Дикие омуты

The XX – Intro (Long Version) (Mokrani & Bodin - Beauty Reel 2010) Танец Ханны – Joe Strummer and The Mescaleros – Mondo Bongo

Вдох И выдох Тонких рук Хромаю Бронхи врут Что скоро в гонке Пит-стоп Сбит с толку Red One – Предел.       POV Рэй       Я лишу Бомера лицензии. Впервые он так откровенно облажался! Нервно постукиваю пальцами по рулю своей машины и ожидаю Дженсена. Пока моего сумасбродного друга нет на горизонте, вспоминаю, каким ослом я был, когда застал по указанному адресу не молодую женщину, а смущённого подростка, который удивлённо хлопал пышными ресницами и мямлил нечто невнятное мне в ответ. Ханна Кингсли. Так ли это на самом деле? Как теперь мне звать ту беззастенчивую брюнетку? Когда белокурая пятнадцатилетняя девочка подтвердила свой адрес и инициалы, я впал в настоящий ступор. Я платил бешеные бабки этому захудалому детективу! Для чего? Чтобы натыкаться на его дилетантство? Что ж, с этим сыщиком-недоучкой я разберусь чуть позже. А сейчас меня по-прежнему тревожит один-единственный вопрос: где мне найти настоящую Ханну?       Прошлая ночь выдалась поистине бессонной. До трёх я рылся в её досье, а затем отчаянно пытался уснуть всё оставшееся время до самого утра. Оприходовав добрую половину бутылки виски, я с надеждой ожидал, как тяжёлый сон охватит меня. Но даже несмотря на свой затуманенный рассудок, я чувствовал некую нервозность, столь непривычную для меня. Только тогда, когда за окном я заметил первые лучи солнца, что с трудом пробивались сквозь хмурое небо, мои веки сомкнулись. Спал я поверхностным и тревожным сном и, проснувшись через час в холодном поту, вообще пожалел, что закрывал глаза. Даже в моих мутных сновидениях виделись её красные губы, которые что-то шептали мне на расстоянии, а затем вновь кривились в ухмылке, и кончики угольно-чёрных прядей, выглядывающих из-под её шлема и словно щекочущих моё нутро. Её таинственный образ внедрился в моё сознание, будоражил мысли, а теперь бесцеремонно вторгался и в мой сон. Это было каким-то нелепым наваждением, что непрерывно преследовало меня с момента пересечения наших взглядов. Обманчивое видение, которое проникало под мою кожу и билось пульсирующей венкой на моих напряженных руках. Мне хотелось искоренить его в себе, вырвать с корнем все эти образы некой Ханны – то ли девушки, то ли и вовсе какого-то призрака. Десятки вопросов атаковали мою голову и не давали спокойно жить. Кто она? Что творится в её голове? Такая ли она безрассудная и надменная, какой показалась мне в ночь гонок? Я отчётливо осознавал, что если не узнаю это, то просто свихнусь. И в то же время я жаждал своей оплошности. Дико хотелось встретить ту самую Ханну и понять, что она такая же продажная, как и все остальные девки её возраста. Увидеть, что в ней нет ничего особенного и манящего, что, быть может, она просто тихая мамина дочка, которая всего лишь один-единственный раз ослушалась своих родителей. Боже, как же я желал этого!       За окном уже сгущаются сумерки, а сквозь приоткрытое окно я ощущаю лёгкий ветерок. Он прочищает мне мозги и остужает пыл, вызванный непрошеными мыслями. Подкуриваю бессчётную сигарету и выдыхаю серую струйку дыма в окно. Целый день я был загружен, исполняя все обязанности Лорд-канцлера и замещая его, председательствуя на заседаниях комитета всей Палаты. В этом году меня назначили в число его заместителей, и приходилось справляться с этим во время отсутствия самого Лорда. На самом деле судьба семьи Аддингтон была предрешена уже давно. Наверное, в тот самый миг, когда один из первых мужчин нашего рода получил титул.       