psychoteraphy

«Количество баллов – 82. Вы подвержены депрессии. Советуем обратиться к психотерапевту». Усталый взгляд бродил по монитору. Обратиться к психотерапевту. Вроде бы сетевые тесты не были точными, но каждый раз выдавали один и тот же результат. Процентом больше, процентом меньше, но всегда один и тот же. Часы отсчитывали далеко за полночь, бессонница отсчитывала давно вечность. Чувство двухчасового сна сухим пятном отпечаталось на языке и не желало уходить. Сквозь тонкую стенку, обклеенную старыми газетными вырезками, слышался ровный храп соседа, настолько тихий, будто кто-то забыл закрыть преисподнюю. Бэк сдавал комнату уже больше года, насколько он сам помнил, и каждую ночь его квартира становилась похожей на обиталище оживших перфораторов. Не то что бы его это раздражало, просто.. Да, его это раздражало, однако искать квартиранта в таком районе было практически невозможно, а этот парень нашелся чуть ли не чудом, спасшим Бэка от скопившихся счетов. Примерно с того времени, а может и чуть раньше, Бэкхен увлекся психотестами, упорно посылавшими его куда подальше. Ветер лениво колыхал занавеску, задевая оголенное плечо парня. Он сидел в растянутой стирками майке, прижав колени к груди, и молча смотрел на рабочий стол ноутбука. Бэк любил летние ночи, когда можно просто настежь открыть окна и часами сидеть возле подоконника, дожидаясь рассвета. Рассвета, который не испортит ни остывший до омерзения чай, ни храп того же соседа за стенкой. Нет, летние ночи всегда были для него чем-то особенным, если ни чем-то личным, что было только для него. А на заднем плане в глубинах колонок играла мелодия группы со странным названием. I’m flying kite in the breeze just I was thinking that I should see someone Just to find out that I’m alright. Через несколько часов тихий женский голос в глинтвейне струнных аккордов встретит еле узримую багровую полосу на сером небе, а на продрогшие плечи уснувшего парня под звук приоткрытой двери ляжет теплое одеяло. Так начнется утро очередного понедельника. В комнате больше не гулял прохладный ветер, а окно покрылось капельками полуденного дождика. Наверняка воздух уже проникся сырой свежестью и запахом выстриженного с утра газона, пусть и неширокого, но все же ярко зеленеющего под окнами. С их последнего этажа его было почти не видно. Казалось бы, подумаешь, всего лишь пятый этаж, но, огражденный белеющим заборчиком, изумрудный прямоугольник показывался жителям «верхушки» всего лишь малой своей частью. Бэкхен помнил, что там, под мутной пластиковой крышей росли желтые, как маленькие солнышки, маленькие цветы, название которых он знал смутно. Для него все желтые цветы с детства были одуванчиками. И эти тоже не были из ряда вон выходящими. Раньше соседка выращивала розовые кусты, которые впоследствии растаскали местные дети. Но эти были гораздо приятнее пошлых пестреющих бутонов, и в глубине души парень почему-то был благодарен тем маленьким балбесам за их проказы. Он стоял возле окна, вглядываясь в небо сквозь усеянное моросью стекло. На полу лежал клетчатый плед и до сих пор работающий ноутбук с пережеванными песнями в плеере – наверное, сегодня Бэк спал на полу, хотя и не помнит этого. А с кухни, как по расписанию, доносился запах подгорелого омлета и свежесваренного кофе. Его сосед сидел на подоконнике, упираясь ногой в бок плиты, и без особого интереса смотрел беззвучную передачу о выращивании мексиканских кактусов. Завернутый в одеяло, Бэкхен оперся плечом о дверной косяк и не спешил перейти порог. Уход за зелеными ежами не заинтересовал бы его и под страхом смертной казни, а потому он перевел взгляд на парня. Тот в свою очередь не обращал никакого внимания на своего соседа, лишь заправив выбившуюся рыжую прядь за нелепо оттопыренное ухо. «И что бабы в нем находят. Он же на бомжа похож» - брезгливо думал Бэк, окинув взглядом будущую личинку садовода. - О.. – предмет изучения оторвался от ящика, взглянув на парня. – С добрым.. днем. Он посмотрел на часы и кивнул в подтверждение своим словам, на что Бэкхен, скорее всего, многозначительно закатил глаза. - Придурок. Чанель уже давно перестал реагировать и считал это своеобразным «Доброе утро», которым Его-Высочество-Бён-Бэкхен никогда не удостоит тоскующие по нежности и любви ёлевские ушки. Да и в принципе здесь ни к чему были эти сопли, они хоть и делили одну квартиру на двоих, но все равно были чужими друг для друга людьми. Пак был уверен, что Бэк и своих детей будет посылать к чертовой бабушке, будь у него потомки. А пока таковых не имеется и в мыслях, честь страданий выпала обладателю рыжих волос, порой забывающему, что косяки в этом доме открыто сохнут по его высветленной макушке. Утро понедельника было монотонным, как если бы на него опрокинули банку с серой краской. Несмотря на вовсю светившее солнце и нежно-лазурное небо, которое, по мнению Чанеля, любил его полусонный сосед, этот день не отличался от всех прошлых и всех будущих понедельников.