Мой наркотик

Взгляд на ноутбук, переехавший с ним вот уже во второй раз, напомнил Гааре о книге, которую они писали совместно с Какаши. Гаара не был уверен, хочет ли Хатаке и дальше работать с ним или писатель уже жалеет, что вообще с ним связался. Самому парню было тоскливо осознавать, что все это может закончиться. Он уже полюбил сюжет романа и вкладывал в свои части всю душу. Но кроме этого ему были дороги их с Какаши обсуждения и совещания, когда они вместе продумывали мысли и действия героев и находили свое собственное золотое сечение. И вот теперь… неужели все прекратится? Гаара медленно сжал в руке телефон. Он жил у Сая уже пару дней, и за все это время, не считая того последнего разговора, они с Какаши больше не созванивались. Захочет ли Хатаке вообще слышать о нем? Пластик телефона от долгого держания в руке стал горячим, а Гаара так и не решался набрать номер Какаши. Однако написать сообщение казалось нетрудным. «Какаши-сан, вы все еще хотите, чтобы я писал с вами книгу?» Ответ пришел сразу же. Всего одно слово. «Конечно». Гаара улыбнулся тому, как потеплело на душе, и ощутил глубокое облегчение. «Я так и не показал вам свои законченные части», - быстро написал он. Телефон оповестил о еще одном сообщении, и юноша посмотрел на дисплей. «Пришли мне их на почту». В конце был указан необходимый адрес электронки. Не теряя времени, Гаара отправил Какаши письмо с законченными частями, а в ответ тут же получил указания по поводу дальнейшего сюжета. Гаара был настолько рад возможности продолжать совместную книгу, что тут же сел за ноутбук и погрузился в работу. Прошло несколько дней. Они с Какаши приноровились обсуждать детали в переписке на «Фейсбуке», так что работа над книгой шла полным ходом. Это помогало Гааре чувствовать, что жизнь не стоит на месте. Кроме того, погруженность в работу давала ему возможность убегать от своих мыслей и ни о чем не задумываться. Крохотным уголком сознания Гаара понимал, что это не выход и что так не может длиться вечно, однако с легкостью отмахивался от собственных выводов и просто продолжал писать. Условия для этого складывались идеальные. Сай, казалось, тоже был полностью погружен в себя и целыми днями работал над своей картиной. Иногда он ворчал по поводу не вовремя закончившейся краски и, отставив мольберт в уголок, отправлялся в магазин. Гаара не был специалистом, но готов был поклясться, что картина уже давно была бы закончена, но Сай постоянно что-то в ней перерисовывал и подправлял, как будто конечный результат все не удовлетворял его. Должно быть, думал Гаара, человек, которому Сай собирался подарить полотно, много для него значит, иначе зачем художник так старается? В конце концов, Гааре стало любопытно, что же изображено на картине. На вопрос об этом Сай ответил, что ее содержание очень личное. Больше Гаара о ней не спрашивал. Иногда по вечерам Саю кто-то звонил, и тогда, после короткого телефонного разговора, он немного смущенно сообщал Гааре, что за ним скоро заедет друг, чтобы вместе погулять, и спрашивал, не хочет ли Гаара поехать вместе с ними. Но Сабаку но каждый раз отказывался. Причин для этого было предостаточно. Во-первых, возможная слежка. Во-вторых, очень скоро Гаара узнал, что «друг» Сая - это Итачи, и их отношения показались ему несколько неоднозначными. Мешать этим двоим не хотелось, равно как и приставать с какими-либо расспросами. Кроме того, Гаару несколько тяготила жизнь в однокомнатной квартире, где было крайне трудно побыть в одиночестве. Даже спать им с Саем приходилось на одном стареньком диване, поскольку никакого другого спального места у художника не имелось. Переехав к Саю, Гаара поначалу пришел в шок от такой «дикости» и с извинениями сообщил о решении подыскать себе другое жилье, но Сай только посмеялся и взял сумку с вещами из его рук, сказав, что насчет «приличий и стеснения хозяина» Гаара может не волноваться. Поэтому Сабаку но даже радовался, когда Сай отлучался из дому, ведь у него появлялась возможность хотя бы на некоторое время остаться одному и спокойно поработать над их с Какаши книгой. А еще Гаара