Fox!

-Так где там твоя девчушка? – спрашиваю я, стараясь сделать голос максимально прохладным и незаинтересованным. Ха! Как бы ни так! У моей лучшей подруги появилась Подопечная, а я до сих пор её даже не видела! Плохо, очень плохо, особенно для той, кем меня считают. Но об этом потом. Сейчас я стараюсь рассмотреть в толпе фигурку новенькой, что весьма непросто, учитывая кучу упырей, эту толпу собой представляющих. Ладно-ладно, не такие уж они и упыри (поверьте, мне есть, с кем сравнивать!), но обзор закрывают хорошо. Отчаявшись, я смотрю на Роуз, которая сегодня ещё краше, чем обычно. Всегда удивляло то, как людей меняет одежда. Хотя, если сравнить мою обычную школьную форму и то, во что я одета сейчас… Вряд ли кто узнал бы меня. Если бы не волосы — точно бы не опознали. Мои чёрные с алого цвета прядями волосы, сейчас собранные на левый бок в высокий хвост и открывающие правое ухо с тремя серёжками-черепами. -Моя девчушка. Ключевое слово - МОЯ, Милли, — ворчит моя подружка, в сотый раз с недовольной моськой регулируя громкость на пульте и проверяя работоспособность микрофонов. Я хмыкаю и гаденько так хихикаю. Где же эта новенькая, черт её побери?! Я снова исследую толпу на предмет незнакомого лица. Похоже, безуспешно. Я ловлю себя на мысли, что хмурюсь. И вообще моё лицо больше похоже на лимон, кислый и жутко противный. Нельзя так, я должна быть красивой, чтобы произвести впечатление на… И тут я вижу его. Молодое, мускулистое, сильное тело. Рельеф мышц, чёткие линии, острые скулы. Прямой нос, цепкий взгляд и небрежная прическа, на создание которой явно ушла куча времени и лака для волос. Этому парню хоть сейчас на обложку журнала, но мне всегда казалось, что из него получился бы идеальный натурщик в изостудии. Обнажённой натуры, разумеется. Красавец! Моё сердце начинает биться чаще и дыхание, кажется, перехватило. Надо бы заставить себя дышать, но я не могу. Потому что я вижу девушку, которую он обнимает. Девушку, в которую я влюблена. Чёрт. Её зовут Мелисса, но он коверкает её прекрасное имя уродским «Мел». Если бы я была на его месте (чего мне так чертовски хочется!), я бы называла её Лисса. Жаль, но мне никто этого не позволит. Она такая милая, хрупкая и красивая. Глаза на пол-лица, губы, которым позавидует даже Анджелина Джоли. Ладно-ладно, я загнула. Джоли — признанный секс-символ, а Мелисса — мой личный объект поклонения. Она прекрасна. У неё лучистые светлые глаза, скорее голубого цвета, чем серого. Маленький, чуть курносый носик и ровные брови. А когда она улыбается, я хочу, чтобы все люди в мире умерли и не мешали мне любоваться её чудесной улыбкой. Она прелестна от ресниц и до черных кед, в которые она обута. На концерт она надела футболку с логотипом группы Nirvana и джинсы с прорезями. Пытается казаться плохой девочкой? Меня это так заводит, что я невольно прикусываю губу и понимаю, что пялюсь на Мелиссу дольше, чем это следовало бы делать. Скрепя сердце, отвожу глаза от моей милой девочки и ловлю на своей груди взгляд кучи парней. Какая мерзость. Мне далеко до Памелы Андерсон, да что уж тут говорить, моя грудь даже до полноценного второго размера не дотягивает, но кожаная черная повязка, которая служит мне топиком, определенно впечатлила мужское население нашей школы. В своё оправдание могу набить кому-нибудь морду и спросить: вы пробовали когда-нибудь барабанить в рубашке? А ещё лучше, пережить в ней целый концерт? Это басистка с клавишницей стоят на месте и филонят, а я, так сказать, тружусь в поте лица своего. (Сжимаю в руках барабанные палочки и улыбаюсь.) Быть барабанщицей круто, на самом деле. Здорово снимает стресс. И не надо иметь слух и голос, главное — чувство ритма. Петь не умею даже в душе, зато с ритмом у меня всё четко. Вот у Роуз голос потрясающий — мощный, пробирающий до костей. И на гитаре она круто играет. Однажды в гараже Роуз попросила меня немного постучать на старых барабанах, так сказать, для полноты звука. Оказалось, что я не так безнадежна, как думала, и теперь с гордостью ношу звание барабанщицы группы Роуз, которая образовалась в тот же день. Приятные воспоминания. На мне узкие красные штаны и пояс, состоящий из кучи цепей. На руках — сетчатые чёрные митенки-трубы, не закрывающие пальцы и доходящие до локтя. По сути, я всегда одеваюсь во что-то чёрно-красное. Что поделать, надо соответствовать волосам, да и ненавижу изменять своей любимой цветовой гамме. Свои серо-зелёные глаза я прячу под чёрными линзами, ногти и губы у меня того же красного оттенка, что и пряди. Нижнее