Дневник Винсента Валентайна

      Всему когда-нибудь приходит конец. И хорошему и плохому. К счастью, эта жуткая, затянувшаяся война не была исключением. Как я устала сражаться, воевать, бояться за жизнь дорогих мне людей. Я хотела лишь мирной уединённой жизни в нашем баре с мужем и моей дочерью Марлин.       К счастью, теперь всё позади. Я с ужасом вспоминаю то время, когда пропал Винсент. Мне кажется, что эта неделя длилась годами. Не знаю, как я тогда нашла в себе силы не отчаяться и не сдаться. Я разрывалась между поисками мужа, заботой о Марлин и работой в баре. Думаю, меня тогда держала лишь ответственность перед Марлин, поддержка друзей и упрямая уверенность в том, что Винсент жив. Пока я не увижу его тело, для меня он жив.       Эту страшную нескончаемую неделю я прожила как в тумане. Теперь, когда Винсент вернулся, ко мне снова вернулась жизнь. Хоть и наступило трудное послевоенное время, но это гораздо легче, чем война, и мы справимся. Прошёл месяц с того времени, как Юффи с Клаудом от нас уехали. Но я не волнуюсь за них. Уверена, у них будет всё хорошо. Они славные и любят друг друга. А Клауд, как всегда, подуется немного и вернётся. Так что, сейчас наша семья живёт обычной жизнью без особых приключений. И у нас будет ребёнок. Я узнала об этом две недели назад. Я так счастлива! Хотя, признаться, немного боюсь. Переживаю за наше будущее.       Винсент рад до безумия, хотя вначале он несколько растерялся, когда я ему сказала, что у нас будет малыш. Я очень испугалась его реакции. Такое шаткое, незащищённое и неуверенное положение. Я боялась, что он передумал, и что ребёнок ему уже не нужен. Он меня в этом переубедил. Оказалось, он переживал о том, сможет ли он нас обеспечить. Нормальная реакция. Потом, пришла радость, так как это желанный ребёнок.       Винсент ревностно следит за тем, чтобы я не переутомлялась, не носила тяжести, и вообще полностью соблюдала все предписания врача. Начал активно перестраивать детскую. Марлин сперва очень расстроилась и ходила сама не своя. Она решила, что раз у нас появится свой ребёнок, то она нам больше не нужна. Потребовалось много времени, чтобы убедить её в обратном, но, нам это удалось. Я так же занималась с ней.       Винсент пропадал на работе почти сутками. На мне, разумеется, было всё хозяйство и забота о Марлин. Она плохо читала и писала. А на следующий год мы планировали её отдать в школу, куда она рвалась. Но вначале надо было догнать весь материал. И я с ней занималась всё свободное время. Кроме этого, я ещё успевала обвязывать всю семью. В общем, обычные заботы замужней женщины.       Так мы жили месяца два, пока нас не огорошили новым указом, согласно которому изменились суммы налогообложения. Видите ли, время тяжёлое, послевоенное и правительству необходимы были средства на то, чтобы поднять нашу страну. Причём были нужны не только финансовые пополнения, но и территории, да и что греха таить, здания. Поэтому поступили следующим образом. Резко возросли налоги, плата за жильё. Особенно досталось тем, кто, стараясь хоть как-то выкарабкаться из финансового кризиса, открывал своё дело.       Если и раньше регистрация его была делом обязательным, но кое-кто ухитрялся это обойти, то теперь всё ужесточилось. Стали ходить по домам и так далее. Налоги для предпринимателей стали такими, что их могли выплачивать и не разориться только очень крупные частные компании, типа Шин-ра, имеющие сверхприбыль. Если человек не мог длительное время выплатить налоги за жильё, которые от месяца к месяцу росли, как снежный ком, его попросту выгоняли на улицу. А жильё или сносили и на месте его строили другое, или использовали по своему усмотрению.       