Месяц жизни

Маленький листочек упал перед моими глазами, мягко ложась на сухую землю, но позже унесся куда-то ветром. Высоко в небе пролетела птица, свободная и гордая. Когда-нибудь, она умрет. Быстро и легко. И никто не успеет пожалеть о ее смерти. Мне бы так… С высоты третьего этажа я видел, как маленькая девочка рисует мелками на земле. К ней подходит ее мама и хвалит, и они уходят, оставив мне рисунок, а я продолжаю разглядывать его. Эта девочка подрастет и пойдет в школу. Там она найдет себе друзей, узнает, что такое первая любовь, будет шептаться с подружками. А потом поступит в университет или колледж, начнет работать, заведет семью и детей. И умрет в один день, вместе со своей второй половинкой, зная, что ее наследство достанется внукам… Мне бы так. Я горько вздохнул. С того момента прошло два месяца. Осталось столько же. Воспоминания нахлынули с новой силой. Шок. Ступор, биение пульса в висках. Боль, понимание… Крики. Истерика, боль. Поломанные вещи, бессмысленные слезы. Боль, элементарная обида…Несправедливость. Думаете, несчастная любовь? Боюсь, вы ошиблись. Хотя нет, чего мне уже бояться? Это лучше. Не хотелось бы испытывать боль от неразделенной любви тогда, когда и так хуже некуда. Я уткнулся лицом в колени, желая провалиться сквозь землю. Может, покончить с жизнью самоубийством? Так будет легче… И не только мне, я не эгоист. Тем, кто имел хоть какое-то представление о моем существовании, им тоже было бы легче услышать, что меня сбила машина, или же, что я выпал из окна, чем знать, что я бился в агонии. Интересно, будет ли так? Нет, думаю, это будет не так. Я не хочу умирать как слабое существо, но моя судьба такова… Насколько бы я не ненавидел себя, кушать все же надо. А еды, насколько я помню, совсем нет. И, правда, открыв холодильник, я обнаружил там только повесившуюся мышь. Эх… придется идти на улицу. Лучше сразу накупить продукты, и реже появляться в многолюдных местах, тогда они и не заметят, что я испарюсь, и мне не будет обидно расставаться с прежней жизнью. Обуваясь, я обнаружил старую фотографию. С родителями. Еще до того, когда они меня оставили с бабушкой. А бабушке после этого недолго оставалось. А родители… Просто присылали деньги, говоря, что я им не нужен. Я мог помешать их счастливой карьере. На задней стороне фотографии было написано: «Кибоми, вот эта фотография была мне очень дорога. Храни ее, пожалуйста» Она осталась мне вместе с квартирой в наследство от бабушки. Я ее очень любил… Выйдя из подъезда, я пошел в ближайший супермаркет. Закупив все продукты, я еле передвигался, таща тяжелые пакеты. На полпути я уже совсем устал, и решил присесть на скамейку. Давно я не гулял… Надо еще хоть разочек побывать на свежем воздухе. Я впитывал все приятные весенние запахи, и наслаждался нежным шорохом сочной зеленой листвы. На край скамейки приземлилась птичка. Она повертела головой, и подскочила еще ближе. Я не двигался, боясь ее спугнуть. Этот милый комочек смотрел на меня своими маленькими глазками. На меня кто-то обратил внимание… Но после этого, птичка вспорхнула своими тонкими крылышками, и унеслась ввысь, оставляя меня на грешной земле. Мимолетная улыбка на моем лице тут же потухла, и снова появилось такое привычное выражение обреченности. Я открыл мороженное, и начал его кушать, наслаждаясь персиковым вкусом. Сегодня я решил себя побаловать – посидел на улице, купил мороженное. Даже пообщался с птичкой. Похоже, скоро мне еще надо будет кое-куда обратиться, и имя этому месту – психбольница. Кто распределяет роли в этом мире? Как-то несправедливо. Я вдохнул свежий воздух. Слишком часто меня посещают такие мысли. Надо окончательно смириться. Доев мороженное и выкинув обертку в мусорное ведро, я двинулся к дороге, перешагивая через невысокий заборик. Нести все эти пакеты было очень тяжело, в последнее время я стал очень слаб, и меня это бесило. Я ничего не могу поделать с этим. Я смотрел вниз, и слишком поздно понял, что откуда-то спереди доносится звоночек велосипеда. Когда я поднял голову, на меня уже несся горный велосипед, водитель которого пытался свернуть руль. Я лишь просто стоял и смотрел, ожидая удара. Быть может, тогда мой организм не выдержит, и я умру. Но в последний момент велосипед все же свернул, зацепив два моих пакета, из-за чего все содержимое рассыпалось по земле, а две упаковки молока смачно разбрызгались по асфальту. Скрип колес, велосипед остановился. - Ащь, вот кошмар - то! Чуть не убил тебя, - парень, сидевший на велосипеде, оглянулся, глядя на меня, а потом его взгляд упал на размазавшиеся продукты, - упс. Я просто молча стоял, мрачно оглядывая представшую картину. Я уже давно разучился испытывать какие-то искренние эмоции. Хотя, нет, я был огорчен, потому что он не сбил меня. Я бы мог уже спокойно умереть… - Эй, ты как, в порядке? Или у тебя шок? – парень соскочил с велосипеда, и подошел ко мне, придерживая свой транспорт рядом. - Все нормально – бесчувственно ответил я, и повернулся, чтобы продолжить свой путь. - Я же испортил твои покупки! Давай я тебе заплачу, я же должен вернуть тебе долг, - парень начал поспешно копаться в карманах, но я его остановил, чуть приподнимая руку. - Не стоит… Я снова отвернулся, и наконец-то смог продолжить свой путь домой. Опять плохо. Приду, и сразу спать. Парень уже не домогался до меня, и я почти забыл случившийся инцидент. Но, когда я подошел к двери подъезда, передо мной резко появилась рука, и медленно передвигая взгляд по крепким мускулам, я вновь наткнулся на лицо велосипедиста. - Я так не могу. Я чувствую себя преступником! Я должен тебе отплатить! Нет, не в плохом смысле, я имею ввиду… - Ничего не надо, - прервал я его, – правда. Говоря это, я даже улыбнулся, для пущей убедительности. Сейчас мне хотелось лишь отдыха. - Давай, сходим куда-нибудь как-нибудь. Сейчас, секунду! – парень быстро достал из маленького рюкзачка листочек с ручкой, и написал туда номер. – Вот. Позвони мне, и сходим куда-нибудь за мой счет. Я верю в карму. Все плохое возвращается с двойной силой, а я не люблю такое. Так что, пожалуйста, позволь принять это приглашение, в качестве моего извинения. Парень добро улыбнулся, протягивая мне бумажку. Я неуверенно взял ее, и, думая про себя, что никогда не позвоню этому парню, зашел в подъезд. Зайдя домой, я пробежался глазами по цифрам, и прочитал «Джонг».