веко, специально для концерта, густо подведено фигурной линией. На ногах чёрные кеды, как и у моей любимой. Чаще я ношу берцы или гриндеры, но вы попробуйте нажимать на кардан тяжелой подошвой! Ноги отвалятся! На руке болтается куча цепочек, множество колец на пальцах, в левой брови кольцо, в общем, красавица. Люблю железки. Мне-то всё нравится, а вот окружающим не очень. Почему все так «любят» тех, кто отличается от них? Похоже, я никогда не найду ответа на этот вопрос. В это адово местечко я попала два с половиной года назад, после того, как меня выгнали из прежнего учебного заведения с большим скандалом. Я училась в католической школе, где девушки носили юбки на 10 сантиметров ниже колена, а юношам запрещено отращивать шевелюру Мика Джаггера и отпускать бороду. Я была одной из тех серых мышек, которые в школе покорно учат жития святых, а дома, от скуки, почитывают хентайную мангу. В общем, я бы выросла обычной девчонкой, скучной до тошноты, если бы однажды не спуталась с «дурной компанией». И вот я уже нарушаю общественный порядок, прокалывая две дополнительные дырки в правом ухе. Затем возмущаю умы праведников, пробивая бровь. И последней каплей в чаше их терпения становится татуировка «Do or Die» на моем левом запястье. Всё! Амба! Я вне закона и меня уже можно травить. Скажу честно, я старалась решить всё мирно. Ну, как, мирно… Я узнала обо всех их грязных секретах, здорово портящих репутацию настоящих католиков, и не побоялась пустить свои знания в ход. Меня боялись, и потому ещё больше ненавидели. В конце концов, они не придумали ничего лучше, чем нанести мне удар в спину. Училась я на твёрдые тройки. С плюсом. Выгнать меня из-за успеваемости никто не мог. Моя душа никогда не лежала к наукам, но химию я обожала. Это был единственный предмет, по которому у меня стояла настоящая четвёрка. Могла бы быть и пятёрка, но для этого надо было выполнить несколько совместных практических работ. Но какие, скажите на милость, могут быть совместные работы без напарника? Я же чума, прокажённая. Хе-хе. Итак, эти упыри провернули целую операцию, чтобы подменить один из реактивов в моем наборе. В результате я взорвала кабинет химии и вылетела из прославленной католической школы. Занавес. Мои родители конфликт замяли и от тюрьмы меня уберегли. Мы переехали в новый штат. Здравствуй, новая школа! Общество тут подобралось знатное, но нравственностью не столь озабоченное. Прекрасно. Я вписалась лучше некуда, хотя поначалу и было тяжеловато. Здесь многие конфликты решаются с помощью драк, а я, откровенно говоря, тот ещё хилятик, и ни о каких боях даже речи нет. Но мой авторитет зиждется на другом, более действенном и коварном оружии. О, возможно, куча народу тут хочет убить меня, но мне от этого только веселее и интереснее. Знаете, какой титул мне тут присвоили? Если мою подружку Роуз Маккартни давно почитают, как Царицу всея школы, то меня, Миллисенту Фокс, называют Теневой Королевой. Мило, правда? И это самое красивое из прозвищ, которое мне когда-либо давали. Потому что я знаю все их секреты и косяки. Кто владеет информацией — тот владеет миром. Чтобы раскопать все эти сведения, пришлось изрядно постараться, но результат того стоит: От меня не уходит ни одна новость. Я знаю обо всех грешках и тайнах этих людей. Я знаю половину того, о чём они думают. Я предугадываю все их действия. Но какого черта я до сих пор не знаю, кто Подопечная моей Роуз?! Это здорово злит. Я скоро взорвусь, но из последних сил стараюсь сдержаться. Пока что я знаю только то, что её зовут Кэрри. Прямо как героиню книги Стивена Кинга. А ещё то, что Роуз из-за неё подралась с придурком Джонатаном. Согласитесь, слишком мало информации, слишком. Я снова изучаю зал, стараясь не смотреть в сторону Мелиссы, которую тискает эта скотина. И тут я вижу знакомую рожу в интересной компании. Догадка поражает меня, как молния. Смотрю на хрупкий девичий силуэт в платье, кажущемся белым в ультрафиолетовом свете. Запоминаю все черты милого лица, внимательно изучаю общий вид и остаюсь довольна. Роуз очень нравятся такие девочки. Мне бы она тоже понравилась, не будь мое сердце занято Мелиссой. Итак, выполнив программу максимум на сегодня, я поворачиваюсь к моей седовласой плюшке (она же Маккартни) и невинно так спрашиваю: -А кто это там с Модо? Титанических усилий мне стоило сейчас не заржать! Моя подружка мигом бросила мучить уже сто раз настроенный пульт и свирепо оглядела зал. Уцепившись взглядом за биолога в компании Кэрри, Роуз рванула выручать свою Подопечную из цепких