Свидание в домашних условиях

Вешая белую гирлянду на потолок с соседями и отдельно ото всех регулируя её свечение, Дайки и представить себе не мог, как удачно подобрал яркость мелких лампочек, чтобы впоследствии наблюдать за Рё и заводиться от его ёрзаний. Удобно расположившись на кровати, Аомине схватил ворот водолазки и притянул к себе Сакурая, романтично целуя в губы и медленно гладя спину. Он наступал постепенно, заставляя любовника привыкнуть к нему, его манере целоваться и умеренному поведению. Ас даже здесь действовал правильно и осторожно, стараясь, как можно дольше удерживать в руках то, чем обладал прямо сейчас. Это положительно сказалось на госте, неумело отвечающему взаимностью. Едва языки коснулись друг друга, как синеволосый начал изящно водить из стороны в сторону, не отрываясь друг от друга ни на миллиметр. Отклоняя голову назад, Рё сбивчиво дышал ртом и мотал головой, приходя в чувства. Несомненно, его это так увлекло и потянуло к Дайки, что он напрочь позабыл обо всём. Его всего насквозь пробивала дрожь от долгого поцелуя, ладони прочно сжимали плечи, и лицо казалось красным и рассеянным, словно школьник пересидел в сауне. Восстановившись, русоволосому достаточно было посмотреть на любовника, чтобы испытать прилив нежных чувств и вновь наклониться. Блестящие сапфировые глаза, полные энергии, довольная улыбка, малость обнажающая зубы, правильные черты лица – не теряя времени, баскетболист отправился за вторым поцелуем, более страстным и быстрым, чем первый. На одних лишь прикосновениях губ Аомине не собирался останавливаться и пошёл намного дальше, забираясь ледяными пальцами под мягкую водолазку и разогревая тело своими блудными прикосновениями. По широким глазам и появившимся мелким точкам на теле нетрудно догадаться об ответной реакции на холод. Последующую попытку оторваться от губ ас тотчас же пресёк, вытягивая голову вперёд и надавливая на спину, не давая Сакураю разорвать установленную связь. Это сработало: защитник никуда не ускользнул и обратно вернулся к Аомине. Поглаживания спины во все стороны, включая примитивное рисование кругов, длилось до того, как с кожи исчезли мурашки, а кончики пальцев не потеплели. Второй раз поцелуй размыкался, на этот раз по инициативе Дайки, желающего полюбоваться Рё и его чувственным видом. Прижатые к лопаткам ладони опустились вниз, углубляясь прямо в джинсы и сжимая ягодицы в тонких боксерах. Ахнув, парень выпрямился и задержал дыхание, не двигаясь и позволяя асу делать столь откровенные вещи. На медленном выдохе баскетболист уже вёл себя иначе, поднимая и опуская плечи, пока форвард с ехидством на лице щупал мягкие бёдра. Шлёпать их синеволосый не стремился, довольствуясь и без того подходящей позицией. От крепкого хвата ладоней, что ногти впивались в ткань трусов и пальцы оставляли след, защитник чуть согнуто сидел и шумно вздыхал. Когда же после сжатий следовало обыкновенное поглаживание, местами совсем лёгкое и незаметное, тело. Заигрывания участились едва Сакурай привык и к этому. Чаще всего Аомине стискивал в своих руках ягодицы и долго держал в таком виде, в обмен получая часто дышащего и цепляющегося за плечи гостя с долгожданным румянцем на щеках. Чуть позже русоволосый сам собой задвигался на месте, дразняще ёрзая на асе и принуждая его работать усерднее. От непрекращающихся ласкающих ладоней, вскружившие голову, парень задвигался, ещё больше чувствуя исходящей остроты хвата, горячности и необузданной энергии, толкающей его на безумные вещи. Например, на избавление от водолазки, в которой он уже вспотел, пока средний палец незаметно гладил промежность между бёдрами. Вздохи начали постепенно напоминать