Скажи, что любишь меня...

Устроившись поудобнее на стуле, я обнял коленки и уткнулся в них лицом. Мысли разного рода приходили в мою голову. Что же со мной происходит? Потихоньку я стал осознавать то, с чем смириться никак не мог. Для меня это было противоестественно, пугающе, но всё же, где-то в глубине души мне было интересно, что может из этого выйти. Сколько бы я об этом не думал, всегда прихожу к одному и тому же. Неужели я… — Эй, Артур. От неожиданности я чуть не упал со стула, спасло то, что я успел зацепиться руками за сиденье. — Д-да? – отдышавшись, ответил я. — Как ты относишься к Хонде? – спросил Брагинский, не отрываясь от кулинарного искусства. — В-в каком смысле? – я был очень удивлён. Почему он так неожиданно захотел спросить меня об этом? «Небось мысли читать умеет. Тогда получается, он слышал, о чем я сейчас думал» — и в панике схватился за голову. — Ну, я же вижу. Он для тебя больше, чем друг, не так ли? — Да о чем же ты? – я соскочил со стула. Лицо залилось краской от смущения. — А чего ты так занервничал-то? – Брагинский стоял ко мне спиной, но и так было видно, что он улыбается, отчего по всему телу пошла дрожь. — Ээ….ну….Хонда….он….он мне…..друг – кое-как произнес я – «и чего это я так занервничал? Он ведь и правда мне просто друг.» — Хм. – ухмыльнулся Ваня. Да что с этим русским? Сам не может ответить, зато задаёт такие смущающие и внезапные вопросы. Да и вообще, почему я засмущался? Что тут такого, когда кого-то называешь другом. Другом…. Другом ли….? Поняв, о чем говорил Брагинский, осознав весь ужас положения, я ещё очень долго находился в шоке. Он точно умеет читать мысли, интересно, почему он спросил именно это. На часах было 21:00. Я тоскливо поглядывал на часы, то и дело вздыхая от скуки. Ваня выгнал меня с кухни, сказал, что я мешаю ему творить. Да и вопросы его выбили меня из колеи. Почему это он так ни с того ни с сего решил спросить? Голова шла кругом. Я тихонько массировал голову, приложив указательные пальцы к вискам. Хонда всё ещё спит. Вздохнув очередной раз, я встал с дивана. В гостиной было сумрачно и тихо. Я подошел к окну, занавешенному шторами. Приоткрыл их и увидел, что на улице довольно светло. Закат едва начал багроветь, проглатывая один за другим лучи заходящего солнца. Стоя у окна, я любовался вечерним небом. Брагинский жил в тихом районе, и суматохи тут не было. Только было слышно, как дети ещё гуляли, бегали и смеялись на улице. Такая гармония вокруг. Теплый майский день подходил к концу, и природа словно прощалась с уходящим днём. Я ещё долго так стоял и не мог налюбоваться. Люблю такие моменты. Вернуться с небес заставил шум сверху. Послышалось шуршание, потом скрип паркета наверху. Я мгновенно среагировал на этот шум, и поспешил выйти из гостиной. Единственный кто был на втором этаже дома, это Кику. Подойдя к лестнице, ведущей наверх, я увидел улыбающегося Ваню. Заметив, меня он повернулся. — Небось, проголодался? – дружелюбно поинтересовался он. Я кивнул в ответ, на что он снова улыбнулся. Признаюсь, временами он меня пугает. Такое чувство, что это очередная его маска, и никто толком не знал, что за человек этот Брагинский. Жестом он пригласил меня пройти на кухню. Когда я зашёл туда, то увидел, что Хонда уже сидит за столом и держится за голову. — А, Артур. – Увидев меня Кику улыбнулся, на что я в очередной раз отвёл свой смущённый взгляд. — С-с тобой всё в порядке? — А, да, всё в норме. – Уверил меня Хонда. — Ну –вмешался русский, раскладывая тарелки. — Давненько я не ел твоей стряпни, — сказал Кику, когда Ваня поствил перед ним тарелку. Русскую кухню пробую впервые, и не сказал