Мой отец, как истинный англичанин, чтил традиции и порядки, считая Англию не только своей страной, но и состоянием души. Стоило ли удивляться, что едва ли мне исполнился двадцать один год, как я тут же получил право участвовать в заседаниях Палаты. Да, я был наследственным пэром, и плевать все хотели, что в двадцать один у меня кипели гормоны, а не жажда к политике. Ещё в отрочестве я не знал, чего я желаю по-настоящему, но точно знал, что в будущем я окажусь в Палате Лордов вместе с отцом. Я совсем не жалею о том, в какой сфере я сейчас кручусь. Мне по нраву быть там, где существует власть. С недавних времён она плотно укоренилась во мне, став неотъемлемой частью моего характера. Мне нравилась работа в Парламенте; я, как и всё наше семейство, был истинным трудоголиком. Но что совершенно не уживалось во мне, так это крайняя строгость нравов и это английское пуританство, жеманность. Я ощущаю внутреннюю силу, желание познать мир и самые различные чувства. Мне так хочется изведать что-то новое, но, кажется, с такой загруженностью я совсем забыл, как это делать. Пресытился серостью дней, окончательно устал и выдохся…       Делаю последнюю затяжку и тушу сигарету. Нужно что-то менять.       Когда на горизонте замелькал мужской силуэт, что вальяжно вышагивал и подпевал себе что-то под нос, уголки моих губ дёрнулись. Светлая и густая шевелюра моего друга развевается на ветру, что придаёт ему ещё большую непосредственность. Заметив меня, Дженсен касанием пальца опускает очки на переносицу и подмигивает мне. Чёртов придурок. Дженс вмиг оказывается у моей машины и, открыв переднюю дверцу, прыгает на сиденье.       Дженсен Фарелл – мой давний друг детства и по совместительству организатор благотворительных фондов в Лондоне. Глядя на него, беспечного и весёлого парня, который не может прожить и минуты без дурачества, сложно представить, чем он занимается на самом деле и какой вклад вносит в развитие страны.       – Привет, старина! – хлопнув меня по плечу, произносит Дженсен. – Что у тебя опять кислая мина?       – Если у остальных нет шила в заду, какое имеется у тебя, не значит, что это ненормально.       – Это и впрямь ненормально, Рэй. Ты спал вообще сегодня? Так выглядишь, словно несколько суток подряд куражил со мной.       – Просто сегодня замещал канцлера, вымотался, – пожимаю плечами я и завожу мотор. – Куда тебе?       – Клуб "Carbon", сэр, – протягивает мой друг и продолжает изучать меня краем глаза.       – Серьёзно, Дженс? Семь вечера, чёрт тебя дери.       – Расслабься, дружище. Мы едем решать дела, – отзывается светловолосый и откидывается назад. – В общих чертах – собираем нужных людей в нужном месте и устраиваем им шоу – бал-маскарад. В Ливерпуле произошёл пожар на прошлой неделе в одном приюте. Нужно организовать отличный приём, чтобы Фонд получил хорошие суммы. "Carbon" – отличное решение.       – Я наслышан об Аароне. Человек-слово. Но всё же стоит найти к нему подход, он не такой уж простой.       – Хватит болтать, Аддингтон. Столько сомнений в мой адрес, будто знаешь меня неделю, – шутливо отзывается Дженсен и устремляет свой взгляд в окно.       Отчасти он был прав. Несмотря на свою власть, я являюсь слишком вдумчивым и рассудительным, осторожным. Обдумывая каждый свой шаг, я с холодным расчётом и серьёзной долей справедливости принимаю важные решения. Дженсен Фарелл, напротив, действует расслабленно и оптимистично, покоряя окружающих прирождённым обаянием и знанием своего дела. Возможно, в жизни так и нужно поступать: не накручивая себя, уверенно и легко следовать заданному курсу. Но я был слеплен из другого теста. И, определённо, вместе мы были непобедимы.       