Pieces

«Мы стоим над пропастью грядущего. Мир ждёт своего часа, чтобы рухнуть в бездну. Жди... и когда этот миг настанет, не бойся и прыгай» - Флемет

Небеса рвутся на части миллионами зеленых огней. Они ревут загнанным в угол зверем. Яркие вспышки несутся по ним, тянутся к земле и гаснут: падающие звезды Тени, несущие боль и разрушения. В ушах стучит мелодия, тихая и звонкая: бой барабанов перед финальным боем, раздающийся вдали. Авангард уже ждет своего часа, точит клинки, разминает затекшие мускулы и молится своим богам о спасении. Костры лагеря красны, но ядовито-зеленый огонь поглощает собой их свет. Воздух наэлектризован магией. Ночь поглощена изумрудным пламенем, и в ней нет места сну. Ни для кого. Армии с обоих сторон зализали раны, чтобы дать последний, решающий бой. В голове мысль четка и ясна: «Мы умрем» «Мы все умрем» Создатель ли, Творцы ли, никто не придет на помощь. Мерриль стискивает влажную ладонь Хоук и зажмуривается. Все это не сон, не кошмар, не бред сумасшедшего пророка. Жестока реальность, надо мириться с ней. Сражаться. В кристально-голубых глазах Мариан – невозмутимость. Мерриль восхищается её силой и стойкостью перед лицом неминуемого зла. Другие эльфы, те, которых она считала своим племенем, предатели. Ужасный Волк поманил их пальцем, а они и рады положить жизни на алтарь ненависти. Shemlen… шемлены – «быстрые дети», как насмешливо нарекли людей. Но разве есть в долийцах этого поколения хоть капля мудрости? Они кидаются на меч глупо и безрассудно, не во имя дома, но ради глупой гордыни. Слеп тот, кто идет в темноте. И для Мерриль, предавшей сородичей, факелом во мраке стала Она. Женщина, способная сделать что угодно. Спасти и защитить. Подарившая ей любовь и смысл. Хоук окидывает взором проклятое небо. Ей страшно, и пальцы слегка трясутся, но никто, кроме Мерриль, этого не замечает. Она поглаживает Мариан по спине ласково, невесомо, как ребенка. У статуи Андруил, стоящей возле разрушенного храма, лицо скорбно закрыто руками. Трубы вопят, оглашая начало торжества смерти. - Пора, - быстро бросает Хоук. И бежит к обрыву. Дергано, безрассудно, затормозив лишь у самого края. Зеленые вспышки отражаются в металлических пластинах на её доспехах. Толпы ревут, сбегаются к командирам. Никому нет дела, слишком уж война опутывает разум, не давая сосредоточиться на деталях происходящего. Рой пчел, окутанных жужжанием ужаса и предвкушения. Мерриль подходит к ней и кричит, но во всеобщем разрушающем гуле этот крик кажется шепотом. - Ma vhenan, что ты творишь? Хоук ухмыляется остро. Хоук ухмыляется счастливо. И сияет зеленым, чистым безумием. - Ведьма… женщина долгих лет… она предрекла это. Знаешь, Мерриль, никогда не думала, что эти слова - нечто большее, чем пафосное нравоучение. Теперь… я вижу. Знаю. Чувствую. Бездна близко… и я не боюсь. Я прыгну. Миг настал. Эльфийка не успевает даже тронуться с места: Мариан, повисев напоследок на одной ноге над пропастью, кинулась вниз. Глаза слезятся, ноги подкашиваются и разум отказывается понимать происходящее. Мерриль будто кто-то исколол ножами, двигаться стало тяжело и она оседает на мокрую от росы траву. Дракон вздымается вверх, расправляя могучие крылья. Дышит пламенем, бешеным и неустрашимым. У дракона глаза кристально-голубые. Клыки его огромны и величественны. Кажется, он улыбается. Мерриль сидит на траве, поджав под себя ноги, и смеется, словно дитя.