***
К тому времени беглец уже покинул свое укрытие и облегченно вздохнул: погоня осталась позади. Вокруг не было слышно ни звука. Только шелест спящих листьев и приминаемой травы. Он сбавил темп и пошел тихим шагом в известную ему одному сторону, однако уже через пару мгновений интуитивно обернулся и совершенно не по-мужски взвизгнул: из-за деревьев на открытое пространство бесконечной прерии выступила высокая черная фигура. Их разделяло не более двухсот метров. Самозванец бросился бежать вдоль линии рощи. Несколько раз он оборачивался и с ужасом обнаруживал, что расстояние сокращалось с головокружительной скоростью. Плащ препятствовал быстрому бегу и путался в ногах, шляпу приходилось постоянно придерживать рукой, чтобы она не слетела от ветра, и, в довершение, маска начала предательски ослаблять узел и соскальзывать с лица. Уже почти ощутив себя пойманным, таинственный незнакомец неожиданно резко отпрыгнул в сторону, но в тот же момент почувствовал сильный толчок и оказался сбитым с ног. Его маневр был разгадан безошибочно, поэтому сейчас он лежал на земле, придавленный сильным телом преследователя, тщетно пытаясь выскользнуть и отвернуться. Шляпа сразу же слетела с его головы, и теперь аккуратно убранные назад блестящие темные волосы открывали безупречные черты... женского лица, угадать которые можно было даже сквозь черную ткань. Пленница все еще пыталась вывернуться из железных тисков, когда Зорро взял обе ее руки в одну, а второй повернул лицо к себе. — ¿Tu nombre? (20) — потребовал он, заглянув в ее широко открытые напуганные глаза. Они блестели, как капли утренней росы на молодой траве, и были непостижимы, как тысячелетние звезды на темном ночном небе... — Я Вас не понимаю, — прошептала незнакомка, трепеща от близости прижавшего ее к земле горячего тела. Она часто дышала от страха и быстрого бега, но уже прекратила бесплодные попытки освободиться. — Как тебя зовут? — перевел Зорро. "Что ему ответить? Какое имя назвать?" — дрожала девушка, судорожно глотая воздух. Она же не могла сказать настоящее... Беглянка беспомощно огляделась по сторонам. Нужно было срочно возвращаться. Скоро закончится ночь: в глубине рощи между деревьями уже показалась предрассветная дымка и... — Дымка! — выдохнула она. — Дымка, значит? — с непонятной интонацией произнес Зорро. — Какую должность ты занимаешь в британской свите? Его собеседница не смогла сказать ни слова, чувствуя, как бешено бьется в груди ее сердце. — Мне повторить вопрос? — Я фрейлина принцессы. — И какое поручение ты здесь выполняла? — Гуляла… — прошептала девушка. Зорро усмехнулся: — Это твоя парадная форма? Дымка замялась: — Я думала, что в черном меня никто не заметит. Зорро пронзил ее пристальным взором. Девушка снова попыталась пошевелиться, но обнаружила, что оказалась лишь еще ближе к своему преследователю. Она видела его глаза — мужские глаза, изумрудно-зеленые, притягивающие, сияющие непостижимым светом, исходящим из самой его глубины. Она чувствовала его силу — мужскую силу, которой она придавала так мало значения до сегодняшнего дня... Дымка попыталась высвободить руки, но на них словно были надеты стальные оковы. С ужасом она начала осознавать, что, кроме них, здесь никого больше не было. "Нужно было послушаться совета..." Однако прежде, чем она довела мысль до конца, откуда-то раздалась испанская речь: — ¡No podian ir lejos! (21) И, отвечая на ее немой вопрос, Зорро произнес: — Они говорят, что мы не могли уйти далеко. Дымка увидела, как вспыхнул его взгляд, и почувствовала, как напряглось его сильное тело. — Вставай! — скомандовал Зорро. Девушка быстро поднялась на ноги и даже успела подцепить и водрузить на место потерянную шляпу, но тут же качнулась в сторону, совершенно не ощущая себя в пространстве. И, если бы Зорро вовремя ее не удержал, она в очередной раз оказалась бы на земле. — Еще минута — и у тебя появится возможность лицезреть твоих поклонников вновь, — предупредил молодой человек, устанавливая ее на подкашивающиеся ноги, но было уже поздно. Из-за деревьев на открытую прерию один за другим выскакивали бравые солдаты Монтесеро. Сам командующий предусмотрительно отстоял в стороне и довольно потирал руки: во-первых, он смог объединиться с одним из ближайших отрядов и теперь в его распоряжении было уже не три, а восемь человек, а, во-вторых, он ожидал найти только одного Зорро, а сейчас его взору открылись оба. Солдаты начали медленно обступать заклятого врага и невысокого незнакомца, стоящего за его широкой спиной, однако все еще держали дистанцию. — Что будем делать? — тихо спросила Дымка. Зорро ничего не ответил и улыбнулся, словно не осознавал всей тяжести сложившейся ситуации. Девушка уже хотела напомнить ему, что их было двое против целой группы вооруженных людей, как в этот момент из тени старого раскидистого дерева внезапно появился один из солдат. — Осторожно! — взвизгнула Дымка, отскакивая в сторону и повторно роняя головной убор. — Сзади! Нападавший остановился как вкопанный. То же случилось со всеми остальными. — La mujer... Es la mujer... (22) — послышался ошеломленный шепот. Монтесеро незамедлительно оценил ситуацию и быстро перешел на французский: — Доброй ночи, леди. Мне очень жаль, что мы встретились при подобных обстоятельствах, и в другое время, я уверен, мы заняли бы время чем-то более приятным, но сейчас я вынужден Вас задержать, — произнес он, внимательно осматривая так по-новому представший перед ним объект преследования своими маленькими глазками. — Или, если Вы не против, мы могли бы провести остаток этой чудесной ночи вместе. Там, под