Зеркало, зеркало

Палец пляшет на маленькой выпуклой кнопке, невесомо лаская ее подушечкой, словно сосок любовника. Аккуратный полированный ноготь обводит кромку так же медленно, как кончик языка пересохшие губы… И, увлекшись процессом, наверняка он просто не расслышал… – Нет… Шерлок не находит сил дышать, на миг умерев от осознания… не может оторвать замерзшего взгляда от маленькой смертельной игрушки, зажатой в чужой руке… И ничего не происходит. Палец спотыкается, но все так же продолжает соблазнение детонатора. Холодный рассудок несется вскачь, опережая восприятие: «не нажмет… захочет узнать «почему»… маленькая отсрочка, крошечная фора… второй раунд… Игра никогда не заканчивается… – Почему? Предсказуемо… и даже это недоумение, удивление черных, полных сажи от сгоревших эмоций зрачков… – Ты все равно нажмешь. Как только я все отдам… Мориарти стоит так близко, что аромат его парфюма забивает ноздри и кружит голову. Ммм… Шерлок запрокидывает лицо, чтобы не потерять зрительного контакта, словно это так жизненно важно – удержать оппонента на расстоянии одного дыхания. Джеймс с наслаждением смотрит, как отчаянно натягивается струной ранимая шея, как безнадежно в нем мечется, сглатывая испуг и унижение, непроглоченное адамово яблоко… Какое удовольствие пить большими глотками это растерянное поражение с восхитительного лица, понимая, что… А что, кстати? И Джеймс хмурит левую бровь… – Ты все еще думаешь, что я блефую… – он склоняется к лицу – совсем без угрозы, как к окуляру микроскопа, но организм на смотровом стекле холодеет, словно почувствовав прикосновение смерти. – Стало скучно? Тогда сменим ритм… …И палец вдавил отполированную медную пуговку… …десять секунд… систолическая тахикардия… травмированное предсердие вызывает обширную фибрилляцию… …тридцать секунд… мышечные судороги… тело конвульсивно бьется в фиксирующих ремнях… кровит прокушенный язык … …минута тридцать… атональное дыхание… частые хриплые вдохи… слишком поверхностные, чтобы наполнить легкие… …две минуты сорок… апноэ – полная остановка дыхания… …три минуты… расширение зрачков и утрата их реакции на свет… …три минуты десять… губы наливаются пепельной синевой… цианоз кожи из-за резкого снижения содержания кислорода в крови… …четыре минуты… пять… сработает сигнализация… Джон не выйдет в реал, чтобы не столкнуть состояние Капитана за край… появится медперсонал… и какая-нибудь Бекки или Айрин нажмет Большую Красную Кнопку… «Джон, Джон, Джон… Вернись!» – безмолвно кричит он пустому зеркалу… – Как заставить его услышать?! «Шерлок, думай… твою мать! Что?!» О чем он тогда говорил?.. испуг… но Шерлок не боится. Совершенно иррационально, вопреки всем инстинктам… что еще?.. возбуждение… нет, он не может заставить себя захотеть Мориарти… даже для того, чтобы вызвать в Джоне ревность… ничего, кроме мерзкой тошноты и сжавших содрогающиеся внутренности скользких холодных пальцев… нет… захотеть он не сможет… а вот спровоцировать… Рот наполнился жгучей горечью, сухим спазмом перехватившей горло. И вдруг стало легко. Что-то позабытое так знакомо, так сладко вливалось в тело… мягко, горячо распирая вены, артерии, капилляры, заливая изломы скул терпкой амальдиновой* волной… Глаза наполнила опасная поволока, лениво плеснувшая от одного взмаха угольных ресниц, приподнимая в презрительной усмешке ренессансную линию безупречных губ. – Что? – Джеймс нахмурился, рассеянно перекатив крошечный пульт по костяшкам руки – легко, словно фокусник. – Вспомнил своего хромого любовника? И что ты только нашел в этом калеке? – Мой хромой любовник в постели на голову выше любого из вас… – глядя прямо в глаза темным порочным вожделением, Шерлок выдернул из гранаты чеку… Джеймс скользнул в пространстве черным акварельным росчерком. Пальцы ухоженной, холеной ладони зло сжались в кулак, больно стянув волосы на затылке, рванули голову назад, заламывая