Поэтому от бара нам пришлось отказаться. Мне было очень тяжело. Я понимала необходимость этого, понимала чувства Марлин и Винсента, что не любили этот бар. Да, я всё это понимала, но это было моё дело, моё детище, в которое я вложила столько энергии и сил, и мне было крайне трудно с ним расставаться. Хотя, я и сама, как Марлин и Винсент, устала от этой пьяни, обслуживания хамоватых клиентов, устала от того, что у меня нет нормального дома, где не шастают все подряд, и просто, как и они, хотела покоя. И потом, Марлин и новорожденному будет лучше расти в спокойной уютной обстановке.       Винсент был рад. Он и до этого, как только мы поженились, хотел нас перевезти в съёмную однокомнатную квартиру в Аджит, но она была для нас тесновата, и я так переживала из-за бара, что он мне оставил его, как игрушку. По-другому и не скажешь, бар «Седьмое небо» давно себя изжил. Прибыль особо он никогда не приносил. Так, позволял держаться на плаву, да и то, не как основная статья дохода, и его основная задача была в том, что он являлся прикрытием. Штаб-квартирой организации Лавина и моим домом. И нашими совместными усилиями за последние два года бар изменился настолько, что стал приносить немного больше прибыли, и теперь даже в самые патовые моменты теперь уже речь шла не о крупных убытках, а о нулевом балансе.       Но, всё равно, этого было недостаточно. Он так и не давал стабильного дохода. Лавина распалась. В общем, всё закончилось. И всё твердило о том, что надо двигаться дальше. Поэтому Винсент подсуетился и переоформил все необходимые документы на дом. И оба этажа стали жилыми. Я стояла в опустевшем зале, где не было ни столов, ни табуретов, в зале, где обычно в это время было шумно и много народа, и с грустью смотрела в окно, как Винсент снимает вывеску. Бар прекратил своё существование.       Винсент зашёл в зал. Поставил вывеску в угол, аккуратно прислонив её к стене. Подошёл и обнял меня.        — Всё хорошо.       Я прижалась к нему. Какой же он тёплый и родной. Когда меня обнимают его сильные руки, мне так надёжно и уютно. Они вливают в меня силу и уверенность. А ещё я таяла в его руках.        — Странно.        — Что?        — Ничего.        — Скажи, — он меня целует, гладит.        — Смеяться будешь, — уклончиво проговорила я.        — Не буду. Скажи.       Ага. Оно и видно. У самого же уже в предвкушении глаза так и сияют.        — Ну… Когда ты меня обнимаешь, у меня всё проходит. Весь негатив, тревоги и проблемы из головы куда-то вылетают и такое ощущение, что время замедляется, и мне хорошо, как после успокоительного. А ещё у меня проходит и физическая боль.        — И что же тут странного? — улыбаясь подначивает он.        — Ну, ты же говорил, что это дар от Хаоса, а ты теперь один же.       Смеется. Ласково так, не обидно.        — Хаос тут не причём. Дело в тебе.        — А?        — Просто дело в том, что ты меня любишь.       Возможно, он прав.        — Меня пугает будущее. Мы справимся?        — Не бойся. Я же с тобой. Мы вместе, а это немало.        — Да, это много.       Я прижалась к его сильному телу плотнее, поглаживая его по спине руками. Я таяла в его руках, тонула в его глазах. Его, эм… чисто мужское обаяние просто оглушало…