сенью деревьев, он не мог даже подумать, что незнакомец окажется девушкой, к тому же такой восхитительной. — Итак, каков будет Ваш ответ? Дымка уже собралась высказать этому наглецу все, что думает о его словах, как вдруг: — Эта леди занята сегодня ночью. Я только что сделал ей предложение, и она согласилась. — Да как Вы посмели! — ошеломленно выдавила девушка и резко повернулась к обидчику, а в следующий миг оказалась обездвижена и прижата к его телу. Лицо капитана помрачнело: он не слышал реплики прекрасной незнакомки и решил, что этим жестом она отвечает согласием на заявление Зорро, который отстранил ее одной рукой и увел за собственную спину. Вконец потеряв дар речи от негодования, девушка выглянула из-за широкого плеча и замерла: все противники, а теперь с Монтесеро их стало девять человек, взяли в руки шпаги и образовали почти полную окружность. — Могу ли я предположить, что у нас проблемы? — осведомилась Дымка из-за спины. Ее спутник ничего не ответил. — Вы действительно хотите выступить против девяти вымуштрованных солдат? — уточнила она, понимая, что улыбка ее заступника так и не исчезла с его губ. — Боюсь развенчать твои романтические представления о служащих гарнизона, детка, но в данном контексте я бы не стал применять это определение. Детка! Он назвал ее деткой! Девушка чуть не задохнулась. Он не имел никакого права говорить о ней в таком тоне! Она вызывающе подняла голову, но в тот же момент услышала стальной лязг клинков и увидела, как ее спутник сделал шаг вперед. Битва началась. С первых же минут Дымка получила возможность убедиться в том, что ее спутник был превосходным фехтовальщиком: трое или четверо соперников сразу упали на землю и явно были не в состоянии вернуться в строй в ближайшее время. Она перевела взгляд на Зорро и впилась взглядом в его оружие. У ее спутника была великолепная реакция, прекрасное виденье поля и совершенно феноменальная скорость владения шпагой. Кроме того, чтобы атаковать противоположную сторону, молодому человеку не нужно было менять свою позицию. Он просто — Дымка даже поднялась на носочки, не веря собственным глазам, — перебрасывал шпагу в другую руку и продолжал сражение без какого-либо ущерба для техники. Залюбовавшись развернувшимся перед ней действом, девушка непозволительно расслабилась и совершила тем самым большую ошибку. — Уверен, Зорро переживет, если я лишу его Вашего общества на сегодняшнюю ночь, — жарко сообщил Монтесеро, неожиданно появляясь из тени дерева, которое еще несколько минут назад казалось надежным тылом. Дымка вздрогнула и отпрянула в сторону. Когда он успел исчезнуть с поля боя? — Поверьте мне на слово, леди, тюремные казармы — не лучшее место для такого дивного цветка, — многозначительно поднял бровь командующий гарнизоном. Он предпочел оставить соперника подчиненным и лично заняться неотразимой юной амазонкой. — Но мы можем все решить мирно. Девушка судорожно осмотрелась: если она попытается убежать, то, как бы абсурдно это ни звучало, останется без единственного защитника, сражающегося сейчас в паре десятков метров от нее. Однако оставаться на месте она тоже не могла. В сложившейся ситуации это означало для нее моментальное поражение. — Ваш ответ решит Вашу судьбу, — выжидающе сообщил Монтесеро. Дымка в безысходности сделала еще два шага назад и вдруг услышала: — Лови, детка! Шпага, брошенная Зорро, была тут же поймана и направлена на настойчивого собеседника, и капитан, чертыхнувшись, вынужденно поднял руки. Воспользовавшись его заминкой, девушка скользнула на арену сражения и встала спиной к спине со своим недавним преследователем. Она потратила много лет на обучение, а значит, вполне могла участвовать в этом бою. И хотя у нее не хватило бы духа ни ранить, ни поцарапать кого-нибудь из нападавших, выбить оружие из рук, держать противника в неподвижности под острием шпаги, а также оказать моральное давление внезапным увеличением численности сопротивления было ей под силу. Так и случилось. Солдаты оказались настолько не готовы к новому альянсу, что Зорро в первую же минуту вывел из строя еще двух соперников, а сама Дымка выбила шпагу последнего нападавшего. Монтесеро же так и остался стоять в тени дерева с поднятыми руками и поникшим лицом после столь печально завершившихся для него переговоров.***
— Хорошая работа, детка, — похвалил Дымку Зорро, когда они покинули поле боя и отошли на безопасное расстояние, предоставив капитану удовольствие в одиночку разбираться с постанывающей "гордостью гарнизона". — Перестаньте меня так называть! — предупредила Дымка, распаленная сражением, тем не менее интуитивно следуя за проводником. Она знала, что ей необходимо было двигаться несколько в другом направлении, однако продолжала идти за новым союзником, подсознательно понимая, что рядом с ним ей ничего не грозило. — Когда ты злишься, ты становишься еще привлекательнее. — Да как Вы смеете?! — взвилась девушка и выхватила аккуратно прилаженную до этого к своему поясу победную шпагу. — О, наша маленькая леди захотела повоевать? — рассмеялся молодой человек. — Если бы не я, Вы бы проиграли это сражение, — хмыкнула Дымка. — Тысяча благодарностей. — Могу поспорить, что... — Принимаю спор, — не дал договорить ей молодой человек. — Если я выиграю, Вы снимете маску, — почти подпрыгнув, сообщила девушка его спине. — А если выиграю я, ты проведешь эту ночь со мной, — внезапно обернулся Зорро и протянул руку. Дымка ошеломленно остановилась и замерла с открытым ртом, не сумев продолжить запланированную речь. — Боишься проиграть? — Нет, я согласна, — упрямо поджала она