Пью за вас двоих

«Роскошные виллы на берегу лазурного моря, уютные бунгало, что ласкаются солнцем, просторные апартаменты, за окном которых перед Вами расстилается весь город как на ладони, маленькие домики, спрятанные от суеты, в окна которых заглядывают ветви фруктовых деревьев… Наше агентство по недвижимости «Union» поможет Вам приобрести дом Вашей мечты. В нашей компании работают только высококвалифицированные сотрудники, которые помогут подобрать Вам дом, в котором Вы будете чувствовать себя прекрасно. Мы позаботимся о Вашем уюте и удобстве, а наши риэлторы помогут Вам подыскать максимально подходящий вариант будущего жилища. Также мы позаботимся о продаже Ваших помещений, компания «Union» сделает все возможное, чтобы в самые короткие сроки Вы получили положительный результат. Для нас важны наши клиенты. В числе достоинств компании «Union» - большое количество филиалов и партнеров по всему миру. Обратившись к нам, Вы можете приобрести или арендовать недвижимость в любой интересующей Вас стране. Мы предоставляем своим клиентам огромный спектр услуг, в числе которых: оформление надлежащих бумаг, консультации по всем интересующим Вас вопросам, предварительный осмотр недвижимости и т. д. Наш главный офис находится по улице Св. Андреаса, офис №27, 11-й этаж. Также вы можете обратиться за справкой по указанному номеру или написать нам на электронную почту. Мы позаботимся о Вас и Вашем уюте». – Господи, когда же этот дождь прекратится. В моей голове – монотонное жужжание офисной техники, что постепенно становится похожим скорее на большую надоедливую муху. В моих ушах – звук бьющихся капель воды о стекло. Капли настолько крупны и тяжелы, что порой кажется, что это и вовсе атмосферный лед – град. Но это всего лишь навязчивая дробь воды, что превращает мой город в размытое серое пятно – невзрачное, едва ли не призрачное. – Он уже несколько дней льет, не переставая. Пальцы уже порядком устали от ритмичных постукиваний по клавиатуре, а подушечки, иногда мне кажется, и вовсе скоро сотрутся. Груз ввода всех данных нашей фирмы по недвижимости лежит на кончиках моих пальцев. Слишком ответственная работа, к которой следует относиться со всей серьезностью. Одна неверная буква или цифра – и вся компания может оказаться на дне мусорной корзины. Не стоит недооценивать работу скромного секретаря. Можно сказать, от меня зависит, что будет с компанией завтра. – Я каждое утро похожа на мокрую курицу, когда прихожу на работу. Как пугало с огорода моей тетки… Господи, пусть я стану невидимым для нее. Глаза начинают немного побаливать от долгой неотрывной работы за компьютером – белый и черный уже порядком раздражают сетчатку. Спину ломит – постепенно все больше сгибаюсь над клавиатурой. Ноги затекают время от времени, что очень неприятно. Я пару раз моргнул, ощущение – будто песок в глазах, отрывая сосредоточенный взгляд от монитора, разгибаю напряженную спину и двигаю ногами под рабочим столом, чувствуя, будто тысячи иголочек покалывают кожу. – А ей ведь, наверно, в радость этот ливень. А он у нее вообще сейчас идет, как думаешь? Или это только мы такие счастливые?.. Господь не услышит наши молитвы. Уже заканчивается обед у сотрудников компании «Union». Люди лениво и неохотно возвращаются на свои рабочие места, ведя возбужденные беседы. Они бы с большей радостью продолжили попивать кофе из кафе этажом ниже. Кстати, о кофе. – Я слышала, что в Майями сейчас солнце жарит ужасно. И как после этого любить эту чертову Природу? Гребанный дождь. – Эл, Бога ради, закрой уже рот, – не выдержал я в конце концов. Я устало потер глаза, желая избавиться от ужасного ощущения сухого