Как стать настоящим мужчиной

Целых два месяца Джей провёл, как в тумане. Он помирился с отцом, чуть не заработавшим инфаркт после пропажи сына, был засыпан счастливыми мейлами друзей, радующихся его возвращению, полюбил особняк, который раньше люто ненавидел. Целый месяц он «восстанавливался»: родитель после обследования тушки своей кровиночки поспешил устроить чаду курорт, где его кормили, поили, холили и лелеяли все без исключения. А потом Джей ударился во все тяжкие. Походы по клубам, тусовкам, вечеринкам, алкоголь, девочки, танцы. И это только ночью, а днём он не вылезал из Сети, рубясь в Доту. Отец молчал, боясь потревожить сына, «нуждающегося в небольшой психологической встряске после катастрофы, которая могла неизгладимо повлиять на неокрепшую психику подростка» – как объяснил это семейный психолог. Но события вчерашней ночи не давали покоя родителю, и сегодня вместо того, чтобы уехать, по обыкновению, на работу, он сидел в гостиной, ожидая пробуждения сына. Тот, в свою очередь, спал на диване тут же, пуская слюни на обивку и сверкая фингалом под глазом. Но вот молчаливое ожидание было прервано стоном страдающего от похмелья блондина, со скоростью черепахи подгребающего конечности и мозги в кучу, и лишь предостерегающе положенная на плечо рука остановила старшего Хоулса от попытки броситься на помощь единственному чаду. Друг и по совместительству начальник его службы безопасности Шон Бейкер благоразумно придержал прыткого родителя. – О-о-о, добейте меня кто-нибудь, – простонало белобрысое чудо, не открывая глаз. – Вставай, Джейкоб, нам надо поговорить, – почти просяще сказал мистер Хоулс. – Может, позже? Я сейчас способен лишь умереть. – Нет, именно сейчас. – Ну, папа! – используя запрещённый приём, возмутился парень: он знал, что лишь недавно начав называть так отца, он мог вить из него тросы, не то что верёвки. – Нет, Джей, вставай, – подал голос Шон, не питающий иллюзий относительно мелкого стервеца. – О, и ты здесь, верный пёс. – Джейкоб! – возмущённо воскликнул мистер Хоулс. – А что я? Я слушаю! – почти подорвался с места этот малолетний алкоголик, но тут же распластался вновь, потому как боль, прострелившая задницу, мешала активным действиям. – Ай! О-о-о! Чёрт! Смотреть на барахтания этого засранца быстро надоело Шону, и он вздёрнул того за шкирку, плюхая больным местом на диван. – Полегче! – возмутился Джей, но взгляд заплывших глаз не впечатлил мужчину, а злорадная улыбка подсказала, что он в курсе особенностей страдания юного Хоулса. – Можно хоть таблеточку от боли выпить? Пока звали горничную, просили и ждали стакан с пузырьками, блондин ощупывал пострадавшее тельце. Ну, то, что задница недвусмысленно горит, он чувствовал хорошо, а ещё саднили локоть и костяшки пальцев, лицо было сплошным отёком, кое-где подсвеченным или исцарапанным, ну и под занавес в кишках полным ходом шла мировая война с применением ядов. Через пять минут после выпитого лекарства сознание начало проясняться, и сын поднял вопрошающий взгляд одного глаза на родителя. – Джейкоб, больше так продолжаться не может. Я не трогал тебя после случившегося, понимая, что ты пережил стресс, и тебе надо прийти в норму, но вчерашние события стали последней каплей! Объясни, что происходит? – дрожал голос отца. – А что происходит? – прикинулся дурачком парень. – Не придуривайся, ты знаешь. Вчера тебя мои парни выдрали из драки, которую ты устроил на одной из своих тусовок, причём причина более чем впечатляюща: ты бил морду другу, который по твоей же просьбе тебя трахнул, но тебе не понравилось. – И что? Можно подумать, вы всегда были паиньками, – сдулся Джей, вставая в глухую оборону. – Сын, я хочу помочь тебе, но не понимаю, что происходит? С чего столь… странные желания? Ты гей? – Нет!!! – Тогда объясни мне свою выходку. Что это? Простое любопытство? Наркотики? Что? Парень молчал, хмуро разглядывая пузырьки в стакане, который до сих пор держал в руках. – С тех пор, как ты вернулся с острова, ты не похож на себя. Я не настаиваю на твоём возвращении к учёбе, не корю за прожигание жизни за компьютером или в кругу друзей, но события последнего времени ставят меня в тупик. Чего тебе не хватает? – Дэб, – неожиданно даже для себя ответил Джей. – Дэб? Что это? – Кто, – поправил блондин, лихорадочно блестя глазом и начиная тараторить: – Это женщина, что спасла меня на острове. Она вытащила нас из самолёта, оберегала и заботилась о всех. Она не считала меня богатеньким бестолочем, точнее, считала, но… она воспитывала меня… Было классно! – Воспитывала? И ты слушался? – не поверил Шон. – Да, слушался. А ты попробуй не сделать этого! Она и подзатыльник даст, и постебётся так, что себя забудешь, и пожалеет… Найди её, пап. – Что ты о ней знаешь? – по-деловому заговорил начальник охраны, доставая планшет. – Ничего, только что зовут её Дэб, она молодая и была механиком на острове, – хлопая ресничками, вдруг растерялся парень. Заплывший глаз смешно подрагивал, но не открывался, светя фонарём. – Но ты же справишься, да, Шон? На острове было не так много народу. – Сейчас посмотрим… никого с таким именем в списке спасённых нет. – Не может быть! Я знаю, что она есть! – Спокойно, мы найдём её, – подал голос отец, только сейчас вышедший из ступора после откровений сына. Чтобы он радовался тому, что его воспитывают? Нонсенс! – Есть фотографии всех пострадавших, были интервью и ток-шоу… ты сможешь узнать её? – Конечно! – подпрыгнул Джей, но снова плюхнулся на диван, скривившись от боли. – Она? – поворачивая планшет к парню, спросил секьюрити. – Да! – Эмма Дэбинсон, уроженка штата Вашингтон, тридцать один год, – выдал первые сведения мужчина, – остальное скажу позже. – Так это фамилия? – удивился мистер Хоулс. – Не знаю, на острове все называли её просто Дэб. – Так, – встал с кресла старший Хоулс, – мне пора, Шон, найди всё по этой даме, а ты приводи себя в порядок, разговор не окончен. Можешь вызвать врача на дом. – Спасибо, не надо, – пробубнил Джей в спину уходящим мужчинам, – а вот ванна и кофе мне не помешают.

