Капитан черного ветра

Проснувшись раньше капитана, Элизабет осторожно выбралась из-под одеяла и направилась на кухню готовить завтрак. Мало ли что творится в голове пирата, он все равно будет хотеть жрать, а если девушка не угодит его прихотям, то тот точно выйдет из себя. Хам и наглец. Тем более, она сама давно хотела есть, но старалась не показывать свою слабость. Лучше подохнуть от голода, чем дать возможность этому чудовищу почувствовать абсолютную силу, где он властен казнить и миловать. На полках не нашлось ничего кроме муки и фруктов. Действительно, другие пленницы принесли продукты, только совсем не те, которые наверняка ждал Джек. Решив, что хуже уже не будет, девушка принялась готовить пирожки. И вот когда капитан входил в кухню, она уже доставала из печи горячую выпечку, от которой так соблазнительно и вкусно пахло. Не забылись уроки матери, Элизабет все так же прекрасно готовила. Черный Ветер проглотил слюну, стараясь не подавать вида, что тоже голоден. - Это что ты тут устроила? - хитро спросил он. - Я думала, вы есть захотите... - девушка осторожно поставила противень на стол, принялась перекладывать пирожки на тарелку. - Догадливая какая. Капитан со смешком зашел пленнице за спину, обвил руками ее талию. Несчастная чуть дернулась, но приняла объятия. Она чувствовала, как руки двигаются по ее животу, поднимаются до груди, нагло сжимают ее. Хотелось оттолкнуть их, но на это не было даже духовных сил – оставалось только принять все как должное, что мужчина наиграется и вновь отпустит. - Попробуйте, - закрыв глаза, выдохнула она. - Я бы еще что попробовал. Хотя, нет, это вечером. Тем ты будешь вкуснее, - Джек усмехнулся и подхватил еще горячий пирожок, откусил огромный кусок. Щурясь от удовольствия, он чуть поводил широкими плечами, что не прикрывала рубашка, и был доволен собой. В это время девушка искоса следила за ним, осторожно рассматривая. Живот мужчины был плоским и чуть подведенным как у злющего волка, что не щадит никого, капитан совершенно не стеснялся своего вида в отличие от знати, которая со всем старанием поправляла каждую складочку, опасаясь конфуза. Растрепанный со сна он казался не таким и ужасным по сравнению с тем, как ввалился в свою каюту тогда, после битвы, весь уделанный кровью и взъерошенный. Его нельзя было назвать красивым – что-то все время отталкивало, быть может, дикий блеск в глазах, отражение отвратительного характера или ужасающие манеры. Сильный и наглый. Скотина. В дверь грубо и громко постучали. - Открывай, - пробурчал капитан с набитым ртом и указал на дверь, - это Пью. Скоро я уже пойду на площадь, пора бы всыпать этим сучатам по самые... уши. - Я поняла. - Девушка вышла в прихожую и повернула дверную ручку. В дом вошел человек среднего роста, тощий как жердь, с маленькими черными глазками. Его губы были презрительно поджаты, а землистый цвет лица говорил о том, что он слишком много курит. Мужчина с ног до головы критично оглядел пленницу и молча прошел в дом. - Пью! - позвал его капитан, выглянув из кухни. - Ты знаешь, что делать. Смотри, она на твоей совести. - Как же! - тут же вспылил пират. - Следить за мелкой сучкой. - Если надоест - разобьешь об его голову бутылку, - Джек подмигнул Элизабет. Он направился в гостиную, где подхватил с дивана рубашку, накинул ее и вышел из дома. Путь его лежал к площади, где состоится казнь предателей. Какой может быть бунт у морских рыбешек, что боятся не корабля, а даже его тени? Капитан лично прирежет каждого изменника, чтобы все видели, как опасно предаваться гнилым