***
Холодный воздух предательски ударил в лицо, заставляя беспрерывно кашлять и задыхаться от неистовой боли. Горло горело, а глаза с каждой секундой переставали что-либо видеть из-за слёз, жара и страха. Бешеного страха, затмевающего остальные эмоции и заставляющего лишь молиться о том, чтобы выжить. Не хочется верить в то, что время подходит к концу, нужно цепляться за единственную спасительной соломину, которой просто нет. Валерио, до боли сжимая локоть девушки, волок её за собой. Та спотыкалась и время от времени сгибалась в три погибели, не переставая плакать. Гул в голове стал невыносимо громким, а постоянная темнота в глазах в один момент перестала сменяться светом. Самочувствие, несмотря на лекарства, начинало подводить - их действие с каждым днём становилось всё слабее. Срок жизни, каким бы долгим он не казался, подходил к концу. И абсолютно ничего нельзя было с этим поделать. - Я не виновата! - севший из-за рыданий голос сорвался, и Каролина попыталась с силой выдернуть руку из стальной хватки. Тщетно. Именно её сочли виноватой за произошедшее с Рут и Мануэлой, именно её план сорвался, именно она оступилась и обманула своего начальника. А за предательство обычно платят отнюдь не извинениями. - Да что ты? - мужчина, растеряв всё своё спокойствие, стал похож на изверга. Его не заботило плохое самочувствие Кароль, он не видел её слез. Единственными, за кого он боялся, были необходимые ему ученики. - Ты поставила под угрозу огромный проект, девочка. За один час чуть не испортила нам всё! - с силой подняв ослабленную Каролину на ноги, Кабрера уставился на неё. - Ты умираешь, понимаешь это? Тебе стало плохо, ты ничего не сделаешь со своей никчёмной жизнью. Ты - просто услужливая шавка, работающая на два фронта. И никто о тебе не вспомнит. Никто, - с удовольствием Валерио смотрел, насколько меняется взор девушки. Он выговаривал по слогам каждое слово, замечая, как умирает её и без того разорванная в клочья душа. С каждым обвинением Каролина просто теряла желание жить. Нет, не жить. Существовать. - Я единственный раз в своей жизни, - дрожащим голосом прошептала Леаль, - хотела довериться человеку и помочь ему. Я должна... - сглотнув комок, подбежавший к горлу, ученица затихла. Горячие слёзы ошпарили щеки, а говорить стало предательски сложно. - Я должна расплатиться за то, что совершила?.. - Ты не должна, - чужой голос показался спасением, которое появилось столь вовремя. Девушка с облегчением опустила веки - пришедший на помощь Фер вновь подставил своё плечо. Он оставался единственным, кто поддерживал, защищал и никогда не бросал. - Вы объясните мне, что происходит? - Ты смерти не боишься? - огрызнулся Валерио. Парню всё было нипочем - он бесстрашно вступился за подругу, совершенно не думая о последствиях. - В прошлой жизни это очень подставило тебя, Фер, - вся злоба вылилась наружу. Она касалась воскресших, касалась коллег, касалась всего мира. Если бы Рут затерялась в огромном пансионе, выдав себя за Мануэлу, весь план пошёл бы к чёрту. А мертвецы еще и подсобили ей. - Я виноват настолько же, насколько и она. Трогаешь беззащитную девушку? Похвально, - медленно приближаясь к упавшей на колени Каролине, Фер пользовался замешательством нациста. Тот тщательно обдумывал дальнейший план действий, желал наказать предателей и убрать их с пути, но знал, что не мог. Воскресшие оставались необходимыми союзниками. Правда, не все сразу. Схватив Каролину за локти, нацист рванул в сторону заброшенных камер. Фер ни на шаг не отставал от него, не собираясь бросать подругу в беде. Очень скоро Кабрера остыл бы и забыл об оплошности Леаль, но сейчас не стоило пускать её под горячую руку. В плохом самочувствии Каролина ничего не соображала, а потому не могла постоять за себя самостоятельно. Мощным толчком она была брошена на холодный бетонный пол. Сам же Валерио лишь удивил остальных, презрительно фыркнув и просто направившись вон. - Пусть оклемается, - бросил он напоследок. Как ни странно, но жизнь Каролины не пронеслась у неё перед глазами. В памяти не всплывали моменты с прекрасными поцелуями, чувственными объятиями или тронувшими словами. Всё лишь потому, что у неё не было этой самой жизни. Девушка существовала без памяти, старалась создавать свой внутренний мир заново. А удачно ли это получалось, когда вокруг царили лишь убийства и сплошная ложь? - Я умираю, Фер, - пытаясь бороться с лихорадкой, прошептала Кароль. Положив голову на колени парня, присевшего рядом, ученица то сражалась с ознобом, то сходила с ума