Отличительные особенности

      Ребята здешнего фэндома очень любят гегенманиться хером в попку, тщательно скрывая это от общественности. Разумеется, не друг от друга – какие уж секреты между друзьями. Грех не пообсуждать Рихарда с Паулем, ой, нет, с Тиллем, нет, ты что, Флаке, уже Шнайдер… Флаке? А где Флаке? Олли, черт, ты взял попкорн? Олли?! Фэндом однозначно хорош и удобен двумя вещами: неизменным составом и вкусными временными рамками с отличным диапазоном. Наблюдается также разность типажей, внешности и характеров персонажей, что, с одной стороны, позволяет фантазировать и писать отличные работы, в том числе и АУ-шные, а с другой – производить тошнотворные флаффы и высеры. Sad but true. Кого на что хватает. Начнём с самого спорного персонажа фэндома. И это не Рихард. Тилль Линдеманн Владелец того самого хера, добросовестно запихиваемого либо в осчастливленного этим фактом Рихарда, либо в менее счастливого Пауля, либо в малость охуевших от сего действа Флаке со Шнайдером. Отличительные особенности: задумчивый гений-самец с ожогами на пальцах. Опционально – глаза, горящие аки медведь в машине. Очень привязан к Рихарду в силу некой собственной инертности и постоянной нужды в «сладкой попке». В критических случаях (если Рихард не дает совсем) может привязаться к Паулю. Впрочем, как уже и писалось, горазд сходить и по Одуванчикам. Управляется с помощью ехидства и жалости. Желательно, попеременно. Разумеется, всё «намного сложнее». «Намного сложнее» объяснил всего один автор. Для остальных этот вопрос – священная корова. Рот помимо сцены открывает в двух случаях: когда группа, измотанная своеволием и тиранией герра Круспе, апеллирует к его неоспоримым талантам миротворца, и когда автору нужно создать атмосферу напряженности и преддверия насилия. Во втором случае Тилля заставляют рычать, орать, скандалить, брызгать слюной на всех и вся, причем абсолютно всё равно, по какому поводу. Агрегатных состояний пять: Тилль задумчивый, Тилль в смятении, Тилль в ЙАрости, Тилль возбужденный, Тилль в депрессии. В комплекте к последнему (иногда – и к первому) непременно прилагаются блокнот для упаднических стихов и изгрызенный карандаш. Типаж мудрый, с легким амбре самца, за пару километров ощутимым. Пэйринги: собсна, шлюхи и самцы, которые шлюхи. Логики нэт. Мудрецы, которые шлюхи, тоже приветствуются. Рихард Цвен Круспе-Бернштайн Оч-чень удобный персонаж. И имя удобное – фигли, аж из четырёх (эксперт по матчасти глаголет – пяти) частей, да и классическую формулировку «гитарист» никто не отменял, - и типаж, вариативный чуть более, чем полностью. Отличительные особенности: в голове сразу отчетливо рисуется вкусный образ анально карающего всех герра Круспе с торчащими ёжиком черными волосами (за которые постоянно кто-то его хватает), в черном женском белье и с Электро-Инструментом Лидерства в руках. Типаж сильно зависит от имени, используемого автором в конкретном куске текста. Так Рихард – надежный друг и теплый ламповый любовник, Круспе – ехидный засранец, кукла-хрюкла, диванный психолог и дрянь, Цвен – нейтральное «ни рыба, ни мясо», а фамилия Бернштайн прочно ассоциируется с Рихардом (а не с его браком) только у йашек, вдохновляя их на б-гомерзкие высеры о буднях аристократии. Рихарда постоянно куда-то ебут. По логике вещей и во имя вселенской справедливости всё правильно – он сношает всех в мозг, а в ответ сношают его. На практике, конечно, действует закон подлости и справедливые имеют оральный секс в пассивной роли чаще, чем герр Круспе. Объект невозбранно обижает бедненького Тилля, после чего бережно, нэжно и в любое время суток лечит его, да абсолютно не навязываясь, вплоть до претерпевания побоев и насильственного секса (страстного и «болезненного, но приятного» в чуть менее, чем во всех работах). Объект также с полоборота заводит Пауля (во всех значениях), бесит Шнайдера до белогорячечного секса, сводит на нет результаты занятий йогой Оливера и в довершение всего издевается над терпилой Пушинкой. Ужасная, истеричная, труднопереносимая, аки грипп, личность запирается в туалетах доблестными поборниками прав поэзии, приковывается к кровати, избивается и исхлестывается ремнями, но, что, сука характерно, не дохнет и не валяется в постели, а вальяжно путешествует из фика в фик, помахивая косметичищем и ляпая направо и налево черным лаком. Агрегатные состояния, коих четыре: Рихард блядующий, Рихард розово-склизский, Рихард секретаааре-помощник, Рихард-властелин-и-повелитель. О втором и третьем состоянии хочется поблевать отдельно. Абсолютно