глухие ахи, тело ещё больше обдавало жаром. Бурная фантазия с похотливыми прикосновениями к бёдрам заставили сдержанность баскетболиста лопнуть. Едва ладони неспешно начали сзади гладить, Рё наклонился и решительно поцеловал Дайки, почти как в те два раза. Неожиданное впечатление лишь застало аса врасплох, и он быстро взял инициативу в свои руки, доводя до совершенства эту ласкающую игру, глубже идя языком и принуждая любовника следовать тому же примеру. Только после выдоха их губы соединяла прозрачная тонкая нить слюны, которую слизнул русоволосый спустя несколько секунд опустился к паху. Прыткость партнёра Аомине оценил по достоинству, совершенно не ожидая подобного от Сакурая. Так внезапно прильнуть к губам после терзаемых касания рук, да ещё после этого с рвением заняться непристойной вещью! Весьма приятный сюрприз, показавший баскетболиста с абсолютно иной, но приятной стороны. Стремление всё сделать самому, в том числе подарить незабываемые минуты наслаждения, неизменно оставалось в синеволосом, даже когда любовник уже находился внизу и потихоньку расстёгивал ширинку. Остановить это разногласие удалось врождённым человеческим любопытством. Мол, стоит взглянуть на способности одноклассника и не спешить с опрометчивыми выводами. Закончив расстёгивать джинсы, Рё осторожно запустил внутрь руку, касаясь выделяющегося объёмного бугра, внезапно задвигавшегося усилиями Дайки. Ничего из увиденного гостя не испугало, а лишь подтолкнуло действовать настойчивее. Нащупав член аса и обхватив его пальцами, защитник лёг, лишь чуть приподняв голову, чтобы увидеть вытащенный из-под боксеров и замка-молнии ствол. Холодные пальцы на нём приятно покалывали кожу, делая его чуть больше. По непонятной причине Сакурай не решался лизнуть головку, чем не на шутку заставил понервничать Аомине. Уж не собирается ли баскетболист удрать, когда зашёл так далеко и так ожидаемо? Благо, громкое проглатывания подступившего к горлу кома и последующий за этим высунутый кончик язык разрядил накалённый момент. Губы Рё, коснувшись головки, целиком обхватили её, водя языком по её поверхности. Пальцы вертикально водили по стояку, увеличивая его от характерной ласки. Старательно обводящий вокруг кончик языка опустился к уздечке, облизывая и покрывая её слюной, одновременно усиливая и без того чувствительную дрочку. Умеренное и довольное дыхание раздавалось сверху. Поблёскивающий слой влаги на головке позволил русоволосому идти дальше. Вместо губ парень обхватил ртом и медленно опускался вниз, губами накрывая большой ствол, тонкую кожу и вздутую вену почти до лобковых волос. Рвотный позыв от достижения предела вовремя остановил баскетболиста от глупости – пришлось «подняться» и выпрямиться, стерев с губ остатки слюны и ожидающе взглянуть на Дайки, неловко улыбаясь. За то время, что Сакурай вытворял своим ртом, Аомине представил доведённый до совершенства подобный минет. Не то что бы он прямо кончил на месте, стрельнув в любовника и вынудив его от избытка спермы проглотить содержимое, но вероятность была. Собственные умеренные вздохи вот-вот могли перерасти в длительные шумные выдохи, после которых недалеко и стоны. Специально пришлось не смотреть на талант защитника ради обострения чувств и возбуждения. Как оказалось, не зря. Посему блаженствующая улыбка и кивок головы гостю намекал на продолжение. На этот раз Рё не брезгал, охотно повторив заглот с зажмуренными глазами, претерпевая подступившую к горлу тошноту. На этот раз пришлось резко отклониться назад, перевести дыхание и продолжить. Вновь двигаясь вдоль отвердевшей головки кончиком языка, голова ритмично опускалась вниз и растирала накопившуюся слюну вдоль