позвонки, заставляя судорожно всхлипнуть и хрипло зашипеть… Мгновенно пересохшие губы приоткрылись сами, и на них, как на вражескую амбразуру, тут же набросился жадный, яростный рот… Шерлок протестующее рванулся, замычал, через боль тяжело ворочая шеей, слушая, как по позвоночнику продирается колючий льдистый страх… У Джеймса жестокий, дикий язык, оккупировавший весь рот, ободравший нёбо и упившийся гладью зубов … Искусанные, кровоточащие и измученные губы перестали вырываться, пылая, словно угли на свежем пепелище… Глаза узурпатора, состоящие единственно из безумных, разорвавшихся чернильными кляксами зрачков, пожирали смятение и безнадежность красивых черт. – Ну, что ты теперь скажешь? – спокойным, убийственным шепотом Мориарти выдохнул в пунцовое ухо. – А что если я сделаю так? Ладонь легла на выгнутую шею прямо над выпирающим кадыком, пальцы впились в ямочки по обе стороны челюсти, надавили, и Шерлок, тихо скуля, зажмурился от нестерпимой боли. Ладонь разжалась, поменяла положение, по-хозяйски тяжело огладила хрупкие веточки ключиц, пропустила меж пальцев съежившийся сосок, нырнула по гладкому торсу к ямке пупка и нарушила неприкосновенность чужой плоти. Пах поджался, вспотел… Шерлок протестующе дернул бедрами, натянув наручники на скованных за спиной руках… А потом тело обмякло, расслабленно свесив кисти с длинными, изящными пальцами вдоль ножек стула, на котором он сидел, голова запрокинулась, невесомо обозначив на губах несмешливую улыбку. – Все? – низким бархатным переливом спросил в потолок Шерлок. – Только рубашку зря испортил… Джон расстроится – ему так нравилось ее снимать… очень медленно… тебе не понять. – С-сука… шлюха! Сатанея, Джеймс почти без замаха ударил его в висок, разбивая в кровь костяшки пальцев, опрокидывая безвольное тело на пол, пинком отшвырнув несчастный стул в дальний угол… Навалился, пригвоздил вывернутые плечи к полу, заставляя мучительно выгибаться на скованных руках… раздирая сопротивляющиеся ноги, как клиент, насилующий строптивую проститутку… На грохот из коридора выскочили близняшки… …жарко пахнуло раскаленным песком… дизельной гарью и перегретым машинным маслом… ветер швырнул пригоршню сухой пыли, тут же захрустевшей под ногами и на зубах… – Убери от него свои руки, – резко скомандовал знакомый-незнакомый голос. – Оружие на пол, быстро! Считаю до трех. Раз… Грохнул оглушительный выстрел. Старший из охраны уронил уже выхваченный пистолет и с воем скрючился, зажимая развороченное колено и безвозвратно заливая своей кровью иранский ковер миссис Холмс… Вселенная застыла на секунду, и только звук второй брошенной на пол оружейной единицы столкнул ее с мертвой точки. Три пары глаз на диво синхронно уставились в просветлевшую зеркальную гладь… …Шерлок – вывернув шею под безумным углом, забыв о постыдности мизансцены… …Мориарти – взъерошенный, с нелепо вытаращенными глазами, уже понимающий свою критическую близость к полному безумию… …второй ирландский полутролль – по-детски пялящийся на протаявшую в зеркале слепящую полынью… … Неровная, в пепельных пучках выжженной солнцем чахлой травы, пустыня с островками черно-рыжих камней и скудных песчаных холмов. Злой, стелющийся ветер сдувает с них взвесь белой истончившейся пыли, наметая ее через границу инкрустированной рамы прямо на паркет викторианской гостиной. Что-то чадит, догорая… далеко, на самом краю видимости, заставляя непроизвольно морщить нос и задерживать дыхание… «…я помню… я тебя помню… ты – это он… он – это ты…» «…твою мать… что за?.. бред, передоз… нет, невозможно…» «…это что, на самом деле?.. как в кино?.. не поверит никто…» Их мысли звучат так громко, что у Джона закладывает уши от повисшей тишины, и он усмехается, привычно сдвинув на затылок каску – всю в угольных царапинах… Полевая форма лаково поблескивает на груди свежей порцией проступившей крови… Черным маркером