August

- Миссис Хадсон, принесите скорее коньяк и нашатырь! – послышался откуда-то издалека такой знакомый голос Уотсона.        В нос ударил неприятный запах, Холмс открыл глаза и обнаружил, что лежит у себя в комнате на Бэйкер-стрит 221 b. Рядом с ним сидел его друг, он буквально заставил сыщика сделать глоток коньяка, после чего поинтересовался: - Холмс, что, черт возьми, произошло?       Вместо ответа Холмс огляделся, словно не веря своим глазам. Но он точно был дома – те же бордовые шторы, тот же шкаф с книгами и скрипкой на верхней полке, тот же мягкий ковер на стене. Вид у сыщика был ошеломленный. - Уотсон, - наконец произнес он, переводя взгляд на взволнованного доктора. – Мне самому интересно… - Я обнаружила вас, мистер Холмс, в гостиной без сознания, - вставила свое слово миссис Хадсон. – Я тут же послала за доктором Уотсоном. Вы со своими химическими опытами сведете нас с ума!       Холмс хлопнул себя по лбу, раздосадовано вздохнул и перевел взгляд на Уотсона. - Друг мой, не сложно вам будет убрать внизу? Я, пожалуй, слишком опрометчиво засунул эту пробирку в огонь! - Холмс, миссис Хадсон уже составила все, разрушенное взрывом, - с укором сказал доктор. Затем взял с тумбочки небольшую книжечку. – Только вот это она не убрала. Сказала, что это что-то ваше.       Холмс взял в руки книжечку и замер. Затем осторожно открыл ее, на первой странице красивым женским почерком было выведено: «Вечер августа». Это была та самая поэма, переведенная для него Зинаидой Евгеньевной. Мистер Шерлок Холмс рассмеялся, захлопнув книжку. - Значит, не сон! - Холмс, я не понимаю… - начал было Уотсон, пораженный таким странным поведением своего друга. - Забудьте, Уотсон! Забудьте! – Холмс прервал его, перестал смеяться и улыбнулся, хитро прищурившись. – Пусть, это останется моей маленькой тайной.