мыслям. Кровь научит их этому, быть может, не первого и не второго человека, но с пятнадцатого раза они поймут. Пленники в страхе расступались с пути Черного Ветра, кто-то крестился, чем еще больше злил мужчину. За что тут молиться? Все равно души изменников отданы морскому дьяволу, вот и пусть мучаются в его чертогах, никогда не обретя покой, как бывало в жизни. После того, как ушел капитан, Пью зло посмотрел на девчонку и скрылся в зале. Он сел на диван и достал из кармана трубку и, плотно набив ее, закурил, пустив под потолок кольцо дыма, всем своим видом показывая, как ему не нравится его работенка – сидеть тут с девкой, которая к тому же ходит за ним хвостиком. Элизабет стояла в дверях гостиной, думая о том, как бы угодить пирату, чтобы он не злился на нее. По крайней мере, без причины. Набравшись храбрости и подавив желание выпить, девушка подошла к коку. - Месье Пью, простите, я не знаю вашей фамилии. - У меня ее нет, тупая девка, - зло выплюнул мужчина и дохнул дымом на пленницу. - Тогда как же вас зовут? - Пью Остряк. Элизабет подавила улыбку. Да, остротами тут не веяло и за милю. - Что смешного я сказал тебе, дура? - Пью попусту кипятился. - Нет-нет, ничего, простите. Вы хотите есть? - Ты хочешь меня отравить? - Почему? - Потому что неуклюжие девки могут лишь отравить со своим умением готовить. - Я старалась. Вы только попробуйте. А то мне одной есть неловко. - Жрать каждому всегда ловко. Ну, неси сюда свою отраву. Тут же было принесено блюдо с пирожками. Пью с брезгливостью взял один и откусил. Неожиданно его лицо озарилось чуть кривой, но все же довольной улыбкой. - Вкусно. - Он покачал пирожок в руке. Девушка скромно улыбнулась и сама взяла выпечку. Наконец-то она поест. - А что ты туда добавляла? – Пью тянулся уже за третьей порцией. - Я нашла немного коричного порошка и чуть-чуть какао. - Девчонка, да вкус у тебя что надо! - криво улыбнулся кок. В уголках глаз мужчины тут же появились морщинки - видимо, раньше он часто улыбался. Отложив трубку, тот пододвинул к себе блюдо. Все-таки девчонка смогла удивить его, так что, возможно, он будет к ней не так зол. В это время Джек уже стоял на центральной площади, рядом с ним суетился Тайлер, что уже три раза проверил, легко ли выходят нож и рапира из ножен. Капитан был абсолютно спокоен - он с прохладцей смотрел, как собирается его команда, опасливо переглядывающаяся и удивленная тем, что их вызвали. С первого взгляда казалось, что уже пришли все, и Джек заговорил. - Вчера до меня дошли интересные слухи, - громко оповестил всех он, - что в нашей команде завелись предатели. Эти ублюдки намеревались забрать себе все, лишив остальных их добычи. Толпа загомонила. Капитан с садистским удовольствием заметил, как несколько пиратов стушевались. Их постные мины давно просили кулака, и сейчас перед казнями он унизит предателей и заставит пожалеть о содеянном. - Так вот, их заговор был раскрыт, - продолжал он, - пусть тот, кто не боится смерти и хочет умереть с честью, выйдет сюда. Все принялись оглядываться в ожидании мятежников. Пятеро пиратов склонили головы и вышли вперед, чувствуя скорую расправу. Они следили за тем, как к ним медленно подходит Джек и абсолютно безразлично смотрит на каждого, словно они теперь значили не больше чем грязь под ногами. Мятежники опускали головы ниже и готовились принять свою смерть. - Крысы! - Джек выхватил нож. - Зачем мы делились с вами добычей? Неужели вы думаете, что под рукой другого капитана вам будет лучше? Взмахом ножа он располосовал горло первому изменнику, тот