Пью за вас двоих

Середина Октября

Если сравнивать большой город с провинциальным, то разница налицо. Провинциальный лучше. Относительно, конечно. Есть любители – стоит посчитать, сколько этих любителей. Если перечислять все их достоинства и недостатки, отличия и схожести, это будет слишком долго. Да и бессмысленно. У каждого свой вкус, у каждого свой фаворит, и переубеждать кого-то глупо. Поэтому я просто расскажу, что выбрали наши герои. Сейчас здесь разлили краски. Словно на каждый листок и травинку Художник взбрызнул цветными каплями. На траву – сожжено-золотистый и грязно-миртовый – видать, лень одолела Художника на тот момент, потому что земное одеяние выглядит мертвецки убого. Или просто этому Существу было неинтересно это занятие – все зависит от степени интереса и заинтересованности в собственных действиях. Если смотреть чуть выше – буквально, – он хорошенько расщедрился, вымалевывая каждый сантиметр листьев деревьев и кустов. Матушка Осень делает регулярные заказы у Художника. Над каждым из листочков кропотливо работал этот Виртуоз, выполняя заказ, карминовым, медным, хвойным, порфировым, янтарным, рудным, пунцовым, рыжим, еловым, канареечным, багровым, шафрановым, охровым… В глазах рябит. На каждом, даже самом крохотном листочке сотни оттенков и переливов, что создает впечатление какой-то сказки – потому что все эти цвета яркие и насыщенные, глянцевые. Художник славно владеет кистью, когда желает. Все аллеи и парки, небольшой лесок, что укрывает город, пестрит и словно говорит цветом «Добро пожаловать». Но этот Художник достаточно неряшлив – он задел рукавом мутную воду и пролил ее на пространство небосвода. Он грязный и неприглядный – надвигается грандиозный ливень. Чугунные тучи огромны и нависают над землей, словно огромные призрачные корабли. Они будто подвешены на очень тонкие ниточки и нависают низко-низко, что – вот-вот – и рухнут на землю, придавливая своим многотонным весом всех и вся. Там, где тучи не коверкают небо, виден исчерна-синий и клубящийся мышиный. Темное небо приглушает цвет на земле – не так больно смотреть. Тяжелое небо сочетается с бледно-насыщенной травой, приглушает феерию оттенков листвы. Где-то далеко уже сверкает молния и грохот набирает обороты. Грандиозный ливень, что продлится не один день. В этом городе не настолько много людей, чтобы твои соседи с края городка тебя не знали, и не настолько мало, чтобы скучно провести свой праздник. Фактически, здесь все друг друга знают, здесь принимают чужаков с опаской, но голодным интересом. Люди милые, если заткнуть им рты пирогом, – излишне болтливы. Джерарда и Фрэнка они встретили с глубочайшим чувством непонимания и неловкости. Просто не знали, как к ним относиться, да и сейчас не знают. Городок гудел первые… три недели. Одиночные домики стояли на ухоженных участках. Скромные и грандиозные, старые и новые – город растет. Местное население было жадным до цветов – они выкрашивали свои дома во все оттенки, что им приглянулись на образцах. Начиная от традиционного белого и заканчивая глубоким бурым. Внутрь лучше не заглядывать, пока вас не пригласили. Замечательная черта этого города – здесь любят яблоки. Сады вокруг домов засажены этими плодовыми деревьями, а летом они создают прекрасную тень для отдыха или обеда на свежем воздухе. Любят георгины и смешных розовых фламинго, гномиков в шляпках. Еленбург. Город-спутник – город на любителя, город на ценителя. Представьте, каково очутиться здесь после долгих лет проживания в сером городе. Это было именно то, в чем нуждались Джерард и Фрэнк. Джерард, когда познакомился с этим городом ближе, назвал его кукольным. Или будто он вырезан из детской разукрашки. Этот город привел его в восторг. Город детства Айеро значительно вырос с его юношеских лет. Было немного странно приходить в супермаркет, когда всего десяток лет назад здесь был скромный магазин комиксов. В любом случае, он рад, что вернулся домой, ведь теплых воспоминаний у него все же больше, чем темных. Идея вернуться домой, к своим истокам, посетила его внезапно, и вместо того чтобы ее отмести как