стояка. Снова и снова, как можно чаще, после чего подвигать языком для двойного наслаждения из стороны в сторону. Во время оральной ласки баскетболист прибегал к абсолютному обхвату, когда помимо губ щёки втягивались внутрь и приходилось медленно опускаться и подниматься, шаловливо двигая языком и обвиваясь, словно плющ на садовой ограде. Всего бы этого Рё не вытворял, не заведи его Дайки так, что прямо становилось невыносимо жарко и тесно во всей этой одежде. И только тело напротив способно было остудить пылкость чувств, испытываемые к асу. За счёт разожжённого огня и любви удалось открыть в себе такие удивительные способности. Аомине вёл себя несдержанно, продолжая вздыхать и рыкать, как прежде. Худо-бедно пришлось снять с себя рубашку и кинуть её в сторону, полагая, что всё само пройдёт, но это была ошибка. Во многом ас себя ограничил ради безопасности любимого. Например, никоим разом он не пытался приподнять пах ко рту Сакурая для остроты. Не пытался командовать, хотя с уст так и срывались толкающие на быстроту слова. Не пытался пяткой одобряюще гладить спину любовника, в том числе не пытался с ним заигрывать. Сжимая и разжимая пальцы на ногах, приходилось дышать с наслаждением, прятать одну руку под подушкой, а другой заботливо гладить мягкие волосы, изредка надавливая на неё, чтобы русоволосый всё же ещё больше вобрал в себя. Самое приятное – это наблюдать за каждым ласкающим движением Сакурая и ощущать на члене невообразимое давление, что прямо вой на месте и «срывай себе башню». Старательно, настойчиво и по-свойски проходил этот минет, отчего рука сильнее давила на голову, пронзительнее становились вздохи, и нога нервно дрожала. Третья попытка сделать заглот у Рё, неожиданно для обоих, прошла успешно. Руку Дайки интуитивно убрал, замерев на месте и следя, как низко парень опускался, втягивал щёки и держался из последних сил, чтобы медленно подняться и шумно выдохнуть, всем торсом показывая вздымающуюся грудную клетку. Передышка и была нужна в столь подходящий момент Аомине. Не в силах противостоять разыгравшейся не на шутку похоти, он схватил расстегнувшего джинсы Сакурая за руку, повалил рядом с собой на кровать и навис над ним, не давая возможности русоволосому шелохнуться. Пришлось сильно повозиться с нижней одеждой, чтобы хотя бы приспустить джинсы с трусами, но одной рукой ему это удалось. Видя, как поднимался любовник, пришлось его удерживать своей грудью и целовать кожу. - Рё, - шептал над ухом Дайки, ворочаясь ногами и пытаясь снять с него джинсы, - Рё… - Сам… - на выдохе ответил зову парень, кое-как приподнявшись и за секунду приспустить одежду. Совместными усилиями удалось избавиться от лишних вещей, оставаясь кто в чём. Но это не особо сейчас заботило Аомине, просовывающего внутрь трусов свой стояк, прижавшись к Сакураю и начав тереться об него. Словно внутри заветного тела форвард дышал и продолжал интенсивно двигаться, касаясь слюнявым членом ягодиц. Какое-то время пришлось сосредоточиться исключительно на разыгравшемся шиле, чтобы после него опомниться и проверить русоволосого. Удивительно, но защитник шумно дышал, малость рассеянно глядел в темноту и особо не сердился. - Ты как? – спросил Аомине, поднявшись над Сакураем. - В порядке… - переводил дыхание гость, повернув голову, - то есть, это меня ждёт впереди? - Угу… но сначала, - ас склонился над баскетболистом и впился в плечо так сильно, что оставил на нём засос, - я хорошенько тебя отблагодарю за минет. Вытащивший стояк из чужих боксеров и поднявшийся с парня Дайки избавился от нижнего белья и терпеливо ждал, когда Рё встанет и, собравшись с мыслями и силами, пойдёт дальше. Опасения, что имитация