Иккинг VS. Иккинг

Солнце было уже в зените когда Иккинг и Беззубик прилетели в Драконью Академию, где остальные всадники дожидались двух своих друзей. Только одного не хватало. Близнецы сидели удивительно тихо, облокотившись спинами о стену, и следили за солнечным зайчиком, которым управлял с помощью золотой бляхи со своего пояса Сморкала. Их драконы кушали рыбу, как и Громгильда, чья всадница тренировалась в метании секир. Кого не хватало для полной картины, так это Рыбьенога. На арене его не было, как и Сардельки. Странно, ведь Ингерман обычно не опаздывает, если не надо тренироваться в рукопашном бою. — Привет, ребята, — бодро поздоровался Хэддок, аккуратно спрыгнув с Беззубика и подойдя ближе к центру арены. И только он подошёл к тренировочному инвентарю, как прямо перед его лицом пролетела секира, лезвием застряв в деревянной бочке. Шатен, вовремя остановившись, облегчённо выдохнул, когда понял, что его жизни ничего больше не угрожает, и посмотрел на Хофферсон. Блондинка была на взводе с самого утра и не могла себя успокоить, потому вымещала злость на инвентаре. — Привет, к Астрид приплывает её двоюродная сестра, вот она и волнуется. Так что не обращай внимания, — сообщил Сморкала, убрав бляху во внутренний карман своей меховой жилетки. Он перевёл безразличный взгляд на своего двоюродного братца и хмыкнул, — а ты где был? Твой отец тебя обыскался, — напомнил Йоргенсон, спрыгнув с бочки, на которой всё это время сидел. Ему, вообще-то, было всё равно, но ведь надо же доложить сыну вождя, что последний всю деревню рыскал в поисках него. — Мы с Беззубиком проверяли работоспособность его нового хвоста. А заодно открыли новый, пусть и небольшой, остров, — Иккинг усмехнулся. Тот остров действительно был маленьким, но внутри очень красивым. И шатен хотел туда вернуться. Его манила та красота, которую ему довелось лицезреть всего несколько минут назад, — а что на гонках было? — поинтересовался всадник Ночной Фурии, увидев как его рептилия отошла от него и присоединилась к драконьему пиру. — Ну, я, как обычно, выиграла, а Сморкала отдавал своих овечек Забияке. Впрочем, Рыбьеног мало чем отличался от него, — хмыкнула уже почти успокоившаяся воительница и, подойдя к друзьям, облокотилась на плечо Иккинга. На щеках последнего выступил еле заметный румянец, и парень старался не двигаться. Такая близость девушки, что давно нравилась ему, а блондинка ничуть не смущается, в отличии от шатена. Парень криво улыбнулся, как вдруг послышался голос их знакомого, ворвавшегося на арену на своём драконе. — Иккинг, это было вовсе не смешно! — в Академию влетел Рыбьеног на Громмеле и с обиженным выражением лица отдал всаднику Фурии его маленький ножик, — Ты обронил это, — и с гордым видом знаток книги драконов вылетел на Сардельке с арены. Он явно был чем-то возмущён, но причину такой агрессии никто из присутствующих не знал. Все остались стоять на месте, ошарашено хлопая глазами, не в силах что-либо сказать по этому поводу. Во-первых, Иккинг всё это время был с ними, во-вторых, его ножик давно лежит на дне озера в их с Беззубиком овраге. И в-третьих, что сейчас имел ввиду их пухленький дружок? Именно это полетел выяснять Хэддок, запрыгнув на своего дракона. Чёрная рептилия была немного возмущена тем, что её оторвали от трапезы, но всё-таки полетела следом за Громмелем. Сын вождя ничего не понимал, потому спешил узнавать всё про всё от того, кто устроил этот «спектакль». — Мне кто-нибудь объяснит, что здесь только что произошло? — спросил Задирака, поднявшись с холодного каменного пола и подойдя к застывшим Сморкале и Астрид. Так-то ему было всё равно, но нужно было разрядить обстановку; молчание угнетает. — Да, и мне, — поддакнула его сестричка, последовав примеру брата и подойдя к друзьям. Лично её, в отличии от Задираки, заинтересовало произошедшее не меньше остальных, потому она быстро предложила: — может, полетите за ними? — мысль была дельной, потому всадники разбежались по драконам. Рыбьеног и Сарделька были у себя дома. Когда Ночная Фурия приземлилась перед зданием обители своего друга, Иккинг сказал Беззубику оставаться возле дома Ингерманов, а сам постучался и вошёл внутрь. Блондин сидел на первом этаже за обеденным столом и что-то зарисовывал в какую-то книжку. Услышав тихий лязг протеза своего обидчика, он повернулся к нему и начал сверлить недоверчивым взглядом, отчего шатену стало немного неловко. Он остановился в двух метрах от друга и попытался подобрать нужные слова, чтобы задать вопрос. — Рыбьеног, что ты имел ввиду, когда прилетел на арену и вручил мне этот нож? — наконец спросил Иккинг, положив оружие на стол блондина. Знаток только отодвинул его и полностью повернулся к Иккингу. В его взгляде было столько ненависти к сыну вождя, что тот поразился такому к нему обращению. Они ведь были хорошими друзьями, а тут вдруг… такое. — Не строй из себя невинную овечку, Иккинг! Ты же сам видел, что у нас с Сардельку в лесу случилась авария, а вместо помощи ты приказал Беззубику выстрелить плазмой мне прямо в… — парень отвернулся и продолжил рисовать что-то