Порхай как бабочка

в главе слишком много бега, поэтому читаем под BTS – RUN~ Свет восходящего солнца слишком сильно резал глаза. Наткнувшись на очередной яркий луч, который отрезвляюще прошелся по лицу, а затем так же бесследно растворился в утренней прохладе, я тут же потянулся к капюшону и посильнее натянул его, чувствуя, как черная ткань нависает над глазами. Так гораздо лучше. Стрелка часов находилась где-то в первых десяти минутах шестого, а сон все никак не приходил. Здесь, на пустынной набережной, я разделял своё одиночество с рассветом, но от этого не становилось легче. Мысли мылились, сливались, а то и вовсе испарялись. За шесть часов бессмысленных скитаний многие чувства успели закрасться в сердце. Временами я чувствовал горький привкус вины, иногда хотелось сорваться с места и побежать вперед, отыскать свою бабочку и заглянуть в её глаза, а бывали моменты, когда на меня накатывало безразличие, и я просто шагал по потрескавшемуся асфальту. Небрежно ступая, казалось, я чувствовал прохладу земли, которая впитывалась резиновой подошвой потертых кед. Даже дышалось как-то по-особенному странно. То ли я давно не гулял в такую рань, то ли слетевшие с уст безнадежной девушки слова оставили такой внушительный отпечаток. Бабочка действительно что-то чувствовала ко мне?.. В любом случае, лабиринт, в котором я запутался, был только моей проблемой. Нужно было искать выход, но в голове вместо решений сквозила теплая свежесть, которая вводила в меланхолию и поглощала в свой мир. В результате я просто бесцельно плелся по улицам, временами пиная попадавшиеся остатки мусора, которые не успели убрать ночью. Машины изредка нарушали кромешную тишину звуком мотора, но я был слишком увлечен своими пустыми мыслями, чтобы обращать на них внимание. Ноги передвигались на подсознательном уровне, и я просто не мог найти в себе силы, чтобы остановиться. Шумящий гул позади постепенно нарастал. От проезжей части меня отделял лишь тонкий бордюр в четверть метра, но звуки все равно проходили где-то в стороне от меня, оставаясь лишь далеким эхом. Но этот показался каким-то необычным и сразу ударил в голову. Черный мотоцикл гнался на всех скоростях по широкой мостовой магистрали, и я невольно провожал его рассеянным взглядом. Девушка в серой ветровке боязливо прижималась к мужской спине, а из-под матового шлема разлетались черные волнистые пряди, которые хаотично развивались на ветру. Внезапно она оторвала руки от сидящего впереди парня, и одним единственным рывком подняла их вверх, запрокидывая голову назад. Казалось, что её хрупкое тело вот-вот сломается от сумасшедшего страха и дрожи, но девушка уверенно держалась, наслаждаясь моментом. И только вдалеке, когда мотоцикл больше походил на смазанное пятно, я увидел, как она вернулась в прежнее положение. Где- то в груди почему-то приятно потеплело, но секундное чувство быстро испарилось, и я продолжил свой бессмысленный путь из ниоткуда в никуда. Единственный косой взгляд на массивные черные часы, которые красовались на запястье, где-то на середине пешеходного перехода вернули меня в реальность. Стрелка приближалась к девяти. Став отрезвляющей пощечиной, время резко взбудоражило потерянные мысли и заставило ринуться на ближайшую автобусную остановку. Может быть, хотя бы на парах я смогу немного отвлечься. Забившись в самый конец автобуса, я устало зевнул, и, спрятавшись за черным капюшоном, безразлично уткнулся