Another Way

Уже такой привычный жар сменился морозом, неожиданно воскресившим в памяти события последней ночи. Хотя какая речь может идти о памяти? Только-только стал просыпаться разум, скорчившийся от боли и странных ощущений, но все-таки ещё живой. Холод пробирал всё тело, смешивался с кровью и бежал по венам, вызывал мучительную дрожь и заставлял ладони леденеть. Этот чертов мороз будто бы въелся в самое сердце, поселился там. А может, он всегда там был? И теперь просто ожил, после того, как... ...что было вчера? Сколько сейчас времени? Легкое прояснение разума - воспоминания. Они ворвались в ледяное молчание мыслей острой иглой, и Шиндо вздрогнул и застонал, вновь просмотрев свою вчерашнюю ночь. От начала и до конца нельзя было вспомнить, всё смазалось, затёрлось болью; самое яркое, что он помнил, это иглы. Наверное, меня спасли... Вероятнее всего - да. Он слабо пошевелил рукой и решил, что лежит на удобной кровати, под одеялом, голова - на подушке, тяжёлая, как свинец. Глаза по-прежнему не открывались, да Такуто и не хотел смотреть, что там, снаружи. Может, с недавних пор тёплая постель стала наказанием? Сейчас, значит, снова будет больно. Но уже не холодно, потому что здесь есть одеяло. И, судя по запаху, горячий чай. - Он очнулся? - женский голос, как будто издалека. - Нет ещё. Не совсем. "Гоенджи-сан, - вяло подумал Шиндо, а потом повторил про себя: - Гоенджи-сан... Где Вы были вчера? Вам удалось от них сбежать? А как я тут оказался? - и тут же нахлынули воспоминания о том, что говорили эти страшные люди, Куро Оби: - Кажется, они похитили меня из-за Вас... Вот досада". - Ты тоже поешь. - Звук: шуршание подноса по столу. Тарелка звякнула, соприкоснувшись с полупустой чашкой. - Пока нас не стали морить голодом. - Не хочу, извини. - Поднос подвинули обратно. На некоторое время воцарилось молчание, и Шиндо решил, что не помешает разговору, проснувшись сейчас. Он осторожно открыл глаза и не сразу понял, где находится: комнаты здесь все однотипные. Но, похоже, у Гоенджи-сана. Затем он попробовал пошевелить рукой и заранее поморщился, предвкушая боль. Но ничего не произошло, рука просто не двигалась, как будто парализованная. - Что это? - спросил Такуто, рассматривая забинтованную от кончиков пальцев до локтя руку. Как-то странно она выглядела, под гипсом, что ли? Харуна подскочила на месте - она сидела на стуле возле кровати, - и заботливо спросила: - Как ты себя чувствуешь? - Лучше, чем я ожидал, - признался парень, впервые почувствовав невыразимое облегчение и счастье по поводу того, что остался жив. Он хотел спросить что-то ещё, но Харуна не дала, тут же схватившись за поднос: - Твой организм уж точно нуждается в пище! Немедленно садись и ешь. - Ты кричала, что он должен полежать подольше, а теперь требуешь, чтобы он сидел и держал пальцами вилку?.. - подал голос Гоенджи. Он стоял чуть поодаль, находясь не так близко к кровати, скрестив руки на груди, и неободрительно смотрел на Харуну. - Так я помогу, - не смутилась та и обернулась к Такуто: - Открывай рот! - Нет-нет, я сам как-нибудь, - поспешно отказался Шиндо, просто не представляя, как Отонаши-сан собирается кормить его с рук. Вообще она какая-то странная: печётся о нём так, как будто он её младший брат! - Вы как-то странно себя ведёте, что-то случилось? Лицо девушки дрогнуло, на мгновение застыло, а затем вернулось к прежней жизни, только в глазах застыла боль. Рассеянно набирая в ложку суп и выливая его обратно в тарелку, она негромко спросила: - Ты никому не собираешься рассказывать? - Кому надо - расскажу, - буркнул Гоенджи. Понятно, эта тема поднималась не в первый раз. - И вообще, почему