Скажи, что любишь меня...

— Ты слушаешь? Эй, Артур! – Хонда окликнул меня, дернув за рукав пиджака. — А? – опомнился я. Весь сегодняшний день я витал в облаках. Все проходило мимо меня. В воздухе пахло предстоящими праздниками. Я и сам был взволнован. Экзамены закончились, и сегодня последний день занятий. Родители уехали с Джес в Америку. Я остался один. От одной мысли, по телу бегут мурашки, осознавая, что дом в моём распоряжении, а завтра уже рождество. Это ведь первое наше с Кику рождество. Хотелось бы его провести незабываемо. Только он и я. Но отчего-то я только больше волновался. — Я спрашиваю, что мне приготовить на завтра? – Хонда серьёзно посмотрел на меня, в его руках была пачка каких-то журналов. — Да не знаю я. А обязательно надо что-то этакое готовить? — А ты как думал, — он положил передо мной всю эту гору макулатуры, я лишь настороженно на них посмотрел. – Выбирай что понравится, — сказал Хонда, подсаживаясь рядом. – Это кулинарные журналы, я специально их купил, — подперев рукой подбородок, он смотрел на меня и улыбался. Я медленно повернулся к Хонде, посмотрел на него, потом на эту «маленькую» стопку журналов. Сглотнул, и взял в руки первый попавшийся. — При-ивет, — от неожиданного хлопка по спине, я выронил из рук журнал. — Ваня, — радостно произнес японец. — Ага, — русский был на удивление счастливым и улыбчивым. В последнее время Брагинский был темнее черной тучи. Ни с кем не разговаривал, сторонился нас, прогуливал уроки и футбольный клуб. Его нестабильное поведение меня настораживало. — О, что вы делаете? – Ваня заметил на нашей парте склад кулинарных журналов и потянулся к одному. — Ээ… — я замялся, не знал, что и сказать. — Я попросил Артура выбрать, что будем на стол ставить. Хочу сам всё приготовить. — Аа… — Ваня серьёзно посмотрел на журнал, пролистал, и кивнув, вернул Хонде. – Этакий семейный вечерок затеяли. — Что-то типа того, — пробубнил я себе под нос, перевернув глянцевую страницу. Ваня наклонился к нам, положив руки на мое и Хонды плечо, и тяжело вздохнул. — Завидую я вам, парни, — окинув нас взглядом, он улыбнулся. В его аметистовых глазах сверкнула печальная нотка. – Вы так друг друга любите, — внезапно он сжал нас в своих объятьях. – Даже плевать на то, что вы парни. Эй, вы не знаете, почему мне так не везет? — Ты о чем? – я удивленно покосился на Брагинского. — Ту, что люблю, делаю вид, что не люблю. А она всё понимает, и играет со мной по моим же правилам, — он глубоко вздохнул, также глубоко и шумно выдохнул. — А? – Кику также удивленно посмотрел на Ивана. – Это ты на что намекаешь? — Хм, — усмехнулся русский. – Да так, я сам собой говорил. Ну ладно парни, пойду я. Счастливого вам рождества, — уже у выхода из класса прокричал Ваня, и весело помахав нам рукой, удалился из помещения. Мы с Кику обменялись удивлёнными взглядами, и пожали плечами. Что с ним происходит, мы по-прежнему не могли понять. После занятий, Хонда заставил меня тащиться с ним по магазинам, покупать продукты. Тяжелые сумки пришлось тащить естественно мне. И почему у меня такое странное ощущение, что в наших отношениях, вся тяжелая работа достаётся мне? Так или иначе, выбора у меня не было. Поникнув, я еле плелся за Кику. И откуда в нём столько энергии? Хотя…в отличие от меня, он идет налегке. — Ну, кажется, всё купили — довольно произнес Хонда, пересматривая свой список. У меня же, не было сил даже ответить ему. Ноги подкашивались, плечи опустились, спина согнулась. Я мечтал добраться поскорей домой, и завалиться в кровать. — Эй, Артур, — Кику дернул меня за руку, и стремительно потянул в сторону. – Смотри, — он указал куда-то прямо. — Что там? – я сощурился, но так и не смог понять, что его так возбудило. — Я давно хотел сделать совместное фото, — с оживленным детским интересом пролепетал японец. – Пойдем, пойдем, — настойчиво он тянул меня за руку в сторону фотокабинки. Домой я пришел поздно. Изнеможенный и выжатый, я смог только доползти до кровати. Почувствовав под головой мягкую подушку, веки налились свинцовой