бы, что я разочарован, скорее наоборот. Но то, что это было для меня в новинку, это да. В целом, остался доволен. Два раза попросил добавки. После ужина время пролетело быстро. Долго играли в приставку, не заметив, что уже перевалило за полночь. Ваня предложил ночевать в гостиной, после чего он встал и ушел. Тогда как мы с Кику продолжали играть в приставку, войдя во вкус. Через несколько минут Брагинский вернулся с тремя спальными наборами. Он разложил на полу три футона и подушки. Время было действительно позднее. Мы выключили приставку, и первым делом отправились в ванную комнату. Брагинский, быстро умывшись, покинул нас раньше. Мы остались с Хондой в ванной вдвоем. Осознав это, я почувствовал дрожь в коленках и учащенное сердцебиение в груди. Смотря на него, то и дело ловил себя на мысли – «Он милый. Так, стоп. Он парень и милым быть не может», — после начал мотать головой. — Артур? Что с тобой? – удивленно спросил Хонда, приблизившись ко мне на очень близкое расстояние. Подняв взгляд и увидев, насколько он близко, отскочил как ошпаренный, залившись в краске. — Д-да ничего. – Выдавил из себя и первым вышел из ванной. Спустившись в гостиную, мы обнаружили спящего Ваню, и сами не преминули тут же улечься. После того как я лёг, я долго не мог уснуть, ворочаясь из стороны в сторону. Да и мысли в голову лезли одни и те же, верней всплывало одно и то же лицо. На улице ярко светил месяц убывающей луны, свет через щель шторы падал прямо на меня, от чего уснуть казалось невозможным. Повернувшись на другой бок, упёрся взглядом в спящего Кику, как раз повернутого ко мне лицом. Сердце бешено заколотилось, наровясь сломать грудную клетку. Спавшие на лицо волосы делали его привлекательней и невинней. И то, как он дышал… Голова закружилась только от одной мысли. Опомнившись, я с ужасом понял, что приблизился к его лицу на близкое расстояние, от чего проснулся Кику. Я был в ужасе, такая неловкая ситуация. Сердце бешено заколотилось. Мы смотрели друг на друга. После, я мгновенно отскочил и развернулся в другую сторону. Приложив руку к губам – «Боже, я чуть не поцеловал его». После я провалился в сон и больше ничего не помнил. Наутро, первым делом вспомнился ночной инцидент, отчего было стыдно смотреть Хонде в глаза. И вообще, я пытался избегать встречи с ним. Дожидался, когда они с Ваней выйдут из ванной, так как не хотел оставаться там с Кику наедине. Умывшись, я пошёл в сторону кухни, где на столе ждал завтрак, остатки вчерашней Ваниной кулинарии. Когда я зашёл на кухню, то не сразу заметил, что мы с Хондой одни. После того как я понял это, я старался смотрел в тарелку и только в тарелку. — Артур, что с тобой? – поинтересовался Кику. «Чёрт, я даже ответить нормально не могу, так волнуюсь, аж сердце в пятки ушло» — сжав руки в кулаки, пытался собраться с мыслями. Молил бога, чтобы Кику не вспомнил о том, что произошло ночью. — Это было недоразумение, ведь так? – поникнув голову продолжил Хонда. — А? – удивленно посмотрел на него. – А, д-да, недоразумение. Но по непонятным мне причинам, японец только погрустнел, как будто ожидал иного ответа. Дальше мы продолжили доедать завтрак в тишине. Первым ушел я. Уверив ребят, что надо спешить домой. Мне и правда надо было спешить, иначе Скотт прибьёт. Да и сегодня кто-то должен приехать к нам. Я предполагал кто, но надеялся, что ошибаюсь. Хоть кто, лишь бы не она. И как я раньше не понял, что тот сверток, который дал мне Скотт был адресован ей, да и вообще, почему я должен его отдавать. Никакого уважения ко мне нет. Удрученный мыслями, я не спеша шел домой, и всю дорогу молился, что мои предположения не верны.