***

      Как я и предполагала, Клауда надолго не хватило. Скоро они к нам приехали. Юффи и Клауд. С момента нашей последней встречи, прошло полгода.        — Привет. А где Дензо? — просил Винсент.        — Он остался в Вутае, — ответила Юффи.       Зайдя в дом, они обалдели.        — Вот это да, — хором проговорили они.        — Да, теперь это просто дом, — ответила я, выйдя навстречу.       На мне было свободное платье, и поверх него я была укутана в шаль, хоть срок был уже немаленький, но животик сильно не выделялся, и бросался в глаза только когда я стояла боком в достаточно облегающих вещах:        — Проходите. Есть хотите?        — Угу. Спасибо.        — Сейчас накрою. Идите пока переодеваться.        — Что-то не видно Марлин. Где она? — спросила Юффи.        — О, она пошла к подружке в гости. Скоро вернётся.       И они ушли переодеваться. Первым вернулся на кухню Клауд. Стол был накрыт, и мы за ним сидели, поджидая их. Мы уже успели подкрепиться часа два назад, поэтому решили посидеть с ними просто за компанию.        — Слышал про новые законы? — начал Винсент. Его, как и меня, очень беспокоила судьба наших друзей.        — Ещё как. Меня недавно вытурили из церкви, где я жил. Они собираются её восстановить. Поэтому всех, кто занимают муниципальные развалины, выселяют на улицу.        — И где же вы сейчас живёте? Подожди. А квартира в Аджит? — встрепенулась я.        — Юффи у себя в Вутае. Дензо пока с ней. А я… Знаешь, я никогда не вёл осёдлый образ жизни. Какое-то время я спокойно прожил в Аджите с Дензо, недели три, а потом меня стали приглашать друзья на различные задания. И мне пришлось отправить Дензо к Юффи, чтобы кто-то за ним присмотрел, пока я разъезжаю. Так что я жил то там, то тут, пока недавно не вернулся в Мидгарн, в свою церковь. Вначале мы планировали жить в Аджите, пока плату не взвинтили так, что снимать стало очень дорого, и я не смогу платить за аренду и содержать семью. Год продержимся, а дальше… Аджит стал очень дорогим районом в последнее время. А Вутай стал непригоден для жизни. Там сейчас очень неспокойно. Да и Юффи хочет жить поближе к вам. Поэтому мы решили после свадьбы поселиться вблизи от вас.        — В соседней комнате? — уточнил Винсент, видно уже делая пометки, что куда перенести.        — Не, не настолько близко, — рассмеялась Юффи, стоя в проёме двери и с интересом присматриваясь ко мне, — просто мы тут приглядели неплохое место неподалёку. Я уже оформляю документы на продажу своего жилья в Вутае, и покупку новых «хоромин» тут, потом мы кое-что загоним. И переберёмся к вам под бок, купив жильё неподалеку. Тут заброшенные развалюшки не очень дорого стоят. Починим, и будет прекрасный двухэтажный деревянный дом.        — А жить где будете этот год? — спросил Винсент.        — Ну… Мы пока в разъездах всё. А потом мы перекантуемся в Аджите.        — Ясно. Я понимаю, почему вы хотите переехать из Вутая. У Юффи мало места, да и неспокойно там, такая жуть творится. Почему хотите сюда, тоже понять могу. Но вот чего я не могу понять, это зачем вам снимать из последнего квартиру в Аджите, когда вы можете этот год пожить у нас, и потом, что ещё за разъезды?        — Да неудобно как-то, — начала Юффи.        — Неудобно спать на потолке, одеяло слетает, — заявил Винсент наставительно. — Других возражений нет?        — Нет, — улыбнулась довольная Юффи.       Похоже, она была только за.        — Отлично. Сейчас поедем с тобой в твой Вутай паковать вещи и забирать Дензо, — сказал Винсент, и, обратившись к Клауду, сурово прибавил, — Додумался. Одного ребенка одиннадцатилетного оставить в неспокойном городе, где мародеры и банды всякие бесчинствуют.        — Я как-то не подумал. И потом, Винсент, наш район спокойный. Это далеко же!        — Что далеко, бывает очень близко. Ладно. Не дрейфь, за день с ним ничего не стрясётся. Я надеюсь. Давай, Клауд, выкладывай, что там ещё за разъезды, о которых вы упомянули.        — О, для этого мы и приехали, — оживился Клауд, — тут такое дело. Подожди, Юффи.       Юффи прекратила меня созерцать. На её лице возникло странное выражение, и она настойчиво и лихорадочно задёргала рассказывающего Клауда, за рукав, пытаясь ему что-то сказать. А он, отмахиваясь от неё, сообщил нам следующее. WRO искало добровольцев, чтобы очистить парочку подозрительных мест. И нам предлагалось опять идти в бой.        — Так вот, — продолжил он, — присоединитесь?        — Нет, — отрезал Винсент, — сам не пойду и Тифу не пущу. И тебе пора подумать о чём-нибудь более конструктивном, Клауд. А Юффи? А Дензо? Ты о них подумал? Может, уже хватит? Хватит воевать. Пора уже жить.       Да я и сама не собиралась.        — Да, я… как-то… понимаешь… я… — начал Клауд.       Думаю, дело в том, что он и сам понимал, что Винсент прав, но он просто не мог остановиться. Он воин, который ещё не научился жить в мирное время. Проще говоря, Клауд не знает, куда себя приткнуть, поскольку, кроме как воевать, он ничего толком не умеет делать. Но думаю, когда они поженятся с Юффи, та возьмёт его в оборот. И всё у них наладится. Закипел чайник. Я поднялась и потянулась за чашками. Шаль распахнулась. Клауд уставился на меня и выдал:        — Оп-па!       Да уж, Клауд, как всегда, сама деликатность:        — Сколько?        — Шесть, — смущённо пробормотала я, заворачиваясь плотнее в шаль.       Я уже привыкла. Сколько его знаю, Клауд никогда не блистал красноречием. Он был прост и прямолинеен и в словах, и в поступках.        — Клауд. Балда! Я тебя и так, и этак… — начала ворчать Юффи на вконец смутившегося Клауда.        — Ух ты, поздравляю! — подскочила ко мне Юффи и обняла, — Круть. Я буду тётей!       Клауд смотрел на меня взглядом, говорившим, «а ведь это мог бы быть мой ребёнок».       Может быть и мог. Я посмотрела на Винсента. А может и нет.       На меня глянул Винсент. Наши взгляды встретились. И я всё поняла. Им с Клаудом надо поговорить.        — Пойдём, я тебе покажу, какую детскую мы сделали, — сказала я Юффи.        — Давай!       Направляясь к двери, мы стали свидетельницами странного диалога.        — Так это теперь ваш дом? — уточнил Клауд.        — Да. Я оформил на него все необходимые документы.        — Нам тоже скоро придётся их оформлять. Трудно?        — Нет. Всё довольно просто и быстро. Если знаешь процедуру.        — И эта процедура имеет что-то общее с неким мучным изделием с жидкой начинкой? — ехидно поинтересовался Клауд.        — Ни боже мой! — рассмеялся Винсент в ответ.       За нами закрылась дверь, оставив их одних на кухне.       Странно. Мучное изделие с жидкой начинкой. В голове вертелось только…        — И при чём тут вареник? — недоуменно глянула на меня Юффи.        — Хотела бы я знать, — задумчиво ответила я.        — Ох, думаю, этих мужиков нам никогда не понять, — пожаловалась Юффи, подходя к комнате.        — Ну, как показывает практика, мужчин понимать не обязательно. Их главное гладить, любить и кормить вовремя, — рассмеялась я.        — Тифа!        — М? Кстати, как у тебя дела с Клаудом?        — Да ничего, — поморщилась Юффи, — не, он классный, и я его люблю. Но эта его войнушка доведёт меня до чёртиков! Да и эти его привычки дурацкие!        — Ну, это всё, пока он не женат. И потом, надо с кое-какими привычками просто смириться. Никто не идеален.        — Может быть.        — Ну, как тебе?        — Класс, — заявила Юффи, обозревая комнату.       И мы проговорили с ней долго.

