Walking in my shoes

Тео в который раз убедился, что популярность хороша не только стадами поклонниц, готовых на разные, порой весьма приятные, вещи и растущим благосостоянием, но и скоростью решения многих вопросов. Например, сроками оформления визы в Индию. Ждать, разумеется, пришлось, но не те 10 дней, которые полагалось выстоять в очереди простым смертным, хотя это выражение Тео, совсем недавно бывший в числе таких вот простых смертных, очень не любил. Теодора не стала ждать результатов собеседования и отправилась в Формби сама, захватив побольше теплых вещей. - Приезжай скорее, - попросила она Тео, когда они расстались у ворот дома, сев в разные такси. Девушка отправлялась в аэропорт, а Тео – в визовый центр. Кивнув в ответ, Тео сжал в ладонях ее руки. Он видел, что она растеряна от того, что происходило между ними, тянулась к нему, но все же не знала, как себя вести. Примерно те же чувства испытывал и Тео. Именно поэтому на него нахлынули потоки противоречий, когда жена уехала. Он начал тосковать по ней еще сильнее, чем раньше, но и вместе с тем, понимал, что это недолгое расставание будет только на пользу. Слишком многое стоило обдумать. В связи с грядущим отъездом, как всегда, навалилась куча мелких, неприятных дел, которые Тео пытался решить как можно скорее. При этом виртуозно уклоняясь от лишних контактов с командой. Ему не хотелось посвящать Нила и всех остальных в их с Теа идею слинять куда подальше. Тем паче, не хотел он говорить об этом Адаму. Музыкант остро чувствовал необходимость в информационном вакууме. Ему хотелось отдохнуть ото всех и вся. И если раньше этот отдых ему с успехом заменяли тусовки с приятелями, девчонками, разъезды по городам и весям, то сейчас Хатчкрафт мечтал о том, чтобы отключить голову, и следовать сердцу. Поехать в самые дали странной, пестрой, грязной, святой страны и сидеть на берегу Индийского океана, любуясь закатом, изгнав из мыслей все имена, даты, разговоры, дела, связанные с тем миром, в котором вращался на данный момент. Он был готов слепо следовать за своей женой хоть на край света. А Теа уже дала ему понять, пусть безмолвно, лишь на уровне инстинктов, что в этом путешествии она возьмет на себя роль ведущего. И Тео чувствовал, что все будет хорошо. На третий день после подачи документов Тео вышел из визового центра, сжимая в руках пакет с паспортами и визами. Билеты на самолет уже были забронированы. Осталось лишь собрать свои вещи. Теа утащила свой багаж в Формби сразу же. Лететь парочка намеревалась из Ливерпуля. Хатчкрафт поднял голову и посмотрел в осеннее, серое, простуженное небо и вздохнул полной грудью. Совсем скоро в их распоряжении будет совсем другая погода. Все нужное для бегства подготовлено. Тео не знал, чем считает эту поездку Теа – возможностью отдохнуть, посетить знаковые места, сделать подборку фотографий, или восстановить справедливость в отношении не состоявшегося пока свадебного путешествия. Для него же Индия была единственным шансом сбежать от своих проблем и мыслей. Стимулом забыть и даже не пытаться вспомнить. И Тео молил лишь об одном, чтобы никто не помешал ему на этом пути к забвению. Садясь в самолет до Ливерпуля, он выключил телефон, предварительно выслав Теа смс, что уже в дороге. Правда, Тео сомневался, что его жена прочитала сообщение. Хатчкрафт был более чем уверен – Теодора шастает по окрестностям Формби, набирая полные кроссовки песка, и фотографирует все подряд. Или сидит на крыльце, как они сидели в тот день, и слушает с телефона какой-нибудь треш. А может, терзает гитару, подбирая аккорды песен Hurts, чтобы только лишь он появится на пороге, заявить: «А ну-ка, давай-ка Evelyn!» При одной мысли об этом, Тео начинал нервно посматривать на часы и постукивать ногой по полу. Ему казалось, что время ползет издевательски медленно, а самолет и вовсе завис в воздухе, будто ему назло. А еще нужно было добраться до самого Формби…. Хатчкрафт глубоко вздохнул и зажмурился. Он не ожидал того, что успеет так соскучиться. Но, как подспудно думал Тео, в тоске по жене был и банальный страх. Ему было страшно, он хотел убежать, спрятаться. И понимал, что сейчас его спасение только рядом с нею. Два одиноких существа ухватились друг за друга, лишь бы не быть совсем покинутыми. Могли бы они сойтись, быть вместе, плечом к плечу при других обстоятельствах, в другой жизненной ситуации, как бывает у простых людей? Например, просто познакомившись на какой-нибудь вечеринке или вовремя фотосессии? Черт поймет. Не об этом хотелось думать Тео сейчас. С подобными рассуждениями можно дойти и до пространных философствований на тему: «Подходят ли они друг другу». И Тео отлично понимал, что – нет. Но это не мешало ему скучать по Теодоре и изнывать от желания увидеть ее как можно скорее. Собственно, та же ситуация когда-то была и с Адамом. Разве подходят они другу в том аспекте, в каком…. - Да пошел ты… - процедил Тео сквозь зубы, из-за чего сидящая рядом пожилая особа опасливо покосилась на соседа и неодобрительно тряхнула седыми буклями. От ментального посыла Андерсона в одно всем известное место Хатчкрафту временно полегчало. Вскоре, от мрачных дум его отвлекла стюардесса. Самолет готовился заходить на посадку, и пассажирам пришло время проделать необходимые для ее удачности процедуры. До Формби музыкант добрался без приключений, и совсем скоро он уже шел по направлению к маленькому дому, затерянному среди песчаных дюн. Еще издалека Тео заметил, что свет в окнах не горит, хотя уже давно начало смеркаться. Как он и предполагал, Теодору где-то черти носили. Дом встретил Тео тишиной и темнотой. Когда музыкант включил свет, его глазам предстала аккуратно прибранная комната, разложенный диван, застеленный постельным бельем (судя по всему, в мансарде была такая же холодрыга). Вещи Теодоры были сложены в углу, лишь парочка маек болталась на спинке стула. Скинув пальто, Тео заметил, что в доме не так прохладно, как он думал. Перед отъездом Теодоры в Формби он строго-настрого приказал ей купить небольшой обогреватель или найти в городке мастера, который смог бы что-то сделать с системой отопления. Хатчкрафт оставил чемодан в коридоре и заглянул на кухню. На дверце холодильника была прикреплена записка: «Ушла на разведку, вернусь под вечер. В холодильнике корм, почти подножный, готовлю я не очень, как ты знаешь. С отоплением разобралась только утром, еле нашла отвертку. Ночью холодно, так что одевай пижаму. Если что – кричи» Тео дважды перечитал послание и от души посмеялся. Теа была в своем репертуаре. Чушь вперемешку с суровыми ЦУ. И как им не последовать? Хатчкрафт не спеша разобрал вещи, порылся в холодильнике, обнаружив там тушеное мясо и пасту, налил себе пива, найденного там же (Теа явно позаботилась о том, чтобы не скучать в одиночестве, пока он возился с документами), и, поужинав, вышел на крыльцо. Море умиротворенно шумело во тьме, лишь краешек воды являя в сером лунном свете. Воздух был окутан призраком морозности. Зима подавала тайные знаки о своем скором приходе. Интересно, где в этой темноте, под гулкие песни моря, шастает Теа? Что делает? Идет через дюны в сторону дома? Или же, скинув кеды, стоит по щиколотку в холодной воде и думает о своем? Почему-то Тео был уверен, что с ней все в полном порядке. И словно в подтверждение его мыслей на гребне дальней дюны заплясал огонек налобного фонаря. Хатчкрафт улыбнулся и вернулся в дом, чтобы успеть разогреть к приходу жены ужин. - А я иду и думаю, то ли воры и мне надо искать монтировку, то ли визовый центр был ужален в задницу твоим могуществом, - Теа деловито снимала кеды на крыльце, вытряхивая из них песок. – Ох и хлопотливое это дело – по песку ходить! Она зашла в дом, стаскивая кофр. - Второй вариант, - Тео улыбнулся и поставил на стол ужин. – В посольстве, как выяснилось, филиал фан-клуба Hurts, так что стараниями двух восторженных молодых особ наши визы были состряпаны в максимально короткие сроки, в обход всяческих инстанций, генерирующих волокиту. Документы на столе, можешь ознакомиться. Только чур не ржать над моей фотографией в паспорте. - Молодые особы, говоришь? – Теа без лишних экивоков шлепнулась на стул и принялась уплетать за обе щеки. Судя по всему, прогулка на свежем воздухе пробудила в ней зверский аппетит. – Надеюсь, ты не натурой расплачивался? - Видела бы ты их печальные очи, коими они обозревали вот это! – Тео запальчиво продемонстрировал обручальное кольцо. - Жаль, что его не носят на среднем пальце! – махнула Теодора вилкой, как дирижер палочкой. – Согласись, в таком случае, показывать символ своего супружества было бы не в пример пафоснее! - А тебе только дай волю, - засмеялся Тео. – Скажи, ты сама починила отопление? - Теперь мы взлетим на воздух вместе! – кровожадно отповела супруга. - Оно электрическое. - Ты недооцениваешь мою мощь, дражайший половин! – Теа отсалютовала Хатчкрафту банкой пива и продолжила трапезу. После ужина Теодора принялась копаться в документах, изучая визы. Тео порывался узнать немного больше о предстоящей поездке, но Теа отвечала, что-де сам все увидишь. Пока что Тео знал только то, что они летят в Индию, а конкретно, в аэропорт Даболим. Этой информации хватило для того, чтобы сделать вывод, что жить они будут где-то в Гоа. По крайней мере, первое время. Что же задумала Теа в целом, пока что оставалось тайной, покрытой мраком. Завтра утром нужно было вставать пораньше и, не тратя времени, отправляться в Ливерпуль, дабы не опоздать на самолет, так что чета рассудительно решила, что рассиживаться допоздна смысла нет. Душ принимали молниеносно, поскольку вода особо не подогрелась. Пулей вылетев из прохладной ванной, Тео мгновенно забрался под одеяло и свернулся клубком. Теа лишь хмыкнула, глядя на его телодвижения, и отправилась на штурм душа с таким видом, словно там вместо лейки стояла гильотина. Когда девушка выбралась оттуда, чуть приплясывая от холода (дом упорно не желал быстро прогреваться), Теа обнаружила, что муж устроил себе настоящее гнездо, подкопав все подушки и окончательно закуклившись в одеяло. Девушка одернула майку, в которой спала и забралась на кровать. - Господь призывал делиться, - Теа попыталась развернуть одеяло и укрыться, но попытка оказалась тщетной. В ответ донеслось недовольное урчание, и Тео нырнул под одеяло полностью, оставив только крохотный зазор для воздуха. - Тео, это ничуть не смешно! Теплее здесь не стало! – возмутилась Теа, дергая край одеяла. Хатчкрафт выглянул из своего импровизированного кокона и снова накрылся с головой. Его порядком веселила негодующая Теа. Теперь, когда огонь не обжигался, с ним было так приятно играть… - Пусти! Холодно же! – девушка подпрыгнула на кровати, и сильнее вцепилась в ткань. - В трусах не пущу! Тут дресс-код, - безапелляционно заявил Тео и снова высунулся наружу, проверить, какой эффект произвела его шутка. Теа сидела на пятках, уперев руки в боки и вскинув бровь. - Стало быть, дресс-код? – пропела она, медленно поднимаясь и слезая с дивана. На миг Тео показалось, что жена сейчас прыгнет на него, как в старые не добрые времена, и примется придушивать. Но девушка имела иные планы. Она отступила на пару шагов, встав так, чтобы Тео мог видеть ее в полный рост, и остановилась, освещаемая лунным светом. - Ну, раз так…. – тихо шепнула она, проведя ладошками по бедрам к талии, задирая майку. Пальцы подцепили кружевные бока трусиков, стаскивая белье. Тео поймал себя на том, что слишком шумно сглотнул и, кажется, перестал моргать. Парня пробила крупная дрожь. Жена, тем временем, избавилась от неугодной, по мнению Хатчкрафта детали туалета, растянула трусики на пальцах, как на рогатке и метко запулила ими. Кремовая тряпочка пролетела прямо над головой Тео и неслышно приземлилась в темноте за диваном. Но Теа решила не останавливаться на достигнутом, тем более, она прекрасно видела, что ее муж сейчас меньше всего заинтересован в отвоевывании одеяла. Девушка также медленно сняла и футболку, которую надевала для сна, открывая взгляду молодого мужчины свое стройное, подтянутое тело с крепкими длинными ножками, высокой полной грудью, мягким животом.