тяжестью, и я сам не заметил, как заснул. Утром меня разбудил звонок мобильного телефона, звонил Хонда. — Да? – зевая, ответил я. — Ты спишь ещё? — Уже встаю, — ну вот, я так вчера устал, что готов был проспать ещё целые сутки. — Вечером я приду к тебе, не забудь — Кику было очень приподнятое настроение. Спать лечь я уже не мог, иначе нагоняй мне обеспечен. На часах было только 10:15. «Ещё такая рань» — почесав затылок, я потянулся и пошел приводить себя в порядок. Дома всё было уже украшено, мама с Джес постарались на славу. Чувствовался дух рождества. Но в отличие от родной Англии, в Японии было совсем иначе. Другие люди, другая культура, это естественно. И рождественский настрой у людей совсем другой. Только дома пахнет тем рождеством, к которому я привык с детства. Мама знала, что я остаюсь один, и заранее напекла любимое печенье с корицей. Сам я не рисковал подходить к плите, в готовке я не силён. Далеко не силён. За окном падали мягкие снежные хлопья. Я стоял у окна в гостиной и наблюдал за этой зимней идиллией. В голову нагрянули воспоминания. «Это моё первое рождество в Японии» — подумал я, вспоминая Англию. Тут же, накатили воспоминания о детстве, о наших семейных вечерах. Я вспомнил, как мы с братом долго не ложились спать, лишь бы застать Санта Клауса. И какое разочарование было для нас, когда мы узнали, что это отец переодевался в Санту. От этих воспоминаний мои губы сами растянулись в улыбке, я вспомнил множество смешных моментов. Но после на меня напало уныние и осознание того, что это вряд ли когда-либо повториться. От окна веяло холодом. Я продрог, но что-то загадочное, таинственное было во всем этом. Снег усилился, и было трудно что-либо разглядеть на улице. Не думал, что в Японии бывает такая погода. Я бы ещё долго так простоял, если бы не дверной звонок. Оторвавшись от своих размышлений, я не спеша вышел из гостиной. Тяжело вздохнув, ещё раз всё прокрутил в голове, и открыл дверь. С порога сразу же залетело несколько снежинок, посвист ветра снаружи обдал меня леденящим холодом. — Ну и метель на улице, — в дом прошел Кику с кучей каких-то пакетов. Лица его почти не было видно, парень замотался в шарф чуть ли не по макушку. – Даже не припомню такой погоды. — Правда? – я помог ему снять шарф и курточку. Хонда передал мне все свои большие пакеты, что принес собой. — Уютно у вас, рождеством так и веет, — японец с интересом осматривал мой дом, выражая восхищение о том, как хорошо он украшен. — Ага, — выкрикнул я с кухни. – Слушай, Кику, может, не стоило так много готовить, — я доставал содержимое пакетов. Содержимого оказалось довольно много. — Хватит ныть, выкладывай. На часах было 18:30. Кику решил все по правилам сделать. Заставил меня перетаскивать здоровенный обеденный стол в гостиную. Красиво разложил все приборы и тарелки. Правда, мне ничего со стола брать не позволил. При попытке стащить кусочек чего-либо, я получал по рукам. — Сказал же, не трогай, — погрозил он мне. Надув губы, я отвернулся. «Ведет себя как мамочка с непутевым сыном». — Артур? — А? – повернулся я на голос Кику. — А у вас что-нибудь из горячительных напитков есть? — Что? Зачем тебе? – шокировано смотрел на японца. — Ну как зачем? – Кику замялся, щеки побагровели. — Ну, есть, — «Надеюсь, родители не заметят пропажи пары бутылок», молился я про себя. — Неси, — воодушевился Хонда. — Сколько времени? – спросил я у Кику, уже сидя за столом. — 22:00, — посмотрел на наручные часы он. Я приобнял Хонду за плечи, повалив его на свою грудь. Он прижался ко мне сильней, обняв меня за талию. — Это моё самое счастливое рождество, — проворковал японец. – Я очень, очень рад. — Ага, — я смотрел на него и улыбался. Угораздило же меня влюбиться в него. Ничего не могу с собой поделать. Была бы моя воля, то вообще его от себя бы не отпускал. А интересно, есть ли у нас будущее? Никогда об этом не задумывался. Мы же парни, и дети вряд ли у нас будут. А как об этом сказать родителям? Неужели это всё меня волнует? Ну…если только чуть-чуть. Я услышал тихое сопение