***

      Через полчаса к нам пришёл Винсент и они улетели с Юффи в Вутай паковать первую партию её вещей и забирать Дензо. Вернулись они на другой день ближе к обеду. Дензо подрос. Он очень был рад нас видеть. Особенно Марлин. Они сразу же засели в её комнате играть. Наверху было четыре комнаты, поэтому две комнаты мы отдали Клауду, Юффи и Дензо.       В одной комнате жили мы с Винсентом, в другой — Марлин. Так как Юффи, хоть и сильно подросла за это время, но ещё не хотела таких близких отношений с Клаудом, то есть они ещё пока не жили вместе, Клауда и Дензо мы разместили в третьей комнате, а Юффи мы поселили в четвёртой комнате. И всем было хорошо.       Наступило утро. Я в комнате заплетала волосы Марлин, пока на кухне готовился завтрак. Винсент с Клаудом ходили по коридору туда-сюда, накрывая на стол. Юффи была в ванной. Она очень любит петь в душе, и этот день не был исключением. У неё хороший голос, и сегодня она громко, с огоньком, пела весёлую песенку и, судя по ритмичным всплескам, похоже, ещё и пританцовывала в такт мелодии. Песня была нам всем знакома. И вдруг я поймала себя на том, что сама, улыбаясь, мурлычу тихо её себе под нос, заплетая Марлин косы. Немного смутилась. Прислушалась. Услышав тихий мягкий баритон Винсента, проносящего мимо нас табурет, я улыбнулась. Не я одна такая.       А дальше… Короче. Песня подходила к концу, а Винсент пошёл на кухню за последними двумя табуретами. Путь на кухню лежал прямёхонько по коридору, мимо ванны. Винсент, остановился у самой двери ванной, дослушал последнюю строчку песни и, громко зааплодировав, весело сказал:        — Браво, детка, бис!       И тут одновременно произошли два события, на которые Винсент явно не рассчитывал. Клауд ломанулся из комнаты, чтобы проучить Винсента. В ванной раздался громкий всплеск, чертыханья Юффи, и дверь в ванную резко распахнулась. Винсент по инерции отскочил в сторону. Из-за двери в коридоре раздались оханья Клауда, которого сия дверь долбанула по колену, лишив его возможности дать Винсенту заслуженного пинка. На пороге ванной возникла рассерженная Юффи, наспех завёрнутая в махровое полотенце, и в одном тапке, собрата которого она воинственно сжимала в кулачке. Но увидев, что её обидчик смотрит с другой стороны, а из-за двери слышны стоны Клауда, она, охнув, выронила тапок, выглянув за дверь.        — Клауд! Прости. Тебе плохо? — покаялась Юффи, поддернув полотенце повыше.       Клауд, открыв рот, уставился на её съезжающий наряд.        — Мне хорошо, — проблеял Клауд.       Юффи глянула на Винсента, смотрящего на неё во все глаза. Он не проронил ни слова с момента открытия двери. Как только их взгляды встретились, Винсент поднял большие пальцы на обеих руках:        — Во!       То ли он оценил её пение, то ли её внешний вид, заметив, как она подросла за это время, то ли то, как она удачно спасла его от пинка Клауда. А может, всё сразу. Тем не менее, Юффи, покраснев до корней волос, подтянула повыше всё время съезжающее полотенце, сдавлено пискнула и захлопнула дверь.        — Винсент! — услышал он мой укоризненный голос из комнаты.       Что стар, что млад. Как дети малые.        — Тифа, ну… Я не ожидал. Правда, — начал оправдываться Винсент.       Он постучал в дверь ванной.        — Юффи, прости. Мне и правда нравится, как ты поёшь. И спасибо, что спасла меня от Клауда. Я, правда, это оценил. И… э… полотенце тебе очень идёт. Да-да. Ну, не сердись на меня!        — Ладно, — раздалось из-за двери обиженное ворчание.       Вот так и живём…

***

      В положенный срок у нас с Винсом родилась дочь. Здоровая красивая малышка. Назвали мы её в честь женщины, что сделала для нас так много, — Шаула. После рождения Шелл у нас начались проблемы с Марлин. Как бы я не старалась, я не могла ей уделять столько своего внимания, как раньше, потому что почти всё время у меня забирала забота о Шелл.       Марлин ревновала. Мы старались, как могли. Я, как бы ни уставала, ястаралась проводить как можно больше времени с Марлин. Если мы что-то покупали Шелл, мы обязательно покупали и Марлин. И самое главное, я никогда не просила Марлин присматривать за Шелл, потому что старший ребёнок не нянька, и это как раз в первую очередь то, что и обижает старших детей. Мы разрешали Марлин играть с Шелл. Только на руки ей я Шелл не давала, потому что она для Марлин была тяжёлой, и Марлин могла её уронить. Со временем ревность Марлин резко уменьшилась. Она поняла, что мы любим её тоже. И наконец она привязалась к своей маленькой сестрёнке, что с удовольствием играла с ней, когда немного подросла.       