… Провела рукой по волосам, перекидывая их через плечо и распуская хвост. Вскинула брови. Изящно отбросила майку на край дивана и подошла к замершему Тео. Наклонившись, Теа оперлась ладонями о подушки и провела кончиком языка по влажным губам. А потом мгновенно оказалась рядом с Тео, забравшись под одеяло и прижимаясь к своему мужу всем телом. От кожи ее исходил жар и тонкий, возбуждающий аромат. - Ну что, мой дресс-код принят? – поинтересовалась она, глядя в лихорадочно блестящие глаза Тео. Музыкант ощутил, как кончики пальцев, словно играя, касаются его живота, груди, боков, наугад очерчивают татуировки. – Мммм… принят…. – промурлыкала она, нежно проведя рукой по его напряженной плоти, вызвав у мужчины сдавленный стон. Тео распахнул глаза, глядя на женщину, лежащую рядом с ним. В лунном свете ее волосы серебрились и сияли каким-то потусторонним огнем, скрытым под жемчужной пеленой осенней ночи. Где-то за окнами пело море, перебирая пески. Ночь лилась из-под темного, беззвездного купола, отвоеванного полной, одинокой луной. И все мнилось таким призрачным в ее свете. Лишь одно прикосновение и все растворится во тьме, расчерченной светло-серыми бликами. Он протянул руку, сжав в пальцах мягкую прядь ее волос, вдохнул знакомый, глубокий запах. Теплые камни, дикая трава, кора спящих у речной заводи деревьев…. Тео медленно вел ладонью по ее крепкому телу, словно убеждаясь в том, что она не морок, не призрак, сотканный в лунном свете заигравшимся бесом. Кончики пальцев обвели абрис ключиц, плечи, изгиб талии, ощутили теплоту бедер и нежность кожи живота. Скользнули ниже. Девушка вздрогнула и тихо застонала, прикрыв глаза. Живая, теплая, настоящая, она была рядом, горячей ладошкой прикасалась к его груди, переплетала пальцы руки с его пальцами. Хотела его, быть с ним, продолжая его желание, от которого сладко ныло внизу живота и почти колотило дрожью нетерпения. - Теа… – хрипло прошептал он, обвивая девушку за талию, притягивая к себе. – Теа… - Нехорошо экспроприировать одеяло у своей жены, - ответила она, едва ощутимо прикасаясь губами к его подбородку. – Мой строптивый муж… После всего произошедшего меж ними в ту ночь, ночь его возращения, Тео боялся, что сделал все не так. Что преступил какую-то черту, и сейчас все держится на тонком волоске, и вместе они ступают по тончайшему льду, такому, что под ним видно каждую чешуйку на теле любопытной рыбы, пробравшейся ближе к поверхности. Все это время, обнимая ее, прикасаясь к ней, Тео думал, что совершает кражу, крадет ее, неясно у кого, но ворует. Но это было не так, потому что она – его жена. И принадлежит теперь только ему, и никому больше. Тео хотелось, чтобы так и было. Он так давно нуждался в таком существе рядом. О котором можно заботиться, беспокоиться, и знать, что это создание принадлежит только тебе. И никто не сможет обидеть его и причинить боль. Он обхватил ладонями ее лицо, целуя горячо и жадно, упиваясь дыханием, приглушенными всхлипами. Она нетерпеливо ерзала в его объятиях, гладила его, ласкала, доводя до исступления. Тео, коротко рыкнув, схватил ее, перевернув на спину, отбросив к чертовой матери совершенно не нужное уже одеяло, закинул ее ноги себе на плечо, овладевая девушкой, такой горячей, мягкой, тесной. Сладко вскрикнув, Теа выгнулась под ним, комкая в пальцах простыню, напряглась, толкая бедра навстречу желанному вторжению. - Сильнее…. Пожалуйста…. - хрипло и умоляюще. Он буквально накинулся на свою женщину, вбиваясь в сумасшедшем ритме, понимая, что долго ни он, ни она не продержатся. Всхлипы переходили в стоны, стоны в призывные крики самочки, млеющей в объятиях мужчины. Перед глазами все плыло в каком-то тягучем мареве, и весь мир сжался до жара ее тела, до ее дрожащих пальцев, впивающихся в его бедра, до крышесносного запаха возбужденной желанной женщины, выстанывающей его имя на пике. Выгнувшись, он проникал в ее лоно все глубже, чувствуя, что следующая волна накроет с головой, и когда этот шквал настиг их, мужчина громко вскрикнул и, рыча, вцепился зубами в ее изящную лодыжку, прикусил нежно, но ощутимо, выдыхая рвано, сдерживая крики, рвущиеся из груди. Но когда девушка, мелко задрожав, снова позвала его по имени и забилась, теснее сжимаясь, всхлипывая, разделяя с ним всю себя, он не смог больше держаться, сорвался и полетел вниз беспорядочным клубком хриплых стонов, судорожно стискивающихся рук…. - Ты так кричишь! - фыркнула Теа, ткнувшись носом в его плечо и демократично распределяя одеяло, укрыв разгоряченные тела. - Кто бы говорил, - Тео крепко-крепко обнял жену, так, что она начала пищать: «Придушишь!!» и выдираться. – Если бы тут были соседи… - Они бы нам позавидовали, - закончила девушка, удобнее устраиваясь под боком у мужа. – Уже завтра мы будем крутить хвосты священным коровам. - Уже завтра, - эхом повторил Тео, прислушиваясь к приятной усталости своего тела и ощущая, как сон медленно затягивает его в теплые, мягкие глубины. Последнее, что он услышал, прежде чем окончательно пропасть в объятиях Морфея, было мерное сопение жены. Теа умела просто молниеносно засыпать.