зуда, и раздраженно посмотрел на свою напарницу – мисс Эли Брос. Она так же, как и я, является секретарем фирмы по недвижимости. Вот только она встречает потенциальных клиентов и гостей и бегает по мелким поручениям нашего босса, когда я сижу у компьютера, занимаюсь документацией и отвечаю на телефонные звонки. Если бы у меня были такие же длинные ноги и глубокий вырез в блузке, я бы тоже общался с гостями. Но я только приношу кофе своему шефу. Кстати, о нем. Его до сих пор нет. – Фрэнк, не разговаривай со мной так. Я не твоя подружка. – Но это никогда не мешало тебе капать мне на мозги. Почему ты не можешь просто притвориться, что меня здесь нет? Ты поругалась со всеми своими подружками? Она поджала губы, отводя взгляд. Кажется, я задел то, что сделало ей больно. Видимо, про ее подруг я верно заметил. Только никакого удовольствия от ее явной боли я не испытывал. Скорее слабое желание поддержать, но я лишь перевел взгляд за окно, где тарабанили будто свинцовые капли воды. Может, сейчас обеденное время уже и подходило к концу, но на улице было темно и холодно. Дождь забрал все краски дня, превратил все многочисленные здания мегаполиса в убогие мрачные склепы, жмущиеся друг о друга, будто ища тепла у соседа. И так на протяжении почти недели. Солнце уже и забыло о существовании моего Сан-Франциско. А ведь оно наверняка сейчас где-то за этими грузными и хмурыми облаками, что грозятся свалиться вниз… Сейчас бы сидеть под теплым пледом и смотреть фильм, чем находиться в душном офисе и терпеть отвлекающий разговор своей напарницы. – И ты еще надеешься на повышение? – фыркнула девушка, пряча невзначай затронутые чувствительные окончания, что воспалились, за бетонной стеной – снисходительной улыбкой. – Удивительно, как мистер Уэй все еще не уволил тебя за твой язык. – Мой язык никогда не был помехой для качественного выполнения работы. Для нашего шефа я слишком ценный сотрудник, чтобы меня лишаться. Она лишь фыркнула. Желание помощи не исчезло – насильно подавилось. Эл не оценит моего желания. Именно поэтому ее каблуки зацокали по полу – она возвращалась на рабочее место прямо напротив меня, в привычной манере покачивая бедрами. Я почти уверен, что она и ее грудь получат повышение, чем я и мои короткие ноги. Хотя, мой босс не может быть настолько поверхностным. Я нервно постукивал пальцами по столу в кухне офиса, каждые тридцать секунд оглядываясь на лифт, замечая отсутствие в нем особо важного человека. Волнение и тревога все нарастали – мистера Уэя все не было. Я делаю уже вторую кружку кофе, выпивая каждую, когда та начинала остывать, смутно осознавая, что делаю. Не могло же его дождем смыть. Он никогда не опаздывает. – Фрэнк, прекрати строить из себя невесть что. Работа не ждет. Конечно. Только необоснованное волнение с каждой минутой все больше мешало сосредоточиться на выполнении работы. Вероятно, у моего босса есть серьезные основания, чтобы опоздать. Но он вряд ли посвятит меня в свои дела. Нужно просто постараться выкинуть из головы всю чепуху и сосредоточиться на мерном звуке, что издают пальцы, встречаясь с клавиатурой. С ним все хорошо, он в порядке… Черт. Неверные цифры. Я чуть не обанкротил фирму. Пальцы совершенно не слушаются, поддаваясь нервному ритму сердца. Эл искоса поглядывала на меня черными подозрительными глазами. Замечает, что я несколько минут смотрю на закрывающиеся и открывающиеся двери лифта. Замечает, что я не двигаюсь, затаив дыхание и наблюдая за выходящими из кабины людьми. Замечает, что я слишком взволнован и рассеян. Перевожу взгляд на нее, говоря первое, что пришло в голову: – Он должен был выписать мне премию сегодня. Она