избегал лишний раз контактировать с Саем, опасаясь смущающих вопросов о Какаши и обещанного продолжения разговора. Однако спустя несколько дней с переезда к Саю после очередного «заседания» с Какаши в соцсети Гаара, закрыв крышку ноутбука, неожиданно для себя почувствовал, что невыносимо скучает по писателю. Письма письмами, но живого общения с Какаши они не заменят. Гаара скучал по совместной готовке на кухне, просмотрам фильмов и игре в шоги. Он хотел услышать голос Какаши и почувствовать на себе его взгляд. Но что, если это всего лишь результат желания иметь нормальную семью? Какаши – человек, с которым чувствуешь себя комфортно и в безопасности. Он внимателен и умеет заботиться. Возможно, в его лице он, Гаара, просто обрел семью, о которой всегда мечтал, и в этом нет никакого сексуального подтекста? Гаара чувствовал себя так, словно он обманывает Какаши. Он должен скорее понять природу своих чувств и дать конкретный ответ. Ему вспомнился совет Сая: представить секс с Орочимару, а затем заменить образ опекуна на Какаши. Гаара посмотрел на художника. Тот как раз взял в руки свой телефон и, отойдя мольберта к окошку, стал набирать на нем сообщение. Гаара забрался на диван с ногами и, устроившись поудобнее, мысленно фыркнул. Все это напоминало какую-то медитацию. И все же он закрыл глаза и начал представлять. Вот Орочимару входит в его комнату, медленно приближается и, обняв, начинает шептать, как он соскучился и как сильно хочет его. Потом запускает руку ему в штаны и пытается возбудить своими бесцеремонными поглаживаниями. После такой недолгой – и совершенно безрезультатной – «прелюдии» Орочимару ставит его на колени и заставляет отсасывать. Гаара почувствовал, как ему становится дурно, и бросил оживлять в голове эти воспоминания. Как представить Какаши на месте того, к кому испытываешь… самое малое неприязнь? Однако выждав какое-то время, Гаара попробовал снова. Сай говорил ему представлять наименее противную сцену, поэтому на этот раз Гаара предпочел обойтись без «прелюдии». Но как он ни старался, представить Какаши на месте вдалбливающего его в кровать Орочимару не получалось. От воспоминаний об опекуне стало мерзко на душе и захотелось помыться. Гаара вздохнул и посмотрел на Сая, тут же вздрогнув, поскольку Сай в этот момент смотрел прямо на него. До чего же непривычно жить в таком маленьком пространстве, где почти невозможно спрятаться от чужого взгляда! - Я готов поклясться, что ты сейчас вспоминал нашего «папочку», - заметил Сай. - Не совсем, - Гаара подтянул колени к груди. - Я всего лишь делал то упражнение, которое ты посоветовал. - Упражнение? - Пытался представить Какаши вместо Орочимару, - пояснил Гаара. - А, ты об этом, - усмехнулся Сай. - Ну и как успехи? - Никак, - мрачно отозвался Сабаку но. - Не могу представить Какаши на месте этого… ублюдка. Сай помолчал, а потом как-то странно хмыкнул. - Это очень странно, Гаара, - произнес он. - Потому что по ночам у тебя, кажется, все получается прекрасно. Опешив от такой загадочной информации, Гаара в непонимании уставился на Сая. - Что ты имеешь в виду? - Я так и думал, что ты не помнишь, - покачал головой Сай. - Ну так слушай. По ночам ты очень тесно ко мне прижимаешься. Обнимаешь, как большого плюшевого зайку. А потом утыкаешься губами мне в шею. Глядя на вытянувшееся лицо Гаары, Сай еле сдерживал улыбку. - Я так понимаю, тебе снится тот, о ком мы оба подумали? Или у тебя есть еще какая-то пассия? - Но я ничего такого не помню, - оправдывающимся тоном ответил Гаара. - Подожди, а что в такие моменты делаешь ты? Сай с усмешкой пожал плечами: - Что-что, отодвигаюсь от тебя подальше. Хотя в последний раз ты был так настойчив, что я уже подумывал брать с тебя плату. - Но почему ты мне ничего не рассказывал? - недоумевал Гаара. Сай снова пожал плечами. - Не знаю. А зачем? Гаара уставился в пространство в попытке осмыслить всю полученную информацию. Сай отошел от окна и сел с ним рядом на диван. - Послушай, возможно, это не мое дело, - заговорил он, - к тому же ты еще несовершеннолетний, а разница в возрасте в двенадцать лет это и