* * * * *

Тео понял, что может часами слушать две вещи: шум воды, неважно, будь то океан или крохотная речушка, и то, как его жена громогласно общается с местными жителями, обстряпывая грядущий отдых. Девушка жестикулировала, хмурилась, тут же улыбалась, что-то серьезно объясняла, снова размахивала руками, призывая в свидетели прохожих индусов. Хатчкрафту было смешно и неловко одновременно. Не очень-то комфортно он чувствовал себя, стоя с чемоданами в сторонке, пока девушка вела дипломатические переговоры. Пара оказалась в сердце небольшого курортного города Мандрем. Эти места считались частью не столь раскрученного, популярного Гоа, но все же туристов и здесь было в избытке. - Главное, что Мандрем не котируется у мажоров восточной Европы. Они кучкуются на юге штата, - поясняла Теа, сосредоточенно копаясь в карте, когда они еще сидели на борту самолета. – Вот туда попасть – пиши пропало. Так что, если будешь кому советовать Гоа, так и говори: на юг ни ногой! - Да кому оно надо, - отозвался Тео, потирая глаза. Он задремал и теперь с раздражением ворочался в кресле, разминая тело. - Ну мало ли. Лаэл, Нил, Адам, в конце концов…. Кстати, как там гоп-компания? Какие новости от них? - Я отключил телефон, - коротко бросил Тео, всем видом давая понять, что эта тема развитию не подлежит - М-м-м….. – протянула Теа, продолжая картографические изыскания. Тео мысленно вознес хвалу небесам, что жене абсолютно индифферентны его склоки с Адамом и кем бы то ни было еще. В одном Теа была не права. Адаму такие места советовать бессмысленно. Это совершенно не в его стиле и вкусе. Хотя, быть может, в самом начале их творческого пути, когда Андерсон и Хатчкрафт были еще бесшабашными Daggers, а не утонченными Hurts.… Или когда между ними только началось все это. Кто знает, возможно, именно в те дни они могли бы отправиться на задворки курортной Индии и куролесить там напропалую. Тео в который раз огляделся, понимая, что даже представить себе не может Адама в подобном антураже. Впрочем, музыкант тут же одернул себя за то, что, несмотря на все обеты и обещания, данные самому себе, все равно мысленно возвращается к оставшемуся в Лондоне Адаму. Тем временем, Теа, кажется, завершила дискуссию. Отдуваясь, словно после спарринга в тайском боксе, она подошла к супругу. - Дело на мази! – деловито проговорила девушка. – Нашла нам угол. - Я думал, мы снимем номер в отеле…. – робко пробормотал Хатчкрафт, собираясь намекнуть на то, что у него не имеется того опыта, что есть у Теодоры – спать в палатках, на голой земле, одним словом, где попало. - Ага, щас! – Теа подхватила свой рюкзак. – Ты хочешь, чтобы тебе в первый же день вынесли мозг просветленные туристы из стран БеНиЛюкса? У нас будет свое собственное жилье, Тео. И судя по словам товарища, с которым я сейчас провела продуктивную дискуссию, там даже наличествует кондиционер и доступ в интернет. Хотя, второй шлак мне совершенно не обязателен. Но если насчет кондёра индус наврал…. Клянусь священной коровой, я скормлю его удаву! Индус не соврал, да и Теа, как выяснилось, оказалась дипломатом с поистине бульдожьей хваткой. Таким образом, спустя полчаса чета Хатчкрафтов открывала двери небольшого бунгало, притаившегося среди густых зарослей на самой окраине Мандрема. Сюда туристы забредали редко. Большая часть прибрежной линии городка особой растительностью похвастаться не могла. Это был огромный, широкий пляж с картинно белоснежным песком и не менее картинной линией прозрачного прибоя, похожего на жидкое стекло. Строй пальм разной степени растрепанности и импозантности пунктирно отбивал пляжи от жилых кварталов и гостиниц . Тени такая флора не дарила, так что для желающих приобрести загар, эти места были просто созданы самим Господом Богом. Впрочем, уютно себя здесь чувствовали и те, кто желал достичь просветления, вступить на путь буддизма, просто вникнуть в культуру Индии. Или сбежать. Как Тео и его жена. Неудивительно, что оба пришли в настоящий восторг от своего нового убежища, пусть и временного. Тут было тихо, далеко от основной курортной суеты (хотя, Мандрем и так не считался среди поселков Гоа супер-тусовочным и шумным местом), а, кроме того, домик был надежно укрыт от чужих глаз. Как объяснила потом Теа, это бунгало принадлежало одному небедному англичанину, облюбовавшему индийские берега примерно 5 лет тому назад. Построившись, он, впрочем, постоянно в Мандреме не жил, то и дело отлучаясь по делам. Вот и сейчас хозяин пребывал то ли в Африке, то ли вовсе в районе Гавайского архипелага. Судя по всему, назад он не собирался в ближайшее время, а дом, дабы тот не впал в заброшенность и запустение, был отдан под ответственность семье предприимчивого индуса, который зарабатывал не только тем, что непосредственно следил за домом, но и тем, что ловко наладил заработок по риелторской линии. Возможно, на это даже существовало негласное разрешение от хозяина, а быть может, индус настолько поднаторел в заметании следов, что владелец пока ничего не заподозрил, но, так или иначе, это прекрасно обустроенное бунгало оказалось в полном распоряжении Теа и Теодоры. - Сам Бог велел его сдавать! – заметила Теа, растянувшись на огромной двуспальной кровати, которую она тут же окрестила не иначе, как «траходром», заставив Хатчкрафта смущенно закашляться. Когда индус, получив задаток, удалился, довольно лопоча на своем наречии (которое, к слову, Теа отлично понимала и на котором бегло изъяснялась, что, скорее всего, и стало причиной для столь удачной сделки), девушка резво исследовала владения, констатировав, что дом скорее напоминает гостиничный номер, нежели чье-то