Шесть оттенков Охры

Громкий хохот за соседним столиком раздражал молодого мужчину. Ему так и хотелось обернуться и шикнуть «пару ласковых» о непристойном поведении в общественном месте. Но удерживался, не для этого он здесь сидит, чтобы давать никому не нужные замечания. С недавних пор он стал дерганным и раздражительным, виной этому был один единственный человек — Лили. Давняя подруга очень жаждала с ним повидаться, а Снейпу было жутко смотреть ей в глаза. Из-за него она находится в бегах, прячась от Темного Лорда и его приспешников. И собрав в кулак все, что осталось от его гнилой душонки, Северус согласился на встречу. Звякнул колокольчик, и вместе с холодным потоком воздуха в помещение зашла Лили. Остроконечная шляпа и края плеч в теплой мантии были щедро присыпаны снежными хлопьями. — Здравствуй Северус, — мягко произнесла его имя Лили и, сняв шляпу, стряхнула тающий снег. Снейп приветственно кивнул и продолжал смотреть на собеседницу. Она почти не изменилась после окончания Хогвартса, легкая полнота щек и невидимый собеседнику живот, скрытый просторной мантией, являлись дополнением к ее внешности. Как же он завидовал Поттеру, когда узнал, что девушка всей его жизни выходит замуж, а следом и новость о ее положении. Снейп часто корил себя за подобные мысли, но убежать о них не мог. Сколько бы счастья он ни желал Лили. А вдобавок он являлся тем, кто стал инициатором всего этого кошмара. — Невероятная погода для февраля, правда? — спросила Лили, аккуратно вешая на спинку стула свою мантию, теперь живот заметно выпирал под зеленым свитером. Снейп силком оторвал глаза от него и кивнул. — Что-то ты слишком молчаливый, что-то случилось? — не унимаясь, задавала вопросы Лили, пытаясь растормошить старого знакомого. — Зачем просила встречи? — сразу перешел к делу Северус, с лица Лили сразу слетела маска веселости и она нахмурилась. — У меня одна единственная просьба… Северус, я больше не знаю, кому доверять, а ты единственный из моих знакомых, кто еще находится в стороне от всего этого. На ее последних словах Северус поперхнулся остывшим чаем. — Прости? — просипел он, испуганно смотря на нее. Ему казалось, что Лили всегда знала о его работе на Темного Лорда. Теперь же Снейп сомневался об осведомленности Лили, касательно его положения и ситуации в целом. — Северус, ты прекрасно понял, о чем я. Я умоляю тебя, я молю… — она положила руки на живот, слегка сжимая его, — если меня не станет… я… я прошу, позаботься о моем ребенке. — Лили! — с ужасом воскликнул он и встал. — Сядь, — попросила она, умоляя, — прошу, Северус. Я знаю, к чему ведет эта война. И я боюсь, что все закончится плохо, мне жизненно нужна твоя поддержка. — А Поттер? — все еще не соглашаясь на ее просьбу, спросил Снейп. — Ты его знаешь, — скупо ответила она, — но это не значит, что я перестала его любить. Северус нахмурился, между ними повисла тишина. — Хорошо, — согласился Снейп, и Лили вскинула на него полные надежды зеленые глаза. — Непреложный обет. Алиса Долгопупс будет свидетелем, — твердо завершила беседу Лили, а Северус обреченно закрыл глаза.

