Дура

      Алена сидела у глубокого бочага, бездумно вглядываясь в небо. Без Дружка было одиноко и немного страшно. Еще и Зона затаилась - будто ждала чего-то. Припала к земле настороженным зверем - вон даже из соседнего куста чьи-то глаза посверкивают. Затихли грозные аномалии - воздух не вздрогнет. Ни звука, ни шороха. И вездесущие вороны заткнулись.       - Ну и что мне теперь делать? - тихо спросила Алена в пространство.       В бочаге что-то плеснуло. Или кто-то.       - А говорят, ты злая очень, мстительная, - она коснулась пальцами тонкой травинки: - И вода здесь, говорят, отравленная, и воздух. И земля бесплодная… А ничего подобного же: сколько трав тут растет, зверья бегает. Может, с точки зрения людей, они и неказистые, но все же - дети твои. И ты их любишь, правда ведь? Иначе не становились бы их шипы, когти и зубы крепче с каждым разом. Ты же защитить их пытаешься, да? От нас, наверное…       Говорить, обращаясь к окружающей действительности, не казалось странным. Наоборот, получалось как-то легко и естественно. Особенно в этой внезапной выжидающей тишине - Зона словно прислушивалась, медлила, раздумывая, что ответить.       - Знаешь, я в детстве рассказ читала, «Неукротимая планета» называется, - продолжила Алена. - Вот там так же все было: чем больше люди старались победить природу, тем страшнее монстры появлялись. Защищалась она потому что... - Алена тяжело вздохнула. - А мне всего две недели назад восемнадцать исполнилось, и не то что мужа - парня нет. И боюсь я до смерти. Мама меня точно из дома выгонит… Но и ребенка убивать не хочется. Он же не виноват ни в чем… Не знаю я, что делать. - Алена снова погладила травинку. - Может, ты мне поможешь? Посоветуешь что? Между нами девочками, а? У тебя-то опыта с детьми побольше будет…       Будто в ответ на ее слова в ближайшей рощице печально ухнула сова.       - Ну я же многого не прошу. Хоть намекни. Если оно того стоит - покажи что-нибудь хорошее. Наверняка же есть среди твоих детей кто-то, кем ты гордишься…       - И что ты здесь делаешь? - Алена вздрогнула, услышав за спиной странно знакомый голос. Обернулась, прищурилась, всматриваясь против солнца в темный силуэт: сквозь густые заросли болотных трав к ней шел Дикий.       Почти одновременно со сталкером из камышей выбрался и Дружок.       В отличие от обычных собак, чернобыльский пес не лаял и не забрызгивал все вокруг слюной. Радость он выражал лишь сдержанным помахиванием хвоста, что у невозмутимого мутанта, как успела выяснить Алена, означало просто безумный восторг.       - Чего одна по болотам шастаешь? - спросил Дикий.       - Да я вроде как неплохо тут ориентируюсь. - насупилась Алена.       Почему-то в его присутствии она ощутила смущение, даже некоторую вину - не иначе, за сегодняшний сон - словно украла что-то, ей не предназначенное. Глупости, конечно, но эта неловкость раздражала, заставляла защищаться.       - Молодец. - хмыкнул Дикий, не заметив резкости - или сделав вид, что не заметил. - Идем. Док нервничает.       - Ой, и правда… - Алена помрачнела. Встала, отряхнулась. Совершенно не задумываясь, взяла сталкера за руку и потянула за собой к дому.       По их возвращении Болотный Доктор отвел ее в сторонку. Ничего спрашивать не стал, да и не нужно было.       - Пусть все идет своим чередом, - сказала ему Алена. Доктор приподнял бровь в немом вопросе, и ей пришлось пояснить: - Не могу я. Просто не могу. Это, наверно, глупо, но если уж оно появилось… значит, так тому и быть…       Странное дело, но решение пришло к ней легко.       По сравнению с Зоной, ей от судьбы досталось гораздо меньше. Но Зона все равно лелеет своих искалеченных детей. Алене же предоставлено право выбора. И разве ж виновато не рожденное еще существо в том, что сделали люди?       Может, расскажи она о своих мыслях Доктору, тот решил бы, что это кощунство: какая-то малолетняя дурочка сравнивает себя с местом, где произошла трагедия, разрушившая тысячи жизней. Пусть уж лучше думает, что сделать аборт ей воспитание не позволяет.       Глядя Доктору в глаза и окончательно решив для себя этот вопрос, Алена поняла, что нисколько не жалеет. В сознании ее вдруг разлилось удивительное тепло, будто откуда-то извне пришло ощущение, что она больше не одна.       - Маме я все объясню... Хотя бы попытаюсь, - улыбнулась Алена. - Кстати, я спросить хотела: как вас на самом деле зовут? Вдруг у меня мальчик родится? Назову в вашу честь.       Доктор неожиданно смутился, отвел глаза.       - Не нужно это. Пусть у него свое имя будет. Не заставляй ребенка чужое донашивать.       - Думаете, с именем человеку можно судьбу передать? - удивилась Алена. - Что плохого в вашей судьбе? Вы же гений! Талант от бога.       - Не от бога, - покачал головой Доктор. - Идем, а то Димка, чего доброго, заскучает.       - А что в этом страшного? - хихикнула она.       Со стороны кухни вдруг раздался звон бьющейся посуды.       - Разрушительность, - усмехнулся Доктор. - Спорим, это была моя любимая чашка?       - С жирафом? - Алена попыталась представить, каким образом Дикий мог расколотить чашку. Не получилось. - Странно… Ни разу не замечала за ним какой-то неуклюжести.       - Нет, если нужно, он и по канату пройдется. Он же танцами когда-то занимался, единоборствами какими-то. Недолго, правда. Непостоянный очень. Был… В общем, пластика у него отличная. Просто одичал на своих тайных тропах…       - Не одичал я, - проворчал Дикий, стоило им показаться на пороге кухни. - Это у Скуби-Ду твоего блохастого совсем крыша поехала.       Дружок, завидев хозяина, встал на задние лапы, оперся на стол, снова рискуя что-нибудь смахнуть, и вдруг завыл. Оглушительно, тоскливо, страшно. Вой быстро перешел в скулеж, а затем - в жалобный свист.       - Что с тобой, миленький? Что случилось? - бросилась к нему Алена. - И вовсе он не блохастый, - буркнула она Дикому.       - Выброс, - догадался Доктор, глядя на беспокойно топчущегося по кухне мутанта. Оглянулся на гостя: - Когда?       - Через час примерно. Серьезный, - сталкер мечтательно улыбнулся, залпом допил чай и поднялся из-за стола. - Идем, провожу вас.       Алена не понимала, куда и зачем они идут. Нет, она слышала про Выбросы, еще до того, как пришла в Зону. Но их вроде бы можно было переждать в доме. Или нет? В любом случае, спорить она не собиралась: сталкерам все-таки виднее.       А вот глазеть по сторонам ей никто не запрещал. Посмотреть, кстати, было на что - столько живности одновременно она в Зоне еще не встречала: по деревьям, истошно вереща, скакали десятки черных, уродливых белок. Справа, метрах в двадцати неслись, похрюкивая, не то плоти, не то кабаны. Под ногами шуршали полевки, крысы, какие-то жуткие твари, похожие на освежеванных тушканчиков, и даже лягушки. Все они бежали в лес - ища укрытия от стремительно розовеющего неба.       Алена заметила на земле большую, с трудом волочащую за собой какие-то веточки жабу. Присмотрелась. Оказалось, жабе мешали не веточки, а лишние недоразвитые лапки. Она отшатнулась и едва не столкнулась с прошмыгнувшей мимо одинокой слепой собакой. Если бы замыкающий шествие Дикий вовремя не подхватил ее, Алена упала бы прямо в живой шевелящийся ковер из грызунов и земноводных. От этой мысли ее замутило.       Дойдя до едва заметного люка в земле, процессия остановилась.       Дикий одной рукой поднял тяжелую стальную крышку. Жестом предложил Алене спуститься в слабо освещенный бункер. Ей подумалось, что смотрится это даже в какой-то мере галантно - этакий суровый этикет Зоны.       Она осторожно спустилась по ржавой металлической лестнице.       Внизу обнаружилась всего одна комната. Бетонные стены, пол и потолок наводили на мысль, что это просто большая армированная коробка, врытая в землю. В дальнем углу бункера стоял массивный стол. На нем - какие-то колбы, микроскоп: даже во время Выбросов Доктор не бросал исследования. Несколько лавок и пара кроватей у стен предназначались, видимо, для больных. Алене стало интересно, как док в одиночку справлялся с транспортировкой тяжелых пациентов. Да еще и в условиях приближающегося Выброса.       Сталкеры почему-то медлили. Алена подошла к люку. Мутанты уже попрятались - снаружи царила мертвая тишина. Поэтому голоса сверху доносились вполне отчетливо.       - Если тебе не трудно, - сказал Доктор.       - «Душу»? - серьезно спросил Дикий. Алена не сразу догадалась, что речь идет об артефактах.       - Нет, пару «Душ» мне Юрка в прошлый раз приволок, - отмахнулся Доктор. - У меня «Кристаллы» кончились. И «Пленка» почти на исходе.       - С этим сложнее. Тащить далеко, - протянул Дикий. - Обещать не буду, но посмотрю. Если что - позже занесу.       - Конечно, Дим. Как тебе удобнее, - Доктор наконец спустился вниз. Следом в бункер спрыгнул Дружок. Высота в три метра, видимо, не являлась для чернобыльского пса серьезным препятствием.       Алена услышала противный металлический скрежет, и кругляш красноватого неба исчез - Дикий закрыл люк. Снаружи.       - А как же?... - всполошилась она. - Разве он не с нами?       Доктор покачал головой.       - Но там же Выброс! Он же погибнет! Нужно его вернуть, - Алена уже схватилась за первую ступеньку лестницы, когда бункер ощутимо тряхнуло. - О, боже…       - Стой! Не надо, - Доктор взял ее за плечи, развернул к себе. - Димка, по-твоему, похож на самоубийцу?       - Нет… Вроде нет.       - Он знает, что делает. Не беспокойся. Идем, присядем, - он повел ее вглубь комнаты. - Сейчас такое светопреставление начнется…       За все три недели Алена несколько раз пыталась расспросить Болотного Доктора о его гостях: Диком, Журналисте или Юрии Михалыче - но тот упорно отмалчивался, настаивая, что все трое - обычные сталкеры. Конечно, все может быть - она мало что понимала в местных тонкостях, но одно знала наверняка: ни один человек под Выбросом выжить не способен.       - Но как… - Алена снова оглянулась на закрытый люк в потолке. - Как это возможно? Кто он такой? Или… что?       - А ты его спроси, - вздохнул Доктор. - Захочет, сам все расскажет.