неконтролируемых «рывков» отпугнула любовника, заставила трезво оценить ситуацию, чтобы отказаться от дальнейшего. К удивлению синеволосого этого не случилось – защитник поднялся с места как ни в чём не бывало, готовый идти дальше, как раньше. Встав на колени и собравшись развернуться к форварду, Сакурай напрягся и тут же становился расслабленным, когда Аомине обнял его сзади и неспешно гладил тело руками, пока не опустился к трусам и не стал медленно раздевать партнёра. Во время горячих вздохов баскетболист мог только дышать и жаться ближе к мускулистому телу сзади, кладя руки на устремлённые к паху кисти, что хотели стянуть с баскетболиста ненужную прикрывающую ткань. Появившиеся на шее зубы, колющие кожу, заставили русоволосого вздрогнуть и не притрагиваться к асу во время ласки. Острые клыки ему теперь не угрожали. Без чьих-либо просьб Рё сам широко расставил ноги и позволил Дайки оголить себя, чувствуя небольшое напряжение и смущение. Держа кулаки ближе к ногам, расслабиться и отдаться возбуждению с удовольствием не удавалось. Эти показанные рывки нешуточно удивили парня, принуждая уже жалеть о сделанном выборе. Так быстро и мощно… да он разве выдержит? С этим можно справиться? Нарастающую панику Аомине спешил тотчас же отогнать от Сакурая. - Не нервничай, Рё, - шёпотом успокоил гостя парень, наклоняясь вместе с ним вперёд, - просто расслабься и ни о чём не думай. С места русоволосый не сдвинулся, краем глаза наблюдая аса со стояком и ищущего что-то под кроватью. Не желая знать, что именно там валялось, парень просто прислушался к дельным словам любовника и попробовал ни о чём не волноваться. В конце концов, у него это получилось, так почему не получится снова? Коснувшийся кожи жидкий холодок, потёкший по левой ноге, принудил Сакурая выпрямить спину и задрожать от прохлады. С приходом смазки по ягодицам вновь прошлись знакомые пальцы, углубившиеся в промежность и надавливающие на неё. Вздыхая и не особо напрягая мышцы ног, чего-то похожее на расслабление гость всё же достиг: тело не дрожит, руки не сжимают простыню, голова чуть повёрнута вправо, краем глаза выискивая в сосредоточенном лице синеволосого поддержку. Её он нашёл сразу же, едва столкнулся с подмигиванием и заговорщицкой улыбкой. - Расслабься, - единственное, что попросил от него Аомине, медленно вводя палец сквозь тугое колечко мышц. С поджатыми губами Сакурай бешено втягивал воздух носом и прогибался в спине, чувствуя, как холод проходит вперёд, не останавливаясь на месте. В панике парень сжал ягодицы, ещё больше вгоняя себя в трудное положение, и громко задышал ртом, не в силах успокоиться и собраться. От непонятных движений вперёд становилось только хуже, вынуждая баскетболиста простонать. Этого не случается благодаря Аомине, шлёпнувшего Сакурая по ягодице, разжавшего бёдра и позволившего чуть углубиться дальше и медленно выйти, расшевеливая анус любовника волнообразными движениями. Долго ждать Дайки не стал и после короткой передышки вновь вошёл в Рё, левой рукой время от времени мастурбируя самому себе. Неразберихи и последующего второго хлопка не последовало ввиду послушности русоволосого. Двигаться в нём было уже проще, мышцы ног уже совсем не обхватывали палец, хотя по первоначальной тугости ас скучал – мысленно представив, как сжали бы в столь мягких тисках стояк, захотелось жёстко отыметь гостя, наплевав на последствия. С рывками и раздававшимся хлюпаньем смазки голос подал и сам Рё. Отрывисто охая и дёргая руками скомканную простыню, парень, ещё не полностью привыкнув к подобным вещам, стоял до конца, куда-то вдаль умудряясь шептать имя форварда. Сам того не заметив, ас почти вытащил палец для лёгкого ввода