фыркает – удовлетворяет свое любопытство. Пусть лучше думает так, чем узнает, что мне смертельно необходимо просто увидеть нашего шефа, убедиться, что с ним все хорошо… Это уже переходит в манию какую-то. Глупое сердце скачет от вида босса – ему никто не объяснит, что любить собственного начальника глупо и безнадежно. Попробуй объяснить капризному двухлетнему ребенку, что он не может забрать того большого мишку себе домой. Да и трудно просто контролировать чувства, когда не знаешь, что сейчас с тем, кто запускает сотни взрывных химических реакций в теле. Дверь лифта вновь открылась. Ноги сами решили все за меня – я оказался в вертикальном положении, опираясь руками о край стола, забыв о работе. Но прежде, чем я смог сделать что-то еще, Эл со всех ног бросилась к шефу. Обычно серьезное и солидное лицо сейчас искажено в гримасе злости. Его зеленовато-карие глаза сверкают темными чувствами, что незаметно впитались вместе с дождем. С кончиков темных волос, которые не сумел скрыть зонт, срывались капли, стекая по шее, прячась где-то за воротником белоснежной рубашки. Идеально выглаженный костюм скрыл от непогоды зонт, хоть и низ брюк был испорчен брызгами грязной воды. Но непредусмотрительно обутые туфли издавали чавкающий звук, стоило ему только сделать шаг. – Чертов дождь, чертов город, чертова машина! – злобно прошипел шеф, отмахиваясь от Эл, словно от назойливой мухи, когда она подбежала к нему с салфетками, лишь пихая ей свой мокрый зонт. Его озлобленная на всех и вся фигура, промокшая и замершая, прошла мимо меня, ругая все на свете и проклиная всех итальянцев. Эти чмокающие звуки и ругательства стихли, как только мистер Уэй скользнул в свой кабинет, с грохотом захлопывая за собой дверь. Все работники, что находились в офисе, переглянулись – некоторые усмехнулись, некоторые просто устало вздохнули. В любом случае, их не особо волновало, что их шеф может подхватить воспаление легких или чего похуже. Многие бы даже были не против этого. Во всякой компании существуют такие злобные акулы, которые охотятся за креслом босса. Облегчение постепенно увлекало меня в свои любовные объятья, когда я варил третью кружку кофе – на этот раз мистеру Уэю, ведь я знаю, что он ему сейчас необходим. Сердце перестало биться беспокойной птицей в грудной клетке, отвлекая меня чувством тревоги, что заполнило все тело. Теперь я могу быть точно уверенным, что с моим начальником все в порядке – относительно. А сейчас ему нужно согреть свои онемевшие от промозглой погоды пальцы и привести себя в порядок. – Подлиза, – прошептала Эл, когда увидела меня с кружкой горячего напитка для Уэя. Лучше в ее глазах я буду подлизой, чем человеком, что искренне беспокоится за здоровье любимого мужчины. Ей, как и всем другим, вовсе не обязательно знать, какие теплые чувства разливаются у меня внутри при виде шефа. У нас уже несколько месяцев с ней негласные соревнования из-за желания получить должность секретаря-референта – какое-никакое, но повышение. Только если у нее в арсенале была яркая губная помада и короткие юбки, то я просто старался выполнять свою работу как можно лучше. Едва ли шансы равны. – Ненавижу эту погоду. Мой босс метался по кабинету, ища бумажные полотенца, а его преследовал этот чмокающий звук мокрой обуви, из-за чего он морщился еще более. Все движения были резкими, отрывистыми – он был ужасно зол и раздражен. Но губы, как и пальцы, дрожали отнюдь не от мрачных чувств – ему было холодно. Пусть даже на дворе июнь. – Ваш кофе. Едва взглянув на мою фигуру в двери, он принялся обтирать светлую кожу шеи бумажными полотенцами, продолжая расхаживать по