похер, с чего начиналась история со вторым – хоть с банального изнасилования, этот уникум авторского разлива, как романтичная барышня с гормональным взрывом и стокгольмским синдромом сразу, найдет, к чему влюбиться. Естессно, если вкладывать в Рихарда черты юной девы-автора, то вторая дева в паре, даже если Мэри, будет нахер не нужна. Посему и клепается слэш. Немного насилия, много безоговорочных достоинств и талантов, штрих официоза и напряженности (в каждом визите домашнего киллера), большой офисный стол – готово, налетайте. Как и каждый нормальный повар-пиздец (следуя заветам Паланика), автор не может не наплевать в готовое блюдо…розовыми соплями. Шлюха исключительная в своей индивидуальной роли. Пэйринги: кто угодно да побольше. Даже микрофон. Микрофо-он. Ландерс Пауль Отличительные особенности: низенький смешливый ехидный няша. С Рихардом имеет полное взаимопонимание, да и вообще есть версия Рихарда, только понепригляднее. В отдельных случаях может представляться авторами как существо вполне благоразумное, но мы-то знаем. Как говорится, игрец на гитаре руками, что почти незаметно, ибо «гитарист» в каждой строчке уже поимел Рихард. Существует в двух ипостасях: собственно, Пауль Ландерс – респектабельный обаятельный товарищ (мордень заправского ловеласа, серебряная цепь и рыбалки у Тилля, ага) и Хайко Хирше – тощий ушлепок с белобрысым хвостом в шлепанцах на босу ногу (яблочки, соломка, поклонники разных возрастов). Г-на Пауля очень любят в отделе АУ. А как же – открытость, дружелюбие, ехидство, ум, да и с самомнением пожиже, чем у г-на Круспе. Только вот с чем связан тот факт, что во многих работах Пауль представляет собой сорокалетнюю добрую, робкую и не особенно опытную птичку – загадка. Есть, конечно, и другая крайность. Ну, вы поняли. Агрегатных состояний четыре: Пауль-чайничек (с подпрыгивающей от возмущения поступками Рихарда крышечкой), Пауль-насмешник (вариации – Пауль-мелкий-шантажист, Пауль-ржущая-мебель), Пауль-жертва, Пауль-розовый-и-нежный-анус (ну, вы поняли, что я о флаффе с ГГ-Ландерсом). Шлюшка. Шлю-юшечка. Пэйринги: кажется, я говорила, что с Круспе они похожи? Шнайдер (Шнай) Крис Именуется только по фамилии, иначе есть шанс схлопотать по сопатке. Отличительные особенности: кудрявый, мускулистый, не блещущий особым умом (а вот и стереотипчик о барабанщиках-то). С кудрями. Кудри не забудьте. И небесно-голубые глазки. Составляет весьма и весьма сладкую парочку с Круспе, а если тот уже занят Тиллем – с удовольствием довольствуется Паулем. В отдельных (читай: клинических) случаях замахивается сразу на обоих персонажей. Агрегатные состояния: Шнайдер адекватный (сюда входят и провоцирующий выделение влаги образ Шнайдера на байке, и просто его образы из адекватных ПВП и мини), Дум (грубый мужлан с немытыми кудрями), Шнайдер-барабанщик, Кристоф-садист. Есть еще одно состояние, единичный случай, о котором нельзя не упомянуть: Шнайдер живущий. То есть не исключительно выясняющий отношения, трахающийся, играющий на барабанах, хохмящий, пьющий и страдающий (хотя кому-то это может показаться жизнью), а живущий или выживающий, с бытовухой и прочими радостями-мерзостями. Автора без труда опознаете сами. Пэйринги: самцы, шлюхи. Оливер Ридель Отличительные особенности: лысый спокойный басист, от которого сложно схватить в торец. Занимается йогой. Йога и лысый – вспомнить обязательно. Авторы не особенно его любят (это всё лысина), поэтому быть ему наблюдателем. Спокойным, бесконечно толерантным и беспристрастным. До поры до времени, товарищи, ибо маскируясь увлечением фотографией, можно (и нужно) заиметь нехилый компромат. Демонстрируя читателям жопу смирение, умение заваривать чай и выпадать в астрал, под шумок в профилях неких любителей трахает всё, что движется (к сожалению, таким любителям Тилль напоминает неподвижную скалу). Агрегатные состояния: Оливер-мебель, Оливер-упоминание и Олли. Пэйринги: коврик для йоги и шлюхи. Кристиан Лоренц Флаке Отличительные особенности: тонконогий некрасивый клавишник. Вот как-то даже странно, как в отношении группы к этому человеку органично сплетаются неприкрытый моральный садизм, издевательства и уважение. Уважение на фэндоме снискал за ум и тонкую иронию (впечатление усиливают очки и некая эфемерность). Агрегатные состояния: Пушина (тонконогое бледное создание, вызывает стойкую ассоциацию с упомянутым всуе одуванчиком), Лоренц-злодей (Бюк Дихь помним не только мы, но и он), Флаке-панк (пьет и творит всякие нехорошие вещи), Пуховая подушка (для мебели легковат). Пэйринги: самЭц, шлюха-самЭц.