правда довольно много, но… Какаши тебе нравится. Это факт. Гаара ничего не ответил. - Просто поверь моему опыту, я вижу, что это так, - продолжил Сай и, прочистив горло, снова заговорил: - Я знаю, почему у тебя не получается представить Какаши на месте опекуна. Но секс - это необязательно противно и ужасно. Он может быть и другим, не таким, как с Орочимару. Гаара смиренно молчал и ждал продолжения. Сай вздохнул: - Все, что я хочу сказать, это то, что ты не должен позволять Орочимару и дальше мешать тебе жить. То, что он с тобой делал, заставляет тебя бояться жизни, но попробуй переступить через это. - Но как? - Гаара внимательно вслушивался в слова Сая, чувствуя, что именно сейчас получит долгожданный ответ на все те вопросы, что крутились у него в голове с момента переезда. - Просто сделай это, - пожал плечами Сай. - Иногда чем меньше думаешь, тем лучше. Конечно, осторожность никогда не повредит, но… - Вот именно, - перебил Гаара. - Как я могу ответить на чувства Какаши, если я в них не уверен? Я не хочу доставлять ему неприятности, он слишком многим помог мне. - Если ничего не получится, ты просто пойдешь дальше, - ответил Сай. - Просто предупреди Какаши о своей неуверенности и попробуй. Если вы с ним не сойдетесь, мир не рухнет. Или ты боишься, что Какаши закует тебя в кандалы и станет держать всю жизнь в своем секретном подвале? Я могу ошибаться, но мне показалось, что с Синей Бородой у него мало общего. Гаара не сдержал улыбки, и Сай усмехнулся. - Решайся. И прекрати уже мучить и себя, и его, - Сай посмотрел за окно. В вечернем воздухе неторопливо танцевали пушистые снежинки. Серое зимнее небо тяжело нависало над городом, но праздничное убранство комнаты, оставшееся с Рождества, делало вид скорее величавым, чем мрачным. - Сегодня Новый год, - задумчиво продолжал Сай. - Самое время для важных признаний. - Ты прав, - отозвался Гаара. - Я не могу… не хочу прятаться вечно. ~~~ Под воздействием бесконтрольных незлобных подколов Суйгецу и раздражённых, но вполне дружелюбных пинков Карин, Наруто и Саске смогли расслабиться. Уже через несколько дней после приезда, Узумаки открыто и весело смеялся, начисто позабыв о проблемах с опекуном, а Саске ходил жутко довольный и всё пытался скрыть улыбку. Но самым классным было другое. У Хозуки была игровая приставка. - Я требую реванш! – воскликнул Наруто, раздосадовано откидываясь на ребро дивана и одной рукой сжимая беспроводной геймпад. Суйгецу уже второй раз уделал его под орех. - Что, малыш, не получается тягаться со старшими? – самодовольно заявил Хозуки и показал ему язык. - Очень по-взрослому, - Карин закатила глаза и вернулась к своему ноутбуку. В данный момент она лежала в кресле, в один подлокотник упираясь спиной, а на другой закинув длинные стройные ноги. - Вам, древним бабулям, не понять, - Суйгецу неопределённо махнул рукой и вернулся к телевизору. По картинкам героев известной игры прошёл мигающий квадратик. Он снова выбрал Джонни Кейджа. Наруто хмыкнул. Чёрт возьми, он не мог выбрать себе более подходящего персонажа! Самодовольная скотина! - Если я тебя старше на несколько месяцев, это не делает меня древней бабулей, - зло прошипела Карин и, надувшись, кинула в светлую макушку своего парня первое, что попалось под руку. А под рукой была только жёсткая подушка. Суйгецу ойкнул, потёр затылок и показал девушке неприличный жест. - Выбирай уже! Больше уверенности в себе! – нетерпеливо ёрзая на ковре, заявил Хозуки и посмотрел на Узумаки. Наруто чересчур серьёзно взирал на экран и ужасно мучился. Можно было бы выбрать Саб-Зиро или Скорпиона, но ему это казалось слишком банальным. Также парню нравилась Синдел с этими её волосами и проворная Соня, но… они же были девушками. Наруто почему-то это напрягало. Он коротко глянул на Карин и прикусил язык. Главное при ней никак не принижать женщин. Прошлый поход в магазин и так закончился руганью с совершенно незнакомым мужчиной, который вскользь обронил своему спутнику, что не хочет отдавать дочь в кружок айкидо, потому что «не женское это дело». Благо Саске и Суйгецу смогли утихомирить Карин, а