от жары. Она прекрасно понимала, что никакое лекарство не могло ей помочь - даже нацисты не имели возможности спасти когда-то умершего человека. Срок подходил к концу, оставшиеся силы полностью иссякли. - Побудь со мной... - Тише, дорогая, успокойся, - казалось, дрожь Каролины передалась и Фернандо. Тот, ласково убирая слипшиеся пряди волос со лба подруги, молил всех богов о спасении. Какими же тщетными показались операции, вакцина, попытки возродить уже погибшее тело. Дух никогда не умирает, а вот оно... - Вспомни что-нибудь хорошее. Давай, что тебе больше всего запомнилось? - следовало облегчить страдания бедняги, заставить её думать о чём-то хорошем. Разве можно было жалеть о плохой жизни, хотя виноваты в этом оказались какие-то твари? Почувствовав на губах солёные слезы, девушка усмехнулась. Видимо, когда-то она умерла гораздо страшнее, чем Фер и Исаак, раз теперь её силы иссякли первой. Или, быть может, Каролина и правда в чем-то провинилась? Как же сейчас хотелось всё рассказать... - Ты... - тихое признание растворилось в болезненном всхлипывании. Казалось, даже Фер побледнел, почувствовав желание повернуть время вспять. Желание не бросаться под пулю в чёртовом колледже, желание остаться и познакомиться с такой прекрасной девушкой, как Кароль. Поздно. Их судьбы никогда не были связаны, а встреча вышла лишь шуткой сумасшедших учёных. - Помнишь, как я обнимала тебя тогда, сидя у окна? А... - мурашки опять побежали по горящему от температуры затылку, - помнишь, как мы только познакомились в палате? Ты рассказывал анекдоты, чтобы я не плакала от боли. И сейчас... - тишину разбили рыдания, выражающие огромное нежелание умирать. Но как можно было предотвратить погибель? - И сейчас ты тоже рядом... Фер глубоко вздохнул. Он прекрасно понимал, что не любил Каролину так же, как она его. Девушка была лучиком света в беспробудном мраке, она казалась родственной душой, способной прийти на помощь. Была одним из самых запоминающихся и дорогих Фернандо людей - тех, кого он знал с нуля, а не из историй о прошлом. Но она не казалась той, кого он готов был целовать по утрам в губы и звать по ночам в постель. Хотя, несмотря ни на что, что-то в груди дрогнуло. - Я тоже люблю тебя, Каролина, - парень нежно потрепал девушку по волосам. - Но не пересекай черту, пожалуйста. Ты же знаешь... - Я знаю, - адская боль заставила ученицу до крови впиться зубами в губы. С каждой секундой организм начинал функционировать всё слабее, а потому оставалось лишь надеяться, что сердце отказало бы первым. Каролине очень не хотелось кашлять кровью и заставлять друга испытывать чудовищные терзания от подобных зрелищ. - Валерио не тронет моя смерть. Исаак... У Исаака своя жизнь, он поглощён мыслями, которые не откроет нам. А с Маркосом мы в последний раз поцеловались. Я не успела полюбить его, Фер. Не его, - с каждой секундой говорить становилось сложнее. Волосы Леаль почти насквозь промокли из-за температуры, да и дышать стало невообразимо тяжело. Неужели... всё? - Эй, девочка, - приложив ладони к щекам ученицы, Фернандо почувствовал, как душа уходит в пятки. Желание позвать на помощь стало непреодолимым, но юноша знал, что должен был оставаться с подругой до последнего. - Моё существование было похоже на сон, - последние слова показались еле слышными, - этот мрачный отрезок времени, наполненный страданиями и болью... был раскрашен тобой. Не перебивай, - на попытку Фера что-то ответить Каролина испуганно помотала головой. - Тебя никогда не было в моей настоящей жизни, а потому вряд ли ты встретишь меня... там, - взгляд зелёных глаз устремился вверх. Последние секунды жизни хотелось завершить воистину красивыми словами. - Спасибо тебе за то, что был самым дорогим мне человеком в этом ночном кошмаре. Благодаря тебе я запомню его, как лучший сон в своей жизни. Капля воды с необычным для неё всплеском упала на землю. Она была единственным явлением, разбившим гробовую тишину. Ещё долгое время Фер сидел молча, прижимая к себе затихнувшую подругу. В один момент она перестала плакать, молить о жизни, больше не рассказывала о несбывшихся мечтах и стремлениях. Искусанные губы замерли, ничего не чувствуя, а температура начала медленно опускаться. И пульс, заставив все страдания рассеяться, пропал. Юноша не скрывал покрасневших от боли глаз, когда ласковым движением опускал веки Каролины. Он знал, что оставался единственным, кто не бросил её. И Маркос... лишь Маркос тоже пробыл бы с ней до последнего. Жаль, что он не узнал о настоящей смерти своей любимой. Той самой смерти, которую нельзя было предотвратить ни операциями, ни магией, ни силой самого Бога.***
