Три части одного целого

- Пойду соседей позову, а то еще не все на вас посмотрели… - саркастично сопела я, вынужденно поднимая чресла. - Ты пользуешься популярностью, - успокаивающе посмотрел на меня ты. - Придется теперь придерживаться версии «дядюшка», ничего не поделаешь… - и со вздохом добавила, - Нам никто не поверит… - А, по-моему, весьма правдоподобно, - веселился ты. - Чтобы было правдоподобно, вам нужно сконструировать хотя бы живот и лысину. – Насупившись, бурчала я себе под нос, направляясь в сторону прихожей. - Такую жертву я принести не готов! - ты поднес чашку к губам, я видела только твои смеющиеся глаза. Я зашаркала к двери, благодаря полученному опыту, мне было уже не так боязно, я проговаривала возможные ответы в своей голове. Это был Рио. Все выходные он торчал в загородном доме на берегу какой-то канавки, именуемой озером, в окружении многочисленных родственников. Счастье побыть на лоне природы, к счастью, обошло меня стороной. - Ты чего не берешь трубку? Ты где весь день пропадала? Ты заболела? – еще не успев ворваться в мое логово, взволнованно вопрошал бойфренд, привычно разбрасывая кроссовки в разные стороны. - Да нет… Тут такое дело… Ко мне вот гости приехали… - вешая его ветровку в шкаф, стелила соломку я, мямля и горбясь больше обычного. - Какие гости? – удостоверившись в моем здравии, уже совершенно безмятежно спрашивал он, не поворачивая головы, входя в светлую гостиную. - Ну, так, очень дальний родственник.. гм… дядя вот… - стараясь не скрежетать зубами, я едва заметно махнула рукой на кухню. Возникло всеобщее молчание. Рио застыл на своем месте и недоверчиво сдвинул брови, разглядывая дядюшку. Дядюшка приветственно взмахнул пальцами левой руки, как-то очень изящно, не по-дядьи, продолжая отпивать из чашки. - Здрасьте… - вынужденно и сконфуженно бросил Рио куда-то в пустоту, отвечая на приветствие пластичных конечностей. Как бы я хотела, чтобы эти пальцы обратились в жирные шершавые корявки, они бы лишили всех нас вопросов и домыслов, сами собой выдавая дядьство, конечно, лысина была бы просто жемчужиной, однако мне пришлось оставить свои пустые фантазии и принять действительность стоически. - Ну, собственно, вот… Это дядя… Дядя… Дядюшка…мммм… - я снова забыла как тебя зовут, меня бросило в жар, я вытаращилась на тебя, моля о помощи, пока Рио не обращал на меня внимания. - Айзен, - мгновенно среагировал ты, спасая положение, - хаха, Николь до сих пор ставит ударение на последний слог, на свой манер, бывает, она так очаровательно коверкает некоторые слова, ну что же ты, моя дорогая, ты же знаешь, я никогда не обижаюсь, - «складно, однако, врет», - подметила я, поджав губы. - Что-то мне Никки о вас не рассказывала… - Рио недоверчиво разглядывал дядьку, сложив руки на груди. - А мы с ней последний раз виделись, когда ей было лет двенадцать… Да, Николь? Она, наверное, до вчерашнего дня и думать про меня забыла, - освещая нас своей улыбкой, творил историю блудный родственник. - И откуда вы приехали? – мне показалось, что в голосе Рио не достает почтительности к старшим. - Дядя много путешествует! Ох, где он только не был! Когда я была совсем маленькая, он жил рядом с нами, почти в соседнем доме, мы так давно не виделись… - вмешалась я, испугавшись разоблачения. Мне было стыдно, это все походило на пошлый избитый сюжет, не хватало только, чтобы Рио нашел дядюшку в шкафу. Рио быстро и сурово глянул на меня, но снова продолжил наступление. - Стало быть, хорошо говорите на ее языке? Так интересно было бы послушать, Николь никогда не говорит на французском, а мне так интересно, может быть вы? Скажите что-нибудь, - настаивал он. Меня начало знобить, я сглотнула. Меня крайне изумило, что Рио оказался так изворотлив в своих попытках в чем-то меня уличить, я просто диву давалась, я и не подозревала, что у него хватит мозгов на такие логические цепочки, «Николь, диван, сендвичи, домой» - это был максимум моих предположений относительно интеллектуальных поползновений моего суженого, а тут такие дедуктивные изыски. - Же не донёре па лё пуле фри… Коман э вотр гран мэр… - и глазом не моргнув выплюнул ты с довольным видом, как ни в чем не бывало, неся какую-то ахинею про жареную курицу и бабушку, впрочем, с весьма сносным произношением. Я старалась сделать все, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица. Наш с тобой совместный дебют прошел с небывалым успехом, было