на пустой чистой странице. Хэддок пребывал в недоумении, так как сразу после своего прилёта он отправился на арену. Его не было в лесу, по крайней мере сегодня. — Рыбьеног, мы с Беззубиком пять минут назад вернулись с нового острова и сразу же полетели в Академию. Мы сегодня вообще не были в лесу, честно! И ножик мой до сих пор лежит на дне озера в овраге. Беззубик подтвердит, я на его глазах выбросил его, чтобы показать отсутствие злых намерений, — ответил Иккинг, заставив Рыбьенога задуматься. В его голове крутилось много вопросов, и с какого начать — он не знал. Знал только, что всё это дело нечистое, ибо зачем Иккингу нападать на них с Сарделькой. — Хочешь сказать, что тебя подставили? — предположил знаток, задумчиво почесав рукой подбородок. Иккинг скрестил руки на уровне груди и погрузился в раздумья, опустив взгляд в деревянный пол. Действительно, может, его и вправду хотят подставить? Если это так, то нужно ждать следующей подставы. А к такому их жизнь не готовила. И какова причина? — Но кому это надо? — спросил Иккинг сам у себя, перебирая всех возможных недоброжелателей. Сморкала? Вряд ли, к тому же он был с ним. Элвин и Изгои? Наверное, нет. У них никогда не удастся спародировать его голос. Дагур и Берсерки? Тоже не вариант. Навряд ли найдётся воин с его голосом среди Берсерков. Но тогда вопрос остаётся без ответа. — Я подумаю над этим. И прости за такое моё поведение, — сказал Рыбьеног, и на его лице появилась полуулыбка. Ему стало неловко, ведь он парень скромный, не знал, что и думать теперь. — Мы во всём разберёмся, Рыбьеног. До встречи, — Иккинг вышел из дома Ингерманов и подошёл к Беззубику, который спокойно тёрся спинкой о молодую зелёную, как глаза его всадника, траву. У него было настолько игривое настроение в этот момент, что шатену не захотелось останавливать его. Однако нужно было найти ответы на вопросы, и как можно скорее. А вот к нему уже летят остальные всадники. Пройдя к главной площади, до которой было рукой подать, он встретил друзей и подождал, пока его дракон придёт в чувства и прибежит к нему. Это случилось спустя полминуты, так как Фурия была слишком увлечена солнечными ваннами с ароматным запахом свежей травы. А его наездник с каждой минутой становился мрачнее. Ему не давало покоя то, что кто-то хочет его подставить. Сын вождя рассказал всё Сморкале и Астрид когда уже оказался в небе вместе с Беззубиком. Близнецы, по словам Йоргенсона-младшего, решили немного поиграть, потому полетели с арены в сторону своего дома. Зато оставалось ещё двое всадников, которые, к удивлению Иккинга, внимательно выслушали его. Сморкала ни разу не перебил его, хотя, возможно, просто-напросто пропускал всё мимо ушей. Но Хофферсон сочувственно покачала головой и предложила полететь на то место, где у Рыбьенога случилась авария. Весь полёт Хэддок чувствовал непривычную тяжесть в голове и слабую дрожь, сковывающую его тело. Руки тряслись, потому парень сильнее сжимал конец седла. Однако, борясь с недугом, он пытался мыслить логически. Найти место аварии не составило особого труда; Громмели после себя оставляют не очень большие, но заметные разрушения. На месте было повалено несколько деревьев, а на земле ещё остались свежие следы. Одно дерево было разнесено на щепки, причём пахло от них палёным. — Иккинг, ты должен это увидеть, — Астрид подняла с земли пару угольно-чёрных чешуек. Она сравнила их с чешуёй подошедшего к ней Беззубика и ужаснулась, — это чешуя Ночной Фурии, — пролепетала она и протянула подошедшему к ней сыну вождя руку с чешуйками. Это было поразительно и немыслимо, ведь Беззубик всё это время был рядом с ним, не отходил ни на шаг, следовал буквально по пятам. — И это тоже. Следы одноногого, у которого вместо второй ноги — железяка, — задумчиво хмыкнул Сморкала, указав на следы, которые были схожи со следами Иккинга. Они вели куда-то в сторону пляжа, но через два метра след обрывается. Хэддок подошёл к ним и прочувствовал почву. Влажная; погода нынче стояла пожароопасная, сухая. Дождей не было несколько дней. Так почему следы влажные? Неожиданно перед глазами Иккинга всё поплыло, а в ушах застыл неприятный звон, что становился громче с каждой чёртовой секундой. Он медленно, но верно сводил юнца с ума. Стало трудно дышать, казалось, будто воздух куда-то исчез. Сделав ещё один вдох, парень закатил глаза и рухнул наземь, как мешок с картошкой. По его телу прошлась слабая дрожь, а кожа стала на один тон белее. Спустя пару секунд грудь шатена вновь начала вздыматься и опускаться, но дышать парню всё равно было тяжело. Что-то мешало ему. Беззубик подбежал к своему названному брату и легонько боднул его в бок, словно пытаясь разбудить, как обычно. Но Иккинг даже глаза не открыл. Стоящие рядом Сморкала и Астрид не на шутку перепугались. Блондинка приказала брюнету взять его двоюродного брата и возложить на спину Ночной Фурии. Всадники сели по своим драконам и взлетели, а Беззубец аккуратно, чтобы не уронить друга, побежал в сторону деревни. Сейчас Иккингу как никогда нужна была Готи. Таких «приступов» с ним раньше никогда не было…