жилье. Впрочем, и неудивительно. Жилище, если в нем обитают не больше пары месяцев в году, редко обрастает интерьерными мелочами, милыми вещицами и прочим хламом, обозначающим уют. Личных вещей владельца, которые могли бы пострадать при вселении недобросовестных арендаторов, здесь не было. Отсутствовал даже телевизор, хотя исправно работал wi-fi роутер, имелась стиральная машина и небольшой холодильник. К осколкам комфорта на далеких индийских берегах прилагались также кондиционер, хорошее водоснабжение и канализация, которая работала, по словам «риелтора», как часы. Как понял Тео, индус посвятил рассказу о перипетиях проводки коммуникаций в эти края целую легенду, которую Теа вежливо выслушала, кивая и охая на особо острых моментах повествования. - Это все, конечно, хорошо. Более того, просто замечательно, я бы сказал, - Тео развалился в плетеном кресле, поставленном аккурат у второго выхода из бунгало. Двери с панорамным остеклением выводили на деревянную веранду, от которой по своеобразной песчаной аллее, созданной природой среди пальмовых зарослей, можно было пройти к морю. К слову, до воды оставалось не больше 50 шагов. Парень бросил взгляд на прекрасный вид, открывавшийся из гостиной (сам же дом был сконструирован по типу модной «студии» - кухня отделена от зала лишь барной стойкой, а кровать притаилась за широченным книжным шкафом), и повернулся к жене. Теа все также валялась на кровати, что-то напевая себе под нос. Кажется, она решила не утруждать себя разбором вещей. Отдых уже начался, в конце концов! - Но чем мы будем тут заниматься? - Хатчкрафт закинул ногу на ногу и повел плечами, ощущая, что его рубашка, пусть и расстегнутая, пусть и с закатанными рукавами, начинает причинять ему дискомфорт. В Мандреме стоял традиционный для тропических зон зной. - Например, лежать на спинке и смотреть в потолок, - протянула Теа упоротым голосом. Тео усмехнулся. Он был почти уверен, что уже сегодня жена притащит в дом косячок-другой. - Это у тебя отлично получается, я уже заметил, - музыкант вскинул бровь. – И все-таки? Теодора подняла голову и воззрилась на мужа. - А разве недостаточно того, что нас некоторое время никто не будет доставать? – она пытливым взглядом изучила лицо Тео. – Все понятно! Просто кто-то отучился отдыхать, пребывая в полном отрыве от цивилизации. - Если ты помнишь, я первый выключил свой телефон! – заметил Тео. - В растительном существовании есть своя прелесть, муж мой, - Теа потянулась и вскочила с кровати. – Только надо обеспечить его нормальное протекание. Так что давай-ка разберем шмотки, а потом сгоняем на рынок. Кстати, ты читал рекомендации для посещающих Индию? Нет? Тогда слушай, чтобы не привезти в Англию каких-нибудь амёб. Мерзкие въедливые твари, судя по рассказам… И Теа оказалась права. В «растительном существовании», как она назвала дальнейшее их времяпрепровождение, была своя прелесть и ценность. Тео очень скоро понял суть этого. Они спали до позднего утра, перекусывали фруктами, до одури купались в океане, гуляли по пляжу, шастали по городку (пока Теа делала интересные снимки сценок быта местных жителей, Тео терпеливо сопровождал жену), вернувшись в дом, читали книги, оставленные хозяином, и чуть погодя шли на пляж - провожать солнце. Цвета воды и неба сменялись как в причудливом калейдоскопе, и молодым людям оставалось только с жадностью всматриваться в эту феерию, понимая, что это — премьера, повторения которой не будет никогда. Каждый день здесь был свой неповторимый, единственный закат. А потом они возвращались в бунгало, почти не разговаривая, сидели на веранде, зажегши несколько свечей, купленных в лавке и смотрели, как темнеет небо над океаном и на бархатном куполе высыпается бисер звезд. Иногда пили крепкий местный алкоголь, закусывая разными фруктами, коих в Индии было огромное разнообразие. Пару раз курили травку. А еще они до изнеможения занимались любовью, словно каждый этот день на далеких берегах Индийского океана был последним. И тогда Тео казалось, что он на самом деле забывает обо всем, сбегает прочь от всех страхов и сомнений, спасается в объятиях этой девушки, чутко внимающей его невысказанным просьбам и отдающей слишком много. Гораздо больше, чем он, наверное, заслуживал. В минуты «после» Тео почти ненавидел себя. Презирал за то, что не мог справиться со своими демонами. И вновь и вновь думал о том человеке, которого желал бы забыть, в то время, когда под боком уютно сопела его жена, Теа. Девушка, которую он целовал и сжимал в объятиях несколько минут назад, тонул в ее распахнутых глазах, почти теряя рассудок от наслаждения. Но потом его мыслями снова завладевал Адам.… И то удовольствие, что Тео испытывал, занимаясь любовью с женой, становилось отголоском ласк, которые они с Адамом когда-то дарили друг другу. Хатчкрафт засыпал, терзаясь ненавистью и чувством вины, забываясь до утра некрепким, беспокойным сном. И не знал, что в тот момент, когда его дыхание выравнивалось и тело расслаблялось, спящая рядом девушка открывала глаза, переворачивалась на спину и почти до самого рассвета лежала без сна, не шевелясь и лишь изредка бросая быстрый взгляд на стоящий в углу рюкзак…

* * * * *