я должен... - Ты должен был сообщить ему, - уже громче проговорила Харуна, по-прежнему глядя только на поднос. - И всем! Все должны знать, что здесь творится! После того, как Нии-сан погиб... Шиндо застыл в недоумении, затем медленно перевёл взгляд на девушку. Отонаши сидела неподвижно, не меняя позы. Как - погиб? Когда? Такуто не видел Кидоу-сана ещё с того момента, как закончилась игра... Точно, взрослые ушли наверх. С тех пор он не видел ни Микаги, ни Эндо-сана, ни секретаршу Камату, ни брата Харуны... - А ты молчишь, - тихо закончила Харуна и снова подняла глаза на Шиндо: - Не знаю, каким образом ты собираешься есть, но это необходимо сделать! - Я сам попробую, - пробормотал Такуто, неловко ставя поднос на колени. Он понимал, что не съест ни кусочка, особенно после такого известия, но не хотел обижать Отонаши-сан. Она и без того еле держится. В молчании он попробовал взять забинтованными пальцами вилку, чувствуя себя немного глупо. Наверное, боли не было потому, что вколот какой-нибудь препарат... Но от этого конечность и вовсе утратила способность двигаться! Всё же лучше, чем корчиться от боли. Как вчера ночью. - Харуна, оставь нас ненадолго, - тихо сказал Гоенджи, подходя к девушке. Та еще немного посмотрела, как Шиндо завтракает, убедившись, что её не обманут, и вышла, не сказав ни слова. Шуя занял её место на стуле, но смотрел не на Шиндо, а в окно, опершись локтем о стол. - Она немного не в себе после смерти брата, - заметил Такуто, откладывая вилку. Есть по-прежнему не хотелось. - А как... и когда? - Она по определению не в себе, - неожиданно резко сказал Гоенджи, пропустив вопрос мимо ушей. - Ничего не знает, вообще ничего, и еще умудряется меня в чем-то обвинять... - Он замолчал, а потом добавил уже спокойнее: - Я должен перед тобой извиниться. Это из-за меня они тебя пытали. - Всё в порядке, - торопливо перебил его Шиндо. - Я, наверное, сделал что-то не так... - Нет, - перебил Шуя, решительно глядя ему в глаза. - Я виноват, а не ты. И, пожалуй, нам не выбраться отсюда своими силами, если они так серьезно настроены... Что ж, убийство Кидоу дало понять, что они не шутят. - Вы о чём? - капитан догадывался, что сейчас услышит, он почти обо всём уже знал наверняка, но хотел внести ясность в свои предположения. Но Гоенджи-сан начал не с трогательной речи о том, что Микаги на самом деле жаждущий крови убийца. - Мы могли бы уйти отсюда в любой момент, пока были здесь вдвоём, - заговорил он, задумчиво подперев щёку рукой. Слегка изменился ракурс; только теперь Шиндо заметил царапину на шее Гоенджи, и его передёрнуло. - Минус первый этаж кажется бесконечным круглым коридором, но на самом деле он имеет выход. Где-то под залом для тренировок есть дверь, которая ведёт в туннель, достаточно длинный, чтобы покинуть территорию Масайоши. Если бы я узнал об этом раньше, мы бы давно ушли, предупредили своих, и Кидоу убил бы Микаги раньше, чем Микаги убил его. Сейчас здесь слишком много людей - по большей части тех, кто вообще не в курсе, - поэтому уже нельзя провести подобную операцию незамеченной. И, конечно, нас теперь так просто не отпустят... Да и не удастся нормально организовать побег, - он с досадой поморщился и посмотрел на почти не тронутый завтрак на подносе. - Ешь давай. Шиндо проигнорировал последнюю фразу, размышляя над только что услышанным. Значит, вот оно как - можно было сделать всё гораздо проще. Но почему нельзя уйти сейчас? - За большим количеством людей легче проследить, - объяснил Гоенджи, когда Такуто не удержался и спросил, - но не в нашем случае: охрана повсюду, слежка везде. И вполне очевидно, что даже если нам удастся как-то