щекой в холодное стекло. Вся эта утренняя суета совершенно не сочеталась с моим состоянием, и даже тот факт, что я изрядно опаздывал, не мог повлиять на меня. Полнейшая прострация и отстраненность – все, что приходило на ум. Пешеходы торопились, бежали, кусали губы, отсчитывая секунды на светофорах, чтобы в момент сорваться и продолжить бег, как только красный человечек сменится зеленым. На одном из таких переходов я заметил свою Бабочку. В толпе пешеходов она показалась мне одним большим ярким пятном, которое приковало мое внимание и резко пробрало до кончиков пальцев. Запутанные ветром черные пряди и настежь распахнутая легкая ветровка цвета асфальта – такие простые, но особенные. Перед глазами промелькнул образ недавней незнакомки, которая ловила скорость на мостовой магистрали. Ведь они так похожи...почему? Автобус тронулся с места совершенно неожиданно для меня, готового и дальше рассматривать стоящую на пешеходном переходе девушку. Осознавая, что отдаляюсь от неё, я в ту же секунду подскочил с места, словно ошпаренный, и, провожая девичью фигуру глазами, стал пробираться к выходу. Пассажиры недовольно косились, вздыхали и раздраженно закатывали глаза, но я не мог остановиться, руководствуясь только чувствами. Выпрыгнув из автобуса на следующей остановке, я со всех ног бросился навстречу к ней. Стоит ли говорить, что бежал настолько быстро, что не чувствовал ног? Напрочь отдаваясь инстинктам. В голове яркими буквами горело только одно слово – догнать. Прохожие сбивали с ног, путались, сливались, но не могли подавить во мне вспыхнувшее желание. И когда я наконец-то заметил девичью спину среди толпы, остолбенел. Словно мощный поток ледяной воды обрушился на голову. Есть ли у меня право приближаться к ней? - Мин У! – я не осознавал происходящего, но этот безнадежный крик сам по себе вырвался из груди. Её плечи слегка вздрогнули, а густые волосы разлетелись на ветру при резком повороте. Даже с расстояния я мог разглядеть испуг в глазах. Она увидела меня и опешила, в растерянности рассматривая. Я тоже находился в замешательстве. Та, из за которой я бежал, словно сумасшедший, стояла в нескольких метрах от меня, но все мысли выветрились. Впервые я не мог подобрать нужных слов. Девушка разочарованно отвернулась от меня и, сохраняя былой темп, зашагала по улице. Снова вот так глупо отпустить её? Вспоминая прежние ошибки, я бросился за ней. Ухватив тонкое запястье, одним движеньем развернул и притянул к себе, бережно прижимая голову к груди. И пусть слова путались, но сердце не могло врать. Я хотел её обнять. Секунды казались такими долгими, но мне это впервые нравилось. - Прости, - мой голос звучал мягче обычного, - Нужно было сразу рассказать правду… - Чонгук, - высвободившись из объятий, Мин У посмотрела мне в глаза, - Ты не передо мной извиняться должен. От этого взгляда мне почему-то стало настолько стыдно и противно за себя, что захотелось провалиться под землю. - Почему ты сразу не рассказала мне? - А ты хотя бы раз задумывался о причинах, которые заставили меня промолчать? – эти слова, насквозь пропитанные девичьей болью, обрушились на меня сожалениями. После сказанного, Мин У решительно развернулась и быстрым шагом направилась вперед, растворяясь в толпе. Теперь мои попытки догнать не имели бы никакого смысла. Мне было до жути мерзко и противно. Но ещё омерзительнее то, что моей Бабочке приходилось чувствовать то же самое по моей вине.