С момента их приезда в Мандрем прошло десять дней. Тео и Теа совсем одурели от моря, солнца и секса, изрядно похудев на пище, состоящей преимущественно из фруктов и овощей, а также покрывшись приятным загаром. Пока что план идеального побега складывался как нельзя удачно. Впрочем, пропадать бесследно Тео не стал. Дабы Нил и Мэтт не начали поднимать на ноги Скотланд-Ярд, гвардию Ее Величества и прочие силы, музыкант через день-два, слал менеджерам смс, в которых сухо и кратко сообщал: «я в отъезде, у меня все нормально, скоро буду». И всякий раз старался выключить телефон до того, как на него обрушится шквал сообщений и уведомлений о пропущенных звонках. Но, разумеется, так долго не могло продолжаться. Шел одиннадцатый день пребывания супругов в «гоанских кущах». Хатчкрафт валялся на кровати, задумчиво жуя инжир, и размышлял о том, повлияет ли эта поездка на их творчество. Было бы крайне забавно, если в репертуаре Hurts появятся треки с индуистскими напевами. Или не стоит? - Мэтт звонил, - с порога заявила Теа. Она вернулась с послеобеденной прогулки по пляжу. Хатчкрафт к жене не присоединился, поскольку после купания впал в банальную спячку и решил из нее не выходить, вопреки упорным увещеваниям жены. - Чего? – Тео поднял голову и вскинул брови. Имя их менеджера прозвучало под крышей затерянного среди пальм бунгало каким-то диковинным звуком. - Мэтт звонил, - повторила Теодора, оставляя кофр на столике и шлепаясь в плетеное кресло. – Судя по воплям, Нил был рядом, и даже предпринимал тщетные попытки вырвать у Мэтта трубку. Я думала, ты их предупредил… - Я писал им смс… - буркнул Тео, заваливаясь обратно на кровать. - Все равно достали… - Не знаю, что ты им писал, но ребята рвут и мечут, и ничего не могут понять. - Ну… в принципе… это ожидаемо… - протянул Тео, потирая глаза. - Можешь ругаться и призывать кару Ктулху на мою голову, но я взяла на себя наглость рассказать, что мы в Индии и вернемся через 3 дня. - Через три дня? – Тео снова сел в кровати. До сего дня вопрос возвращения и точной его даты не поднимался. Но, как оказалось, Теа уже все решила…. Впрочем, все когда-нибудь заканчивается. Не будут же они вечность сидеть в Гоа… - Встретила нашего индуса, - пояснила Теодора, скрестив ноги по-турецки. – Кажется, хозяин жилища возвращается в конце месяца, так что нужно слинять отсюда пораньше. Чтобы наш запах выветрился. Хатчкрафт ухмыльнулся. Если прибрать дом – дело нескольких часов, ведь они старались быть аккуратными, то запахи… Запахи просто так не прогнать. Его одеколон, душистое мыло Теодоры, аромат табака и благовоний (они пристрастились палить палочки в доме), амбре от разлитого на веранде рома, и, конечно, запах разгоряченных тел, влажных простыней, запах страсти и секса. - Надо отметить, что наше местоположение вызвало настоящий шквал эмоций. После чего мы были трижды прокляты, обозваны скрытными мудаками два раза и гребаными путешественниками четырежды. Тео не выдержал и заржал. Ему, почему-то, очень живо представился беснующийся Мэтт и Нил, в полуобморочном состоянии от внезапных новостей. Вот только реакцию Адама представить он себе не мог… - Потом Мэтт поинтересовался, не свалился ли ты со слона и не укусил ли меня гангский гавиал. Тут остается подивиться их познаниями в фаунистическом разнообразии полуострова Индостан. Короче, они крайне оскорблены тем, что ты не поставил их в известность и теперь тщательно готовят орудия нечеловеческих пыток, дабы утолить жажду своей мести. Как я поняла, они подписались на какое-то инью, которое состоится завтра на радио. Думали, что ты выйдешь на связь, звонили, строчили ответные смс… - Я их не читал, - мрачно ответил Тео, поднимаясь и убирая миску с инжиром в холодильник. Настроение упало ниже плинтуса. Интервью, радио. И что с того? Даже если бы Нил или Мэтт нашли способ достучаться до него раньше, Тео не стал, задрав портки, нестись обратно в Англию, сказать пару пространных фраз в микрофон, пока Андерсон прожигал бы в его затылке дыру своим фирменным уничижительным взором. - Оно и видно, судя по тому, как парни изошлись на пену, - хмыкнула Теодора, поднимаясь. – Уж если Мэтт решил трезвонить мне… - Логичный ход, ты не находишь? – отповел Тео, фирменно вскинув бровь и про себя отмечая, что в своих коротких шортах Теа выглядит крайне аппетитно. - Еще какой логичный! – Теодора облокотилась на барную стойку, чуть вскинув подбородок и оценивающе рассматривая мужа. Кажется, они начали настраиваться на одну волну с пол-оборота. – На интервью пойдет один Адам, неудобно было отменять… - И пусть идет, - Тео приблизился к девушке, как хищник к добыче. – Ему полезно общение, может, перестанет быть таким угрюмым засранцем. - Стало быть, моего мужа уже не прельщает слава мирская? – поинтересовалась мурлыкающим шепотом Теодора, ухватившись за пояс шорт парня и притянув Тео к себе поближе. - Наверное… - Тео наклонился к жене, легонько прикусывая ее губу, обозначая требовательный поцелуй. – И потом, это всего лишь радио…. - Пижон! – успела фыркнуть Теа в ответ, прежде чем Тео подхватил ее и, перекинув через плечо, понес на кровать. Часом позже они, выбившись из сил, растянулись на кровати, переводя дыхание и посмеиваясь над тем, как Тео, увлекшись процессом, едва не загремел на пол. - Как ты смотришь на то, чтобы разгромить какой-нибудь барчик в этом городе? – спросил Тео, потягиваясь и с удовольствием наблюдая за тем, как обнаженная девушка дефилирует к холодильнику за фрешем. – Перед тем, как мы уедем, считаю нужным навести шороху. Кажется, в подобных местах твоих бывших коллег не водится? - Если ты про папарацци, то не обольщайся на счет этих персонажей, - Теа разлила сок по высоким стаканам и вернулась в кровать. – Ничуть не удивлюсь, если уже на утро после задорного дебоша интернет запестрит фотографиями и громкими заголовками: «Вокалист уточненного дуэта Hurts в сопли разнес ни в чем не повинный бар на окраине курортного городка в Гоа. Куда смотрит правительство Британии?» - Индия – наша бывшая колония! – тоном барина заметил Тео. – Так что мне можно! - Да вы, батенька, империалист! – засмеялась