лишь захрипел и пал на колени. Приблизившись ко второму, капитан, глядя тому в глаза, воткнул ему нож в живот по самую рукоять и провернул. По лезвию потекла кровь, окрасила пальцы в красный, закапала на землю, смешиваясь с кровью первого изменника. Теперь они одно целое – два куска мяса, не заслуживающие даже должного погребения. Сегодня же их выволокут в лес и бросят на съедение зверям – это худшие и позорнейшие проводы для пирата. Пока Джек вытаскивал нож, хищно глядя на свою работу, третий предатель хотел было убежать, но Тайлер первым настиг его, проткнув со спины рапирой. Острие вышло из груди бунтаря, тот со страхом взглянул на него и попытался поднять руку, но не смог, свалившись замертво и соскальзывая со смертельного крючка оружия. Двое последних попадали на колени. - Пощадите нас! Мы не знали! Не знали, что так будет! - один из них, невысокий рыжий крепыш, молитвенно сложил руки. - Сдались вы мне, сучьи дети, - Джек кивнул Тайлеру, и они вдвоем добили их, не встретив никакого сопротивления. Пять тел остались лежать на земле. Капитан поставил ногу на голову одного из них, того самого, что умолял о пощаде, и обратился к оставшимся пиратам. - Еще, - сказал он, - я знаю, что вас больше. Не будьте трусливыми шлюхами, примите смерть достойно. Все молчали. Пираты притихли, гадая, кто же из них является бунтарем. Трудно было даже принять мысль, что тот, с кем в бурю тянул канаты, мог замыслить переворот против капитана. Все знали, что Джек не прощает таких вещей, но чтобы вот так, посреди дня, восстать, никто и подумать не мог. - Это Стив! - кто-то закричал из толпы. - Это он заставил нас! - Вас никто не заставлял, вы сами хотели все забрать себе, - спокойно ответил капитан. - Нет, капитан, нет! - закричал другой. Пираты вытащили шпаги, рапиры и сабли и кинулись на своих собратьев. Кто-то тут же был ранен, остальные принялись отбиваться. Капитан смотрел, как бьются между собой казавшиеся преданными матросы, и улыбался, видя, что остальные становятся еще вернее. Здесь помог не страх, а осознание того, что Черный Ветер видит и знает все, к тому же готов делиться с ними, а это многого стоит. К счастью, мятежников было меньше, и бунт быстро подавили. Вскоре в центр площади вынесли все тела и выложили их рядком. Медленно проходя вдоль ряда, Джек смотрел в мертвенно-бледное лицо каждого из бывших собратьев. Он узнавал тех, кто разделял с ним радости и невзгоды, тех, с кем он пил ром и нюхал порох. Это было обиднее всего - знать, что такое совершил не кто иной, как его собрат. - Тринадцать, четырнадцать. Тайлер! - закричал капитан. - Где Стив?! - Его не было, - помощник принялся озираться, - неужели? Джек с рыком побежал по улице. Он несся мимо лачуг к своему дому, боясь увидеть, что там стало. Пусть даже если там и проверенный кок, мало ли, что может произойти. Стив слишком зол, тем более, память о былых унижениях может сыграть злую шутку с Пью и девчонкой. Случайно путь капитану перегородила пленница, и мужчина одной рукой оттолкнул ее в сторону, отчего та упала в чан с водой. Все засмеялись, но Джеку было все равно - он летел к своей цели. Когда он, тяжело дыша, ворвался в дом, то увидел сидевшего на кухонном столе Пью, что сжимал края глубокой раны на боку, а девчонка зашивала ее. Тяжело выдохнув, мужчина прислонился к косяку. Девчонка даже не обернулась, занимаясь раной. Вокруг валялись тряпки и бинты, измазанные кровью. Кухня выглядела не лучше, чем площадь – вся уделанная красным, она словно воплощала самые ужасные кошмары. - Что, капитан, хорошо я