сговориться, то быстро и бесшумно исчезнуть всем вместе не выйдет. Вариант отправляться группами не подходит, даже рассматривать не буду, это слишком опасно. - Можем устроить бунт, - предложил Шиндо и тут же сам помотал головой, поняв, как это глупо звучит. - Да, у меня была такая идея. Но у нас мало оружия - почти что нет; большая часть "гостей" Микаги - дети. Рискованно и практически бесполезно. Это, пожалуй, останется на крайний случай, но всё равно... - Что - всё равно? - нетерпеливо переспросил Шиндо, поскольку Шуя замолчал. За дверью послышались шаги, достаточно тяжелые для ребенка или подростка. Судя по звуку, человек шел целенаправленно и остановился напротив двери в эту комнату. Затишье свидетельствовало о том, что он стоит и ждёт, вероятно - продолжения разговора. - Здесь нет подслушивающих устройств? - пробормотал Такуто, оглядевшись. Разумеется, на виду не было никаких "жучков", какой бы идиот стал их так размещать, но ему это почему-то не пришло в голову. Гоенджи только пожал плечами, давая понять этим неопределенным жестом, что он и сам толком не знает. Вместо ответа он осторожно отодвинул стул, поднявшись, и прошёл к двери. Некоторое время он просто прислушивался, но потом подошёл обратно к кровати, едва послышались удаляющиеся шаги - коридор был чист. - За нами теперь следят? - все ощущения типа боли, жара и страха уступили место решимости: Шиндо был готов на всё, только бы узнать поскорей ответы на свои вопросы, а их было ох как немало. Он понимал, что всё это не игра, а опасная и рискованная операция, но ему всё же не терпелось узнать как можно больше о происходящем. - С самого начала следили, - отозвался Шуя, зачем-то выглянув в окно и несколько раз обойдя комнату. Затем он посмотрел на часы, обернулся к недоумевающему капитану Тори но Сейги и негромко добавил, слегка поколебавшись: - Мм... Шиндо, с нами предатель.

***

Первым делом Эндо бросился на первый этаж - как был, в мятых штанах и майке, едва проснувшись. Дурацкие рифмованные строчки, которые преследовали его ночью, никак не отпускали сознание. Одна лишь глупая мысль о том, что это галлюцинации - даже та не могла уничтожить отчаянную мысль о чьей-то смерти. Молодой тренер проснулся слишком рано, кажется, часов в шесть утра. В это время Масайоши как раз перебирался из состояния коварного штаба в облик игрушечного пансионата. Все жертвы ещё спят, а свои уничтожают следы ночных приключений, если таковые были. Где-то внизу, под землей, хлопали двери - минус первый этаж. Из медицинского кабинета доносились приглушенные голоса - может быть, твердил что-то очнувшийся Микаги. На улице раздавались грубые приказания и жалобные оправдания - начальник охраны Ито и его подчиненные. Наплевав на осторожность, Эндо подобрался поближе к входной двери. Приоткрыта. Отлично, он запросто может услышать, о чем там треплется Изао! Прислушавшись к докладу одного из охранников, он почувствовал, как леденеет кровь в жилах. Но затем стало легче, едва он сообразил, о чем идет речь. - Потом он перебросил его через спину - ну, это не важно... Локтем в шею, довольно распространенный в своих кругах метод убийства. Но для этого надо иметь силу и сноровку, а главное - часто практиковаться. - Короче говоря, этот Гоенджи буквально бросил нам вызов, убив Ги-семпая. Я понимаю, самооборона и все такое, но он не в том положении, чтобы обороняться таким образом. - Ничего, - негромко сказал Ито, будто зная, что за ним следят. После небольшой паузы он добавил еще тише, так что Эндо пришлось затаить дыхание, чтобы расслышать: - Он уже получил предупреждение. Если ослушается и в этот раз - возьмемся за его сестру.