даже немного жаль, что этот спектакль был разыгран лишь для одного зрителя. Выдавив из себя что-то похожее на вежливую улыбку, Рио нехотя сел напротив тебя. Теперь нас было трое, я кинула последний чайный пакетик в чашку с нарисованными рыбками (единственную приличную посуду я приберегала для дядюшки) и протянула Рио. Молча пили чаек. Через пару неловких минут Рио снова ударился в расследование, я не могла понять, ревнует он меня или нет. Он бессовестно терроризировал родственника всевозможными вопросами и смотрел на него глазами полными раздражения. Все это выглядело предельно странно, я жаждала побыстрее выпроводить Рио, он выступал вынужденной остановкой на моем пути, на нашем с дядюшкой пути. Выслушав развернутые и убедительные дядькины ответы, бойфренд стал понемногу успокаиваться. Однако каждая брошенная тобой фраза вызывала у меня неподдельное удивление, такое, что я на очередной факт твоей биографии напрягала все мышцы, чтобы не вытаращиться или случайно не ахнуть. Дядюшка предстал перед нами в образе инфантильного прожигателя жизни, без материальных забот, без забот семейных, эдакий баловень судьбы, проматывающий остатки состояния своих почивших родителей и теперь, в порыве вдохновения и подступающего безденежья, решивший навестить свою маленькую племяшку, выискивая в своей блестящей судьбе крутой поворот. Я прищуривалась, едва морщила носик и смотрела на твои густые волосы, я всегда мечтала о таких волосах, пару лет назад даже думала нарастить себе что-то похожее, но мне никогда не доставало упорства, а желание быстро рассеивалось. Да, ты ловко выдумывал свою биографию, или здесь была правда? Я еще ничего о тебе не знала, ты мог быть действительно тем, о ком рассказывал, ты был идеальным воплощением жизни, которую описывал, твоя кожа слишком сияла, твой голос слишком сладко вибрировал в моих ушах, твое лицо было слишком молодо, а глаза были слишком теплые, чтобы искать в них истину, в них можно лишь увязнуть, медленно и наверняка. Смерть, достойная романа в разделе «сентиментальный». А, может быть, ты был просто психически больным, но это не имело никакого значения. На меня почти не обращали внимания, я как-то вся растеклась на стуле и тупо пялилась то на одного, то на другого. Я видела Рио и я не любила его. Я безразлично исследовала его одежду, руки, еще очень мягкую кожу на скулах и все это было так далеко от меня, так мне не нужно. Будто я прожила все эти несколько лет не рядом с ним, а рядом с тобой. Рио казался почти чужим, почти лишним, я утомилась, наблюдая за ним. - Ри, я совсем забыла, мне нужно отвезти дядю в банк, - спохватилась наконец-то я, выдумывая как бы уже выпроводить посетителя. - Зачем? – тут же парировал бойфренд. - Ну, там что-то с карточкой надо сделать, какая-то мелочь… - я несколько стушевалась и кивнула в дядькину сторону, ища поддержки. - Да-да, - быстро подхватил сообщник. – Очень нужно. - А что не так с карточкой? – не унимался третий. - Ну, какая тебе разница? Что за допрос? Это вообще не наше дело, мое дело отвезти… - старалась закрыть тему я, как оказалось потом, очень вовремя, ибо дядюшка не имел ни малейшего представления, о каких карточках мы говорим. Рио недовольно пожал плечами. - Почему у вас нет жены?– совсем уже потеряв чувство такта, напролом двинулся недоверчивый Рио. Я прикусила нижнюю губу и вспотела. - Это слишком дорого для меня, - с ангельской улыбкой, ответил ты. - Пойдем, я тебя провожу, а то мы не успеем, - вскочив со своего теплого места, настаивала я, чуть ли не поднимая Рио силой. Рио изобразил на лице ухмылку и поднялся, посмотрев на холостого дядюшку сверху вниз, взглядом, полным презрения и, наверное, злости. Все это было труднообъяснимо. Я не преследовала цели разобраться в психологизме этого поведения, я хотела скорее выпроводить лишних посетителей. Почти неприкрыто выталкивая Рио за дверь, я еще минут пять провозились в прихожей, отвечая на всяческие расспросы, выслушивая недовольные комментарии и наставления: - Никки, этот дядя Айзен мне не нравится, у него подозрительное лицо! Ты уверена, что это твой дядя? – басовым шепотом, искоса поглядывая на чаепитие объекта, пытался сделать мне внушение Рио. - Ну а кто еще? Ты чего? Ну, не глупи, я что, по-твоему, впустила бы в дом непонятного мужика? – усталым, снисходительным голосом провинциальной абитуриентки актерского факультета, я изображала сцену добродетельной невинности. Краешком