выгляжу, да? - с издевкой промолвил Пью. - Да уж морда твоя и раньше красотой не светилась. Где Стив? - В гостиной, - кок зашипел от боли, - на пол лучше не смотри, отмывать придется долго. Я как освобожусь, пришлю пленниц. Не дело Лиз все это мыть. - Лиз? – Джек был искренне удивлен такому панибратскому отношению. - Мне, - Элизабет закрепила нитку и отрезала ее, - если нужно, я сама помою. - Нет, - Пью махнул рукой. От этого движения края раны чуть разошлись, и кок охнул, прижав руку к боку. Меж его пальцев вновь хлынула кровь, капая на столешницу. - Я же говорила, не двигайтесь, - девушка достала бинты и принялась перевязывать раненого. Кок покорно позволял обвивать его тканью, зафиксировать левую руку к боку, чтобы больше рана не расходилась. Девчонка все ворчала на него, коря за излишнюю самонадеянность – она и так порядком переволновалась, а теперь еще и раненый много крови потерял, удивительно, что вообще в сознании. - Как тебя так достали, Остряк? – капитан даже не пошевелился. - Да уж достали, - мужчина скривил губы, - этот криволапый урод влез в окно, выбив его. Он тут же кинулся на Лиз, пытаясь достать ее ножом, но я перегородил ему путь. Мы боролись, и я получил нож под ребро. На бунтаря, черт бы его побрал, со спины зашла девочка и вскрыла ему горло. Крови было! Но она храбрая, молодец. - То есть Стива пришила Элизабет Мартин? - усмехнулся Джек. - Да, и раны она хорошо зашивает. Пойду я, наверное, - Пью осторожно слез со стола, упершись в плечо Элизабет, - скоро пришлю пленниц. Не дело девчонке все это мыть. Он медленно вышел из дома, тихо прикрыл за собой дверь. Тяжело дыша, кок переступал с ноги на ногу, переводя дух через каждые десять шагов. Кто-то предложил ему свою помощь, за что получил пожелания из отборнейшего мата. Ага, так он и поддастся этим маленьким засранцам, что могут лишь убивать! Еще переживет их всех и в смертный путь проводит. Элизабет осталась стоять на кухне, потирая дрожащие руки. Непривычная к убийству, а лишь к жестокости, она теперь и помыслить не могла, как можно жить с осознанием того, что натворила. Внезапно она почувствовала мягкие поглаживания по плечам, а после поцелуй в макушку. Джек подбадривал пленницу, помогая ей успокоиться. - Да ты злая, я посмотрю, - он улыбнулся. - Мне страшно, - девчонка развернулась к нему лицом и уткнулась капитану в грудь, - я так не могу. Только что она впервые убила человека и теперь такая же, как и эти пираты - убийца, жестокая, бессердечная тварь из преисподней. Бунтарь угрожал и ей, и коку, но как можно было поднять на него руку без суда? Как можно просто так отнять чью-то жизнь, даже не думая о том, что этот человек чем-то жил и о чем-то мечтал? - Чего бояться? – Черный Ветер погладил девчонку по голове. - Все, трупы не восстают. - Как вы? – прошептала Элизабет, - они вас не поранили? - Ну ты дуреха, - капитан склонил голову к макушке девчонки, - ты чуть не отправилась прямиком в ад, а спрашиваешь обо мне. Все хорошо, эти сукины дети получили свое. А тебе не страшно было убивать человека? - Нет, потому что он чуть не убил Пью. - Смотрю, подружились. Чего это он подобрел? - Ему пирожки понравились. Простите, они уже кончились. В дверь тихо постучали, и в дом осторожно вошли три забитые девчонки. Рубахи их были неловко и неаккуратно завязаны, а подолы юбок порваны. Пленницы. - Нас убирать прислали, - тихо сказала одна из них. - Вот и убирайте, - грубо ответил Черный Ветер, после чего обратился к Элизабет, - а мы пойдем. Я не собираюсь сидеть тут по уши в крови. И твоя одежда вся