Теа, но тут же посерьезнела. – На самом деле, завтра я планирую встать пораньше. - Ммм… Что ты задумала – лукаво улыбнулся Тео, впрочем, подспудно понимая, что Теодора явно говорит о чем-то важном. Внезапно в памяти всплыли ее слова. «Мне очень нужно кое-куда попасть» - Я хочу съездить в один город. Три часа лету отсюда. - Что? Ты собираешься лететь куда-то? – Тео приподнялся на локтях и растерянно уставился на жену. Три часа в пути? Это же почти половину Индии нужно преодолеть… - Но зачем? - У меня есть кое-какие дела, - уклончиво ответила девушка, допивая свой сок. - А вот с этого места поподробнее! – Тео уселся в кровати и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что в нем вот-вот проснется ревнивый муж. - Пока что я могу только предложить тебе поехать со мной, - Теа была непоколебима. – Забронированы два билета. Но я не обижусь, если ты останешься, чтобы оттянуться. В конце концов, это мои дела…. - Вот уж размечталась! – запальчиво ответил Тео. – Я еду с тобой. Теодора внимательно посмотрела на мужа и, после нескольких секунд молчания, улыбнулась, с теплотой и благодарностью. - Тогда завтра нам придется встать очень и очень рано. - То есть сегодня нужно лечь очень и очень рано. - Точно. - В таком случае, обязательную программу предлагаю выполнить сейчас. - Только не упади, ладно? - А если перенести поле действий на пол? Дальше пола не упадешь, не так ли? - Да вы, батенька, не только империалист, но и рационализатор! – рассмеялась девушка, ловко увернувшись от Тео и соскользнув на теплый деревянный пол. О том, что в полпятого утра вставать чертовски сложно, Тео сочинил целую оду, состоящую из нытья и горестных стонов, которыми он оглашал сперва бунгало, потом такси, а потом фойе аэропорта. Неудивительно, что Теодора вздохнула с облегчением, когда они заняли места в самолете, и Хатчкрафт получил возможность прикорнуть. Хотя, стоило отметить, что кресла в самолетах внутренних авиалиний скорее напоминали орудие пыток. - Итак, мы летим в Варанаси, - Тео задумчиво почесал нос и яростно заерзал, устраивая свою тушку удобнее. – Где-то я слышал это название.… Там что, какой-то храм? - Можно сказать и так, - улыбнулась мужу Теа. – Но вообще-то, в Индии везде храмы. Спи! - Отличная идея! – пробормотал Тео, нахохлившись в своем кресле и почти мгновенно проваливаясь в сон. Девушка бросила на него взгляд, снова улыбнулась своим мыслям и стала смотреть в иллюминатор, бережно прижимая к себе походный рюкзачок. Летели они всего на один день. Поздно вечером был обратный самолет, так что вещей понадобилось совсем немного. В рюкзак поместилось только самое важное. Теа прикрыла веки и откинулась на жестковатую спинку. Самолет начал выруливать на взлетную. Из-за здания аэропорта брызнули золотом лучи взошедшего солнца. Девушка, ощутив, как сквозь ресницы пробирается яркий утренний, напористый свет, приоткрыла один глаз, словно подмигивая иллюминатору, впустившему солнце в салон и решительно вздохнула. Что ж, прекрасный день для того, чтобы поставить точку

* * * * *

Лечь пораньше было чертовски скверной идеей. Адам в который раз убедился в этом, взяв с тумбочки в изголовье кровати телефон и уставившись на дисплей. Еще даже не час ночи, а сна ни в одном глазу. Андерсон поджал губы и с грохотом вернул айфон на место. С улицы пробивался какой-то сизый, мертвенный свет, по потолку ползли лучи проезжающего мимо автомобиля, усеивая пространство над головой мужчины струпьями бликов. Адам повернулся на бок и хмуро уставился на стену перед собой. Комната терялась во мраке. За окном призрачными отголосками звуков нехотя собирался отходить ко сну его квартал. Андерсон прекрасно знал дальнейшее развитие сценария этой ночи. Он проваляется, снедаемый мыслями или же, напротив, полной пустотой ощущений и дум, часов до 5, а то и 6 утра, и как на грех, перед самым рассветом его срубит крепкий, глубокий, и, как принято говорить в бульварном чтиве, «сладкий» сон. Который будет немилосердно прерван в 7-30. Именно на такое время поставлен будильник. Черт дернул Мэтта договориться на такое раннее интервью. Кто слушает радио в 10 утра? Да кто его вообще сейчас слушает? Некоторое время Адам провалялся, размышляя о важности и популярности радио в современном обществе, после чего решительно поднялся, прошлепал босыми ногами на кухню, достал из холодильника тетрапак с молоком. Открыл крышку, придирчиво принюхался – не прокисло ли оно, после чего наполнил стакан, взятый с сушки, и сунул его в микроволновку. Адам где-то читал, что молоко, выпитое перед тем, как отправиться в кровать, может способствовать крепкому и здоровому сну. Что ж, самое время попробовать. Печь мелодично пискнула, оповестив хозяина о готовности. Андерсон извлек теплый стакан и принялся большими глотками поглощать его содержимое. Закончив, вытер губы ребром ладони, поставил стакан в раковину, решив, что вымоет его утром, еще некоторое время постоял, глядя на холодильник, потом развернулся и отправился обратно в спальню. Приятное тепло от подогретого молока медленно разливалось по телу, даря какое-то спокойствие. Адам забрался под одеяло и посмотрел на потолок. Свет улицы снова расчертил серый холст на ирреальные фигуры. Если попытаться отыскать в них очертания каких-то вещей или животных, то это может стать достойной альтернативой банальному пересчету овец. Но едва лишь Андерсон принялся вглядываться в линии внимательнее, кто-то далекий решил, что тьма предпочтительней, и выключил свет. Картины исчезли. Остался лишь тусклый, словно присыпанный пеплом потолок. Хорошо знакомый потолок. Видит Бог, Адам прекрасно изучил его во время своих ночных бдений. С тех пор, как у него появилась эта, его собственная, своя, личная квартира, а не съемная халупа, куда не только девушку стыдно пригласить, а куда и самому порой было противно возвращаться, прошло уже немало времени. И почти все это время Адама мучили приступы бессонницы, приводящие к вынужденному разглядыванию окружающей действительности. В частности, потолка спальни. Так странно это было.