купленное ей позже вишнёвое мороженое совершенно успокоило обиженную представительницу «слабого пола». Повезло, что у Суйгецу была расширенная версия игры. Наруто выбрал Фредди Крюгера. Персонаж не типичный для данной игры, но зато хоть какое-то разнообразие. Яростно нажимая нужные комбинации кнопок, Наруто высунул язык и напрягся до предела. Он был полностью сосредоточен на битве, поэтому лёгкое касание к плечу выбило его из колеи. Суйгецу провёл особый удар, и Фредди Крюгер оказался в проигрыше. Нажав на паузу, Наруто с недовольством уставился на Саске. - Пироженка, спасибо тебе! – Суйгецу дотянулся до ноги Учихи и дёрнул за штанину. – Я снова уделал Наруто! И всё благодаря тебе! - Это не считается! – громко возразил Узумаки, размахивая руками. – Он меня отвлёк! Это подлый обман! Вы сговорились! Бросив на Саске уже злой взгляд, Наруто развернулся обратно к экрану. - Ещё разок сыграем. Я давно не практиковался. У этого гадкого учителя на компьютере нет ничего интереснее «Пасьянса». - О, я с радостью снова втопчу тебя в грязь! – согласился Суйгецу, смешно пробасив своё обещание. Саске нахмурился и под обиженное и возмущённое «Эй!» отобрал у Наруто геймпад. Усевшись рядом с учеником, он посмотрел на Суйгецу. - Если выигрываю я, мы все идём готовить новогодний ужин. - Да ну! – недовольно протянул Хозуки. - Скучно. Давай лучше на раздевание! - Во-первых, я и так тебя уже видел голым. Как и ты меня, - напомнил Саске. – Во-вторых, я хочу пиццу. - Но я уже заказал лапшу с морепродуктами, - Суйгецу хитро глянул на Наруто. – И кто тебе сказал, что раздеваться будешь ты? - Извращенец! – синхронно воскликнули Наруто и Карин. - Я не буду играть на Наруто, - с нажимом заявил Саске. – Он не моя собственность. - Что, струсил? – подначивал его Суйгецу. Губы растянулись в мерзкой ухмылочке, а в глубине сиреневых глаз плескался коктейль из задорного веселья и желания пошалить. – Не можешь защитить своего парня? Слабак! Прошло каких-то две секунды, а Саске уже начал выбирать своего персонажа. Наруто смотрел на него со смесью удивления и недоверия. - Никаких реваншей, победа только одна, - Суйгецу оглянулся на Узумаки и гаденько улыбнулся. – А ты разденешься сразу и полностью. Мне не терпится посмотреть, как наш собственник успел тебя пометить. Наруто пытался возмущаться, но парни на него не реагировали. Оставалось только болеть за Саске и краснеть, потому что в случае победы Суйгецу Узумаки грозила смерть от стыда. Учиха не упускал возможности поставить засос или укусить Наруто в скрытых одеждой местах. Но в последний раз этот извращенец цапнул его за правую ягодицу. Оправдывал он себя тем, что выглядела она слишком аппетитно, и он не смог устоять. Но в этом вопросе Наруто был солидарен с Суйгецу. Этот больной придурок с педагогическим образованием просто любил его метить. Голодное озабоченное животное этот Учиха! Битва между Саске и Суйгецу была напряжённой. И беспощадной. - Прости, но фантазия тебе в помощь, - Саске бросил геймпад перед насупившимся Суйгецу и гордо прошёл к дверному проёму. – А теперь все на кухню. Я не собираюсь единолично отвечать за все блюда. Наруто поражённо смотрел вслед Учихе. Он же никогда не играл в игры? Или играл? Хозуки, кряхтя как старый дед, поднялся с места и потянулся. - Зараза. Постоянно меня уделывает! Ещё одна интересная подробность. Саске играл за Соню Блейд. Учиха методично раскладывал тонко нарезанные кружки помидоров поверх раскатанного теста. Его лицо было до неприличия серьёзным и сосредоточенным. - Есть пицца «Четыре сыра», - заметил Суйгецу, внимательно следя за деятельностью бывшего любовника. – А у нас будет «Четыре помидора». И прошу обратить внимание, что речь не о количестве видов, а весе в килограммах. Бросив на Хозуки свирепый взгляд, Саске фыркнул и потянулся к новой порции помидоров. - Только Учиха может быть пироженкой с томатной начинкой. Ходячий абсурд, - пафосно вздохнув, добавил Суйгецу. Наруто рассмеялся. Он тоже заметил, что учитель окончательно и бесповоротно влюблён в томаты. Жаль только, что это знание никак нельзя использовать. - Слушай, а