розовые губки. И только когда он взял ее руку в свою и оказался рядом настолько, что девушке пришлось задрать голову, чтобы не уткнуться своим хорошеньким носиком ему в плечо, она поняла, как глупо поступила. — Когда и где состоится поединок? — поинтересовался Зорро. — Здесь и сейчас, — отрезала его спутница. — А ты не устала, детка? — Я Вам не детка! — возмущенно топнула ножкой Дымка. И, подумав еще немного, добавила, — и, если я выиграю, Вы перестанете меня так называть. — Спор состоялся, — заключил ее оппонент. Дымка не стала ждать приглашения и, не дав молодому человеку занять хоть какое-нибудь положение для поединка, взмахнула заранее приготовленной шпагой и моментально направила ее ему в грудь. Однако, вопреки коварным намерениям, тонкая сталь тут же лязгнула о внезапно возникшее препятствие и взвилась вверх. Когда он успел достать оружие?! Девушка провернула клинок и сделала первый выпад. Он был с легкостью отражен. Следующая попытка привела к тому же результату. А потом была еще одна и еще... Какой бы шаг ни предпринимала юная воительница, каждый раз она встречала сильную руку противника. В какой-то момент ей даже начало казаться, что Зорро просто играет с ней, рассматривая ее технику, особенности и привычки. При этом он не нанес ни единого удара, занимаясь исключительно отражением ее атак, что через непродолжительный отрезок времени предсказуемо привело к ощущению неприятного нытья в правом плече. Оружие с красивым резным эфесом было непоколебимо, сколько бы сил она ни вкладывала в свое нападение. Еще никогда девушке не доводилось встречать столь железную технику напротив. Три или четыре ожесточенных удара с ее стороны — и ее шпага оказалось выбитой из рук. — Это не считается! — с трудом переводя дыхание, возникла Дымка. — Я плохо ее держала, потому что не хотела Вас ранить. Молодой человек с молчаливой улыбкой поднял с земли покачивающееся на эфесе оружие и отдал его вставшей в выжидающую позу сопернице. Сверкающая сталь скрестилась во второй раз, и во второй раз Дымка была обезоружена. Третья попытка была самой короткой. Девушка даже не поняла, успела ли сделать хоть пару замахов. Она лишь проследила за полетом своего оружия и вдруг увидела темноту. Не совсем отдавая себе отчет в том, что произошло, она подняла голову и встретила горящий изумрудный взгляд. У нее похолодели кончики пальцев: Зорро только что стоял совсем в другом месте. Она была в этом абсолютно уверена, потому что полет ее шпаги разрезал пустое пространство. Но сейчас его не было. Перед ней оказался черный костюм. Кажется, молодой человек только что переместился по воздуху... — С тебя три ночи, детка, — раздался его низкий голос у нее в голове. Девушка вздрогнула от его прикосновения, такого же горячего, как и его испепеляющий взор, и пошатнулась. Перед глазами все неожиданно поплыло. Последнее, что она почувствовала, были сильные руки, в которые она бессознательно опустилась.***
Прохладный порыв ветра, шум гудящей над головой листвы и шелест травы около ног. Очень странно... Девушка с некоторым усилием открыла глаза и попыталась понять, почему находится на улице и почему все предметы видятся в правильной ориентации относительно ее самой так, словно она пребывает в вертикальном положении, что, учитывая ее недавно закрытые глаза, также было очень странно. Она пошевелилась и вдруг с пощипывающим шею онемением поняла, что действительно расположена вертикально. Правда, сидя. Сидя на коленях у Зорро с прислоненной к его груди головой. А сами они, судя по всему, до сих пор находятся недалеко от места их недавнего поединка, почти полностью укрытые от постороннего взгляда бесконечным сплетением склоняющихся до земли ветвей и серебряных ивовых листьев, сквозь которые поблескивает гладь небольшого озера. Девушка попыталась что-то сказать, но не смогла произнести ни слова. Какое удивительное место. Она ни разу его не видела, и все же оно было ей знакомо... Беспомощно взглянув на своего спутника, Дымка увидела лишь легкую полуулыбку на его красиво очерченных губах. — Это не... — голос сорвался и отказался ей служить, — не смешно, — выдохнула она, напряженно ожидая развязки. Молодой человек медленно провел рукой по ее волосам, неожиданно для своей хозяйки оказавшимся распущенными, и откинул бесконечные иссиня-черные локоны ей за спину. Что за жест? Как он может так к ней прикасаться? Как будто знает ее много лет. Что за дерзость? И когда она сняла заколки? Пока пребывала в беспамятстве? Выученными механическими движениями, как перед сном, когда перед глазами уже ничего не видно и хочется освободить голову от тугого узла? Но ведь это было не сонное забвение. Она же потеряла сознание. Как тогда она могла шевелиться? Или она сделала это в промежутке между окончанием поединка и падением в обморок? Тогда почему она этого совсем не помнит? Зорро был без перчаток. Девушка не видела этого, но поняла. От ощущения похожего на ожог, когда он коснулся ее кожи. Зачем он их снял? Шляпы на нем тоже нет. Да и плащ лежит рядом на земле. Сколько прошло времени? Что здесь произошло? Нечеловеческим усилием воли девушка заставляла себя выглядеть спокойной, однако тонкие пальцы, крепко сцепленные между собой, предательски раскрывали ее истинное состояние. — Что Вы со мной сделали? — наконец решилась спросить она, стараясь придать своему голосу как можно больше твердости и вызова. — А что бы ты хотела? — усмехнулся молодой человек. Дымка посмотрела ему в глаза, но увидела там не больше, чем ей смогла бы сказать каменная стена. — Послушай меня, детка... — Я Вам не детка! — возмутилась Дымка