… В тех, прошлых жилищах, где текли краны, дуло из окон, утробно орали среди ночи холодильники, воняло канализацией, а по кухне вальяжно прогуливались толстопузые тараканы, его бессонница не доставала. Там ему спалось куда слаще. Почему? Да черт поймет. Быть может, потому что с ним рядом был Тео? Адам невольно поморщился. Ну вот, опять. Тео, Тео, Тео.… Сколько можно думать об этом безрассудном придурке? Адам поймал себя на мысли, что многое бы отдал, чтобы вернуться в те дни, когда они с Тео недоедали, судорожно экономили, лишь бы купить инструменты и пустить деньги на их общее дело, на Hurts. Адам был готов поступиться даже тем, что имел сейчас – популярностью, связями, деньгами.… Заново пройти тот нелегкий, полный лишений, путь. Только бы все встало на свои места. Чтобы они были просто друзьями. Соратниками. Как раньше. Но как раньше уже никогда не будет. Именно поэтому Адам сейчас лежал, раскинув руки, и глазел в потолок, про себя отмечая, что теплое молоко, оказывается, может иметь довольно паршивое послевкусие. Все это повторялось снова и снова. Сперва, когда Андерсон стал ощущать странное волнение и тягу к своему другу, потом презрение к себе за эти неправильные чувства. Их сменили испуг и возбуждение, после того, как он и Тео стали близки. А сейчас он и сам не знал, что всему причина – ревность, ненависть, страх, отрицание? Или все вместе? - Индия… - пробормотал Адам в пустоту. Он знал, что у Теодоры не все дома, но, услышав от Нила, куда она утащила Хатчкрафта, не мог не изумиться. Что ж, если так рассудить, местечко в ее вкусе. Да и Тео не заскучает. Куда уж ему теперь скучать? На миг Андерсон со злостью представил себе два сплетенных в интимных объятиях тела. В подреберье кольнуло, несильно, но мерзко. - Да пошли вы…. – сплюнул он и, перевернувшись на живот, зарылся лицом в подушку. Бегать от себя смысла не было. Тео правильно сказал в тот роковой для них день. Тебе кажется, что от себя можно убежать. Но ты ведь не хуже меня знаешь, что это не так. Он ревновал. Дико, черно, почти до пены на губах. И не мог смириться с тем, что это происходит. Ведь это не было ревностью человека, которого лишили друга. Андерсон замотал головой, споря с собою. Нет. Нет. Хватит. Он давно все для себя решил, и возвращаться к этому не нужно. Нельзя. Нужно не думать, забыть, заснуть, наконец, черт возьми. Это проклятое интервью, мать его, уже сегодня… Адам сдавленно выругался, предчувствуя вопросы, которыми начнут его забрасывать ведущие и фанаты. И, конечно, лидирующим будет взволнованное: «А где же Теечка?» Где же наш котик, солнышко, свет в оконце, единственный и неповторимый? Почему ты один, без него, где же его потерял? Хотелось бы Адаму увидеть их вытягивающиеся физиономии, когда он начнет красочно рассказывать, что их котик в ус не дует и трахает свою женушку на брегах далекой Индии. Нет, конечно, все они уже давно смирились, что на Хатчкрафтовской заднице огнем горит клеймо «Занято!!», но ведь именно теперь все по-настоящему. У них все по-настоящему. И они, в самом деле, трахаются где-то там до цветных кругов перед глазами. Или уже спят без задних ног, после своих супружеских игрищ. Хрен разберет с этими часовыми поясами. Адам нервно вернулся на исходную. Потолок был всё там же и, что характерно, всё тем же. Лишь больше тени наползло на него. Что-то определенно переломилось меж ними с Тео. Он даже не счел нужным рассказать Адаму, что летит куда-то с женой. Последний раз они виделись и говорили в тот злополучный день, когда, вернувшись из тура, Андерсон отправился к Хатчкрафту домой и обнаружил, что Тео и его супруга, собственно, выполнили все элементы программы под названием «брачные узы». Ах нет, еще оставались дети. Но в данном случае, невинным младенческим душам вряд ли грозит попадание в руки двух столь придурочных родителей. Тео и Теодоре орущее и сопливое «счастье» надо, как зайцу стоп-сигнал, хотя… Адам уже ни в чем не был уверен. Кроме одного. Если их отношения с Тео рушатся, то и Hurts совсем скоро постигнет печальная участь. Нет, они могут продолжать вежливое и даже дружеское общение. Для того чтобы группа перестала существовать, не нужно лить друг на друга грязь в кулуарных беседах гламурных сборищ. И совсем не обязательно при виде друг друга переходить на противоположную сторону улицы и презрительно плевать вслед, присовокупив парочку крепких словечек. Достаточно просто потерять интерес. И, кажется, у Тео это вышло на все сто. Адам потянулся и взбил под головой подушку. Пора заканчивать эти мыслительные экзерсисы. Завтра будет долгий день. Долгий и трудный. Нил ему еще с вечера изнасиловал все мозги своими вопросами о том, как Адам будет вести себя во время интервью, и что будет говорить. Будто бы Андерсону 10 лет или же он первый раз на своей памяти отвечал на вопросы прессы. Да, Адам предчувствовал вопросы. Но ответы не репетировал. И даже не пытался их подобрать. Потому что в любой неясной ситуации следовало говорить одно – правду. Андерсон прикрыл веки и ощутил, как тяжелая, темная волна подгребает его под свое душное тело, и сознание гаснет, словно ослабший светлячок. Он начинал засыпать. Что ж.… По крайней мере, про свойства теплого молока советчики не соврали…