ведь неплохая идея, – сообщил Суйгецу, снижая громкость голоса. Он с хрустом отгрыз кусочек свежеочищеной моркови и неровной частью овоща ткнул в сторону Саске. – Почему бы тебе не надеть костюм помидора и не подарить себя на Новый год? Хозуки, какое бы впечатление он не производил, не жаловался на отсутствие интеллекта. Суйгецу отлично понимал: у Наруто нет денег на подарок своему любимому. Но по глазам Узумаки было видно, что он хотел сделать хоть что-нибудь, чтобы порадовать Саске. Все вокруг знали, отсутствие подарка не обидит Учиху, но Наруто упрямо хотел вызвать у учителя восторг и благодарность. - Я даже готов его купить, - шёпот Суйгецу стал едва слышим. – Взамен попрошу фотку на память, ведь это так мило! Ты и в костюме томата! Наруто закашлялся от смеха. Представив себя этим неповоротливым чудищем в ярко-красной ткани, он почти впал в истерику. - В таком виде я его раздавлю, - на глазах Наруто выступили слёзы, а скулы свело от чересчур широкой улыбки. - Пфф, не раздавишь, - Суйгецу снова захрустел сочной морковкой. – Такого кабана, как Саске, не пронять твоей лёгкой фигуркой. Я ж тебе не рыцарский костюм из натуральных материалов предлагаю померить. - Ты серьёзно? – брови Наруто встали домиком. – Это же глупо. Я не хочу быть помидором! - Боишься, что он тебя съест? – иронично поинтересовался Суйгецу. – Ну и правильно боишься. Когда дело касается томатов, он себя не контролирует. Наруто снова прыснул. Это не укрылось от Саске. Учиха подошёл к перешёптывающейся парочке и одарил Хозуки тяжёлым взглядом. - Ну вот, опять я самый рыжий! – обиженно протянул хозяин дома. - Ты сейчас получишь, болтливый альбинос! – возмущённо воскликнула Карин, как бы невзначай взяв в руки нож. – Не кати бочку на рыжих. Помахав потенциальным холодным оружием, девушка сделала парочку угрожающих движений. Суйгецу тихо пробурчал: «Ууу, ведьма!» - и принялся дальше чистить овощи, попутно уничтожая особенно понравившиеся. Закончив с пиццей, Саске взялся готовить рамен. Наруто старался помогать в меру своих возможностей. Получалось не очень хорошо, но уже гораздо лучше того первого раза, когда и яичница казалась непосильной задачей. Одним словом, в доме Хозуки царили мир и идиллия. - А тебе не жирно иметь пятикомнатную квартиру? – спросил Саске, бедром уткнувшись в край стола. Деталь занятная. Суйгецу в самом деле владел огромной квартирой, в которой было пять комнат, две ванные, балкон и куча дорогой мебели и техники бонусом. Пошарившись по чужим хоромам, Саске с уверенностью мог заявить, что жили Суйгецу и Карин в одиночестве. Ни родителей, ни других квартирантов не наблюдалось. - О, это презент папы и мамы, - Суйгецу умыкнул у Карин кусочек кальмара, за что получил по рукам. Совершенно не обидевшись, он попытался стащить ещё и креветки. – Они как узнали, что я завёл себе девушку, жутко обрадовались возможности обрести внуков, освободили свою квартиру и отчалили поближе к свежему воздуху и подальше от «порочного города, который делает из нормальных мужчин настоящих геев», – последними словами Суйгецу явно передразнивал одного из родителей. – А я разве против? Я шикую на полную катушку, и пальцем ради этого не пошевелив! И всё потому, что меня захомутало это прелестное создание. Чмокнув Карин в щёку, Хозуки довольно улыбнулся. Девушка что-то пробурчала, но одновременно зарделась и без лишних вопросов позволила обвить свою талию загребущими руками Суйгецу. - Действительно, хорошо устроился, - Саске одобрительно покивал и попробовал на вкус получившийся бульон. – А с костюмом хорошая идея. Только я хотел бы что-то менее гастрономическое и более эротичное. Есть что-нибудь банальное вроде формы медсестры или горничной? - У тебя нечеловеческий слух, - Суйгецу притворно удивился и мгновенно задумался. – Кажется что-то было. Карин, тебе не жалко одолжить свои вещи? Девушка последовала примеру Хозуки. Она напряжённо обдумывала варианты, пока её лицо не озарилось идеей. - Да, есть кое-что. И я готова отдать эту вещь. Но только если вы позволите посмотреть на переодетого Наруто. - Семейка извращенцев, - пробормотал