на уцелевшей руке коряво выведено «Д. Х. Уотсон»… эту ухмылку несложно заметить даже из-за короткого приклада штурмовой винтовки, плотно прижатой к плечу и чутко сопровождающей потенциальные цели… – Эй, ты, красавчик! – донесся звонкий голос с едва ощутимой хрипотцой. – Встань с него и сними наручники… Два! Джеймс медленно поднимается, одновременно протягивая раскрытую ладонь телохранителю. Тот так же, в ритме заведенного манекена, запускает пятерню во внутренний карман и роется там так долго, что дуло L85A2 начинает нервно шарить по его груди. – Даже не думай. Два выстрела вышибли оба глаза уродливому желтому смайлу – внебрачному детищу Шерлока и Предрождественской Депрессии… Смайл приобрел странное сходство с выражением лица Джеймса… наверное, пустотой провалов черных зрачков… – Шерлок, уходи из квартиры, – Джон не сменил позиции, а только уперся ногой в длинный деревянный ящик с надписью «Dangerous». – Пока я тут присмотрю за этими… ты знаешь, где искать Капитана… Я его поддержу, но нужна интенсивная… – Аппарат заминирован… – Шерлок тяжело поднялся, когда Джеймс молча освободил его руки, все же не удержавшись, чтобы не провести пальцем по лиловому кровоподтеку на запястье… Шерлок покосился… – Включишь, и… – Я понял… Звони брату, там на этаже человек двести… пусть начинают эвакуацию… – Джон… – Иди! – крикнул Джон, чиркнув в сторону двери прицелом. И добавил чуть мягче. – Капитан долго не протянет… пожалуйста, иди. – Джентльмены, – Мориарти сделал усилие, вернув своему лицу скучающее выражение, – все это очень трогательно… Джон? Это Вы прямо сейчас находитесь в Хидли Корт? Этому… – он сделал неопределенный жест изящными пальцами, – есть хоть какое-то объяснение? Или мне стоит уверовать? – Стоит, стоит… – на Джона не действовало его обаяние а-ля-Джокер… – Представьте себе, что я могу быть в каждом зеркале… и даже в Вашей спальне, мистер… Забудьте навсегда этот адрес и имя этого человека. Дело закрыто… Шерлок, иди! Походкой сломанной куклы Шерлок двинул к выходу, машинально снимая с вешалки пальто и набрасывая его на почти голое тело… – Я помню тебя… тот солдат… ты… это всегда был ты… почему я забыл?.. Джон! Откуда у Джеймса в руке появилась крошечная «Беретта»?.. – Восстановим статус-кво… – улыбаясь, пропел он, целя Шерлоку в голову. – Как Вы планируете меня остановить? Думаю, огневой мощи теперь недостаточно для… Шерлок застыл в дверном проеме, сунув руки в карманы. Набрать сообщение вслепую на телефоне, как обычно, забытом им в пальто, было не сложнее, чем отобрать пончик у Майкрофта… – Еще как достаточно… – Джон ботинком спихнул крышку с ящика, почти на треть заполненного боеприпасом, опуская оружие и демонстрируя одну-единственную гранату, зажатую в кулаке, и чеку от нее, надетую на палец на манер обручального кольца… – Еще как… Оливковое лицо Джеймса никогда не бледнело так быстро… и галстук никогда так сильно не сдавливал горла… …пистолет дрогнул, и Шерлок сделал шаг в коридор… …телохранитель сдвинулся в сторону своего босса… …Джеймс надавил на курок, Джон разжал пальцы… …Шерлок окунулся в темноту, разворачиваясь на босых пятках и стартуя в сторону лестницы… …полутролль сгреб работодателя за плечи и швырнул его вдогонку беглецу… Шерлок не успел миновать второй пролет, когда наверху глухо ухнуло, заполняя все пространство грохотом снесенных дверей и звоном выбитых окон… Вибрация от просевших перекрытий подбила под ноги. Запоздало группируясь, он кубарем вылетел в прихожую под визг деревянной шрапнели, превратившей его спину в кровавого ежа… Уши заложило, что-то горячее вязко потекло за воротник… часть треснувшей балки и полтонны битого кирпича завершили его траекторию, приложив напоследок по затылку декоративной балясиной… Провалившись в беспамятство, он так и не успел узнать о подтверждении отправки короткого сообщения на один крайне редко используемый номер…