и резко дернулась с места, однако сильные руки и воспоминания об итоге поединка вынудили ее затихнуть и в безысходности отвернуть голову в сторону. — Калифорния не самое безопасное место для столь юной особы, тем более ночью. Не ищи проблем, их здесь предостаточно и без... — Я могу себя защитить! — перебила собеседника маленькая бунтарка, мысленно ожидая неминуемой расплаты за вызывающее поведение. В том, что попытка выступить против героя в маске чревата неприятностями, она уже успела убедиться равно как на собственном опыте, так и на результате сражения отряда Монтесеро. Но не могла же она допустить, чтобы он заметил ее дрожащие пальцы и услышал срывающееся каждую минуту дыхание? Кажется, он рассердился! Дымка ощутила скольжение ледяного покрывала по спине и ожесточенное сердцебиение в груди. Однако в грозовых тучах, собиравшихся над ее головой в течение всей сегодняшней ночи, внезапно забрезжил луч света: Зорро усмехнулся в ответ на ее заявление и спокойно продолжил. — Со шпагой в руках и один на один — возможно, — он поднял к себе ее лицо, — особенно, если это будет цвет гарнизона Монтесеро. А если противников будет двое или больше? Девушка промолчала. — Не выходи из дома ночью без сопровождения. Она вновь ничего не ответила. Прошла минута почти мертвой тишины. И внезапно девушка обнаружила, что между ней и ее избавителем почти не осталось пространства. Такое расстояние между мужчиной и женщиной строжайше воспрещалось при дворе, хотя она никогда не понимала, почему. А еще она вспомнила слова своей гувернантки — сказанные под строжайшим секретом и закрепленным затем всевозможными обрядами и клятвами о сохранении этой тайны, — о какой-то странной близости между мужчиной и женщиной, а также о том, что, когда женщина находится без сознания, мужчина может сделать с ней нечто ужасное... Что-то ударило ей в голову. Она ведь была без сознания все это время. Само собой, что он воспользовался моментом! Неспроста же он дал такой отвлеченный ответ на ее вопрос! Вот только о том, что именно Зорро мог совершить, девушка не имела никакого представления. — Мне пора возвращаться, — пытаясь высвободиться из стальных объятий, произнесла Дымка. — Мудрое решение. Молодой человек помог ей встать, однако все еще держал за руку: — Запомни то, что я сказал тебе. Девушка напряглась в ожидании его последнего жеста. Как только он отпустит ее, она сразу же исчезнет отсюда. — Ты поняла меня? — Да. — Я прослежу, чтобы ты добралась до крепости. — Не надо, я сама. — По-моему, ты не услышала ни слова из того, что я тебе сказал. — Я справлюсь, здесь недалеко. И через мгновение Дымка, не чуя под собой ног, удалялась от места сражения и переговоров, каждым миллиметром спины чувствуя пристальный взгляд изумрудных глаз. Одновременно с этим ее сознание начали отравлять неизбежные подозрения. Только сейчас, спустя несколько минут, проведенных на свободе, она начала понимать, что произошло что-то непоправимое. Ведь она осталась наедине с разбойником. Неспроста же Монтесеро так жаждал его поймать. Безусловно, Зорро играл важную роль в жизни поселения, если его личность успела обрасти тайнами и легендами. Но героев создает людская молва. И хотя он защитил ее, рискуя собственной жизнью, она совсем ничего о нем не знает. Более того, она очнулась не на земле, а в его руках. Несомненно, этот нахальный бандит что-то скрыл от нее! Наконец! Крепость! Собрав последние силы, Дымка бесшумно влетела на огороженную территорию через запасные ворота, откинула заблаговременно установленный камень, который обеспечивал в проходе щель и, осторожно прикрыв дверь, под защитой ночной темноты и облаков, ненадолго заслонивших луну и сделавших любые передвижения по внутреннему двору невидимыми для гарнизона, проскочила в арку. Переступив порог спальни, она перевела дух, восстановила дыхание и прислушалась к звукам в соседнем помещении. Все было тихо. Девушка с облегчением выдохнула и подошла к окну. Рядом с крепостью, насколько хватало зрения, никого не было — значит извне ее тоже никто не мог увидеть. Она закрыла глаза и почувствовала, как напряжение начинает медленно отпускать ее тело. Нужно немедленно переодеться и лечь в кровать. Тонкая фигурка сняла маску, расстегнула брошь, удерживающую плащ, и повернулась в сторону шкафа, чтобы достать оттуда спальный костюм, как вдруг... Что-то пролетело рядом с ее лицом и, с легким свистом рассекая воздух, воткнулось в дверную раму. Девушка на негнущихся ногах приблизилась к противоположной стене и дрожащими руками сняла с черного ножа пронзенный насквозь лист бумаги: "Запомни то, что я сказал тебе, детка".***
— Изабелла, вставай! — звенела над головой чья-то высокая назойливая интонация. — Почти час дня! Девушка открыла глаза и осмотрелась вокруг, пытаясь понять, где она. Кажется, даже новый климат не может изменить ее сны... Но больше принцесса ни о чем не смогла подумать, потому что ее мысли были прерваны все тем же настойчивым голосом. — Местное население скоро уйдет на сиесту, а ты еще первый раз не проснулась! — негодовала подруга. — Сколько времени? — потягиваясь, осведомилась Изабелла. — Ты меня еще и не слушаешь? — воздела руки к небу Керолайн. — Час дня! — Я совсем не выспалась, — вздохнула принцесса и, повернувшись на другой бок, продолжила почивать в мягких подушках. Это было последней каплей. Издав воинственный клич, наделенная теперь значительно большими полномочиями, первая фрейлина вцепилась в одеяло, на котором мирно посапывала королевская особа, и за несколько сильных рывков стянула его на пол вместе с содержимым: — Да будет Вам