абсурдную, она подвергалась тщательному анализу около года – именно около года назад эта идея и появилась. Но вряд ли Фрэнк решился бы раньше на это – здесь слишком много знакомых лиц. Приезд матери и ее рассказы еще более воспалили этот вопрос, Бари чем-то напоминал его детство, хоть он и отрицал это, но тем не менее Айеро все равно не вернулся бы сюда сам, а Вик уже прижился в большом городе, и просто запихнуть его к себе в сумку он не сможет – чисто физически. Он сказал в тот переломный день Джерарду: – Вернемся домой? В этом городе нам не место. Нельзя отрицать того факта, что и Джи уже порядочное количество времени подумывал переехать в какой-нибудь тихий укромный городок, обзавестись семьей и посадить яблоню. Таким людям, как Айеро и Уэй, никогда не будет комфортно в большом городе. Либо городская пыль их заметет, либо они возьмут такси до ближайшего аэропорта. Сражаться или изменить весь город они не в силах – лучше уйти, пока не поздно. Вместе они решили выбраться из бетона и серых костюмов, вместе они изменили свои жизни. Сейчас им как никогда хорошо, и они счастливы – ничего более желать не надо. Дом Джерарда и Фрэнка находится в самой гуще этого вырезанного городка. Он сравнительно скромен, но не менее выразителен. Благородный бежевый двухэтажный домик с выкрашенным заборчиком в солнечный цвет и несколькими зрелыми яблонями, доставшимися им от прежних хозяев. Он не отличался помпезностью и внутри. Все довольно умеренно, но умеренность не отметает вкуса. Здесь преобладали различные оттенки молочного и в компанию шоколадного, солнце любило дом – любило ласкаться в большие окна и будить по утрам, хозяева любили босиком ходить по ворсистым коврам и в особо холодный осенний день разжигать небольшой огонь в камине стариной отделки. Маленькие детали завершали образы каждой комнаты – у каждый был свой. Джерард, как и его старший на одиннадцать минут брат, любил маленькие вещички. Только если Джаред симпатизирует фарфору и хрусталю, то Джи известняку и глине – ракушкам и глиняной посуде. Фрэнк только посмеивался, видя очередную чудаковатую ракушку, которую невесть откуда достает его возлюбленный. А сам в то время развешивал по стенам маленькие картины, написанные тушью и акварелью. Эти мелочи странным образом только сближали их. Сейчас они в просторной гостиной. Убранные тяжелые шторы позволяли видеть безобразие природы через прозрачное стекло. Вместо обычного журнального столика стоит стол, заполненный угощениями, шесть стульев окружают его – шесть людей сегодня собрались за ним. – Черт, – едва слышно прошипел Фрэнк, очередной раз вздрагивая от оглушающего грохота. Этот день планировался солнечным и ясным, сейчас они должны были быть на веранде и готовить барбекю, а не сидеть в доме. Чертов дождь опять все испортил. Раскаты грома слышатся все ближе и ближе – скоро Еленбург утонет в воде. Всех гостей придется поместить в их доме, пока не закончится это безобразие. – И как вам ваша новая работа? – любопытно спрашивает миссис Айеро, с теплым сердцем глядя на сына и его возлюбленного. Фрэнк собирается что-то сказать, но в последний момент изменяет своим желаниям и бросает быстрый взгляд на рядом сидящего Джи, ища помощи. – Мне нравится работать в школе, – улыбается уголком губ тот. – Я всегда любил детей. – И никогда не знаешь, что они учудят в следующее мгновение, – все же бормочет Айеро, начиная нервно теребить свою салфетку. – Я учу детей, чьи родители когда-то были моим одноклассниками. Это… странно. Следить, как сменяются поколения. Это, пожалуй, меньшая из проблем. Его порядком напрягают дети, которые смотрят на него с широко раскрытыми глазами, и особенно старшеклассницы, что любят похихикать на его занятиях. Но особенно выматывает его один паренек, что откровенно издевается над ним, – ни для кого не секрет, кем он является в действительности, с кем он живет и с кем делит постель. Кажется, о них узнали еще тогда, когда они только решили сюда переехать. Все хорошо никогда не бывает. Фрэнк предполагал, что именно так будет. Но главное, что Джерарда все устраивает, как он