помещению, разыскивая, вероятно, что-то. Будто если он остановится и уделит мне секунду внимания, это станет слишком большой честью. – Мистер Айеро, вы все документы на завтра подготовили? – холодным тоном поинтересовался босс, словно меня самого выбрасывая под хлесткий дождь. – Да, – сдержанно подтвердил я, желая не опуститься в его глазах. – Документы для подписания контрактов с итальянской компанией оформлены. Мистер Уэй скинул с плеч чуть влажный пиджак, аккуратно повесив его на спинку собственного кресла. Он с какой-то гадливостью посмотрел на свои мокрые туфли, от которых теперь следы по всему кабинету, и раздраженно вздохнул. – Прекрасно. Все должно быть идеально. Мы не можем их потерять. Я слышал эти слова уже тысячу раз, но все равно кивнул, понимая, насколько важно это для босса. Слишком много труда затрачено для привлечения внимания этих итальянцев, чтобы мы могли что-нибудь испортить в самом конце. Все еще продолжив стоять у двери, я заметил, что бледные щеки мужчины начинают постепенно розоветь, белые губы приобретать особо яркий оттенок – совсем не похоже, что пару минут назад холодные струи воды хлестали ему в лицо, а ноги до сих пор мокрые. У него, вероятно, жар. На лбу выступили меленькие бисеринки холодного пота, которые мужчина поспешил убрать чуть дрожащей рукой. Длинные пальцы ослабили хватку галстука-удавки на шее, ведь в помещении было достаточно тепло. Его блестящие глаза обратили внимание на мою пристально наблюдающую за ним фигуру. – Можете идти, – как-то придушенно произнес Уэй, опускаясь в свое кресло. – Я хочу, чтобы завтра все прошло прекрасно. Эти итальяшки должны быть нашими. Мне хотелось предложить ему горячего чаю с лимоном и медом вместо обычного кофе, хотелось коснуться его лба и убедиться, что у него нет температуры, хотелось… хотелось просто убедиться, что он действительно в порядке. Он бы явно не был в восторге от того, что я могу дотронуться до него или как-то позаботиться. Лучше действительно удалиться, чем вызывать недовольства шефа своей чрезмерной опекой и беспокойством за него самого. Едва ли он будет доволен. Мое рабочее место встретило меня кучей бумаг и характерным жужжанием техники, когда я опустился в кресло, придвигаясь ближе к столу, против воли поглядывая на закрытые двери мистера Уэя. Кажется, это началось где-то после месяца работы в компании «Union». Просто в какой-то момент я словил себя на мысли, что мне нравится смотреть на Уэя, нравится наблюдать, как он властным и приказным тоном обращается со всеми, оставляя для меня редкое «что бы я без тебя делал» после особо долгого рабочего дня, просто нравилось ощущать на себе пристальный взгляд оливковых глаз и являться причиной его редких и скромных улыбок. Просто нравилось быть рядом. С каждым днем я замечал за собой, что все больше мои мысли занимает мужчина за дверью, а не цифры на экране, что легкий трепет охватывает сердце, едва глаза замечают его вышедшую из кабины лифта высокую стройную фигуру в всегда идеальном костюме. По коже прокатываются слабые импульсы, когда он ненароком касается меня и не особо спешит отрываться… Это похоже на… будто он связал меня – едва ли он это сам понимает. Но я почти физически ощущаю эти невидимые нити, что обвивают все тело и подчиняют каждый мускул – и это лишь невзначай брошенный взгляд. Этот мужчина подобен для меня сладкому наркотику, к которому я не имею права привязываться и попросту не имею права на него. Всем прекрасно известно, насколько наш шеф любит девушек – Эл мне поведала чудную историю. Один Бог знает, насколько сильно мне хотелось тогда задушить эту длинноногую красотку с яркой помадой на язвительных губах. Но