Через год Клауд и Юффи поженились. За этот год Клауд с Винсентом сделали небольшой ремонт в доме, купленном Юффи неподалёку. Теперь дом стал пригодным для жилья настолько, что можно было уже туда переселяться. Да, там надо было много чего ещё сделать, но там уже можно было жить. И они переехали туда сразу же после свадьбы.       Свадьба получилась хорошей. Народу было немного. Были всё те, кто был и на нашей свадьбе, плюс пара друзей Клауда из WRO. Я помогла Юффи сшить платье. Она была очень красивой невестой. Винсент был посаженным отцом, я — подружкой невесты, а Сида сделали шафером. Юффи любит Сида. Что ни говори, а он умеет обращаться с женщинами.       Ещё через год у Юффи с Клаудом родился первенец. Голубоглазый с тёмными волосами. Мальчик. Зак. Примерно в это же время у нас с Винсентом родилась девочка Мари, тоже обычный здоровый ребёнок и, как Шелл, с карими глазами и тёмными волосами. Обе девочки были похожи на меня, хотя в них всё же прослеживались черты лица Винсента.       Марлин увидела, что с рождением Мари мы стали меньше уделять внимания Шелл, и успокоилась окончатльено. Похоже, она, наконец, поверила, что дело не в том, кто кого больше любит, а совершенно в другом…       Клауд с Винсентом пропадали на работе. Мы с Юффи растили детей и занимались домашними делами. Часто мы выходили на детскую площадку все вместе. Зак и Мари спали в колясках. Двухлетняя Шелл играла с подружками в куклы, а тринадцатилетний Дензо с двенадцатилетней Марлин носились по двору со своими друзьями, играя в жмурки. И всем было хорошо, и все были при деле.       Так незаметно прошло пять лет. За это время Клауд окончательно сделал ремонт в доме. У них недавно родился второй ребёнок. Девочка, вся в Юффи. Назвали её Елена. Живут они хорошо. Клауд забросил свой меч и наконец почувствовал вкус жизни.       Что касается нас, у нас два года назад родился третий и последний ребёнок. Мальчик. Мы назвали его Рен. Рен вылитый Винсент, даже глаза его. Рубиновые. На этом мы решили остановиться, и сейчас у нас подрастает четверо детей. Как же быстро летит время. Марлин уже 17, Шелл семь лет, и в этом году она пошла в школу. Мари уже пять, она рассудительная и смешная. Рену исполнилось на днях два годика. Такой деловой, папин хвостик.       А как же моё дело? Отказалась ли я? Смирилась ли? Конечно же нет. Вывеска «Седьмое небо», аккуратно завёрнутая в ткань, лежит на антресоли и терпеливо ждёт своего часа. Да, это будет уже не бар, а нечто другое. И я знаю, что когда настанет время, мы вырастим наших детей, и ситуация будет более благоприятной, я всё же рискну открыть своё дело вновь. И в этот раз у меня всё получится. И Винсент меня в этом обязательно поддержит. И думаю, что у нас будет всё хорошо.

***

      В это время где-то по дороге на Мидгарн, Клауд возвращался со своим сыном домой. Они проезжали возле того места, где Клауд похоронил своего друга солджера Зака. Раньше там торчал заржавевший меч Зака. Теперь уже давно на том месте меча нет, а растут цветы. Клауд остановился и слез с байка. Его сын попросился с ним. Клауд снял сына с сидения, и они подошли к могиле. Всё было так привычно. Клауд всегда останавливался возле этого места.        — Папа, что это? Это могила?        — Нет, сынок, — сказал Клауд, погладив пятилетнего Зака по головке, — это место, откуда начались подвиги великого героя. Кстати, тебя назвали в его честь.        — Ух, ты! А ты мне про него расскажешь?        — Обязательно. Пойдём. Нас ждут дома мама и твоя сестричка.        — Ну её, она глупая какая-то, с ней мне неинтересно! И вы её любите больше! — фыркнул Зак.        — Зак, не говори глупости, мы тебя очень любим, просто Елена же маленькая ещё. Ей всего два годика. И она много чего не умеет.        — А когда я сам могу повести? — деловито спросил Зак, устраиваясь на сиденье мотоцикла Клауда, куда тот его посадил.        — Когда подрастёшь.        — Ну вот.       Глядя на своего задорного сына Клауд невольно улыбнулся. Характер, как под копирку… С возвращением в этот мир, Фэйр…