Очарование лилии

      — Все кости срослись правильно… — задумчиво рассматривая рентгеновские снимки, комментирует Стен, — Осложнений нет.       — А память? — с надеждой спрашиваю я.       Прошло почти два месяца, и мне, наконец, сняли последний гипс. Сегодня, впервые за долгое время, я встану на ноги и буду ночевать дома. Ребята не отходили ни на секунду, даже когда меня перевели в больницу, и сейчас мы ждем Шона, чтобы поехать домой. Конечно, самостоятельно ходить мне запретили, так как я еще слаба, а костыли или трость бесполезны, потому как у меня травмирована рука с той же стороны.       Расстроилась ли я, что пропустила закрытие гоночного сезона? Что не увидела, как какая-то Брианна получила кольцо Рыцаря? Нет. Ведь я не знакома с Брианной, хотя мне о ней много рассказывали, а все, кроме Крис и Адри, которая, как мне сказали, моя подруга, были просто в бешенстве от такого расклада событий. Интересно, почему? Неужели этот титул так важен? Мне вообще непонятна их тяга к гонкам. Ведь это опасно. И я живой тому пример. Какая-то неполадка в автомобиле или секундное замешательство, и, вуаля, ты лежишь в больнице с кучей переломов и травм. Ладно, не стоит о плохом, ведь теперь все просто замечательно: посттравматический синдром прошел мимо меня, а от сотрясения мозга не осталось и следа, как и от ссадин. Только тоненькая белая полоска над правой бровью напоминает о случившемся. Ну, и еще плечо, и бедро, которые предстоит разрабатывать, именно поэтому Стен настоял на том, что бы никаких колясок не было. И память. Точнее, ее отсутствие. Да, я вспомнила многие вещи, но за последние полгода — ничего. Пустота.       — Восстановится, — ровно отвечает Стен, — Просто нужно время. Либо какой-то очень важный фактор…       — Фактор? — недоуменно спрашиваю, пытаясь сжать пальцы левой руки в кулак.       — Ну, иногда достаточно какой-то встречи, чтобы вспомнить или же просто оказаться в знакомом месте, — складывая снимки и остальные анализы в папку, отвечает доктор, — Дома, например. А еще бывает, увидишь что-то, что вызывало сильные эмоции, БАХ, и все встало на круги своя. У всех по-разному.       — Привет! — в проеме появился Шон, — Готова?       — Еще больше месяца назад, — широко улыбаясь, отвечаю ему.       — Сначала отнесу вещи в машину, а потом вернусь за тобой, — парень чмокнул меня в щеку и, подхватив сумки, вышел из палаты.       — В этой папке все твои документы по лечению, а так же график процедур и посещений доктора для проверки, — Стен кладет на тумбочку черную папку, — Надеюсь, больше я тебя не увижу в больничной палате, — мужчина подмигивает мне, а затем обнимает, — Что ж, пойду работать.       — Я тоже на это надеюсь, — усмехаюсь в ответ, — Спасибо за все. Вы прекрасный доктор.       Шон вернулся очень быстро, поэтому мне не пришлось долго находиться в одиночестве наедине со своими мыслями. Спросив, готова ли я, он помог мне встать, придерживая за талию с левой стороны, и мы отправились в машину. На это ушло намного больше времени, чем я планировала, так как нога совершенно отказывалась подчиняться первые несколько минут. Как бы я ни старалась напрячь мышцы и заставить ногу согнуться хоть немножечко, ничего не происходило, только появлялись немного не приятные ощущения в области травм. Вскоре нога все же начала выполнять приказы мозга, но с большим трудом. Было такое ощущение, что мои кости металлические и в месте перелома просто заржавели, казалось, будто даже слышен скрип. Возникало желание смазать специальным маслом, как какую-нибудь дверь. Смена привычного положения доставляла, хоть и терпимую, но все же немного тягучую боль. С ключицей та же история. Пальцы и кисть плохо слушались, и иногда создавалось ощущение, что это вовсе не моя рука. Вот ты вроде приказал пальцам сжаться в кулак, и, вроде все отлично, приказ выполнен, а потом, взглянув на них, понимаешь, что он даже не был услышан. Но Стен предупреждал обо всех этих трудностях, говорил, что будет тяжело, что нельзя опускать руки. Поэтому я не сдаюсь, а храбро двигаюсь вперед через все трудности и неприятности. Надеюсь, что так быстрее приду в норму и стану прежней. Хотя… Прежней мне уже не стать. Я не изменилась кардинально, нет. Но такое событие, точнее, потрясение, не может не изменить в человеке хоть какую-то частичку. И хоть мне пока не совсем ясно, что именно изменилось, все же я чувствую себя немного другой.       