эта холодная маска, вечно серьезные и сосредоточенные на работе глаза и все жесты, что заставляют на секунду затаить дыхание - лишь признак полного погружения в работу. Это ужасно обидно и несправедливо, это заставляет меня чувствовать себя лишь предметом мебели для удобства Уэю. Даже это повышение – это только предлог быть ближе к нему, возможность сопровождать его на различные встречи и иметь возможность на заграничные поездки в интересах фирмы. Мое сердечко питает слабую надежду, что, когда он узнает меня лучше, когда мы станем немного ближе в общении, он сможет увидеть во мне не только еще одного серого клерка из его компании. Просто хочу, чтобы он меня узнал. Едва ли меня в повышении волнуют деньги, как Эли. Но все, чего я пока добился, это редкие «что бы без тебя делал» поздним вечером и уставшим голосом. Мой рабочий день плавно подходил к концу, когда мне нужно было занести мистеру Уэю документы на подпись. Когда я вошел в его кабинет с нужными бумагами, то невольно застыл на полпути к его столу. – Мистер Уэй, вам плохо? Голову мужчины с закрытыми глазами подпирали руки, из его чуть приоткрытых губ вырывалось нервное поверхностное дыхание, а ноздри чуть вздернутого носа широко раздувались. Грудь прерывисто вздымалась от тяжелого дыхания, что создавалось ощущение, будто каждый вдох дается ему с огромным трудом и едва ли не болью. Мокрые волосы прилипли к вспотевшему лбу и шее, создавая совсем иной образ нашего обычно такого статного босса – хрупкий, болезненный. Вся солидность куда-то делась с этого изнеможенного красивого лица, где лихорадочно блестели щеки и губы, а плечи подергивались от каждого вдоха. – Ты что-то хотел? – вместо ответа утомленно спросил он. Вероятно, он не собирался притворяться, что все в порядке. Он лишь чуть приоткрыл тяжелые веки, поглядывая на меня уставшими блестящими каким-то огнем глазами. Но и ставить меня в известность о его состоянии он тоже не был намерен. – Сколько сейчас времени? – Я документы вам принес, – протягивая ему то, о чем говорил, продолжая внимательно разглядывать лицо Уэя, желая впитать как можно больше, просто ответил я. – Около семи. Он выпрямился в кресле и не особо заинтересованно пробежался по бумагам, не желая ознакомиться, поставил свою подпись и отложил их обратно. А я все не мог просто наблюдать, как он мучает самого себя, сидя в этом кабинете, выслушивая сухие речи своих работников, когда ему так плохо. – Может, вам лучше отправиться домой раньше? Усталость в глазах сменилась недовольством, словно я залез туда, куда не следовало – впрочем, так и есть. Он дерганым жестом провел по своим темным волосам, поджимая губы, переводя взгляд в свое панорамное окно. – Мне кажется, вас не должно касаться мое состояние. Это не входит в ваши обязанности. Вик часто говорил мне, что я имею слишком мягкое сердце и нрав. И еще что я похож на пластилин. И сколько бы я не противился и отрицал его слова, я и сам понимаю, что это так. Даже сейчас я опускаю голову, судорожно сжимая край пиджака, стараясь еще более не раздражать своего босса. – Я хочу, чтобы завтра вы обо всем позаботились, – через секунду говорит все же мужчина. – Мало кто может справиться так же хорошо, как вы. Надеюсь, вы меня не разочаруете. Такие простые слова… Но я чувствую, как какое-то нежное и теплое ощущение селится где-то внутри меня, заставляя поднять голову и улыбнуться уголком губ. Это все равно что сказать «Эй, Айеро, ты молодец. Я доволен тобой». Можно считать, что он признался, что я ценен для него. – Но, думаю, вы правы. Я действительно пойду домой. Я нехорошо себя чувствую. Постарайтесь завтра сделать все на высшем уровне.