второго, проникая немного сильнее и двигаясь в горячем теле куда интенсивнее, чем прежде. Водить себе рукой уже не надо было, так что левая ладонь шлёпнула защитника по ягодице, заставляя гостя отозваться коротким ахом и быстрее задышать. Скользкие, липкие пальцы проникали всё дальше, постепенно заводя и раскрепощая Сакурая. Словно страсть с чувствами затягивали баскетболиста в свой глубокий омут. Противиться их воле не хотелось. Напротив, покорно следовать за ними, позволять им прикоснуться к себе, гладить, целовать, всячески ублажать. Видимо поэтому ему становилось жарко и нетерпеливо, раз он уже подсознательно просил Аомине двигаться быстрее. Доносящееся сзади хлюпанье возбуждало, заставляло глубже насаживаться на пальцы, лишь бы гладить чувствительную точку и непрерывно испытывать приятные ощущения. Пару раз палец поддевал простату, давя на неё, отчего у Сакурая член подрагивал и медленно увеличивался в размерах. Находясь буквально «на волне», Рё не заметил, как Дайки вытащил из него пальцы, вновь шумно дышал ему в спину и что-то впопыхах рвал. Краем глаза гость увидел форварда, терпение которого лопнуло, как воздушный шарик. Рука быстро проходила по стояку, делая презерватив более гладким и блестящим. В свете форвард выглядел гораздо роскошнее и привлекательнее, чем раньше. Неожиданно Сакурай наклонился грудью вперёд, оставляя нижнюю часть тела приподнятой. Беглые поглаживания вкупе с лёгкими шлепками ещё больше заводили каждого, заставляя одного быстрее войти в подготовленное тело; другого же нервно сглотнуть, отвернуться, расслабиться по самому максимуму и приготовиться почувствовать синеволосого в себе. Поражало то, что Сакурай лишь на секунду отметил, как застенчивая, взаимная любовь переросла в масштабный всепоглощающий ураган вожделения. - R-Ryo, - хрипло сказал вслух Аомине, водя стояком по промежности ягодиц и утыкаясь головкой в колечко мышц. Русоволосый лишь сладко вздохнул, выгнулся и облизнул губы, представив тот нежный поцелуй снова. Легко и безболезненно для Рё Дайки вошёл в него и сквозь колечко мышц медленно проникал внутрь, ещё больше растягивая членом узкий проход. Особо любовник не рыпался, только хватался за простыню, как за спасательный круг, и держал выгнуто спину, охая с каждым пройденным миллиметром. Не до конца проникнув, ас осторожно сделал резкий рывок, прислушавшись к протяжному и нежному аху, раздавшемуся под приглушённый свет «звёзд». Без опаски за партнёра, форвард начал умеренно двигаться. Плавными движениями, чтобы целиком прочувствовать сжатие ягодиц, Аомине двигался волнообразно, пахом практически прижимаясь к бёдрам, стараясь членом как можно дальше углубиться. От невозможности сорваться, прижать к кровати любовника и вбиваться в него до последнего вздоха, руки, словно чужие, трогали Сакурая везде, где только можно. Баскетболист блудливо касался спины, покусанных плеч, поясницы, живота; бёдра же вновь попадали под раздачу, отчего гость вздрагивал, сильнее прогибался в спине. Пылающая кожа обжигала пальцы, доносящиеся вздохи сводили с ума, показывающая всю палитру чувств половина лица и чистое, без царапин и засосов, тело притягивали к себе как никогда раньше. Внезапная остановка рывков, после которых синеволосый наклонился достаточно низко, чтобы своей грудью полностью придавить любовника. Дайки ткнулся ему в голову, обдавая затылок горячим выдохом, и мощно задвигался, практически не выходя из ануса. Рё, привыкший к умеренности, подобной перемены не ожидал, хотя по надвигающейся сзади тяжести и так всё было очевидно. Ранние вздохи, отдалённо напоминающие стоны, превратились в томительные возгласы. Постоянные, пронзительные стоны куда-то