говорит, а Фрэнк сам разберется со всем. Он уже не маленький мальчик, в образе коего был совсем недавно. За последнее время он значительно вырос. Он больше не боится. – Ты всегда можешь работать у меня на ферме, – белозубо улыбается отец, что сидит рядом с матерью. – Поверь, там поколения сменяются еще быстрее. Фрэнк поморщился, представляя всех этих погубленных животных, но мистер Айеро лишь снисходительно усмехается. У них вообще с отцом странные отношения. В один момент они могли свободно разговаривать, но уже в следующий этот почетный мужчина натягивает циничную маску. В отличие от матери, которая о многом позаботилась – в том числе и работе – после переезда своего сына и его возлюбленного в родной город, отец все еще не мог привыкнуть к тому, что его единственный ребенок предпочитает людей своего же пола. Этот человек старых принципов. С великой неохотой произошло их с Джерардом первая встреча. После этого знакомства, которое прошло тяжело и болезненно для Фрэнка, мистер Айеро утащил Уэя на охоту на два дня, оставив сына одного дома гадать, вернется ли его возлюбленный домой вообще или нет, а если и вернется, то без какой части тела. Джерард был похож на загнанную собаку, когда вернулся, и, простонав что-то вроде «знал бы ты, чего я натерпелся ради тебя», он рухнул на пол и наотрез отказался подниматься. Кстати, он подстрелил белку. Неплохо для человека, который впервые держал оружие в руках. И все части тела были на месте – Фрэнк все тщательно проверил. После этой охоты сколько бы отец Айеро не пыжился, он не мог отрицать, что Джерард как человек ему нравится – вряд ли бы девушка подстрелила что-то, кроме дерева. И тем не менее мужчина продолжал свой маскарад – скорей из принципа, чем из реальной причины. Линда сделала его сердце мягким еще в молодости. Он рад, если Фрэнк нашел свою вторую половинку. – Не представляю я Фрэнка в закатанных шортах и убирающим лопатой дерьмо, – усмехается Вик, озорно глядя на друга. – Будешь яйки у куриц отбирать, а потом с веником от петуха бегать… – Тсс, мы за столом, – шикнул на него Кем, под столом наступая на его ногу. Вик оглянулся на парня рядом, и его глумливая усмешка преобразилась в мягкую улыбку и блестящий взгляд. – Без проблем. За ними все наблюдали. Фрэнк был впечатлен. Ему долго не удавалось заткнуть этого светловолосого оболтуса, а тут практически одним словом. Этот бледный паренек с чистыми глазами определенно способен изменить Вика в лучшую сторону. И, пожалуй, только они одни сами не замечают, насколько влюбленными и поглощены друг в друга выглядят. Красивая пара – уравновешивают друг друга. Кем понравился всем без исключения – даже отцу Фрэнка, за что тот порядком злился. Весьма двусторонние отношение к Кему у Фрэнка. Мистер Айеро издал притворный кашель, привлекая внимание. Он говорит: – Ну так что, Фрэнк? – Он говорит: – Ты скажешь, по какому случаю сегодня пошел дождь? Ты ведь не просто так всех пригласил? Мужчина приподнимает густые брови, мотивируя сына говорить. Фрэнку становится трудновато дышать. Слишком много изучающих глаз – все смотрят на него. Он сглатывает тяжелый ком в горле, и уже хотел было снова безмолвно просить помощи у Джерарда, но взял себя в руки. Он взрослый мужчина, в конце концов, он не должен быть мягкотелым. – Да, я действительно пригласил вас не просто так… Раздается особо сильный раскат грома. Раздается высокая трель дверного звонка. Без лишних слов Фрэнк поднимается из-за стола и направляется к входной двери. – Я уже думал, ты не успеешь, – с невероятным облегчением говорит парень припозднившемуся гостю. – Входи. Гость проходит внутрь дома и захлопывает за собой дверь – слышатся первые торопливые капли, что вскоре превратятся в нечто. Словно дождь ждал, пока последний втайне приглашенный человек доберется до этого городка. Прибывший разувается и снимает верхнюю одежду. Он выглядит взволнованным. – Мама, помнишь, я рассказывал про брата Джерарда? – входя обратно в гостиную, молвит Фрэнк, указывая рукой на следом вошедшего мужчину. – Это Джаред Уэй. Старший Уэй был в светлых джинсах и белой рубашке. Глаза