***

На следующий вечер в кабинете особняка Хоулсов вновь собрались трое. Все чинно расселись вокруг кофейного столика, собираясь обсудить информацию, добытую Шоном Бэйкером. Спустя пять минут и полчашки кофе мужчина заговорил, читая с планшета: – Эмма Дэбинсон, тридцать один год, не замужем, имеет сына шести лет от первого брака с неким Арнольдом Шварцем, находящимся сейчас на лечении в клинике Швейцарии после неудачного падения на лыжной трассе. По слухам, бывшая свекровь ненавидела свою невестку и после развода не прекратила мстить за своего отпрыска, повлияв на потенциальных работодателей последней. Ввиду специфичности профессии Эммы Дэбинсон, или как сейчас себя называет дама именем, данным при рождении – Эммануэль де Буатье, закончившей Гарвард с учёной степенью химика и получившей специальный диплом парфюмера французской школы ароматов Грасса, это стало жирной точкой в карьере женщины. Она внучка выходца из французского Прованса, потомственного парфюмера и создателя ароматов для средств по уходу за телом. – Она парфюмер? – отмер ошарашенный Джей. – Эммануэль? – А что тебя удивляет? – не понял Шон. – Но она… она чинила трубы на острове и водяные насосы. И вдруг оказывается, что у неё столь редкая и творческая профессия?! – Почему нет? Я ведь тоже умею чистить навоз и стричь овец, хоть и сижу сейчас на тридцать пятом этаже, подписывая бумажки, – пожал плечами старший Хоулс. – Ты сказал, у неё есть сын? – уточнил Джей. – Да, Сэмюэль Дэбинсон, живёт с бабушкой в штате Вашингтон. – Я поеду к ней! – Не получится, – скептически выгнул бровь Шон, останавливая в дверях своей фразой блондина. – Почему это? – Её там нет. – То есть? А где она? – Эммануэль де Буатье заключила годовой контракт с Норфурд Индастриз на должность коменданта небезызвестного острова, где сейчас и находится. – Я еду туда. – Нет! – сказал веское мистер Хоулс, молчавший до сих пор. – Почему? – Мне надоели твои прихоти, Джейкоб! Ты прожигаешь жизнь, не задумываясь ни о чём, ты забросил любое мало-мальски стоящее занятие, и раз до сих пор ведёшь себя, как ребёнок, то и изволь подчиняться родительским требованиям! – И какие же меры ты предпримешь, чтобы удержать меня? – елейным голосом проворковал парень. – Я отправлю тебя к деду на ранчо! Никакого интернета и цивилизации! Никаких тусовок и экспериментов! Никаких личных денег и свободы, и ты знаешь, что у Билла Хоулса ты не забалуешь! – А если я возьмусь за ум и сделаю всё, что ты просишь, я могу быть свободен поступать по собственному усмотрению? – В рамках разумного, – подстраховался мужчина, зная хитрющий характер своего сына. – Вполне разумного, – подтвердил Джей, меняя тон на деловой, чем удивил обоих слушателей. – Итак, мне надо начать учится и заняться стоящим делом. Я согласен, но и к тебе у меня есть некоторые требования. «Дашь на дашь» – так сказать. – Слушаю. И переговоры начались, где каждый выторговывал для себя максимальную выгоду. Когда через пару часов довольный блондин покинул кабинет, мужчины ещё долго молчали, поражённые, а после заговорил старший Хоулс: – Ты знаешь, странно, что мальчишка так переменился в одночасье лишь потому, что хочет поехать к этой «воспитательнице». Узнай всё, что сможешь, о ней. Мне интересно, что же она такого сделала с сыном за девять дней, чего я не смог за все эти годы. – Хорошо, босс, но у меня появились смутные догадки о методах воспитания твоего сына, в конце концов, все Хоулсы выбирали для себя дам постарше. – О чём ты говоришь?! Неужели эта старперка смогла заинтересовать моего мальчика! – Твоему «мальчику» восемнадцать, и вчера он трахался с парнем! Я молчу о том, что твоей избранницей в молодости была дама, на двадцать лет старше тебя, а тут разница всего в двенадцать лет! К тому же, она явно умнее твоего оболтуса, и раз уж за столь короткий срок смогла приструнить парня, я сам отвезу этого засранца к ней на воспитание! – разошёлся Бэйкер, зная, сколько нервов угрохал друг на своё неразумное чадо. – Поживём – увидим, – пошёл на попятный мистер Хоулс, – в конце концов, ещё не выполнены условия, после которых он может отправиться к ней. – Свою часть собираешься выполнять? – Для этого надо сделать лишь пару звонков, так что дождёмся результатов договора. – Дельцы, что сын, что отец, – подытожил секьюрити, и мужчины отправились по своим комнатам.