Мой прекрасный босс

Хочу каменное сердце, чтобы не чувствовать ни обиды, ни боли, ни разочарований.

Было слишком тяжело на душе, отчего хотелось не только реветь, но и забиться где-то в уголок и наивно верить, что от этого станет хоть чуть-чуть легче. Что это по истине поможет излечить разорванную в клочья душу, чувство достоинства, которого как казалось Харуно у неё больше не осталось. Уже который час она всё также неподвижно сидела за кухонным столом, подперев рукой подбородок, пустым взглядом рассматривая напротив стоящую кружку с любимым чаем, который уже полностью остыл и от которого хотелось блевать, в общем как и от всего происходящего в её жизни. Девушка всё никак не решалась поднять взгляд, на своем лице чувствуя непонимающий и встревоженный взгляд родной матери, которая как оказалась приехала её навестить. Конечно, Сакура была рада приезду мамы (пусть они и жили в одном городе, но, к сожалению, виделись не так часто), но всё же ей не особо понравилось то, какую картину увидела Мебуки, стоило дочери вернуться домой. Сакура не знала как объяснить, всё то дерьмо, что случилось в её жизни. Подходящих слов не находилось, да и сил что-либо объяснять у неё уже не осталось. Для неё слишком уж заманчива стала мысль о том, чтобы плюнуть на всё и просто плыть по течению. И будь, что будет. Мама розоволосой не лезла к ней с допросами, что весьма радовало младшую Харуно и давало на миг облегченно вздохнуть. Хаос, творившийся в жизни юной особы, потрепал её и так недолговечные нервы. - Мам, иди спать, - хрипло проговорила розоволосая, взглянув на настенные часы, которые давно показывали за полночь. Что касалось самой Харуно, глаза неприятно щипало от пролитых слёз, но ложиться в кровать девушка не спешила. Ведь она знала, что этой ночью глаз точно не сомкнёт. Да и ненужные мысли не дадут ей покоя, стоит лишь остаться одной в своей комнате. - Сакура, - осторожно проговорила Мебуки, положив ладонь на руку дочери, заглядывая в её заплаканные глаза. - Что случилось? Это ведь Сасори тебя обидел? Он приходил ещё до твоего прихода, но я сказала, что тебя пока нет дома... а он ответил, что подождёт тебя на улице, - женщина крепко сомкнула губы, не зная что ещё сказать. Хотелось обнять дочь, прижать насколько это возможно ближе к себе, чтобы она чувствовала бы, что мамочка будет всегда с ней, но всё же она знала, что так будет лишь хуже. Только недавно Сакура успокоилась, перестала рыдать, а такой натиск со стороны матери мог снова привести к нежелательным последствиям. - Не важно, мам, - грустно улыбнулась девушка. Теперь она и сама не знала, кто её обидел... конечно, слова Сасори ранили её снова, но он действительно не хотел ничего плохого (по крайней мере Сакура хотела в это верить). Что касалось Учихи, о котором одно воспоминание заставляло сжаться сердце, а глаза наполниться влагой, она ничего и не ждала. Он не обещал ей ничего, ни золотых гор, ни вечной любви, в которой так нуждалась розоволосая. Их связывала лишь работа и уговор, в котором она должна притворяться его девушкой перед его семьей. Чертов уговор, который и испортил жизнь молодой особы. Ведь не будь его, она возможно не узнала бы Учиху получше и не захотела бы его поменять. Да. Да. Она хотела изменить Саске в лучшую сторону. По крайней мере попытаться это сделать. Показать, насколько прекрасен этот мир. Что быть любимым и любить, - это также необходимо, как воздух. Но, учитывая всё, что произошло, Сакура не была столь уверена в своем решении. Да и дурной нрав брюнета давал о себе знать. Хотя и сама девушка мысленно призналась, что с каждой проведенной минутой менялась и она. Менялась и ещё больше привязывалась к Учихе, зная что эта возникшая связь не протянется долго. Знала и надеялась, что при расставании с Учихой сердце не будет разрываться на куски, но... слова, сказанные Сасори, глубоко засели в её душе. Саске ведь действительно не любил её, и надеяться, что что-либо изменится, было глупо. Да и во второй раз видеть, как от тебя уходит любимый человек... слишком невыносимо для девичьего сердца. Но возможно она вытерпит, выдержит всё, и в итоге уйдет с высоко поднятой головой, пусть вместо сердца и останется лишь черная дыра. - Но, если он тебе досаждает, может скажешь Саске-куну об этом? - младшая Харуно вздрогнула, лишь об одном только упоминании начальника. Пусть её мысли практически и были забиты Учихой, но слышать его имя в своём доме Сакура меньше всего хотела. Да и вообще с каких это пор мама так тепло отзывается о нём? - Саске...