внимательно, но как-то осторожно смотрели на одного особого человека за столом, что поджимал губы в нерешительности. Джерарду хотелось одновременно две вещи: встать и заставить брата уйти, чтобы он ничего не смог испортить, и принести с кухни еще один стул. Он не знал, чего он хочет больше, он не знает, почему этот человек вообще сейчас здесь. – Я подумал, что это хорошая идея, – аккуратно говорит Фрэнк, подходя ближе к возлюбленному. – Пригласить его сюда. Айеро легонько сжимает плечо Джи, желая, чтобы он встал и подошел к своему брату, что в один миг утратил весь свой образ крутого босса и холодной мрази. Сейчас он просто нерешительный человек, который не знает, куда себя деть от всех этих взглядов-рентгенов. Но он потерпит, если брат позволит ему извиниться. Джерард медленно поднимается на ноги и короткими, невероятно тягучими шагами, словно он идет по меду, направляется к своему брату. То, что происходит сейчас, когда они встречаются глазами, называют мистической связью близнецов. Говорят, один другого может понять без слов – просто посмотреть на него, словно разом проникнув во все его мысли и эмоции. Сейчас они безмолвно пытаются выяснить, стоит ли что-то менять в их отношениях, стоит ли вообще пытаться. Джаред протягивает руку для мирного рукопожатия. Его близнец даже не смотрит на нее. – Извини, – тихо шепчет припозднившийся гость, когда вместо рукопожатия брат сжимает его в крепких объятиях. – Хорошо? Я рад… – Просто закрой рот, – беззлобно говорит Джи, утыкаясь носом куда-то в его волосы, особенно тепло вновь чувствуя своего брата. Видимо, они оба понимают, что нужно что-то решать в их взаимоотношениях. Таким людям, как они, – близнецам, – нельзя быть в плохих отношениях. Мистическая связь близнецов – они на подсознательном уровне чувствуют друг друга, и будет хорошо, если это будет что-то светлое и хорошее, а не темное и липкое – ненависть и злость. С такими чувствами на сердце тяжело жить – каждому. Лучше все решить. Между ними нет злости уже давно, ненависти и подавно – Джерард на самом деле рад, что Фрэнк втайне от него пригласил его брата. Он еще раз поразился, насколько его возлюбленный внимательный к нему, ведь он заметил, как ему плохо из-за конфликта с братом. Присутствующие люди наблюдали молча, испытывая острое чувство неловкости, – это был слишком личный момент, чтобы при нем присутствовать. Они прятали глаза, старались отвлечься на что угодно и были безмерно рады, когда Фрэнк заговорил у своего места с бокалом в руках: – Что ж, я планировал целую речь, но чувствую, что она летит к чертям. – Он с секунду смотрит в рубиново-красную жидкость в своем бокале, словно там были все ответы – он просто собирается с духом. Он поднимает глаза и встречается с каждым взглядом, на губах появляется тонкая улыбка. Он легок и безмятежен, когда говорит, не чувствует дискомфорта или опаски. Он говорит то, что есть, не скрывая и не визуализируя ничего. Его родные либо примут все, как есть, либо отвернутся от него сейчас. В любом случае, он знает, что его сердце будет чисто, а совесть легка. – Я не хочу, чтобы это звучало как-то пафосно, поэтому просто скажу, что мы с Джерардом решили устроить свадьбу в феврале. Я пойму, если вы сейчас встанете и уйдете, но перед этим я бы хотел, чтобы вы знали, что я вас люблю, я вами действительно дорожу, и мне важно ваше слово, потому что каждый из вас в той или иной степени спас меня. И я был бы счастлив, если бы вы остались сейчас со мной. Я нашел то, что искал всю жизнь, в жизни, и не отступлюсь больше; независимо ни от чего, я буду сражаться за свое счастье. Сейчас мне нужно, мне важно знать: будете ли вы со мной? Большая победа маленького человека: никто не сдвинулся с места – лишь взяли в руки бокалы и сказали слова-пожелания. Большая победа: жизнь Фрэнка Айеро не представляется лучше на данный момент. Он счастлив. Его будут грызть сомнения и дурные предчувствия, Несчастья наступать на пятки, злая Судьба хватать за горло – это совершенно другая история. Он сильный. Он не боится. Наша история окончена. Жизнь Фрэнка Айеро продолжается.