в бок, сильнее раззадоривающие строптивца. Всё больше и больше руки собирали под собой ткань простыни, держась за неё, как за тонкий прутик, способный от чего-то спасти. Не в силах двинуться с места и пошевелиться, Рё мог только лежать и принимать в себя обезумевшего Дайки, молниеносно двигающегося и проникающего членом глубже обычно, засосы и укусы которого пылали по всей шее. Вскрик, когда клыки впивались сильнее обычного или стояк далеко проникал, прерывался накрывающей ладонью аса. Вслед за удержанием эмоций форвард, ни на секунду не останавливаясь, шумно лизал ухо и щёку защитника, возвращаясь к меткам. Выдыхать и стонать приходилось прямиком в ладонь, равно как и мириться с наступившей буйностью. Невзирая на сладостные муки и раздающиеся хлопки бёдер, Сакурай продолжал оставаться на месте, дёргаясь от глубокого толчка внутрь, и вслух выражать свои ощущения. Агрессивность Аомине пугала, даже отталкивала, но баскетболист не робел и оставался верен своим чувствам, которые он испытывал к асу. К этому безграничному океану, окружившего его со всех сторон. Он-то спасал его от трусости, от неуверенности принятых решений. От всего, с чем неестественным и противоречивым сталкивался Сакурай, идя бок о бок с тем, кто открывает для него новые границы и вещи. Ничего такого бояться не стоит, если рядом есть любимый человек, проявляющий заботу по-другому. Прижавшийся к ягодицам и кусающий в плечо Дайки сорвал с Рё ещё один чувственный стон, после которого синеволосый встал, вытащил член из колечка мышц и медленно переворачивал партнёра на спину. С каждой ноги он снимал носок и откидывал в темень, держась за лодыжку. Последующее лизание икр с лёгким укусом и хищным, пристальным взглядом, будоражило гостя, наблюдающего за лёгкой лаской. От одной конечности ас переходил к другой и повторял всё то же самое. - А… Аоми… - полусонно говорил Сакурай заплетавшимся языком, - не… Уголки губ поднимались вверх и Аомине наклонялся вниз, нежно целуя любовника в губы. Простое, ни на что не намекающее прикосновение, словно лёгкий ветерок, обдало гостя. Оказавшаяся у паха смуглая рука обхватила стояк баскетболиста и недолго водила вдоль ствола, заставляя часто задышать и потянуться к ладони, чтобы взять её и двигаться с ней в унисон. Длилась ласка недолго, до того, как Дайки не убедился, что с Рё всё в порядке. Прибегнув к помощи геля-лубриканта ещё раз, баскетболист смазал колечко мышц и заодно покрыл стояк мелким слоем. Ноги любовника раздвинул в стороны, пододвигаясь чуть ближе, практически упираясь коленками в бёдра. Руки русоволосого вцепились в края подушки и не отпускали их. Больших усилий стоило Сакураю оставлять ноги раздвинутыми, пока Аомине медленно в него входил. Не разжимая кулаки и жмурясь, понемногу карие глаза открывались, разглядывая сияние звёзд, тёмное небо и с трудом различимое лицо синеволосого, наклонённое к баскетболисту достаточно низко, чтобы обхватить, притянуть к себе и дотянуться до губ, что заставляли сердце трепетать. Сразу после поцелуя Дайки упёрся руками в матрас, слегка отклонившись назад, удобно расположился на месте и толчками начал двигаться. Обхватившие его спину ноги не выпускали из своих объятий. Впрочем, жаловаться и пытаться выбраться ас не захотел, предпочитая идти только вперёд. С прежней быстротой и рвением, любуясь чувственным лицом, румянец которого еле-еле проглядывался на темноватом фоне. Всё дольше и дольше задерживался парень на лице любимого, сбито дыша и томно вздыхая. Толчки усилились, заставляя Рё выгнуться и издать стон. Открывшиеся чуть позже глаза перемещались из стороны в сторону, высматривая что-то, пока не замерли на форварде. Заметив, как