лап своего собутыльника. Я тихо хихикала. С биологией у меня отношения хорошие — на ней можно хорошо поспать. А сделать учителю гадость — сердцу радость. Позже я узнаю, что в зал Роуз внесла Кэрри на своём плече, и буду сожалеть о том, что не видела этой эпичной картины. А пока я смотрю на то, как Роуз пытается устроить свою личную жизнь и думаю, что останавливает меня сейчас сделать тоже самое. То есть пойти и вырвать свою красавицу из лап этой сволочи и увлечь за собой. Причины две: 1) Мелисса едва знает о моем существовании; 2) меня угораздило влюбиться в девушку племянника нашего уважаемого директора. Шах и мат! За свои семнадцать лет я ещё ни разу не влюблялась правильно. Сначала это были какие-то правильные милые мальчики, которые носили мой портфель и просили списать домашку, потом априори недоступные старшеклассники или те гаденыши, которые ухаживали за мной, а в итоге встречались с другими девушками. Ну вот я и.. разочаровалась в мужиках. После того, как я вдоволь настрадалась по последнему парню, я твёрдо решила завязать со всеми этими амурными делами. Больше не буду никого любить и спокойно проживу без этого. Новая школа и установка здесь авторитета убила во мне романтичность и влюбчивость ровно на год. Дружба с Роуз подкосила меня ещё на какое-то время. Но в конце прошлой весны меня угораздило встретить Мелиссу Нортон. И я пропала. Эта девушка поселилась в моей голове, в моих снах, в моих мечтах, в моём сердце… Возможно, это неправильно. Чёрт возьми, совершенно неправильно желать чужую девушку, но что я могу поделать?! Я хочу убить этого кретина, но вот беда, даже если я убью его, моя леди всё равно не достанется мне. Может даже проклянёт меня за то, что я лишила её возлюбленного. Брр, ещё не хватало! Мне приходится безмолвно наблюдать за ней, не имея возможности ничего сделать. Парня хоть можно соблазнить и бросить, но девушку… С девушкой так не прокатит. Из всех моих знакомых дам едва ли пять однажды пробовали замутить с девчонкой. Всё оканчивалось по сценарию, который я совсем не хочу повторять: «у нас с тобой были лучшие отношения и ночи в моей жизни, но мы с моим парнем помирились, прости, я не могу без него». О, и контрольный в голову: «я тебе позвоню!». Конечно! В лучшем случае такая девушка «на две недели» вспомнит про тебя однажды в старости, когда будет убеждать своих внуков не совершать ошибок молодости. Гадость. Всё-таки, любовь — это обычная химическая реакция. Почему же я так чертовски плохо реагирую?! Лицо моё скисло окончательно. Я смотрю на зал, утонувший в разноцветной подсветке. Смотрю на людей, которых мы будем развлекать меньше, чем через 15 минут. И так хочется послать всё к чертям, уйти со сцены и сказать уже этот долбанный «привет!» моей любви последнего года. Нет, я не могу, я просто не могу. Я не хочу быть подружкой, с которой она будет делиться сокровенными подробностями из их с директорским племянником интимной жизни. Я не хочу, чтобы она видела во мне стерву, которая копается в чужих тайнах. Я хочу обнимать её стройное тело, целовать её губы и ресницы и гулять с ней под дождём. А вместо этого я стою в душном зале и жду, когда моя подруга вытащит свою Подопечную из лап нашего учителя биологии и, наконец, вернёт себя на сцену, где мы начнём играть взрывную смесь рока и панка, а Роуз будет гипнотизировать толпу своим великолепным голосом. Мне надоело ждать. Я иду к барабанам, набираю побольше воздуха в лёгкие и начинаю довольно простую отбивку, со временем разгоняясь и усложняя её. Наша басистка, Рейна, понимает мой намёк и присоединяется ко мне. Её примеру следует Лиз, темп-гитаристка, и Оливия, клавишница. Мы играем какой-то экспромт, но потом он перерастает в одну из моих самых любимых песен, «Catch me». У Маккартни, наконец, просыпается совесть, и она поднимается на сцену, хватая гитару. Концерт начался. *** Я устала, язык свешивается на плечо, руки и ноги болят, но это стоило того! Мы спускаемся со сцены под восторженные вопли, я почти оступаюсь (нога здорово затекла) и чуть ли не падаю на кого-то. Бурчу извинения, поднимаю взгляд и встречаюсь с глазами цвета неба, окаймленными черными ресничками. -Тебя зовут Милли, да? Я так давно мечтаю с тобой познакомиться! Моё имя Мелисса и я ваша фанатка ещё с первого выступления. Я была на всех ваших концертах! Ты сегодня жгла, как никогда! – с обезоруживающей улыбкой и восхищением в глазах говорил мне мой ангел, а я старалась не рухнуть в обморок, как сентиментальная барышня. В тот день я поверила в то, что мир не безнадёжен.