известно, что праздник по случаю приезда британского двора в самом разгаре и все гости уже час ждут пробуждения Ее Высочества! Так что не соблаговолите ли Вы встать и продемонстрировать публике то, за чем она пришла? — Что? — как ужаленная, подскочила Изабелла. — Почему ты не разбудила меня раньше? Возмущениям Керолайн не было предела: — А чем, по-твоему, я занималась все это время?! — Без понятия, — огрызнулась Изабелла и тут же получила по голове метко брошенной подушкой. Решив, что в ближайшем будущем подруга еще может пригодиться, Изабелла снисходительно оставила этот инцидент без внимания и принялась натягивать заранее приготовленное фрейлиной платье. — Не забудь снять спальный костюм, — бросила в ее сторону Кери и многозначительно направилась в соседнюю комнату, однако, увидев бесплодные попытки своего светоча в одиночку справиться с нарядом, в безысходности махнула рукой и вернулась к месту священнодействия. Отработанная годами система взаимных компромиссов сработала безукоризненно, поэтому через пятнадцать минут британская принцесса переодетая, причесанная и украшенная драгоценностями была готова спуститься к гостям. — В отличие от некоторых я уже собралась, — едко произнесла Изабелла и тут же скрылась за дверью от пущенного ей вслед очередного снаряда.***
Подойдя к дверям главного зала, Изабелла сразу же увидела внутри помещения разноцветную толпу, с нетерпением ожидавшую ее появления. Конечно, Керолайн для устрашения преувеличила опоздание подруги в несколько раз, и, на самом деле, гости подошли всего четверть часа назад, но и этого времени хватило для того, чтобы разжечь любопытство местной знати до предела. Слава о красоте и изящности британской принцессы за сутки успела облететь, казалось, весь полуостров, и к высоким крепостным стенам все прибывали новые экипажи. Под многочисленные взгляды и приглушенные комментарии Изабелла медленно спустилась с парадной лестницы и краем глаза отметила, что все три советника Георга III уже находились в отдаленном углу зала с представителями местного населения. Возможно, они начали выполнять возложенную на них миссию и нашли губернатора, а это означало, что Изабелле следовало находиться рядом. Но ее голова была занята другим. "Это напоминает дом", — подумалось ей со вздохом. Девушка невольно начала сравнивать казавшимся ей столь далеким день ее рождения и устроенный сегодня в честь ее приезда праздничный обед. Здесь все было так же красиво, так же шумно и так же размашисто. Столы ломились от угощений, все было вычищено до блеска, толпа гостей непрерывно двигалась от одной стены к другой, меняя затейливый узор, а внутри и снаружи здания несла почетный караул охрана. Но в глубине души принцесса осознавала, что в Калифорнии жили совершенно другие люди. В Британии от придворных веяло гнетущей торжественностью и европейским пафосом. Тут же атмосфера была в разы легче и задорнее. И, кроме того, население Эль Пуэбло явно не любило темные цвета. Их одежда отличалась яркими оттенками и упрощенными покроями. "Это, наверное, следствие чрезвычайно теплого климата", — сделала вывод принцесса, однако, приглядевшись внимательнее, поняла, что и лица людей были под стать их стране и погоде: солнечные, улыбающиеся, с горящими жизнью глазами. Она не могла не улыбнуться в ответ. — Само очарование! — тут же послышалось со всех сторон. Через высокие окна струился яркий солнечный свет, отражаясь от обрамленных золотом зеркал десятками юрких зайчиков. Столы пестрили зеленью, удивительными морепродуктами и экзотическими плодами. Какое необычайно приятное и теплое зрелище... — Мое почтение, Ваше Высочество! — внезапно раздался голос Монтесеро, как и вчера появившегося из-за спины и молниеносно схватившего руку Изабеллы для признательного поцелуя. Девушка, смягченная приятными впечатлениями, достойно выдержала испытание и снисходительно улыбнулась, после чего проследовала в сопровождении раздувшегося от гордости спутника к своему месту у стола. — Я попросил всех, кто имеет возможность, говорить по-французски, — с жутким акцентом и нещадно коверкая слова, доложил капитан. Принцесса наклонила голову: — Я Вам очень признательна. Командующий гарнизоном также кивнул в ответ и испарился. Откуда-то зазвучала испанская музыка, и девушка увидела пару танцоров. Она много слышала о южных танцах, но никогда не видела живого выступления, поэтому, позабыв о еде, приросла глазами к зрелищу, на которое мечтала посмотреть последние несколько лет. — Ваше Высочество, могу ли я помочь Вам с выбором блюда? Монтесеро! Но ведь не прошло и пары минут! Изабелла глубоко вдохнула. — Благодарю Вас, капитан, но пока что я хотела бы посмотреть, как танцуют эти молодые люди. — Если пожелаете, я могу пригласить их сюда, и они исполнят танец прямо перед Вами. — Нет, что Вы! — испуганно замахала руками Изабелла, представив, как прекрасные движения и легкий полет прерываются посторонним вмешательством, а столь грубое словесное сопровождение врезается в самое сердце утонченного искусства. — В таком случае разрешите мне порекомендовать какую-нибудь закуску? Смею заверить, смотреть танцы с ней будет значительно веселее. О, Небо! Ну почему есть люди, которые при получении важного задания стремятся заполнить им все возможное и невозможное время объекта своей опеки? Она ведь уже вполне оценила рвение и ответственный подход капитана к его поручению. — Тысяча благодарностей, — захлопала ресницами принцесса. — Я не имею права утруждать Вас такими мелочами. — О, как Вы могли подумать, что это доставит мне неудобства? — Мне поможет Керолайн, — не убирая