у себя на груди. Бедняжка за сегодня так утомился, что заснул. — Поспи немного, — тихонько произнес я, поглаживая его по голове. «После приезда в эту страну, прошло много времени. Поначалу я думал, что адаптироваться мне будет трудно. Но в итоге, я быстро освоился. Правда, не совсем быстро, но много времени это не заняло. Здесь, я нашел свою любовь, от которой так старательно открещивался. Всё как будто во сне. Мне иногда кажется, что вот-вот, я открою глаза. И всё исчезнет» — я осторожно переложил Кику на свои колени, его лицо завораживало меня. Это милое посапывание в такт вздоху и выдоху. Его черные пряди немного спали на лицо. Ресницы казались такими по-девичьи длинными и густыми. Я рукой слегка провел по его щеке, поправил непослушную прядь. Умиленно смотрел на это чудо. Моё чудо. «Как я жил раньше без тебя? Ты другой. Отличаешься от них. Хоть ты и не девушка, но ты намного лучше всех их вместе взятых. Хм, интересно, почему всё вышло именно так, а не иначе?» — я поднял голову наверх, ухмыльнулся, и тяжело вздохнул. Я не мог понять, почему мне так тяжело на сердце. Опустив взгляд на Хонду, я немного наклонился, и поцеловал его в макушку. «Он так сладко спит» — немного прищурив глаза, смотрел на него и улыбался. «Я так люблю тебя. И я знаю, что ты понимаешь это без слов. Но почему-то меня не покидает странное чувство. Чувство пустоты и потери. Я боюсь потерять тебя?» — испуганно посмотрел на Хонду — «Да, я боюсь этого больше всего на свете. Расстанемся ли мы когда-нибудь? И что будет после этого? Артур, ты дурак, о чем ты только думаешь?!» — я стукнул себя по голове, стараясь выбить глупые мысли. Тяжело вздыхая, я не мог понять сам себя. Что меня тревожило? И связано ли это с Хондой? Много вопросов, и ни одного ответа. Облокотившись на спинку дивана, я глубоко вздохнул, и вдруг почувствовал, что Кику заерзал. Стало интересно, а сколько времени то прошло? Не успел я дотянуться до часов, что стояли на тумбочке, как Кику сонно поднялся с моих колен. Он посмотрел на меня, сладко зевнул, потянув руки к верху, и протер глаза. Дотянувшись до часов, я увидел на электронном циферблате 23:30. — Сколько там, — потирая глаза, сонно пробубнил Кику. — Половина двенадцатого, — ответил я. — Ну я и поспал, — в очередной раз потянувшись, Хонда упал на меня, обняв за шею. – Хм, — улыбнулся он. — А? Что-то не так? — Нет, всё хорошо — хихикнул он, поднялся повыше и оказавшись на одном уровне с моим лицом, провел рукой по моей щеке. Я вздрогнул от его прикосновения. Он смотрел мне прямо в глаза. Эти глубокие темно-карие глаза. Мне кажется, я в них тонул, это словно зыбучий песок, и я уже в нем с головой. Остановив свою руку на моём подбородке, он прильнул к моим губам. Обняв Хонду за талию, я ответил на этот поцелуй. Словно долгожданный оазис в пустыне. Я не мог оторваться от японца, как и он от меня. Вдруг послышался бой часов: наступила полночь. Кику отстранился от меня, в панике указывая мне на бокалы. От этого поцелуя мы всё ещё тяжело дышали. — Наливай, скорее! – скомандовал Хонда. Я только и успел выкрутить пробку из бутылки, как Кику поднес мне бокалы. — Фух, успели, — улыбнулся Хонда. — С рождеством. — Мм, с рождеством, — кивнул Хонда. «Это наше, особенное рождество. Этот год мне подарил тебя. И этими мгновениями я обязан тебе. Ты мой лучик света. Моя надежда на завтрашний день» Опустошив содержимое бокала, Кику любезно наполнил мне его снова. Это продолжалось до тех пор, пока я понял, что не могу трезво оценивать ситуацию. У меня всё плыло перед глазами, язык заплетался. Мне казалось, что я начал что-то объяснять, но как будто тело и разум отделились друг от друга. Внутри что-то засвербило. Кику казался очень счастливым. Он раз за разом наполнял мой бокал снова и снова. Я чувствовал себя далеко не трезвым. Вино оказалось крепким. — Артур? – медленно подкрадывался ко мне японец. — Что? – стараясь рассмотреть его ехидное лицо, спросил я. — Хм, — его ухмылка была подобно дьявольской, уголки губ приподнялись, в глазах горел пугающий огонёк.