глаза, уловив твою мимолетную ухмылку. - Никки… Я не хочу тебя с ним оставлять! Не доверяй ему! В его возрасте уже положено иметь семью, а этот! У таких явно в каждом городе есть по паре подружек… - совсем уже разошелся Рио, брызжа слюной мне в ухо. - Ох, ну что за снобизм? Ты ведешь себя как дед, Ри, прекрати, - я вяло махнула рукой, - у него своеобразный образ жизни, чем плоха его эксцентричность? Ну, посмотри на него, - мы оба бросили взгляд на дядюшку, что заставило последнего сделать озабоченный своими ногтями вид, - он же очарователен, он совершенно безобиден, да его ребенок обведет вокруг пальца, посмотри на его глаза, такие люди обычно очень доверчивы. – Рио презрительно хмыкнул. - Он меня бесит. – сквозь зубы прошипел он, - Мало ли, что у него на уме, он жаловался что у него много долгов… - Ну все, все, иди уже, я уж как-нибудь с ним справлюсь, поверь мне, он совершенно безвреден. Да и что ему может быть нужно от меня? – ободряюще кивнула я своему Отелло. Рио взглянул на меня, потом на дядьку и вынужденно пожал плечами, присовокупив к этому жесту выражение - «Ну да, пожалуй». Он еще что-то бубнил себе под нос, я молча закрыла за ним дверь. У меня не было желания двигаться. В голове застряло это «пожалуй». Я словно разбилась, раскололась на полу своего дома, даже мой парень меня не ревновал. То, что я хотела внушить ему, показалось ему очевидным, оказалось для меня мучительным. Я опиралась спиной на стену, мне было гадко, я не хотела шевелиться, а чего я хотела, я не могла ответить на этот вопрос. Возможно, я хотела, чтобы Рио мне не поверил, бессмыслица какая-то. Не поверил в то, чего не было, в то, что я сама пока себе не могла представить, но я была уязвлена. Рио, сам того не ведая, будто указал мне на место, которое я занимала в этой причудливой жизненной иерархии. Пока ты сам о нем знаешь – это не вызывает тревогу, но когда кто-то указывает тебе на него, все сразу приобретает тошнотворный привкус правды, печальной и безвыходной. Придаваясь своему необъяснимому унынию и раздражению, я не услышала твои мягкие шаги, не заметила, как ты подошел, будто очнувшись с появлением твоего лица. Ты стоял напротив меня, в сумраке коридора, я подняла голову и увидела твою медленную улыбку, вся я сразу обмякла и чуть было не начала сползать вниз по стене, меня переполняли странные, до этого момента неведомые мне ощущения, я не могла их охарактеризовать, отчетливо я улавливала лишь душность в воздухе и ломоту в суставах. Ты сделал небольшой шаг мне навстречу и протянул руку, я снова боялась, я вжалась в стену, пытаясь отступить. Вновь нелепые опасения заплясали у меня в голове. - Пора, Никки. Иначе мы лишь потеряем время, - ты впервые назвал меня Никки, я боялась тебя, как в первый раз и я верила тебе, точно так же. В этот день почти все было впервые. У меня не было выбора, я протянула тебе свою холодную ладошку, ощутив тепло от твоих гладких пальцев, я почувствовала всю необратимость своего положения. Мне хотелось вырваться, убежать, спрятаться, мне было действительно страшно, я не знала чего от тебя ожидать, но твои руки были такие теплые, я хотела, чтобы это тепло прошло через все мое тело, я уже знала, что моя жизнь возможна теперь только рядом с тобой, ничто больше ее не наполнит, не согреет кроме тебя. - Мне очень страшно, - прошептала я, мое горло болело. - Это нормально, Никки, - ты подошел вплотную, провел свободной рукой по моим волосам. Я смотрела на тебя в упор, не моргая, круглыми, по-щенячьи преданными, восхищенными глазами, мой подбородок почти касался твоей груди, я ждала, что ты сейчас зачем-то обнимешь меня, я хотела этого больше всего на свете, все мое тело так натянулось в этом ожидании, что я почувствовала тянущую боль в животе, опускающуюся по мои ногам, почти подкосившимся. Меня стало мутить, ты уже прикоснулся ко мне, но вместо восхитительного ощущения от происходящего, я почувствовала удар в грудь такой силы, что чуть не выплюнула легкие. Я не могла вдохнуть, не могла выдохнуть, мои пальцы заполнила щекотка, я согнулась пополам и упала перед тобой на колени. Я царапала пол, пытаясь удержаться на руках, не могла поднять голову, не могла позвать на помощь. Мое тело в прямом смысле сжимало, словно под прессом, мне стало так больно, что я захныкала, не имя сил расплакаться по-настоящему, я не понимала что происходит, я подумала, что ты убил меня, и я проваливаюсь в