Жар

— Хаус, вам нужно что-нибудь сделать с Уилсоном. Хаус посмотрел на двух своих подчиненных. Чейз и Тринадцать стояли в дверях, почти касаясь плечами друг друга. Никто никогда не просил Хауса "сделать что-нибудь" с Уилсоном, это Уилсон обычно делал для него. Он оглянулся на свою важную работу («Зомби из Открытого Космоса», 15 уровень, тот, где зомби переоделись в монахинь. Хаусу доставляло удовольствие отрубать им головы). — Я занят. — Уилсон бродит по больнице. Ну и дурак. (Кадди может обнаружить его, налететь как стервятник, вцепившись когтями, чтобы затащить в клинику.) Но вряд ли опасно для жизни. Абсолютно точно не стоит того, чтобы оставлять «Зомби из Открытого Космоса» в столь важный момент. — Голый. Маленькая фигурка на экране прекратила свои дикие размахивания огромным топором и погибла, когда комнату заполнили зомби. Хаус уставился на Тринадцать. — Голый? — Голый. Он поднялся на ноги и похромал так быстро, как может хромать калека среднего возраста с постоянной болью. — Клиника, — крикнула ему вслед Тринадцать, и он приостановился, но затем храбро продолжил путь. Кое-что того стоило. Чейз вздохнул, опустился на стул Хауса и вытащил из кармана пятьдесят долларов. — Я знала, что это привлечет его внимание, — самодовольно сказала Тринадцать. — Добиться этого быстрее было невозможно. — Не хотел бы я быть тобой, когда он выяснит, что Уилсон не голый. — Ну, он может уже и раздеться, пока Хаус туда доберется.

***

Хаус убеждал себя, что он не разочарован, найдя определенно не голого Уилсона в лобби. Хотя он был без брюк, а это уже что-то. А судя по тому, как Уилсон, хихикая, опирался на стойку регистратуры, была надежда на что-то еще. — Хаус, сделай что-нибудь! — из ниоткуда появилась Кадди и зашипела на него. Хаус удивился, когда он успел стать тем, кто решает проблемы с Уилсоном. Кадди же здесь, почему она не сделает что-нибудь? Он подумал, что это может быть из-за того, что Уилсон демонстрировал довольно стройные ноги и края боксеров, дерзко выглядывающих из-под рубашки. И в самом деле, поблизости было необычно большое количество персонала женского пола, которые пялились на Уилсона и не вмешивались. — И что ты хочешь, чтобы я сделал, Кадди? Нашел вам комнату? Он без штанов, Уилсон иногда так делает, наслаждайтесь представлением. — Хаус! Хаус! Сюда, Хаус! Иди сюда! Ты мне нужен! Уилсон театрально махал руками. Хаус посмотрел на смеющуюся публику и вздохнул. — Ты поплатишься за это, Уилсон. Он подошел к другу, отметив красные щеки и горящие глаза. Не пьяный и не под кайфом, значит, жар. Он приложил руку ко лбу Уилсона, пытаясь определить температуру. — Ах, как хорошо, Хаус, как прохладно, твоя рука такая нежная. Уилсон наклонился к нему, протягивая руки с намерением обнять Хауса. Через плечо Уилсона Хаус заметил широкую улыбку Кадди и несметное количество телефонов, чтобы запечатлеть этот момент для потомков. Он мрачно посмотрел на них. — Люди, вам заняться нечем? Помочь больным, переложить бумажки, помыть горшки? — Хаус, не кричи, — Уилсон, все еще держась за Хауса, посмотрел на него, на глазах у него наворачивались слезы. — Не сердись, пожалуйста, я не хочу, чтобы ты сердился. Не злись на меня. — Я не злюсь на тебя, идиот. У тебя жар, ты бредишь, надо уложить тебя в постель, — Хаус попытался выпутаться из осьминожьей хватки Уилсона. — Отлично, Хаус, пойдем в постель, — Уилсон отодвинулся на пару шагов и начал возиться с пуговицами рубашки, по-совиному глядя на свои пальцы. Очевидно, его глаза не могли сфокусироваться. — Нет, Уилсон! Не здесь! — Хаус рванулся к нему, но Уилсон с улыбкой уклонился и, устав от возни с пуговицами, разорвал на себе рубашку. — Нет-нет, Хаус, я сам. Я знаю, что ты любишь смотреть. Хаус застонал и снова посмотрел вокруг. Ситуация становилась безвыходной, Уилсон остался в боксерах и майке, которую уже отчаянно пытался снять через голову. — Кадди, требуется небольшая помощь! Она подошла, катя перед собой инвалидное кресло и смеясь. — В чем дело, Хаус? Он раскрыл твой маленький секрет? — Смешная шутка, Кадди. Мы будем стоять здесь и шутить, когда мозги Уилсона — по крайней мере, то, что от них осталось — кипят? Можно, конечно, если хочешь, но я думал, ты захочешь дать ему какое-нибудь лекарство, пока у тебя в фойе не появился голый глава отделения. — Слишком поздно… — Кадди уставилась через его плечо, и Хаус повернулся, чтобы увидеть, что Уилсон успешно справился с майкой и уже тянул руки к боксерам, намереваясь стянуть их. — Уилсон, нет! — проревел Хаус. Уилсон недоуменно посмотрел на него, наклонив голову, как щенок. — Что такое, Хаус? Хочешь сам, ну ладно, иди и возьми меня. Уилсон упер руки в бедра и встал в позу, разрушив эффект хихиканьем. — Кадди… — Хаус посмотрел на нее в отчаянии, но она была слишком занята хохотом. — Эй, Хаус? Мне как-то нехорошо… — Уилсон качнулся и рухнул на пол. Со смесью облегчения и разочарования Хаус отметил, что Уилсон все еще был в трусах.

***

Хаус стоял рядом с кроватью, глядя на спящего Уилсона. Жар спал, и Уилсона оставили спать в этой тихой отдельной палате. Хаус подошел к двери и закрыл ее, вернулся к постели и лег рядом с Уилсоном, обняв его теплое тело. Уилсон шевельнулся и посмотрел на него. — Все в порядке, Уилсон, у тебя была температура, но ее уже сбили. Поспи. Уилсон придвинулся к нему поближе. — Я не совершил какую-нибудь глупость? Хаус поцеловал его в шею. — Нет, Уилсон, ты не сделал ничего плохого, никто ничего не заподозрил.