Узумаки, наблюдая жадный блеск в глазах Карин и Хозуки. - Ну а что вы хотите? – Суйгецу развёл руками. – Мы и познакомились с ней на фоне спора о нетрадиционном сексе. - Это ж как вас угораздило? – Саске был удивлён не меньше Узумаки. - Да на форуме сцепились. Я ей говорил, что она неправильно описывает секс между парнями, а она не верила! Мне! Проверившему теорию лично на себе! - Описывала? – хором переспросили Саске и Наруто. - Да, она слешерный фикрайтер. А я разве не говорил об этом? Позже, когда вся еда была приготовлена и опробована под уходящий старый год, четверо друзей вместе принялись искать тот самый костюм Карин, который ей было не жалко отдать нуждающемуся Узумаки. - Лиса?! Вы серьёзно?! – кричал Наруто, пока Саске с довольной улыбкой нацеплял на его макушку рыжие уши. - Это судьба, Узумаки, - съехидничал Учиха, особенное внимание уделяя шикарному хвосту, который, как казалось, был сделан из шерсти ангельских лисов. Иначе почему он такой мягкий и пушистый? Наруто уже сто раз пожалел, что согласился напялить на себя этот костюм. Но всем остальным он безумно понравился. Карин вообще отказалась отпускать Узумаки без десятка фотографий. - Мне арты для работ нужны, - с лицом серьёзного профессионала заявила девушка и пошла скидывать получившиеся изображения на компьютер. «Этот дом определённо наполнен одними извращенцами», - подумал Наруто, терпеливо снося учиховские приставания. Перед глазами маячил Суйгецу, который совершенно не стесняясь тискал свою девушку на глазах у гостей. И почему-то Наруто не было противно. Наверное, он и сам становился извращенцем. ~~~ Выйдя из такси, Гаара остался ненадолго постоять на улице. Он не предупреждал Какаши о своем приезде и потому не знал, как писатель отреагирует на неожиданного позднего гостя. Во дворе дома, в отсутствие даже редких одиноких прохожих, было удивительно тихо – все уже давно отмечали праздник в семейном кругу или у друзей или же выехали в город, чтобы разойтись по клубным новогодним вечеринкам – слышалось лишь ставшее непривычно громким гудение уличного фонаря, в безветренном свете которого кружились снежинки. Их близнецы-тени темными точками плясали по примятому ногами снегу, напоминая странную черную светомузыку. Чуть вдалеке от проезжей части находилась детская площадка. Гаара перешагнул низенькую изгородь и сел на качели. Ладони по привычке обхватили ледяной металл цепей. Возможно, Какаши не будет рад его приезду. Что, если у писателя уже есть свои планы на вечер? Что, если его не окажется дома? Ведь сегодня Новый год. Какаши вполне мог уйти к каким-нибудь друзьям. Гаара медленно выдохнул, наблюдая за струящимся изо рта паром, и напомнил себе о своем обещании больше не убегать. Ведь именно этим он сейчас и занимался: пытался найти тысячу причин не подниматься наверх к квартире Какаши. Гаара окинул взглядом полутемную детскую площадку. Было весьма странно находиться здесь. Вроде как еще чувствуешь себя тут «своим» и пока не достиг того возраста, чтобы мимо проходящие люди смотрели на тебя как на сумасшедшего, но в то же время ощущаешь, что пространство тебя уже не принимает. Словно игровые конструкции ощетиниваются, защищая себя от «посягательств взрослого». Пустые качели остались мотаться в тишине. Подъезд встретил теплом стен и электрических лампочек. В ярко освещенном лифте висело большое зеркало. Гаара смотрел в него и видел на своем лице растерянность. Если быть честным, он понятия не имел, что скажет, когда придет к Какаши. Но пути назад уже не было. Лифт остановился и спустя мгновение металлические двери разъехались в стороны. Гаара звонил недолго. Почти сразу же дверь широко распахнулась. Было видно, что Какаши догадался о личности гостя, но все же его взгляд выражал удивление. - Можно? – тихо спросил Гаара. Несколько секунд потребовалось Какаши, чтобы взять эмоции под контроль. - Конечно, - он позволил юноше пройти в прихожую. Знакомая атмосфера квартиры, ее обстановка и запах, помогли Гааре немного успокоиться. Было ощущение, словно он вернулся домой после долгой поездки. - Проходи в гостиную, - сказал Какаши и