улыбки с лица, нашла выход Изабелла, яростно толкая под столом несчастную подругу, тщетно пытающуюся понять, что хочет от нее ненаглядная принцесса. — Керолайн, передай мне, пожалуйста, вон тот салат. — Почему бы тебе не попросить об этом джентльмена? — поинтересовалась фрейлина, но тут же получила еще один толчок в ногу. — Ах, салат! — расцвела она. — Вон тот, с крабами? В выражении лица Монтесеро ничего не поменялось. — Если только я понадоблюсь, немедленно дайте мне знать — и я предстану перед Вашим неотразимым ликом, дабы услаждать Ваш взор и слух своим недостойным присутствием, — продекламировал капитан явно не один день зубримую и наконец пришедшуюся ко случаю фразу и, весьма довольный собой, исчез среди разноцветных костюмов. Вымученно посмотрев ему вслед, Изабелла попыталась приступить к трапезе. — Ну и долго же ты думаешь, — буркнула она в сторону подруги, осторожно исследуя крайним зубчиком вилки гигантскую крабовую клешню. — Могла бы подмигнуть. Принцесса ничего не ответила. Прошло пять минут молчаливого пиршества. К сожалению, танцоры выходили совсем ненадолго и сейчас на месте выступления осталась только небольшая группа музыкантов, но Изабелла слушала их с совершенным упоением. Ей нравилось решительно все: легкая ненавязчивая мелодия, мягкие гитарные переборы, простые гармонии, — прекрасное отражение того, что она чувствовала в данный момент. — Разрешите мне украсть еще минуту Вашего времени, — воскликнул кто-то за спиной Изабеллы и Керолайн. Принцесса подпрыгнула в кресле. Господи, ну должен же он когда-то отдыхать? — Сколько угодно, — тут же натянула она неотразимую улыбку. — Могу ли я предложить Вам чудный сорт мексиканского бренди? — Мне так неловко отказывать Вам, но я не пью даже вино. — О, какой я недогадливый! — воздел руки к небу Монтесеро. — Тысяча извинений! — Все в порядке. — Если только я Вам буду нужен, Ваше Высочество... — Я всенепременно пошлю за Вами. Капитан исчез в третий раз, а принцесса отставила в сторону тарелку и сложила голову на руки. — Завидная исполнительность, — давилась тем временем Керолайн. — Днем с огнем не сыщешь, — процедила принцесса. — По крайней мере, сегодня тебе не будет скучно. — О, в этом я не сомневаюсь.***
Девушки не заметили, как прошло почти пять часов. К ним то и дело, сменяя друг друга, подсаживались новые люди, интересуясь жизнью в Великобритании, новостями Европы, здоровьем британского монарха, долгим путешествием принцессы, модой, книгами, светскими увеселениями и тысячами других мелочей, на которые подруги едва успевали отвечать. Изабелла пообщалась с таким количеством людей и ответила на такое количество вопросов, что уже была не в состоянии запоминать имена собеседников. Никаких политических переговоров пока не велось, так как губернатор Калифорнии должен был появиться только вечером. Об этом советники сообщили принцессе спустя полчаса после начала трапезы, поэтому девушка была полностью предоставлена бесконечным расспросам доброжелательной калифорнийской публики. При этом Изабелла заметила, что новость о ее назначении возможным преемником Георга III здесь не обсуждалась, а это могло означать лишь одно: ее родственники перед отъездом успели дать строгий наказ британскому двору вычеркнуть из памяти все, что произошло во время празднования ее дня рождения. Следовательно, все выводы относительно собственной судьбы и судьбы Великобритании, которые она сделала за время пребывания в резиденции матери, оказались верными. Девушка почувствовала невероятное облегчение. Все действительно возвращалось на круги своя, и теперь это путешествие в Калифорнию можно было с полным правом расценивать, как учебную поездку, совмещенную с отдыхом. Окончательно убедилась она в этом, когда после нескольких минут ее разговора с первыми представителями местной знати все трое советников извинились и удалились на противоположный конец зала, давая этим жестом Изабелле понять, что она ведет разговор в правильном направлении, избегая щекотливых политических тем. Говоря о положении, в котором в конечном счете оказалась принцесса и которое на данный момент ее устраивало как нельзя лучше, нельзя не отметить, что Керолайн все же была представлена гостям как фрейлина британского двора. Конечно, не первая, как порывисто назначил ее король, но и не как служанка Изабеллы. И это также очень обрадовало последнюю, поскольку давало ей возможность хоть немного отдохнуть и переложить груз разговоров на подругу. В целом после первых суток пребывания на новой земле Изабеллу, как и во время ее дня рождения, не покидало ощущение свободы и невероятной легкости. Давно уже наступил вечер, однако праздник все еще шел полным ходом. Некоторые гости, более чем удовлетворенные увиденным и услышанным, разъехались по домам, но внутри крепости все еще оставалось около двадцати приглашенных и десяти слуг и такое же количество солдат из отряда Монтесеро, ревностно охранявших покой гостей. — Сдается мне, капитан затаил на тебя обиду, — предположила Керолайн, проводив очередную довольную пару собеседников. — Смотри, сколько времени прошло, а от него — ни слуху, ни духу. — О, какое жуткое упущение! — заломила руки Изабелла. — Не представляю, как мне загладить свою вину! — Так ты предложи ему... Кери не успела изложить подруге план действий по восстановлению позиций в глазах капитана, потому что в воздухе прозвучал чей-то громкий голос и все взгляды устремились на дверь. — Дон Алехандро де ла Вега и дон Ластиньо Линарес. В зал вошли двое мужчин пятидесяти — пятидесяти пяти лет. Присутствующие почтительно наклонили головы в знак