Драбблы по комиксам.

Муви-канон, автор интерпретировала заявку на фик про обмен телами. Ей всё время кажется, что она не может вдохнуть полной грудью. Пеппер теперь часто просыпается по ночам от чувства удушья и долго стоит у окна, опустив голову и жадно вдыхая прохладный воздух. В груди она постоянно чувствует тяжесть, давление. Врачи говорят, что это психосоматическое. Пеппер помнит все занудные объяснения — реактор размещен так, что никак не влияет на естественный процесс дыхания, но это не помогает. Она не может спать, часто вертится, пытаясь найти более удобное положение, в котором эта тяжесть исчезнет. Теперь её иногда кажется, что в минут волнения кровь толчками стучится не в виски, а недовольно колотиться о металлическую дугу, пытаясь вытолкнуть инородное тело. Её раздражает, что как бы много не было одежды, голубой свет всё равно не прикрыть, не спрятать. Он остается вечным напоминанием. Теперь Пеппер всё время чешется, потирает шею, скребёт плечи. Иногда задумавшись она не замечает, как может расцарапать себя в кровь. И приходит в себя только когда скрюченные пальцы сводят судорогой. Она как будто пытается выцарапать эту тяжелую штуку. И только мысли о шрапнели, которая всё ещё сидит в теле, заставляют Пеппер пытаться сдерживать себя. Теперь ей часто снятся кошмары. В этих снах она как будто слышит, чувствует, как медленно, но верно двигаются вперед уродливые мелкие кусочки металла, как неумолимо они рассекают мышцы, пробираются всё дальше, всё ближе к своей цели. В этих снах она видит, как у сидящего напротив Тони начинает идти кровь изо рта, в глазах появляется ужас, и она знает, чувствует, что он не может вздохнуть из-за этого проклятого реактора в груди! Она просыпается от ласкового шепота, мягких объятий и странно привычного и успокаивающего холода металла у промокшей от пота спины. Тони рядом так же, как раньше она была рядом для него. — Тшшш, Пэп, это сон, — почти неслышно говорит он. — Дыши, ты можешь. Она глубоко вдыхает и снова чувствует неловкость и вину. Пеппер слишком хорошо знает, что сам Тони не может этого сделать. Она слишком хорошо знала его привычки, чтобы не заметить перемены после плена. Тони стал спать с открытым окном. Он слишком часто барабанил по реактору в задумчивости или растирал кожу рядом. Он слишком привык к темной и плотной одежде. Со временем Тони привык к реактору. Пеппер — нет. Она поворачивается к нему лицом, и Тони мягко целует её глаза, вытирает слёзы. — Ты слишком чувствительная, да? — в голове теплая усмешка. — И ты слишком переживаешь за меня. Сама Пеппер может пока только молчать. — Я сделаю операцию, Пэп. Уже недолго осталось, потерпи, хорошо? — в его голосе просьба и извинение. — Зато потом обещаю, ты сможешь уничтожить эту штуку самым эффектным способом. — Я смогу её взорвать? — улыбается Пеппер. Она уютно устраивается в его объятиях. Слишком чувствительная… Старк привык к реактору, с ним он стал Железным человеком, но он готов пойти на риск операции лишь бы она перестала изводить себя. «Ну и кто тут чувствительный?» спрашивает себя Пеппер, прежде чем уснуть.