немного смущенно добавил: – Прости за беспорядок. Гаара невольно обвел гостиную изумленным взглядом. Там и тут стояли грязные кружки. Казалось, они заполняют все свободные полки и прочие поверхности. Конечно, Гаара знал, что Какаши часто пьет кофе за работой, но грязную посуду писатель никогда не оставлял. Должно быть, заботился о том, чтобы гостю было удобнее. Юноша тут же ощутил укол вины. - У меня нет подарка, - не поднимая глаз, пробормотал он. - Ничего, - хрипло ответил Какаши. – У меня тоже. Во внезапно наступившем молчании писатель указал рукой в сторону дивана. - Присядешь? Гаара опустился на диван, попутно отмечая на журнальном столике коробку с недоеденной пиццей и открытую бутылку вина. Ничего не спрашивая, Какаши принес с кухни еще один бокал вдобавок к своему и разлил вино. Протянул один из них Гааре. После секундного колебания юноша взял бокал, но вместо того чтобы пить вино, только нервно гладил двумя пальцами тонкую стеклянную ножку. На самом деле выпить «для храбрости» было весьма заманчиво, но Гаара не хотел произносить такие важные слова, прибегая к дополнительным средствам. Какаши должен знать, что он говорит абсолютно искренне. - Я сказал, что не знаю, что именно испытываю к вам, - тихо начал Гаара. - Но теперь я уверен. Вы мне нравитесь, Какаши-сан. Я… - от волнения признания темнело в глазах и заплетался язык. - Я бы хотел, чтобы вы занялись со мной любовью. Стоя к Гааре вполоборота, Какаши замер с бокалом в руке, так и не донеся его до губ. Он вдруг почувствовал, что стремительно трезвеет. Но наученный горьким опытом, решил не верить Гааре вот так сразу. - Почему? – не глядя на юношу, спросил он. - Почему что? – В голосе неподдельное удивление. - Почему ты хочешь, чтобы мы занялись любовью? Гаара покраснел и растерянно поморгал, прежде чем опустить глаза. - Я думал, это очевидно… Я хочу вас. Какаши был рад, что вино он так и не пригубил, иначе непременно бы закашлялся. Похоже, чтобы во всем разобраться, ему придется протрезветь окончательно. - Извини, я сейчас вернусь. – Какаши отставил бокал на журнальный столик и быстрым шагом направился в ванную, где сразу включил холодную воду. Смочив руки, он приложил к лицу холодные ладони. «Вы мне нравитесь, Какаши-сан. Я бы хотел, чтобы вы занялись со мной любовью. Я хочу вас». Эти слова жгли изнутри и жаркими змейками стекали к низу живота. Но Какаши не мог позволить себе попасть в ловушку еще раз. Он больше не чувствовал опьянения, однако мысли путались как никогда раньше. Немного обретя над собой контроль, Какаши вернулся в гостиную. Гаара сидел в уголке дивана, словно стараясь раствориться в окружающей обстановке. Какаши подошел к нему и сложил руки на груди, не зная, что сказать или спросить. После некоторого неловкого молчания Гаара заговорил первым. - Почему вы сомневаетесь? – спросил он. Какаши показалось, что парень слегка дрожит. По крайней мере, его голос дрожал точно. Какаши подошел к Гааре вплотную и наклонился, чтобы вглядеться в его лицо. - Потому, что я не понимаю, - произнес писатель, - что творится в твоих мыслях. Гаара поднял на него глаза, и в этот момент Какаши ощутил, насколько близко находятся их лица. Он хотел отстраниться, но внутри словно что-то перемкнуло. Хатаке опустил взгляд на губы Гаары и… боже, как же он хотел почувствовать их вкус снова. По-настоящему. Спохватившись, Какаши заглянул Гааре в глаза и успел прочесть в них изучающий интерес. А потом тонкие кисти легли на его затылок, и Гаара придвинулся ближе. Ощущение мягких губ Какаши и ненавязчивый аромат его одеколона вызывали у Гаары странную приятную дрожь. Если не считать принудительных поцелуев с опекуном, он еще никогда ни с кем не целовался. Гаара так боялся, что Какаши вдруг отстранится, что стремился все сильнее прижать его к себе и прижаться самому, все больше углубляя поцелуй и стремясь как можно быстрее изучить языком его горячий рот. Сраженный напором Гаары Какаши не стал мешкать и опрокинул парня на диван. Гаара целовался так, что крышу сносило начисто. Какаши не помнил, чтобы кто-то из его прошлых любовников делал это так