Вечерний город впервые не казался прекрасным, богатым яркими красками местом. Необычная печаль отражалась во всём - в нежном закате, в забитых машинами дорогах, в людях, торопящихся домой. Толпа народа стояла возле кинотеатра, где собиралась начаться очередная мелодрама, молодой парень догонял уезжающий автобус. Маленький мальчик бежал из магазина с купленным мороженым, а какая-то дама шла в неизвестном направлении и плакала. Куда не посмотришь - жизнь идёт. Никому не важна чья-то смерть, чьё-то пробуждение, чьё-то несчастье. У каждого были, есть и остаются только свои проблемы. Быть может, ещё и проблемы тех, кто близок. Остальное совершенно не играет какой-либо роли. Писк капельниц вовремя отрезвил успевшую задремать Паулиту. Согнувшись в три погибели, девушка положила голову на кровать, где покоился её любимый. В конце концов, скорая приехала в пансион. Приехала в тот самый момент, когда Олимпия пригрозила врачам объявиться и самостоятельно притащить их в "Большую Розу", предварительно заглянув в полицию с вопросом о профпригодности. По пути в медицинский кабинет Паула наткнулась на заплаканную Рут, но не придала этому значения. Казалось, весь мир крутился вокруг Горки, и даже блондиночка плакала только из-за него. Сейчас пару окружала белоснежная палата, наполненная запахом лекарств и уличной свежести. Но даже прекрасная погода не могла заставить Паулу улыбнуться. Это казалось невозможным, ведь уже шестой час после драки Горка никак не открывал глаза. - Стабильно, - в очередной раз отрапортовал врач, развернувшись и быстро покинув палату. И так продолжалось каждые полчаса. Все возможные лекарства Горке вкололи, его несколько раз проверяли и изучали, а сказать ничего не могли. Выяснилось лишь то, что травмы были совместимы с жизнью. Но то, что парень мог неделями пролежать в коме... это пугало. Либо сейчас, либо никогда. Так всегда говорил Горка, когда Паула не хотела что-либо делать. Теперь наступила его очередь вставать. Вопреки всему. Брюнетка оказалась единственной, кому разрешили поехать в больницу. Вместе с ней отправилась Эльза, как опекун на время путешествия. Оставаться же жить в госпитале, конечно же, девушке запретили. Часы казались минутами, а Горка упрямо не открывал глаза. - Ты же понимаешь, что это может затянуться на месяцы? - спросила Эльза, явно не желая вникать в страдания ученицы. За последнее время женщина пережила столько боли, потерь и расставаний, что не чувствовала ничего. Её жизнь была одним сплошным прощанием. Прощанием с детьми, которые так и не родились. Прощанием с Самуэлем, что одним прекрасным днём просто пропал. Прощанием с Гектором, покинувшим пансион после окончания борьбы за выживание. А она осталась одна. Отец, про которого удалось найти информацию, погиб. Родная сестра, пусть и нашлась, но вновь решила отдалиться, занимаясь своими делами. Оставался лишь один человек, который спас. Жак Ноирет. Спустя годы он вновь объявился, взмолившись о том, чтобы женщина вернулась к нему. Каким образом он перестал быть исчезнувшим, Эльза понятия не имела, однако одиночество и желание получить крепкое плечо под боком сыграли свою роль. Преподавательница устроилась работать теперь уже в "Большую Розу". Но Жак, так и оставшись в какой-то мере лжецом, не стал продолжать с ней романтических отношений. Использовав свою коронную уловку, он познакомил Эльзу с Валерио. А та, не став церемониться, пошла по стопам отца. Забавной бывает жизнь в определённые моменты. - Он проснётся, - ответила Паула, пронзив преподавательницу лихорадочно блестящим взглядом. Легко прильнув губами к холодным ладоням партнёра, девушка пыталась согреть их. Сердце парня продолжало биться, когда Бласко опускала голову на его грудь, но он... он не реагировал. - Почему ты полез к Хулии? Хотел вызвать во мне ревность? - горько поинтересовалась Паулита. Она с надеждой смотрела на показатели всевозможных аппаратов, веря в чудо, которого не было. - Или знал, что Иван так отреагирует? Почему не защищался? Почему? Почему, чёрт возьми?! - последнее слово замерло в горле, и в какой-то момент слеза упала на ладонь Горки. Паула срывалась не в первый раз, заставляя врачей забегать в палату и успокаивать напуганную посетительницу. Слезами нельзя было вернуть любимого, однако дико хотелось сделать ради этого всё. Стоящая за дверью Эльза тоже не находила себе места. Двигаясь из стороны в сторону, она мечтала вернуться