Находясь в мною любимом районе – в Вест-Энде, я невольно любуюсь старыми постройками из красного кирпича, сотнями различных магазинчиков, которыми усыпана эта улица, и, конечно же, пёстрыми афишами новых мюзиклов. Ещё когда я был несмышленым подростком, мать водила меня на знаменитый "Призрак оперы". Все эти приятные воспоминания детства и голос моего друга, который подпевал какой-то попсовой певице, – вся эта непринуждённая атмосфера расслабляла меня и отвлекала от насущных проблем. Не спеша, я веду свою машину и всматриваюсь задумчиво вдаль. Но вдруг мой покой нагло нарушают, вновь выбивая из шаткого спокойствия.       – Кстати, как обстоят дела с твоей гонщицей?       Мои губы непроизвольно поджимаются, а пальцы рук мёртвой хваткой сжимают руль. Это плохая тема. Боковым зрением замечаю на себе заинтересованный взгляд и стараюсь собраться, дабы не выдать свою нервозность окончательно.       – Пока ничего. Кто-то неплохо заметает за девочкой все следы. По моим данным, она милый подросток пятнадцати лет.       – Эй, Шерлок, остынь! Сдалась тебе эта сумасшедшая?       Тяжело вздохнув, я на миг прикрываю глаза, а затем вновь открываю их. Зачем мне это все? Сомневаюсь, что могу дать самому себе полный отчёт о своих поступках и мотивах. Только неведомая сила влекла и манила, сводила меня с ума.       – Забудь, ладно? Считай это небольшим развлечением, и только.       Блондин кивнул в ответ, но я знаю, что совсем не усыпил его бдительность. Когда мы миновали многочисленные театры и свернули на старый Квебек-Стрит, то уже через пару минут перед нами красовалось высокое белое здание. На массивной вывеске светилась надпись: "Carbon".       Ночной клуб "Carbon" – одно из самых популярных развлекательных мест восточного района Лондона. Его дизайн выполнен в современном стиле, где так идеально сочетается металл и деревянная мебель. Я бывал здесь пару раз, но в те далёкие времена, когда, кроме выпивки и девушек, совсем ничего не замечал. Спускаясь по винтажной лестнице, я следую за Дженсеном, который рассказывает мне о намечающемся бал-маскараде. Пытаясь вникнуть в его слова, я мысленно заглушаю в себе то наваждение, что за последние сутки стало привычным.       Когда мы наконец пробрались ко входу в клуб, музыка заиграла ещё громче. Она была приятной и расслабляющей, совсем не такой, какую обычно крутят в подобных заведениях. Мой взгляд тут же упал на часы. Восемь вечера. Да, до открытия ещё пара часов, и, видимо, здесь отдыхает небольшая компания приближенных к этому месту.       Мои ожидания оправдались, когда я увидел пустой танцпол и маленькую группу людей, которые расположились возле барной стойки, откуда доносился радостный смех и звон бокалов. Во главе всех сидела светловолосая девушка, на голове у которой красовался бумажный колпак. Ребята что-то громко выкрикивали и всё время щёлкали пультом, переключая треки. Даже со стороны они казались мне дружными, словно одна большая семья. За всей суматохой, что творилась между ними, наше появление осталось незамеченным.       – Я пойду и переговорю с Аароном, а ты пока что закажи себе что-нибудь.       Дженсен удалился, а я, послушавшись его совета, заказал себе крепкий кофе. Сегодняшний день тянулся неумолимо долго, поэтому единственное, чего я сейчас мог хотеть – это крепкий сон. Тяжело выдохнув, я устало потираю виски и принимаюсь за свой напиток. За крайним столиком в тени мне прекрасно открывается вид на происходящее в полупустом зале: ребята, по-видимому, начинают играть на желания. Сквозь весёлые крики и свист все просили какую-то девушку исполнить общие пожелания. Не спеша, я отпил из своей чашки ещё один глоток и стал ожидать представления. Несмотря на приличное расстояние, что отделяло меня от этой небольшой компании, я замечаю миниатюрный силуэт, который скрывается, как и я, в тени.       – Давай, детка! Покажи им всем, кто тут у нас главный заводила! – слышу я женский, слегка хриплый голос.       – Ну же, Ханна! Неужели тебе слабо?       Кружка замирает в миллиметре от моих губ. Нет. Просто, абсурд. Ханна – весьма популярное имя. Я совсем не верю в судьбу и прочие нелепые случайности, это всё – домыслы помешавшихся. Мысленно чертыхаюсь: моё тело совсем не слушает разум и медленно поднимается из-за стола. В клубе начинают разливаться ноты приятной и расслабленной композиции. Этот мотив мне знаком, но сейчас я совсем не стараюсь вспомнить, откуда. Медленно ступаю ближе к бару, где под свист и гул своих друзей на стойку уже взбирается на вид хрупкая девушка.       – Да, крошка! Докажи нам, что ты круче Джоли! – вновь доносится женский голос.       Я сразу вспоминаю, что эта песня звучала в одном откровенном моменте в фильме "Мистер и Миссис Смит". Непроизвольно уголки моих губ взлетают вверх, когда девушка поворачивается к зрителям спиной и неторопливо проводит тонкой ручонкой по изгибам своей талии. Глубокий мужской баритон обволакивает всё пространство, унося проблемы и тревоги прочь. Незнакомка покачивает бёдрами в такт и медленно, словно дразня, убирает волосы с одной стороны, перекидывая их на другую. Она кидает ленивый взгляд на толпу своих друзей. Мои ноги несут меня к ней. Я вижу в её глазах кипящий триумф. В тех самых глазах! И чёрт меня побери, если я ошибаюсь. Она приняла вызов вновь. Мужской голос, что доносится из колонок, поёт всё громче, а вместе с тем брюнетка разворачивается к публике лицом. На её губах застывает шаловливая улыбка, а длинные и изящные пальцы её рук играют с подолом платья. У меня перехватывает дыхание. Я понимаю, что незаметно для самого себя уже оказался практически возле бара, где разворачивается её маленькое шоу. Все присутствующие охвачены танцем, поэтому я по-прежнему остаюсь незамеченным, что только мне на руку. Я стараюсь как следует разглядеть черты лица этой девушки, но блики от зеркального шара мешают мне.       Она кокетливо спускает бретельку со своего обнажённого плеча и заливается смехом, когда на весь клуб раздаётся визг и свист её группы поддержки. Множество ярких огней блуждают по её изгибам, но я всё же успеваю разглядеть цвет её волос – черный, словно воронье крыло. Прямые шёлковые пряди кружатся вместе с их обладательницей, и я нервно сглатываю, ощущая, как пересохло у меня сейчас в горле.       Забывая обо всём, я делаю пару шагов и оказываюсь на танцполе, где впереди меня стоят её друзья. Будто бы завороженный, я медленно направляюсь к ней, минуя молодых девушек и парней из её компании. Громкая музыка мешает мне услышать то, о чём они говорят, но боковым зрением я вижу, как все на меня смотрят, ничуть не скрывая любопытства. Незнакомка, прикрыв глаза, продолжает двигаться.       Тонкая ткань её лёгкого платья скользит по стройной фигуре, грациозно повторяя каждое движение и поворот. Хищная ухмылка поселяется на моих губах, когда она распахивает свои глаза и встречается со мной взглядом. Да, вот мы и встретились, Ханна. Её движения резко прекращаются, несмотря на то, что приятный голос всё так же звучит в полупустом помещении клуба. Читаю в её глазах то ли испуг, то ли сильное удивление. Внутри меня потихоньку растёт предвкушение, неожиданно наполняя силами и бодростью духа. Скрещиваю руки на груди и беззвучно произношу одними губами: "Привет". P.S. Дорогие читатели! (Если таковые имеются.) Очень хочется узнать ваше мнение по поводу сего рассказа, так как у меня двоякие чувства и не знаю, стоит ли продолжать писать. Извиняюсь за долгое отсутствие глав во всех моих "произведениях". У меня тут семейные обстоятельства возникли. Постараюсь больше не пропадать. Спасибо.