вымазана. - У меня нет другой, - девушка оттянула мокрую, окровавленную ткань от тела. - Возьмешь в спальне две мои рубашки и брюки для меня. Сначала мыться, а потом к Тайлеру, он приютит. Идем уже! Джек потянул Элизабет за собой, которая послушно проследовала за ним сначала в спальню, где достала все необходимое, а после уже и в баню. Вот так один мир ее оттолкнул, а второй радушно принял, делая такой же, как и те, кого она боялась несколько дней подряд. Чуть подтопив баню, чтобы стало хоть немного тепло, капитан вошел в парилку, где уже мылась девушка. Ее волосы были мокрыми, а сама пленница плакала, стоя над тазом с водой. Несчастный вид девчонки мог разжалобить кого угодно, но не Джека, который спокойно подошел к ней и положил руку на плечо. - Что на этот раз? – строго спросил он. - Я убийца, - глухо ответила несчастная. - Да. И что с того? Если не убьешь ты, то убьют тебя. А ты куда ценнее Стива. Он провел ладонью по мокрому плечу пленницы, отчего та всхлипнула и еще ниже склонилась над тазом, вздрагивая от рыданий, чем заслужила укоризненный вздох. - Такое будет еще сотни раз. Научись уже принимать жизнь и смерть как должное. Это тебе не балы с зажиманиями по углам. - Вы жуткий пошляк! – Элизабет выпрямилась и повернулась к капитану, глядя тому в глаза. - Начнем с того, что я жуткий. А пошляк - это само собой. Разговор для него был закончен, и Джек подошел к другому тазу, принялся деловито мыться. На пол полилась розовая вода, принимавшая в себя кровь. Мужчине было все равно, что творится в голове девчонки, лишь бы хватило у той ума не сигануть с корабля в море или сотворить еще какую-нибудь дурость. А так пусть ревет и убивается сколько влезет, привыкнет и успокоится. Со временем пленница и вправду затихла, она домылась и осторожно вышла из парилки, принялась одеваться. Когда Джек вышел в предбанник, та уже сидела на скамье и поджимала босые ноги, голые до колена. Рубашка была непомерно длинной для нее, и рукава полностью скрывали кисти, а зашнурованный вырез открывал восхитительный обзор на декольте, но пленница не роптала, принимая то, что есть. Могли бы и вообще ничего не дать. - Ну что, успокоилась? - капитан вытирал голову полотнищем ткани. - Да. Наверное... - Не наверное, а точно. Ты столько всего выдержала в своей вонючей Франции, чтобы именно сейчас раскиснуть? Неужели приставания немытого графа куда приятнее, чем жизнь здесь? - Мне одинаково тошно от своей жизни, - Элизабет утерла нос длинным рукавом и уставилась в пол. - Ну и дура. Ты видела короля? - с чего-то переменил тему Джек. - Говорят, он за свою жизнь ни разу не мылся. Это так? - Да. - Чудно, правда? – в его голосе чувствовалась издевка. - Не знаю... - Твои родители обеднели из-за любви к чистоте и порядку, правильной жизни, не той, которую диктует церковь. Налоги их сожрали. Вот так, быть вонючей знатью куда проще, чем человеком. Тут же в голове Элизабет всплыли непрошеные воспоминания, которые так просто не отринуть. За полгода до казни семьи Мартин в их дом начали ломиться судебные приставы и стражи, которые требовали непомерную плату за воду и дрова. Отец прятал свою единственную дочь в кладовой, чтобы она не видела, как его били, как плакала мать, отдавая последнее фамильное серебро. И все ради правителя, который никогда не мылся. - Ты все еще хочешь быть в этом прогнившем обществе, от которого несет говном и потом? - Нет, - твердо ответила девушка. - Тогда добро пожаловать домой, - капитан откинул полотенце на скамью и взялся за вторую чистую рубашку, - теперь здесь твое место.