хрупкие руки оторвались от подушки, ас понял мысль любовника и специально наклонился вперёд, позволяя тому обхватить его шею и прижать к себе. Ни на секунду Сакурай не разжимал объятия, ощущая исходящий от вспотевшего тела жар. Стоны вперемешку со сбивчивым дыханием, ловящим глотки воздуха в комнате, издавались сами собой, когда внутри становилось больно. Неожиданно для обоих пальцы русоволосого впились в лопатки и опускались вниз, оставляя после себя тончайшие мнимые линии. Острое касание заставляло Аомине звереть, отчего бёдра каждого тесно прижимались друг к другу и две-три секунды не разъединялись. На полном проникновении баскетболист поджимал нижнюю губу, быстро дыша ноздрями и припадая к смуглому телу настолько тесно, насколько это возможно. Продолжая двигаться рывками, Дайки входил на всю длину члена, заставляя Рё по несколько раз замирать в полной близости. Изредка наблюдая за его поведением, парень понимал, как он важен и дорог русоволосому. Проявляющая искренность и любовь в объятиях, поцелуях, стонах словно яркое пятно на тёмном полотне бросалось в глаза. Форвард не мог себя остановить, продолжая, пока есть силы, наслаждаться защитником. Наслаждаться проведённым вместе временем в данную секунду, бездумно покрывая поцелуями принимающее тело. Из последних сил Сакурай оставался с Аомине, чувствуя подрагивающий его член от проникновений в анус. Не желая отпускать любовника, он оставался с ним единым целым. Ноги давно сведены, в глазах читался туман. Единственное, что удерживало Рё на месте – именно Дайки. Никто другой, а только он, даривший ему характерное удовольствие. Наслаждался парень далеко не толчками и поцелуями, а интимной близостью, в которой удалось ощутить на себе душевный порыв строптивца. Знакомое буйство и темперамент его вначале пугал; сейчас же он просто не представлял синеволосого без него. Это его скрытое проявление любви, увидеть которое сможет не каждый. Пускай это кажется эгоистичным, но Рё хотелось испытывать это чаще. Громко скуля и до боли в спине выгибаясь, издавая томительные ахи, хватка рук ослабла, позволяя Аомине выпрямится и наблюдать за чувственным Сакураем. Толчок, и на выдохе он невнятно выкрикнул имя любовника, кончая без чьей-либо помощи себе на тело. Две струи выстрелили из головки, попадая в солнечное сплетение и стекая к паху, где мелкие капли уже запачкали таз. Сам синеволосый ещё несколько раз двинулся рывками, глядя на Рё, шипя, и на выдохе громко ахнул, кончая внутри партнёра. Излившись, Дайки вышел, наблюдая наполненный спермой кончик презерватива. Стянув с себя резинку, оказалось, что даже целого «кармашка» не хватило спрятать семенную жидкость. Баскетболисты после секса переводили дыхание. Правда, делали это по-разному. Аомине с открытыми глазами осторожно завязывал контрацептив, а Сакурай – чуть прикрыв веки, по-настоящему дремал. Что-то невнятное бормотал он, подогревая интерес любовника, но тот решил не будить уставшего и вымотанного парня. Мило спящий гость выглядел крайне удовлетворённым и милым, чем не мог не вызвать в хозяине дома довольную мягкую улыбку.

***

Распахнул свои карие глаза Рё внезапно, когда услышал раздавшийся откуда-то голос. То ли в голове зазвучал, то ли всерьёз кто-то его позвал, но парень очнулся. Не вскакивая с постели сразу после просыпания и не шевелясь на боку, он медленно оглядывался по сторонам. Темнота, неровная фонарная полоска, устремлённая в потолок, и стена в паре сантиметров от лица. На покалывающий затылок воздух обратить внимание удалось не сразу, как и на обхватившую с правой стороны руку, накрывшую баскетболиста. С ориентацией местности незаметно подкралось ещё одно чувство. Боль