в школу и продолжить заниматься делами, насущными для неё и других личностей, о чём остальным знать было не обязательно. Не то к счастью, не то к сожалению... у неё были свои причины потакать умершему отцу. Отнюдь не простое желание. - Пришли результаты анализов, - один из докторов, заметив преподавательницу, подошёл к ней. Эльза тут же принялась читать вердикт, вынесенный брюнету, однако наткнулась на совершенно иную проблему. Для неё и всего остального проекта. - У ученика был обнаружен спид, - мужчина указал на строку в медицинской карте. Ещё момент, и последующие слова заставляют Эльзу закусить губу от разочарования. - Мы повторили анализ, чтобы понять, насколько велики шансы на выздоровление, но... - пауза затянулась, и лишь озлобленный взгляд женщины заставил врача продолжить. - Болезни уже не было. Анализы не должны были подвести, но... спида нет. Я не знаю, как такое возможно. Или мы ошиблись в первый раз, или это... чудо, - доктор почесал затылок, чуть не заставив женщину прошипеть парочку ласковых слов. - Болезнь ведь не могла исчезнуть за те несколько часов перерыва между анализами, верно? - задала она риторический вопрос, хотя все прекрасно понимали, что спид не мог пропасть сам по себе. Видимо, Рут успела что-то провернуть, и это что-то оказалось до ужаса глобальным. Неужели ей в руки попала та самая вакцина? Умел же Валерио следить за своими жертвами, отлично умел. Настолько, что хотелось свернуть ему шею. - Дилетанты, - только и смогла процедить Эльза, осознав, что ученик совсем недавно лишился одной из самых важных болезней. Паула, тем самым временем, никак не могла научиться выдержке. Она готова была плакать сутками от осознания того, что Горка не собирался просыпаться. Девушка успела прочесть несколько молитв, которые чудом помнила, но даже это не помогало. Самую же интересную истину она забыла - когда шансов меньше всего, случается чудо. - Кто должен умереть ради того, чтобы ты проснулся? Кто должен пожертвовать тебе жизнь? - бредила брюнетка, не переставая дрожать. - Неужели только это поможет тебе спастись? Капля дождя с необычным для неё всплеском упала на подоконник. Слишком мягкой оказалась зима в этом году, моментально таял любой снег, который выпадал. Испания не отличалась суровыми холодами, но даже это казалось необычным. Момент, и все показатели устремились вверх, заставив сердце Паулы бешено заколотиться. Некоторое время Горка лежал неподвижно, но вскоре веки парня дрогнули. Именно тогда брюнетка впервые поверила в чудо. Она не знала, что в эту же самую секунду лишилась жизни та, что помогала её лучшей подруге. Несмотря на плохое самочувствие, не боясь быть осуждённой, не пугаясь смерти. Которая, в конце концов, пришла. - Горка! - от радости забыв подозвать врача, девушка вновь поцеловала ладонь любимого. Он успел поднять веки, что-то недовольно бормоча - Горка оставался в своём репертуаре. Как ни странно, он чувствовал себя прекрасно, словно лекарство обладало самой настоящей живительной силой. Побои уже не имели значения, пусть и болели, ведь рассудок казался обманчиво здравым. - Только не надо сентиментальностей, - хриплым голосом прошептал парень. В следующий момент он уже принимал объятия любимой, которая не верила своему счастью. Но разве может быть безоблачной победа, когда она досталась ценой чьей-либо гибели? - Кое-кому твои поцелуйчики не понравятся, - изрёк Мартинес, заставив Паулу в непонимании отпрянуть. Пустой взгляд брюнета нагонял дрожь, заставляя думать о самом страшном, но всё оказалось куда более простым. Но... не менее неприятным. - Где моя дама? - еле слышно вопросил Горка, не обращая ни малейшего внимания на сидящую рядом девушку. - Я... я здесь, - ученица опустила невидящий взгляд, пытаясь поверить в происходящее. Она уже готова была убить Ивана, который, по-видимому, заботливо подарил однокласснику проблемы с памятью. - Горкита, я рядом, - улыбка далась тяжело, но она должна была показаться родной и отрезвить партнера. Как бы не так. - Вот только не шути со мной так, - несмотря на слабость, бедняга поднялся на локтях. - Ты очень милая, правда, - юноша ущипнул подругу за щеку, упорно не видя в ней никого родного. Мысли об отсутствии одноклассников поблизости не грели, а потому Горка радовался хотя бы тому, что его навестила Паулита. Но сознание... сознание перевернулось с ног на голову. - Где моя блондиночка, я спрашиваю? Где Рут? И именно в этот момент само небо рухнуло Пауле под ноги. На этот раз капля дождя упала на землю абсолютно бесшумно.