***

Я ловил на себе заинтересованные взгляды, но продолжал двигаться в заданном направлении. Даже самый разгар обеда не смог усмирить любопытство толпы, которая не упускала ни единого действия из своего поля зрения. Дже Хи тоже заметила, что я направляюсь именно к ней. Она с опаской посмотрела на меня, откладывая металлические палочки в сторону, и настороженно следила за каждым шагом. Я ни на секунду не сомневался в своём решении, и где-то в глубине души радовался, что все взгляды прикованы ко мне. Пусть смотрят. Я не боюсь отвечать за свои опрометчивые выводы и ошибки. - Извини за случившееся, - почему-то именно в эту секунду в зале образовалась полнейшая тишина, - Произошло небольшое недоразумение, поэтому я неправильно понял ситуацию. Казалось, ещё чуть-чуть – и я услышу жужжание мухи за окном. Дже Хи наградила меня двояким взглядом, но отвечать не спешила. То ли мои слова действительно были настолько неожиданными, то ли она просто выдерживала минуту напряжения. - Пожалуйста, прими мои извинения, - сожалея, я склонил голову и ещё раз повторил. - Приняты, - как ни в чем не бывало, коротко отрезала Дже Хи совершенно расслабленным тоном, и, хватая палочки, потянулась за рисом. Чувствуя благодарность к ней, я улыбнулся краешками губ и поспешил покинуть душное помещение, которое снова загудело звонкими голосами. Жаждущие развития действий разочаровано вздыхали, но где-то среди толпы все же был тот единственный искренний выдох, который, надеюсь, хотя бы немного ослабит её переживания.

***

- Ну, она и стерва! – перекрикивая музыку, внезапно высказался впечатленный Тэхён, параллельно пытаясь словить нужный бит, - Сразу понял, что не к добру я ел печенье, которое она приносила! В ритм он так и не попал, а с надрывом слетевшая фраза окончательно поставила крест на командной хореографии. Не в силах сдержать смех, мы сбились со счета, и, окончательно потеряв связь с музыкой, вовсю захохотали, отдаваясь эмоциям. Чувствительный Тэхён до сих пор не мог смириться с правдой, рассказанной мной в начале тренировки. Настолько серьёзно подойдя к этому вопросу, рыжеволосый даже танцевать нормально не мог. А самым забавным было то, что даже когда всех крючило от смеха, он с самым что ни на есть злобным видом, хмурил брови, как обиженный ребенок. - У меня несварение было! – возмущенно жаловался он, - Вот, значит, откуда ноги растут! - Тэхён-а, у нас ещё полтанца недоделано, - сквозь смех заметил Хосок, проявляя характер самого старшего. - А ты бы как реагировал, если бы с туалетом два дня дружить пришлось? – не унимался рыжий, - Мне вот ваша компания больше нравится! - Мы тоже тебя очень любим, - отозвался Чимин, который буквально катался по полу, - особенно в такие моменты! - Тебе стоило раньше все прояснить, - заметил Хосок, переведя на меня пронзительный взгляд, от которого мне стало не по себе. Я ведь не упоминал о чувствах Бабочки. Он мог знать что-то об этом? Закусывая губу, я лишь кивнул в знак согласия. - А вот Мин У мне бы никогда не подсунула отравленное печенье! – Тэхён продолжал свою больную тему. Так уж повелось, что если его что-либо беспокоило, то этот переросток с глазами трехлетнего мог часами промывать нам мозги своими детективными доводами. - Кстати о Мин У, - пыл Чимина немного поутих, и тот удобно устроился на полу, скрещивая ноги, - Ты поговорил с ней? - Пытался, - я замялся, вспоминая, как девушка вырвалась из моих объятий. Как глупо было удерживать её. Сам ведь назвал бабочкой. А они до жути не любят клеток. - Мин У должна прийти сегодня ближе к вечеру, - снова вмешался самый старший, и я мигом ухватился за каждое его слово, - Дождись её. - Я тоже останусь, - былую злобу как рукой сняло, и Тэхен вовсю заулыбался, хихикая, - Я соскучился за ней! - Остаётся только Чонгук! – закатив глаза, возразил Чимин. - Но я ведь так давно не видел её, - заскулил рыжеволосый, совсем как ребенок. - Сегодня всех угощаю мороженным, - воскликнул Хосок, и сразу же словил до жути заинтересованный взгляд карих глаз, которые только что жалостно упрашивали остаться. - Я иду! – лицо Тэхёна сверкало счастьем, и, казалось, мысли про бесплатное мороженное, которое он мог получить, моментально выкинули все душераздирающие слова о разлуке с Мин У. Как только стрелка часов оповестила о конце тренировки, парни быстро собрались под бурные возгласы рыжеволосого поторопиться. Тэхён в действии – самая страшная сила. А если он на чем-то зациклился – ты пропал. Надеюсь, Хосок понимал, на что идёт, когда предлагал угощение этому ребенку. Оставшись совсем один в огромном зале, я не мог найти себе нужного места. Обычно я предпочитал потеть в поте лица, тщательно отрабатывать каждое движение перед зеркалом и никогда не терял времени зря. Но сегодня что-то не заладилось с самого начала. Музыка казалась какой-то неправильной, а тело предательски не слушалось. К тому же где-то внутри зарождалось такое ленивое желание завалиться на диван и просто расслабиться на несколько секунд. Наверное, мои ночные похождения наконец-то начали сказываться. Кто же знал, что эти несколько секунд затянуться несколькими часами. Разлепив сонные глаза в какой-то момент, я глупо уставился на девушку, которая была поглощена танцем. Как же давно я не видел этих движений. Через огромную черную футболку прорисовывалось хрупкое тело, а тугой высокий хвост местами растрепался. Бабочка была настолько близко, что мне казалось, я до сих пор во сне. Хотел бы я, чтобы он не заканчивался… Один короткий взгляд – и я увидел, как Мин У уставилась на меня в непонимании. Значит, все это реальность, и девушка действительно не выдумка моей фантазии? Тут же среагировав, я мигом зажмурил глаза, притворяясь спящим. Сколько бы я не вслушивался – не мог разобрать её действий. Она вправду заметила меня или мне просто показалось на секунду? В любом случае – я уже притворился спящим. Немного подожду – и проснусь, как ни в чем не бывало. Медленная мелодия и расслабленные биты – именно в её стиле. Понемногу я входил в глубокое меланхоличное состояние, но мне ведь нельзя было обратно засыпать… Когда на подсознательном уровне я в спешке распахнул глаза, боясь пропустить тот самый момент, в зале царила полная тишина. Девушка уже ушла. Перед глазами красовались лишь какие-то непонятные розовые края, которые частично перекрывали обзор. Нащупав на лбу что-то похожее на бумагу, я быстро оторвал приклеенный к коже квадратный стикер. Аккуратные буквы на нежно-розовом фоне выравнивались в короткие строчки. Сфокусировав сонный взгляд, я бегло пробежался по написанному.