в нижней части тела. С напрягшимися мышцами и стиснутыми зубами, Сакурай выгнулся в спине, ещё больше доставляя себе хлопот, и потихоньку привыкал к ноющим конечностям, жжению и покалыванию, длившихся для бедняги чуть ли не вечность. Ноги пришлось медленно собрать под себя, стопами проходя по чужим длинным ногам сзади, в конечном счёте упираясь пяткой во что-то мягкое и гладкое. Нетрудно было догадаться, что это такое и кому оно принадлежит, чтобы тотчас же выпрямиться снова, дёрнуться и разбудить Аомине, рефлекторно поджавшего под себя русоволосого своей ручищей. Чавканье и сонное мычание сопровождало аса во время пробуждения. - Ск… сколько времени? – с полуприкрытыми глазами спросил он у «пленника». - Н-не знаю… - ответил гость, не шелохнувшись с места. – Может быть, много. Дайки лениво поднял голову наверх, потянулся куда-то рукой, чтобы тут же раздался щелчок, прищурился и вернулся в исходное положение. - Два часа с чем-то там минут. - О… я-ясно. - Спокойной ночи, Рё… - Аомине-сан… - По имени. - Прости… Дайки… - М? - Я не помню, как оказался в кровати. Помню, что мы были вдвоём. Достаточно близко друг к другу, а дальше… Вот уж что-что, а ночные объяснения, когда невыносимо тянуло ко сну, совершенно не к месту. Немного накатило раздражения за висевший над кроватью вопрос. Сакурай старался как можно аккуратнее перевернуться на другой бок, к Аомине, но так уж вышло, что гость локтём заехал соседу по плечу, чуть не спихнул с края кровати и финальный добивающий удар в образе коленки по паху. Раздавшиеся вслед кряхтенье и выпученные глаза послужили чередой извинений со стороны неуклюжего школьника. С гневом и ярым желанием больно ущипнуть русоволосого за сосок ас справился, вернувшись к проблеме: - После секса ты отключился. Как бы я не щёлкал и бил тебя по щекам, ты спал мертвецким сном. За то время, что ты провалялся, я убрал телескоп, малость прибрался в доме… так, по пустякам. Под конец решил заняться тобою, - тут интонация поменялась, а лицо приобрело лукавый оттенок. – Пока ты лежал голышом в собственной сперме, мне пришлось вытирать весь живот и пах, чтобы ни одна капля не запачкала пододеяльник. Израсходовал на тебя три салфетки. Далее пришлось перевернуть тебя на бок, чтобы намазать тебя кремом в… - Достаточно, - закивал краснеющий Рё, представив «заботу» Дайки во всей её красе. – Только… крем не сработал. Я почувствовал боль. - И насколько она была сильна? - Не могу сказать… длилась несколько секунд и… - Ну так всё в порядке. Хороший обезболивающий крем. Как раз для сегодняшнего случая. - То есть… не будь на мне крема, я бы всё сильнее почувствовал? - Вероятно, да. Представить разразившийся импульс в сотни раз хуже прежнего особого труда у Сакурая не составило. Однако раз он прибег к облегчению поджидающей боли, то сумел предвидеть дальнейшие последствия и реакцию, способные неблагоприятно оказать на любовника влияние. - Спасибо. - Ну, ты особо мне и не сопротивлялся, так что… - Не только за «это», но и за свидание. Честно, я даже не знаю, сумел ли отблагодарить тебя, как надо, но… мне всё понравилось. И ужин, и игра, и звёзды, и… с-секс тоже. Длительную речь Дайки прервал нежным поцелуем в губы, слегка прижавшись и чуть углубившись языком внутрь, скорее гладя, нежели дразня любовника. Незаметно для себя Рё пододвинулся ближе, получая от сладкого прикосновения губ больше наслаждения. Уголки губ потянулись верх, когда синеволосый провёл рукой по лицу и, вероятно, мягко улыбнулся своему желанному человеку. Накрыв рукой Сакурая, Аомине прошептал пожелания приятной ночи и в обнимку уснул с ним, прижавшемуся к огромному тёплому телу с ожиданием скорейших светлых сновидений.