приветствия и ненадолго прекратили разговоры. — Кто-то из них и есть губернатор, — шепнула Изабелла. — Прекрасные сеньориты! — приблизился один из мужчин к моментально смолкнувшим и немного смущенным подругам. Несмотря на возраст, поседевшие волосы и залегшие морщины на загорелом лице, он все еще сохранял невероятную силу и привлекательность. — Разрешите представиться, Алехандро де ла Вега, — улыбнулся он открытой улыбкой и в отточенной годами манере наклонил голову. — Вы стали настоящим украшением нашего скромного поселения! Приносим глубочайшие извинения за опоздание, но нам пришлось задержаться на плантациях, — сообщил он и, немного отстранившись, протянул руку в направлении второго мужчины. — Позвольте рекомендовать моего самого близкого друга и первого помощника — дона Ластиньо Линарес. К девушкам с приветствиями подошел его спутник и, также поцеловав вздрагивающие девичьи ручки, отчего фрейлина превратилась в подобие томатов, лежащих на столе, присоединился к губернатору. Они пожелали хорошего времяпрепровождения, пообещали, что подойдут позже, чтобы не утомлять девушек очередным витком расспросов, и вместе удалились к своим местам, перед этим оповестив высокопоставленных гостий, что с минуты на минуту появятся их сыновья. — Сыновья — это любопытно, — хитро шепнула Керолайн подруге, получив в ответ взгляд полный негодования. — Если ты не забыла, мы здесь представляем интересы Британской Короны, — сквозь зубы напомнила Изабелла. — Мы их представляем уже несколько часов. — Будем представлять, сколько потребуется. — Даже губернатор понял, сколько времени мы провели в разговорах, и дал нам возможность немного отдохнуть, не обременяя своим присутствием, — парировала фрейлина. Принцесса хотела было что-то возразить, но в этот момент услышала: — Дон Диего де ла Вега и дон Рикардо Линарес. Со звуками первого имени принцесса вздрогнула и слегка побледнела. Вновь что-то ударило ей в голову: обрывки речи, осколки лиц, обломки непонятных и разрозненных картин. В сознании вспыхнуло и тут же погасло что-то далекое и совершенно неуловимое... Что же за странное имя? Представление второго гостя принцесса даже не смогла расслышать. Вцепившись в руку недоумевающей подруги — девушки всегда так делали, когда происходило что-то страшное, — Изабелла устремила взгляд на дверь. Первым порог зала переступил совершенно неотразимый молодой человек с прекрасной осанкой, небрежной походкой и не сходящей с лица ослепительной улыбкой, от которой в разных концах помещения немедленно раздались призывные женские смешки и плохо сдерживаемые вздохи. В руках он держал два нежнейших букета цветов, которые, по всей видимости, предназначались для принцессы и ее фрейлины. Зрелище было под стать всему сегодняшнему дню, но Изабелла не смогла оценить его в полной мере, потому что ее голова была занята лишь его именем. Это он Диего де ла Вега? Но его лицо ей не знакомо... Ни лицо, ни общий облик, ни манера движения, ни эти бездонные темно-карие глаза, в которые она, сама не отдавая себе отчета, впилась взглядом, едва он подошел настолько близко, что это стало возможным. Также не навели ее ни на какие ассоциации ни сложение его фигуры, ни волосы, ни одежда. Она совершенно точно нигде не встречала его в последнее время, а это означало, что он... — Рикардо Линарес, — подошел к подругам молодой человек и вручил им благоухающий презент, который был тут же перехвачен верной рукой прислуги и водружен в высокие яркие вазы на столы своих адресатов. — Разрешите представить моего лучшего друга, дона Диего де ла Вега, — добавил дон Рикардо, почти силой ведя за собой другого юношу, который, кажется, только и мечтал о том, чтобы в самое ближайшее время исчезнуть из гудящего помещения и оказаться где-нибудь в тишине и одиночестве. — Он не любит большого скопления народа и шумные мероприятия, — шепнул дон Рикардо, выталкивая вперед своего друга. Тот был ниже ростом и вроде бы уже в плечах, хотя сказать однозначно не было возможности, потому что он постоянно сутулился и смотрел в пол. Кроме того, он непрерывно поправлял очки и пытался спрятаться за дона Рикардо так, что рассмотреть его полностью и одномоментно было чрезвычайно сложно. Все его поведение отражало крайнее неудобство и замкнутость. Тем не менее он умудрился приблизиться к подругам и изобразить посильное приветствие наклоном головы вместе со всем телом. — Он очень застенчивый, — почти неслышно бросил напоследок дон Рикардо. — А что касается неотразимых сеньорит, — пошевелил он красивыми черными бровями, — то с этим совсем беда. Однако Изабелла не услышала последнего комментария, сопровожденного приглушенным хихиканьем фрейлины, потому что за мгновение до него дон Диего взял ее руку в свою и поднес к губам. Его прикосновение было таким же осторожным, как если бы он трогал фарфоровую статуэтку, но девушку вдруг в ту же секунду так сильно обдало огнем, что она от неожиданности вздрогнула и поспешила высвободить тонкие пальцы. Принцесса не поняла, как дон Диего отреагировал на ее движение. Все, что у нее получилось, это с трудом отследить, как молодой человек отошел с тем же почтительным наклоном головы, с каким оказался у ее кресла, и проследовал за другом. И только когда они оба отдалились на приличное расстояние, Изабелла осознала, что так толком и не рассмотрела его лица. Сначала она была очень огорчена, скорее даже обескуражена тем, что этот юноша будто разгадал ее замысел, но затем на первый план вышли те несколько неподдающихся объяснению секунд, и она погрузилась в созерцание. Оба молодых человека подошли к своим