Когда мы наконец пришли к машине, Шон помог мне сесть и пристегнуться, а затем занял водительское место. Было странно снова сидеть в машине, да и вообще сидеть. Кайен, как сказал мне парень, медленно двигался по парковке, а я изучала внутренние чувства, убеждаясь, что всё-таки Стен был не прав и у меня нет каких-либо проблем со всякими там синдромами.       — Ну, как ощущения? — выезжая с парковки, спрашивает Шон.       — Эм, — немного смутившись, рассматриваю приборную панель, — Да, нормально все.       — Это хорошо, — на лице парня появляется легкая улыбка, а затем я замечаю, как цифры на спидометре быстро меняются, и вот уже показывают почти сто километров в час.       Внутри появилось странное чувство, некий трепет, и я подняла глаза на дорогу. В этот момент и пришло осознание ситуации. Никакой это не трепет, меня попросту трясет, и я ничего не могу сделать. Нарастающая паника заставляет дыхание сбиваться, и мне приходится судорожно глотать воздух ртом, вцепившись здоровой рукой в подлокотник. Шон замечает это и резко сбавляет скорость, отчего моё тело напрягается и вжимается в кресло, а я, не сумев совладать с эмоциями, кричу, зажмурив глаза.       — Трис! — голос Шона возвращает меня в реальность, но паника всё ещё не отступает, — Трис! Тише, тише, — его руки обнимают меня и гладят по волосам, — Прости, меня. Я полный идиот! — спустя пару минут я все же смогла успокоиться, и только тогда он отпустил меня из своих объятий, — Буду ехать медленно и осторожно.       — Всё не так уж радужно, как я думала, — бубню себе под нос немного хриплым голосом. Меня все еще немного трясет.       — Уверен, это не надолго, — он чмокает меня в лоб, и мы продолжаем свой путь.       Около дома собрались все наши друзья. Эрик занимался приготовлением барбекю, девочки накрывали на стол, Четыре и Лео играли с собаками, а ДиКей и, видимо, Джош, обсуждали что-то, сидя на подвесной лавочке. Так как вся подъездная дорожка была забита, нам пришлось оставить машину у дороги, причем в противоположной стороне от ребят. Видите ли, некоторые гигантские черные Доджи занимают почти все свободное пространство. Кое-как вклинившись между вышеупомянутым и соседской машиной, мы вышли наружу, точнее, Шон вышел и практически вытащил меня. Чувствую себя беспомощной тряпичной куклой. Даже как-то нелепо. Ребята радостно поприветствовали нас и позвали скорее за стол. Ха! Наивные! Пока мы не дошли до них, я тихонько попросила Шона не упоминать о том, что случилось после выезда с парковки.       — Да возьми ты уже ее на руки! — спустя пару минут комментирует ДиКей, так как мы не прошли и половины пути.       — Стен сказал… — начинаю протестовать я, но меня перебивают. Все тот же ДиКей.       — Стен скязял… — каверкает меня он, скорчив рожицу, — Мы тут с голоду помрём, пока вас будем ждать. И вообще, чего вы ехали так долго? Случилось чего? — получив порцию моего неодобрительного взгляда, он замолкает.       — Возникли некоторые… — немного замявшись, стараюсь быстро сообразить.       — Трудности, — с улыбкой заканчивает Шон.       — Да. Но уже все хорошо, — тоже с улыбкой продолжаю я.       — А что было-то? — интересуется Четыре.       — Ой, какая теперь разница, — отмахиваюсь я, — Ничего страшного там не произошло.       Когда меня, как маленькую, наконец, усадили за стол, я еще раз обвела взглядом окружающее пространство, остановившись на гараже. В голову стало прокрадываться осознание того, что не все на своих местах.       — А где мой порше? — всё ещё глядя на гараж, спрашиваю я, — Хочу проверить, верны ли мои воспоминания о нем, — уголки губ слегка приподнялись, в то время как все мгновенно замолчали и стали смотреть куда угодно, только не на меня и не на гараж. Подозрительно.       — Трис… — положив ладони мне на плечи, начал Шон.       — Вы решили мне сделать подарок и поставить его на ноги? — воодушевленно перебиваю я.       — Кхм. Нет, — прочистив горло, присоединился Четыре, — Он больше не твой.       — В смысле? — усмехаясь, переспрашиваю его и оглядываю остальных. Постепенно улыбка с моего лица сползает, как растекшийся грим.       — У вас с Брианной была сделка… — виновато говорит Шон       — Трис, ты проиграла его, — извиняющимся, но в то же время достаточно резким тоном говорит Четыре.       — Что? — тупо задаю риторический вопрос.       Это всё какая-то шутка. Я бы ни за что не стала заключать подобную сделку на порше. Тем более, если бы не была уверена в своих силах. Пф, глупости какие-то! Ерунда. Чушь. Не правда. Правда.       Нет, я не хочу верить. Просто отказываюсь! Этого не могло произойти. Не могло. Не могло, слышите?! Глаза застилает полупрозрачная стена слез, а челюсти сжимаются. Не верю. Боже, неужели я действительно сделала это? Поставила порш. Проиграла. Но, кому и когда?       — Трис… — мягкий голос Шона отвлекает меня от бесконечного потока вопросов и отрицаний происходящего. Нет, это слишком. Все это. Мне надо побыть одной, пережить события последних двух месяцев. Переварить все.       — Оставьте меня, — дрожащим голосом говорю я.       — Но… — пытается кто-то возразить.       — Просто. Уйдите, — отчеканиваю я, — Мне нужно…       — А вот и шампанское! — из ниоткуда появляется Джош и открывает бутылку.       Раздается громкий хлопок в метре от меня. Тело снова охватывает дрожь, и я инстинктивно закрываю голову рукой, максимально сжимаясь в комок. Из-за паники слезы никак не могут остановиться, а я не слышу ничего кроме гула.       — Нет. Нет. Нет, — как психически больная вторю я раз за разом.       Голова пульсирует и разрывается, в ушах непонятный шум, мысли сумбурны, а эмоции не контролируемы. Вот, во что я превратилась. Чуть что, меня сразу начинает трясти и хочется в панике сбежать. Спрятаться. Быть в безопасности.       В этот раз потребовалось намного больше времени на то, чтобы успокоиться. Пришлось приложить немало усилий, дабы взять себя в руки. Когда это всё-таки произошло, я заметила на себе взволнованные и полные непонимания взгляды друзей.       — Что это за чертовщина была? — голос Лео крайне обеспокоен.       — Будто сам не знаешь, — огрызнувшись, Четыре поворачивается ко мне, — Воды? — я кивнула, насколько это было возможно, так как Шон крепко прижимал меня к себе.       — Так вроде же все нормально было, — осторожно говорит Кристина.       — В больнице, видимо, не было пугающих ее обстоятельств, — размышляет Шон.       — Тогда о вечеринке на следующей неделе можно забыть, — подводит итог ДиКей.       Но. Я не хочу. Мне нужно быть сильной. Нужно побороть панику и страх. Иначе навсегда останусь такой. И чем быстрее справлюсь с этим, тем лучше.       — Я пойду, — мой голос все еще немного дрожит.       — И думать забудь, — отрезает Четыре.       — Разве это был вопрос? — более уверенным тоном продолжаю я.       — Но…       — Никаких «но»! — я освободилась от объятий своего парня, — Не хочу навсегда остаться непонятным овощем. К тому же, там могут вернуться какие-то воспоминания, — пожимаю плечами.       Надоело быть беспомощной. Надоело, что все таскаются со мной, будто я младенец. Нет, мне, конечно, приятно, что они так беспокоятся, но это продолжается слишком долго. Пора уже вставать на ноги, делать первые шаги и учиться жить самостоятельно. Эта авария всего лишь маленькое препятствие на моем жизненном пути, преодолев которое, я должна стать сильнее. Ладно, допустим, не маленькое, но оно не должно меня сломить! Поэтому я буду ходить на все ближайшие вечеринки, буду пытаться передвигаться без чьей-либо помощи, буду бороться со страхом скорости. Эту гонку с моими внутренними демонами я никак не могу проиграть. Ставки слишком высоки.