Балбес Чон, даже если подглядываешь – делай это незаметно! И не храпи так громко! Мне ведь нужно музыку слышать! Сегодня в столовой…спасибо!

Подорвавшись с места, я бросился к выходу. Что-то подсказывало мне, что она ещё там. Дверь глухо хлопнула, пуская короткое эхо по подвалу, но его перекрыл тяжелый звук мотора, который нарастал с каждой секундой. Продолжая сжимать в руке розовый клочок бумаги, я на одном дыхании преодолел бетонную лестницу, оказываясь в синих сумерках майского вечера. В ту же секунду парень в черном тонированном шлеме надавил на газ и мотоцикл, стоячий в нескольких шагах от меня, сорвался с места. Но мотоциклист был абсолютно не тем, кто полностью приковал моё внимание. Аккуратно обвив руками мужскую талию, за его спиной сидела девушка в легкой серой ветровке. Та самая, что ловила утреннюю прохладу на городских магистралях. - Мин У! – выкрикнул я, и бросился вслед за ней. Я сбивался с ног, задыхался теплым воздухом, который был настолько пресным, что пекло в груди. И я бы, несомненно, продолжил бежать. В конце концов, это все, что я мог в тот момент. Вот только смысла совсем не было. Черный мотоцикл уже давно пропал с поля зрения, а моя Бабочка…была ли она вообще моей?