местам, находящимся с двух сторон от их отцов, и сели за стол. От девушки не ускользнуло то, что дон Диего сразу же что-то произнес в сторону дона Ластиньо, однако ответа не получил. Первый помощник губернатора молча смотрел на бокал искрящегося красного вина рядом с нетронутой тарелкой угощений и медленно проворачивал в левой руке десертную ложечку. Вместо безответного друга к разговору присоединились дон Алехандро и дон Рикардо, и через некоторое время они все внимательно и незаметно для других по очереди бросили несколько взглядов в сторону Изабеллы. Сказать, что такое поведение со стороны четырех едва знакомых людей вызвало у принцессы легкую настороженность, это не сказать ничего, однако она была не в состоянии что-либо изменить и продолжала делать вид, что увлечена разговором с Керолайн. — Сама галантность, — шептала тем временем Керолайн подруге. — Такой милый, но... — она тут же зарделась и судорожно замусолила в руках кончик салфетки. — Первый мне понравился больше. Он такой симпатичный! Праздник шел своим чередом. Из последующих разговоров девушки узнали, что дон Алехандро и дон Ластиньо были чрезвычайно влиятельными и богатыми людьми. Они владели десятками огромных плантаций и сотнями рабочих, у них были самые большие гасиенды в Эль Пуэбло, самые красивые сады на прилегающих к домам территориях, самое обширное хозяйство и, как следствие, самое большое количество слуг и личной охраны. А несколько лет назад благодаря их сильному характеру и непререкаемому авторитету вся власть Калифорнии сосредоточилась у них в руках. Дон Алехандро был избран губернатором Эль Пуэбло и одновременно стал главой совета полуострова. Вскользь упомянув о структуре власти и ее внутренних взаимосвязях, новые собеседницы Изабеллы и Керолайн поскорее переключились на более животрепещущие темы, из которых подруги узнали, что первым красавчиком в Эль Пуэбло считался дон Рикардо, а средоточием ума всей Калифорнии — дон Диего. Последнему, впрочем, обе доньи уделили больше внимания и поведали, что юноша учился в Великобритании в течение семи лет, закончив оксфордскую программу с выдающимися успехами. Его обучали лучшие профессора мира, он ассистировал на экзаменах несколько десятков раз и после окончания основного курса остался в университете еще на три года, посвятив их дополнительному образованию и написанию собственной блестящей работы, проведя в стенах университета таким образом целых десять лет. Естественно, все было сказано под строжайшим секретом, но Изабелла с невероятным облегчением обнаружила в этом кулуарном разговоре сразу два ответа на терзавшие ее вопросы. Во-первых, она поняла, почему имя Диего де ла Вега показалось ей знакомым. Скорее всего, она слышала о нем дома от своих учителей, которые, в том числе, преподавали и в Оксфорде, ведь вряд ли увлеченные наукой люди в порыве образовательного вдохновения не поведали бы ей о столь невероятном таланте. Второе объяснение также не заставило себя долго ждать: девушка так накрутила себя за последние сутки загадкой с его именем и так взвинтила собственный интерес к его персоне, что, когда молодой человек, ничего не подозревая, наконец предстал перед ее глазами, первое же его прикосновение привело ее к этой из ряда вон выходящей буре эмоций, которой при обычных обстоятельствах, конечно, не могло бы случиться. Что же касалось странных образов, связанных с его именем, то... по всей видимости, это и были те самые рассказы о его достижениях, которые она не старалась запомнить досконально, потому что в момент повествования была занята учебными проблемами. В любом случае, если все, что нашептали им с Керолайн две разговорчивые доньи, было правдой, и дон Диего действительно достиг всего, что о нем рассказывали, то он был воистину гением, и удивляться тому, что поселение работало как часы, уже не стоило. Девушка посмотрела на объект своего исследования. Молодой человек усиленно прятал взгляд и старался быть незаметным настолько, насколько это было возможно. Его тарелка была пуста: видимо, в подобной обстановке он не мог даже есть. Кроме того, он не смотрел по сторонам и больше ничего не говорил — только слушал, что повествовал его друг, по-хозяйски осматривавший праздничный зал и приглашенных. При этом Изабелла не могла не отметить густые черные волосы наследника рода де ла Вега, аккуратно зачесанные назад, и его до блеска вышколенный костюм. Девушка даже немного улыбнулась: университетская дисциплина оставляла неизгладимый отпечаток. И все же весь его образ смутно рождал в ней ощущение какого-то несоответствия. Вот только в чем оно заключалось, Изабелла не могла себе объяснить. Внезапно она заметила, что стол губернатора в полном составе снова очень странно посмотрел в ее направлении. Девушке стало совсем не по себе. Это было последним пунктом, которому она пока не нашла объяснения. Может, просто дело в том, что они с Керолайн сегодня очень хорошо выглядели? Да и, в конце концов, они прибыли с другого конца света и явно представляют интерес для местного населения. Четверо мужчин отвели взгляд и вновь перешли к какому-то тихому разговору. Принцесса почувствовала неприятное покалывание в ногах. Это было совсем необычно для людей подобного статуса. Вдобавок она только сейчас поняла, что дон Диего все это время тоже не отрывал от нее взгляда, а она, будучи занятой собственными размышлениями, даже не сообразила, что имела прекрасный шанс получше рассмотреть его лицо. Этого она еще долго не могла себе простить, но с того самого момента молодой человек больше ни разу не поднимал головы и не смотрел в ее сторону.