ад, расплачиваясь болью за свои грехи. Я даже не успела никого полюбить, вся моя жизнь была подделкой под настоящую, пустота расплачивалась за то, что не сумела себя наполнить. Если бы ты не попытался поднять меня на ноги, так бы я и продолжила валяться бесхозным телом рядом с тобой. До этой секунды я успела про тебя забыть, причина и следствие больше не имели значения, я пыталась выжить, если можно так выразиться. Жива я уже была лишь номинально. Я тихо подвывала, когда твои руки взяли меня за плечи и потянули вверх, я не могла разогнуться. Едва приподнявшись, я повисла на твое руке, как полотенце на руке официанта, у меня не было сил самостоятельно держаться на ногах, почувствовав, что ты держал меня крепко, я перестала бороться с притяжением и отдала тебе весь вес своего тщедушного тельца. Мои ребра врезались в твое предплечье, ножки практически болтались в воздухе, я чуть ли не билась носом о свои собственные колени, пока ты нес меня на диван в этом комичном, причудливом положении. Когда я была переложена с твоей руки на мягкие подушки, я стала возвращаться из беспамятства. Я лежала на боку, жалким дрожащим комочком и делала короткие, частые вдохи. Вместе с просветлением в моей голове меня стали заполнять совершенно неведомые доселе ощущения, я с трудом обнаруживала тяжесть своего тела, хотя я отчетливо чувствовала его боль, я будто не имела веса, ватность заполнила все мои конечности, обессиленные, они едва могли шевелиться. Впрочем, это все было даже приятно по сравнению с тем, что началось, когда ты наклонился ко мне, чтобы проверить в сознании ли я. Моя отделившаяся от тела душа потихоньку обретала свои законные свойства, и как ей полагалось, она остро чувствовала духовную силу. Не успела я начать приходить в себя, как меня накрыло волной такого чудовищного давления, что вопреки ощущению безвещественности тела, меня стало вжимать в диван, я точно понимала, откуда исходило это давление, это твоя рука убирала волосы с моего лица, я не могла даже шепотом умолять тебя прекратить, я снова начала задыхаться. - Никки, потерпи минуту, - ласково приговаривая, ты как-то странно водил своей рукой над моим телом. Мне было наплевать, я надеялась, что меня уже наконец-то добьют, уже вторые сутки меня истерзывали, вымучивали, я была уже ни на что не способна, я была выжата, истрачена до основания, как мне тогда казалось; я уже не могла на тебя смотреть, мне было до того больно, что мука стала перерождаться в ненависть к тебе, долгое время я потом считала, что это самое ужасное, что может произойти с человеком, если бы я знала, какая боль ожидает меня впереди, эту я бы восприняла как сладостный дар судьбы, высшее наслаждение. Точно так же как и возникло, с той же стремительностью я почувствовала избавление от давления, боль исчезла, мгновенно, словно по взмаху волшебной палочки, а точнее, по взмаху твоих волшебных рук. Ты точно был волшебником, я была уверена в этом. Растерянная, ошеломленная, обессиленная, смотрела на тебя сквозь тишину, прохладный свежий ветер разливался на моей коже, почему-то было открыто окно. Меня заполняло удивительное спокойствие, некая удовлетворенность, законченность, сродни ощущению выполненного долга, после проделанной важной работы, или сдачи последнего экзамена перед летними каникулами, когда с твоих плеч разом снимают рутинные обязанности. Я чувствовала свободу, гуляющую рядом, мою свободу, больше ничего не тревожило мой разум, мое тело, наверное, в тот момент я была счастлива, в первый раз. Я тихо дышала, вбирая в себя восхитительную прохладу свежего воздуха, вбирая твой божественный силуэт. Мне тогда и впрямь показалось, что ты похож на архангела, ты принял свой настоящий облик, отбросив тесное тело, которое хоть и повторяло тебя в точности до каждой пряди волос, до каждой клетки, оно было лишь земным твоим воплощением, а земного в тебе не существовало. Когда ты приспособил мою душу, если можно так выразиться, к восприятию духовной энергии, так, чтобы меня не разорвало на куски, я смогла в первый раз посмотреть на тебя настоящего. Мне нечего было сказать, у меня не было таких слов, чтобы что-то тебе выразить: свою признательность, восхищение, благоговение. Я просто поглощала твой ослепительный облик, наблюдала, какими потрясающими красками переливается твоя удивительная душа. В ту минуту я точно поняла, что теперь стала от тебя неотделима. Не возражай мне. Я – это ты.