умело. Восхитительное наслаждение отравляла лишь мысль о том, с кем Гаара научился так целовать. Эта мысль и дрожь в теле Гаары заставили Какаши с огромным усилием отстраниться. В бирюзовых глазах парня тут же отразилось беспокойство. - Просто чтобы я знал, - заговорил Какаши, - что это будет? Просто секс на один-несколько раз или отношения? Гаара сглотнул: - А чего хотите вы? - Нет, - помотал головой Какаши. – Ответь ты. Я спросил первый. Рассматривая лицо Какаши, Гаара, казалось, раздумывал над своими чувствами. После небольшого молчания он ответил: - Мне бы хотелось отношений с вами. Но я не знаю, что получится в итоге. Сердце Какаши забилось чаще. Неужели все это и правда происходит в реальности? Это не сон? Жестом, полным нежности, он провел костяшками пальцев по щеке юноши. - Никто никогда не может быть полностью уверенным, - сказал Какаши. - Почему бы нам просто не попробовать? Гаара кивнул и немного нервно поерзал на диване. Его все еще потряхивало, теперь Какаши чувствовал это явно. Писатель скосил взгляд в сторону. Он не хотел, однако должен был это сказать. - Но если это не просто секс, то зачем нам начинать с него? Давай немного подождем… - Нет. – Категоричность, с которой это было произнесено, заставила Какаши удивленно вскинуть брови. Хатаке перевел на Гаару внимательный взгляд. - Ты дрожишь, - нахмурился писатель и в подтверждение своих слов провел рукой по дрожащему предплечью юноши. Гаара опустил взгляд. - Просто все очень непривычно. Не обращайте внимания. - Но мы можем подождать, пока ты не будешь готов. Гаара раздраженно вздохнул. - Я никогда не буду готов, - в его голосе звучала мольба и почти отчаяние. – Я… я правда хочу вас, - добавил он тише и мягче. – Но когда я начинаю думать о чем-то связанном с сексом, то вижу перед собой лишь Орочимару. Не давая писателю возможности снова заговорить, Гаара забрался ему руками под футболку и снова поцеловал. Какаши подложил ладонь под голову Гаары, прижимая его ближе к себе. Несмотря на сладость поцелуя, было в нем что-то неправильное. Гаара целовался превосходно, но как-то слишком… старательно? Мысль об Орочимару снова неприятно кольнула. Какаши попытался сбавить обороты и отстраниться, сев на диване, но Гаара, не разрывая поцелуя, потянулся за ним. Руки юноши плавно провели по груди Какаши и, опустившись вниз, расстегнули ремень на джинсах. Сквозь пелену возбуждения Хатаке подумал, что не ожидал от молодого юноши – фактически школьника – такой смелости и скорости. Тем временем Гаара поднял футболку Какаши и коснулся языком вставших сосков. Хатаке сглотнул. - У тебя… был кто-то, кроме… него? – в промежутках между ласками непослушными губами выговорил он. Гаара поднял голову, посмотрел на него удивленно и чуть нахмурился. - Нет. А что? «То есть получается, это практически его первый раз», - подумал Какаши. Тем временем Гаара опустился на пол и, сев на колени меж ног писателя, расстегнул ширинку на его джинсах с вполне понятными намерениями. - Стой, - Какаши взял Гаару за запястья. С каждым жестом парень удивлял его все больше. Ведь это же их первый раз… это его первый раз – разве должен он быть таким… механическим? - Вам это не нравится? – спросил Гаара, опустив глаза. – Я могу сделать что-нибудь другое. - Нет, - с досадой ответил Какаши. – То есть… Мне нравится, но… Сейчас я хочу, чтобы ты ничего не делал. Гаара посмотрел на него в непонимании и ничего не ответил, но остался послушно сидеть на полу. Какаши медленно сполз с дивана и, приблизившись к лицу Гаары, поцеловал его со всей нежностью и осторожностью, словно боясь спугнуть какого-нибудь диковинного зверька. Это сработало: внутри Гаары словно что-то откликнулось – их поцелуй был нежным и глубоким, полным подлинной чувственности. Гаара цеплялся за его плечи дрожащими пальцами, и Какаши почувствовал, что эта дрожь и волнение передаются и ему. На самом деле он еще никогда так сильно не волновался перед сексом. Возможно потому, что никого так раньше не любил и не хотел, как Гаару? Вскоре они вновь легли, на этот раз на пол, и вместе с тем поцелуи снова потеряли чувственность. