Подручные бездарной Луизы

С великолепнейшим настроением мне не пришлось расставаться. В комнате всё было спокойно на первый взгляд, если бы не моя челюсть, которая сразу упала на пол. Луиза сидела на диване краснющая, ломая в руках хлыст, а перед ней на коленках с тазиком сидел Такаши и тянул лыбу. Уж где он спёр наряд горничной ума не приложу, но это было хуже гей-парада. - О, даже не верю, что такова моя хозяйка! – по гейски начал Такаши, доставая кружевное недоразумение здешних ткачей из корзинки. – Никогда бы не поверил, что ты носишь такие обалденные кружевные трусики! О, моя хозяйка такая прелестная и даже там где не видно, она чрезвычайно стиль-на-я. – Почти пропел приятель, вознеся руки к небу, вместе с труселями. Я уже покатился от смеха, но вот на Луизу было страшно взглянуть. Она как хамелеон из красного перешла аж в пунцовый цвет. - Ты всё сказал? – демонским голосом спросила она Такаши и встала. Ну а мой друг не растерялся и бросив тазик рванул на выход так, что чуть меня не снёс. Самым сложным оказалось поймать Луизу, которая была готова убить любого, кто ей помешает. Пару раз получив плёткой и терпеливо сдерживая бушующую бестию я дал приятелю скрыться. Очень сильно болела грудь от этих ударов, но это можно было пережить, а вот пережить такое бесчеловечное поведение госпожи я не мог и не собирался. - Ты чего это снова удумала? – Рявкнул я на неё, от чего та сразу перестала колотить меня. – Совсем что-ли шарики за ролики заехали? Ты вообще понимаешь, что ты сейчас делаешь? Ситуация повторилась. Луиза навзрыд заплакала, и мне опять пришлось увести её к кровати и утешать там. На этот раз она рыдала дольше, да и Такаши так и не вернулся. Хотя, я его понимаю. - Почему-у? Почему ты его защищаешь, этого извращенца и идиота-а? – Плакала девушка, вцепившись в меня как в родного. - Ты должна его понять, ему жить без таких шуточек невозможно. – Тихо сказал я. - Он идиот, идиот, идиот! Что он будет делать на смотрах? Он меня только опозорит. Глупый подручный! Бесполезный и глупый дурак! - Так, успокойся, я же тоже подручный, а значит мы чего-нибудь придумаем! Когда эти смотры? - Правда? Через день. – Посмотрела на меня Луиза, перестав плакать. Розовые глаза выражали такую надежду, что отказаться от своих слов было просто невозможно. - Правда. Я обещаю. – Торжественно пообещал я. - Точно-точно? – повторила девушка, глядя мне в глаза. - Ага. Полежи немного, успокойся, на вот пирожок. – Достал я из корзины первый попавшийся пирог. - Не хочу, фигуру испорчу-у! – Заныла девчушка. - Что ты как маленькая? Лежи, отдыхай, а я пойду к Такаши. - Нет! – Схватила меня за руку Луиза, сразу покраснев. – Расскажи сказку, я приказываю. - А по-хорошему попросить? – Улыбнулся я. - Расскажи мне сказку, пожалуйста! – вздохнула девушка, отпустив, наконец, мою руку. Хорошо, слушай: Жил-был в одном городке, маленьком-маленьком, Смех. Вечно весёлый, он ходил по улицам и развлекал людей. И всем было хорошо: ему находилось чем себя занять, да и людям радость дарил. Он то рожицу кривую скорчит, ребёнка рассмешит, то расскажет историю, коротенькую-прекоротенькую, но смешную - обхохочешься! Так малыши и катались по земле от смеха на детской площадке, каждый раз, когда к ним приходил дяденька Смех. По обыкновению, часика в три, весёлый господин приходил в центр городка и развлекал детишек, на большой площадке, которую как раз для него и построили ребятишки, создав подобие импровизированной сцены. Даже мэр города, мистер Задумчивость, и сам любил иногда отодвинуть на дальний план свои дела, да прийти и послушать весёлого гражданина, который и рад был стараться. Только сегодня почему-то дети не дождались весёлого дяденьки. Малыши уже плакали, а те, что постарше, старались утешить своих братиков и сестричек. Никто и не предполагал, что не придëт сегодня весëлый гражданин. Искали его все, от мала до велика. И даже полиция получила приказ от мэра непременно искать весельчака. Да вот только мало чем это всё помогло - нигде его не отыскали: ни дома, ни на улицах, ни где либо ещё. Зато в город переехали два брата: мистер Печаль и старик Тоска. Они целыми днями ходили по городу и расстраивали детишек, отнимали у них мороженое, шарики и вытворяли всякие плохие вещи. Взрослые тоже обходили их стороной, стараясь не общаться с такими хамами и занудами. Даже мистер Задумчивость задумался на целую неделю, да так ничего и не придумал, за нарушением законов их не застали. Жили так полгода, до весны. И всем было плохо, тоскливо и печально. Вот только так же бесследно исчезли два брата, а в их доме поселился снова дяденька Смех. Спрашивали его о том, где пропадал, да тот только отмахивался и анекдоты рассказывал. И всем так весело становилось, что забывали о вопросах своих люди и просто смеялись, да радовались. Так теперь всегда в этом городке: осенью приходят и зимуют мистер Печаль да старичок Грусть, а весной приезжает дяденька Смех. И люди уже привыкли зимой подальше от зануд держаться, а летом смеются на сезон вперёд, чтобы зиму пережить. Конец, а кто слушал – молодец. - Милая сказочка. А ты много таких знаешь? – Спросила Луиза, зевая. - Много, тебе уж точно послушать хватит. – Отмазался я, если что – придумать можно будет. – Кстати! – вдруг кольнула меня мысль, которая вылетела из головы раньше. – Что мы должны делать на смотре и почему Такаши перед тобой с трусами сценку ставил. - Этот идиот решил выйти и показать, как он стирает трусики. Он больше ничего не умеет! – Надулась девушка, вспомнив. - Но он же неплохо владеет мечом! – Вставил свою мысль я. - Нет, передо мной он пытался, но у него ничего не вышло. – Она устало понурила голову. – Ты то меня не опозоришь? - Постараюсь. Ты отдыхай, а я пойду, найду Такаши и Гиша, надо с ними поговорить. – Оставив Луизу наедине с собой, я вышел в коридор. Она уже достаточно успокоилась для того, чтобы Такаши мог нормально вернуться. Как мне кажется. Приятеля-затейщика даже искать не пришлось. Как два ненормальных эти два балбеса сражались на деревянных мечах, забыв обо всём вокруг. Ладно ещё Такаши, но вот о Гише я бы и не подумал ничего такого. - Парни, парни! – Прикрикнул я на них, чтобы невзначай не отгрести по голове, пока они в пылу битвы. – Разговор есть! - Разговор? – Удивился Грамон и сразу же получил по голове от Такаши. – Мы же закончили, идиот ты такой! - Ну, извини меня, противник в бою ждать не станет! – Сверкнув глазами, мой приятель пытался отдышаться. – В чём проблема? - В том, что через день у нас смотр. – С серьёзным видом сказал я. – Никакая стирка там не прокатит, потому я предлагаю объединиться и кое-что сделать. - Серьёзно? – Хлопали глазами оба, выслушав меня. – Можно попробовать, было бы не плохо! - Ну, тогда тренируйтесь, я тоже пойду. – Весело отрапортовал я и скрылся за стенами академии. Мало ли к чему мои старания приведут. Как же я вызвал магию в тот раз? Может нужно просто сосредоточиться? И представить? Не знаю. Но вот этот камень подойдёт. Я встал по стойке смирно и попытался расслабиться, в голове мысленно представляя, как перемещаюсь к тому камню. Вспышка, синие искорки и вуаля, вспышка на камне. Гордо восседаю на нём. В общем, это не помогло, просто одного старания не хватило. Как бы я не представлял, но в результате просто стоял как идиот в поле. И другие заклинания никак не поддавались. Ни водяной хлыст, ни-че-го. Пришлось к вечеру закругляться и окончательно вымотанному возвращаться в комнату. Как всегда меня встретил дикий погром и Такаши, бегающий по комнате от хлыста Луизы. Даже не спросив, что там произошло на этот раз я плюхнулся на лежанку не в силах пошевелиться. После ещё кругов четырёх по комнате они всё же обратили на меня внимание. - С тобой всё хорошо, Сэтоши? – Поинтересовалась Луиза. - Да всё нормально, просто очень устал. Вы бегайте-бегайте. – Устало промямлил я, отрубаясь. - Сэтоши, с тобой точно что-то не так! – Подбежал Такаши ко мне и начал трясти. – Как ты можешь бросить меня на растерзание этой бестии грязноротой. Воздух рассёк удар хлыста и дикий вой приятеля, который со скоростью ветра вылетел в коридор. Вот и славно, хоть никто не помешает моему сну. После такого он не сразу вернётся, уж это можно предположить. Улыбнувшись сам себе на последок, я вырубился как ни в чём не бывало.