Месть или любовь.

Боль и страдания – это единственное, что чувствует Коул, находясь в загробном мире. Чувство безысходности переполняет его. Он может только наблюдать за реальной жизнью. Как же тяжело смотреть на происходящее и не иметь возможности вмешиваться. Даже когда он жил, Коул не любил сидеть в стороне и ждать чего-нибудь интересного. Древний вампир всегда любил лезть в драки, лез на рожон, не обращая внимания на приказы и советы старших братьев. Он со злостью, и иногда даже с обидой, вспоминал слова Элайджи: «Брат мой, семья – это святое! Не трать время на поединки, злобу и месть, не становись похожим на Никлауса…» Парень винил всю свою семью в произошедшем и часто кричал в пустоту. Но как бы Коул не старался спрятаться от всего мира за стеной, которую он сам когда-то построил, он не мог врать себе и бежать от проблем, больше не мог. А когда-то лучшее, что умел делать младший Майклсон, так это было бегать, бегать быстро и без оглядки на весь мир и окружающих его людей. Но даже самому быстрому вампиру когда-то придётся остановиться, но не из-за того, что он устанет, а потому что ему надоест вечно убегать от проблем. Коул прожил очень долгую жизнь, в которой не было ничего святого. И сколько парень себя помнил, он никогда не чувствовал себя виновным. Его жизнь была безнадежна и пуста.… Почему-то только сейчас, вампир осознал, что все окружающие его неприятности не исчезнут, что постоянная боль будет преследовать его, пока не догонит и не разобьёт его каменное сердце на мелкие кусочки. Сейчас, остановившись во тьме, Майклсон понял, что зря бежал, нужно было лишь остановиться, оглянуться и посмотреть своему страху в глаза. Решить проблему, а не отчаянно убегать от нее… Коул вспомнил Клауса, который упрятал его в гроб на целое столетие. Но сейчас, будучи призраком, парню нравилось наблюдать за старшим братом. Иногда Ник грустил и бурчал что-то неразборчивое себе под нос, рисуя картину. Все свои эмоции и боль брат вымещал на этой картине. Смотря на него тогда, Коул вспоминал старшего брата, который общался с ним свысока; брата, который всегда был сдержан и рассудителен. Но в человеке, который рисовал перед ним, не зная, что за ним кто-то наблюдает, вампир не признавал своего старшего брата. Как будто это был не Никлаус, а какой-то совершенно незнакомый парню человек. Коул не смог сдержать улыбки и засмеялся на весь дом так, что его голос эхом разразился по всему особняку. Ему часто говорили, что его смех заразителен. Начни он ухмыляться, смеяться и младшего Майклсона тут же подхватывали другие… Жаль, что тогда, смеясь над Ником, никто, кроме него самого не мог услышать его голос. Такие моменты были действительно бесценны для вампира. Если подумать, то кому удавалось посмеяться над Ником, да ещё и в присутствии его самого?! Те вечера, что он проводил рядом со своей семьёй, казались ему более душевными, чем, когда он был жив. Коулу было забавно наблюдать за Никлаусом, рисующим и бурчащим вечерами напролёт; за Элайджей, думающем о Кэтрин, об их будущем; за Ребеккой, ходящей вокруг гардеробной, разглядывающей платье, которое она наденет на встречу с Мэттом в баре и представляющей их «идеальную» совместную жизнь. Несмотря на то, что с семьёй он стал общаться лучше, многих чувств ему не хватало. Например, прогуливаясь по парку в прекрасный солнечный день, и смотря на смеющихся и радующихся людей, парню хочется подойти к любому из них и вонзить свои острые клыки в любую артерию. Коул хотел, чтобы люди боялись его, и ещё только видя его, начинали убегать, куда глаза глядят. Никто не знал, как парню нравилось мучить, убивать. Каждый раз, убивая, вампир честно признавал, что он - монстр и самый опасный хищник на земле. Но всё это – лишь боль. Пролежав целый век в гробу, и побывав на том свете, древний вампир научился достаточно хорошо игнорировать это чувство. Младший Майклсон часто сравнивал боль с голодом. Так же как и голод, боль приходит рано или поздно. И у тебя есть выбор: либо не сдержаться убить и утолить свой голод, либо контролировать жажду, игнорируя боль. Более сильное, мучительное чувство – это месть. Всё о чём Коул мечтал, так это стать живым всего лишь на несколько часов, найти и вырвать сердце малышки Гилберт…Елены. Только Богу было известно, как парень её ненавидел. Сейчас она окончила школу и поступила в институт. Новая жизнь, новые друзья. Вампир хотел отобрать у неё всё это, сделать её жизнь адом во плоти, сломать её дух. Чтобы она сама приползла к нему на коленях и попросила смерти. Девушка даже не подозревает о том, что когда спит, Майклсон сидит у её кровати и рассматривает разные варианты её смерти. Спящая Елена столь безмятежна и растеряна, что будь Коул не призраком, а живым, он бы с легкостью свернул ей шею, так, что она даже боли бы не почувствовала. Но даже если бы у него был такой шанс, он бы не сделал этого. Парень хотел вечных страданий Гилберт. Но всему своё время. Теперь Елена вампир, а Майклсону точно было известно, что когда-нибудь он вернётся… Возможно, не сегодня, не завтра и даже не через сто лет.… Но это случится, рано или поздно. Девушка никуда не денется и подождёт его. И вот когда он вернётся, настанет час расплаты. У Коула будет целая вечность, чтобы достать её везде. А у Елены целая вечность, чтобы тысячи раз осознать, что она зря появилась на свет…