куну? - Сакура тяжело сглотнула, почти не в силах произнести последний слог. - Ой, а я тебе разве не говорила? - растерянно проговорила женщина. О том, что ещё несколько минут назад происходило на этой кухне, она вроде и вовсе забыла. - Мы пару раз ужинали с Саске, и Микото-сан. Ой, Сакурёнок, знала бы ты, как я хочу породниться с этой замечательной семьей, - мечтательно заулыбалась женщина, взглянув прямо в глаза единственной дочери. Сакура едва ли смогла сглотнуть подкатившейся тугой комок в горле. Сакуренок?! Мама называла её лишь в исключительных случаях, когда действительно чего-то хотела от любимой дочери, и на этот раз ничего не скрывала, открыто проговорив про замужество. Но не это больше всего разозлило розоволосую. Этот индюк посмел ужинать с её мамой, ничего даже ей не сообщив?! Конечно, лгать родителям Саске было неприятно, даже слишком, ведь такие замечательные люди хотели лишь счастья младшему сыну, но когда дело касалось её собственных родителей... в Сакуре будто что-то щелкнуло, не предвещая ничего хорошего. - Я что-то сказала не так? - взволновано проговорила Мебуки, заметив бледное лицо розоволосой. - Мам, прекрати с ними встречаться, - Сакура закрыла лицо ладонями, чувствуя, как мама на неё непонимающе смотрит. Сакура не находила подходящих слов, чтобы хоть как-то объяснить, почему родителям не стоит встречаться с семейством Учих. Она ведь не могла сказать им правды... слова о том, что единственная дочь, как последняя уличная девица, продала душу дьяволу в лице Саске Учихи, окончательно их убила бы. С малых лет они поощряли в ней доброту и честность, а не... У Сакуры и мысленно не поворачивался язык это произнести. И как только она могла на это подписаться? У неё до сих пор не укладывалось это в голове. - Что-то случилось? Вы поссорились? - Грустно проговорила женщина, мысленно надеясь, что молодые люди вразумятся и помирятся. Сакура тяжело вздохнула, лишь теперь осознавая, как всё- таки глубоко погрязла в дерьме. Хотелось плакать, крушить всё вокруг, но доказать родителям, что Учиха никогда не будет частью её семьи. Это ложь затронула многих, и родители розоволосой были последней каплей в этой непростой истории. Как единственный ребенок в семье, младшая Харуно меньше всего хотела разочаровывать любящих родителей. Но даже не подозревая, Сакура всё же это сделала. Поэтому ей ничего другого не осталось, как прекратить эту комедию... пока всё не зашло слишком далеко. - Мам, мы больше не вместе, - сказать "расстались" Сакуре не позволила совесть. Даже в этом предложении ей не хотелось лгать матери. Да, они были вместе. Как начальник и секретарша. Как хорошие знакомые. Как люди, которых связывал лишь тупой договор. И всё. И Сакура больше не хотела ранить чувства родителей и страдать сама. Не хотела играть чувствами родных людей, нагло лгать и семейству Учих. Поэтому она и решила всё прекратить. На этот раз серьезно. Не тешить себя пустыми надеждами и иллюзиями. Не пытаться всё изменить. - Вы повздорили? Это ведь нормально, что молодые люди... - попыталась образумить женщина Сакуру. Сакура никогда не смела перебивать старших, но данная ситуация выводила её из себя. Злость так и кипела внутри, а чувство обиды и непонимания со стороны родного человека в сознании отозвались неприятным осадком. - Мам, ты меня слышишь?! Мы больше не вместе. Я уволилась. И точка, - вскочила с места розоволосая, не в силах наблюдать как глаза матери наполняются слезами. - Я надеюсь, ты меня простишь... и поймешь, что я больше так не могу, - тихо проговорила девушка, сжимая кулаки. Слёзы снова стали течь по её бледным щекам и, лишь тяжело вздохнув, Харуно крепко сомкнула глаза. Верить в происходящее она искренне не хотела. Уж лучше это был бы страшный сон, о котором вспомнив утром, она сморщила бы нос, и навсегда забыла бы, чем гнетущая реальность, в которой ты собственно и убеждался, что ты ужасный человек, отличается от грез. - Прости, Сакура, - Мебуки нежно коснулась хрупких плеч девушки, грустно улыбнувшись. Хоть женщина и дорожила этими отношениями с Учихой, всё же Сакура была её дочь и поддерживать её в такой ситуации было материнским долгом. - Прости. Я не хотела тебя обидеть, - женщина чмокнула розоволосую в затылок, от чего Сакура облегченно вздохнула. На душе чуть-чуть стало легче от понимания, что родная мать её не осуждает. - Я приму любое твое решение. И всегда поддержу, несмотря ни на что. - С-спасибо, мам, - младшая Харуно прикрыла глаза, радуясь, что впервые за столь долгое время поступила правильно. По крайней мере хотела так считать. И не важно, что под ребрами всё сжималось от боли, а воздуха критически не хватало. Пусть она и будет реветь одну ночь, две, пять ночей, но это всего лишь слёзы, боль, которая когда-нибудь угаснет. И наплевать, что потом она будет жалеть о своем решении, но сегодня она почувствовала себя намного сильнее, и это придало силы. Силы двигаться дальше. И она двинулась. Лишь когда дверь за её спиной громко захлопнулась, розоволосая смогла полностью отдаться потоку эмоций, который разрывал её изнутри. Без каких-либо сил рухнув на постель, она уткнулась носом в подушку, ставшей практически сразу влажной от слёз. Она сильная. Она вытерпит. При том, это был лишь вопрос времени, когда они с Саске стали бы ненавидеть друг друга. Презирать, мысленно говорить друг о друге гадости, но по утрам любезно и так фальшиво улыбаться. Играть в любовь, но засыпать в пустой постели, либо в других объятиях. Да, это был лишь вопрос времени, но почему так невыносимо болело сердце, а виски неприятно пульсировали, отчего хотелось рвать на себе волосы, биться об стену. Но забыть, забыть всю эту чертовщину. Да, это всего лишь вопрос времени, но почему глубоко в душе, она всё также продолжала верить в эту любовь?