйста. Вчера я увидел в трехмерной графике свою курсовую работу. Красивое решение… Мистер Вудхоффер будет в восторге… - Нет. Когда хотел, Карл умел быть непреклонным. - Одну… ну пожалуйста… - когда хотел, Шерлок умел быть трогательным. Ласковые глаза и припухшие, надутые губы. – Тогда я смогу закончить магистратуру досрочно вместе с тобой. - Н-нет… - оказалось, сопротивляться этому нежному демону было совсем непросто. А демон знал, чем его взять… - Я поеду на твои соревнования. В Лондон. Шах и мат…