***

Шел первый запоздалый для этой зимы снег. Тяжелые белые снежинки падали на землю и тут же таяли. Новенькая могильная плита не успела покрыться за три месяца дорожной пылью и по сравнению с другими выделялась своей чистотой и блеском мрамора. Никакой фотографии не было, лишь цифры и буквы: 1960 — 1998 Северус Снейп Скрытная личность с короткой биографией на мраморе. Никто никогда не мог понять его, какие мотивы он преследовал, чем дышал и чем жил. Все знали Снейпа как жесткого человека, лишенного показательной доброты. Только несколько людей знали его подноготную. Этот круг людей был столь узок, что правда даже после его смерти осталась за семью печатями. На похоронах не было толпы, у его могилы не было тонны цветов, венков и слез. Лишь маленький букетик-венок от профессорского состава и скупые слова в последний путь. Именно так похоронили профессора Зельеварения. О похоронах Гарри узнал из газеты, которую купил в Косом переулке. Маленькая заметка на последней станице. — Ты иди, я постою еще немного тут, — попросил Гарри, смахивая снежные капли с черного мрамора. К одинокому венку опустился букет из искусственных разномастных цветов. — Я тебя одного не оставлю, — упрямо ответил Дадли за его спиной и огляделся. — Хорошо, тогда постой тихонько, — Гарри присел рядом с надгробием и задержал свой взгляд на серебристых буквах. Дадли за его спиной засопел и, сунув руки в карманы пуховика, стал огладываться по сторонам. Для него подобная прогулка с недавних пор стала слишком напряженной. Он все еще не мог отойти от ядовито-зеленого луча и отсутствия пульса у Гарри. Шок, страх и невыносимая боль. Ди никогда не захочет повторения этого. Гарри сидел спиной к нему, низкий хвост черной паутиной облепил спину, в нем уже мелькали серебристые нити. После короткой смерти он вернулся к Ди совсем другим человеком. Гарри был тих и задумчив, глаза излучали какой-то, не по возрасту, умный взгляд. Хотя порой он пропадал и к Ди возвращался подросток. Дадли не спрашивал его о смерти, что там за чертой. Эта тема была для каждого из них запретной. Возможно, когда-нибудь они за бокалом горячительного обсудят данный отрывок жизни, но не сейчас и не сегодня. — Прощайте, профессор Снейп, сэр. Спасибо вам за все, — услышал Дадли тихий голос Гарри. Поттер встал, отряхнул подол плаща и обернулся, — пошли домой? — Пойдем, — ответил Дадли, и они медленным шагом направились к машине, припаркованной за оградой. Рукой он придерживал Гарри за спину, чтобы тот не поскользнулся. За эти полчаса, что они пробыли здесь, стало на порядок холоднее, и влажная от снега земля покрылась корочкой льда. — Ди, я хочу, чтобы ты не бросал учебу, — неожиданно сказал Гарри. — Зачем это все, Гарри? Мы же договорились, что я буду работать на полставки, а все остальное время присматривать за тобой. Учеба занимает слишком много времени. И нет гарантии, что за тобой не придет еще один сумасшедший, желающий убить. — Ди… все в прошлом, я разорвал все, что меня связывало с тем миром, больше подобного не повториться, уж я-то гарантирую. Знаешь, я не хочу, чтобы ты из-за меня терял то, что, возможно, в будущем даст тебе гарантии нормальной жизни. Нормальной, адекватной жизни. — Ты моя гарантия! Гарри, попробуй понять меня, я не могу больше терять то, что у меня осталось, — умоляя, проговорил Ди и сдавил пальцами виски. Видимо, подобного рода разговоры вызывали у него мигрень. — Это пройдет, поверь мне, — не унимался Поттер и обнял его, утыкаясь носом во влажное от снега плечо. Дадли сжал его в объятьях. — Не знаю, — устало ответил Ди и они, разорвав объятья, пошли вперед.

***

Уже дома, не снимая пальто, Гарри устало откинулся в кресле и закрыл глаза. Посещение могилы профессора нелегко далось ему. Он долго уговаривал себя прийти и вот спустя неделю Поттер это сделал. — Тебе приготовить чай? — раздался голос Дадли с кухни. — Было бы неплохо, — откликнулся Гарри, собрав остатки сил, он встал и стянул с себя влажное пальто и повесил его на спинку кресла, из кармана выпал предмет и, отскакивая, покатился по полу. Поттер нагнулся, поднял маленький черный камушек и стал его рассматривать. Этот крохотный, мерцающий на свету камень, спас ему жизнь, но взамен забрал другую. Если бы Гарри знал, что его смерть принесет еще одну, то сам бы встал и пошел под палочку Волан-де-морта. Но мертвые не возвращаются, и этот груз, Поттер будет нести на своих плечах всю свою оставшуюся жизнь. Камень еще раз сверкнул в руке. Этот предмет Поттер хотел оставить на кладбище, но так и не решился на сей шаг. И где-то глубоко в душе он не переставал благодарить своего профессора за все. — Гарри, чай готов, — прервал его мысли Дадли и Поттер оторвал свой взор от Воскрешающего камня. И как бы он не был благодарен профессору, ему хотелось жить и быть счастливым. Пожалуй, это эгоистично со стороны Поттера, но он рад, что данная черта его характера проснулась и дала возможность двигаться дальше. — Иду, — с задержкой ответил Гарри и улыбнулся. Ди сделал пару шагов и заключил его в объятья, — Ди… — М-м-м? — промычал куда-то в шею Дадли. — Почему ты покрасил стену в грязно-желтый цвет? — неожиданно спросил Гарри. — Это не желтый, это охра. — Разве? Выглядит странно и весьма необычно. — А мне нравится, это мой любимый цвет. Он напоминает мне осень, твое волшебное возвращение. Мамин пирог с яблоками и медом. Уютно смотрится, не правда ли? Наверно, такого же цвета и моя любовь к тебе, — ударился в сентиментальность Дадли и слегка покраснел от подобной откровенности. — Наверно, необычная твоя любовь… цвета охры, пошли чай пить, — улыбаясь, ответил Гарри.