silence

POV ЭЛЛИСОН

Было довольно поздно. Я не хотела спать. Я устала, но в эту ночь мало кто спит. Я боюсь, ведь завтра Жатва... Я лежала в постели старалась хоть час поспать, но это просто было невозможно. Дома в дистрикте 12 наполнены отчаянием и страхом перед завтрашним днем. Мысли мучили меня "Если выберут меня? Что будет тогда? Я не выживу..." эта мысль несколько раз пронеслась у меня в голове, я представила как еду в Капитолий, как участвую в самих Голодных Играх, и как меня убивают. Ужас! Я хочу жить еще очень долго. Я знала, что многие сейчас молились, но меня что-то останавливало поступить их примеру. Наверное, я просто не верила. Каждую чертову ночь перед Жатвой я боялась услышать свое имя, но этого еще не происходило. То незабываемое чувство, когда ты слышишь чьё-то имя и понимаешь, что это не твое. Облегчение, радость и грусть. Ты видишь ту девушку, которая еле перебирая ногами идет к пестро одетой женщине. Эта женщина каждый год во время Жатвы приезжала в дистрикт 12 и выбирала новую жертву Голодных Игр. Потом ты видишь её лицо и вспоминаешь каждый момент, связанный с новым трибутом. Становится очень больно. Есть маленькая надежда, что она вернется, но надо быть реалистом. Все понимали, что эти два трибута больше не вернутся, ты видишь их последний раз. Женщина из Капитолия всегда веселая и улыбчивая, поздравляет их. Никто не понимал, зачем она это делает. Их убьют там, она это тоже понимала, но это её работа. Женщина уводит трибутов - вот он последний момент, когда ты их видишь. После бежишь домой и больше не выходишь дня два. После Жатвы улицы нашего дистрикта безлюдны, не знаю почему, просто все боятся выходить из домов. Уже светало. Я перевернулась, услышав шорохи на кухне. Это была мама. Она вставала очень рано и, приготовив мне завтрак, уходила делать свои каждодневные дела. Я немного полежала и все-таки решила выбраться из плена теплой постели. Выходя из комнаты, я увидела, как перед окном моя мама пила ароматный чай и жевала черствый белый хлеб. Только такой хлеб мы могли себе позволить. С едой в нашем дистрикте было напряженно. Её просто не было. Да и с деньгами было также. Все старались обменивать какие-то предметы на еду, или наоборот. Я поздоровалась с мамой. Завтракать не стала, в горло ничего не лезло. Я оделась и ушла проветриться.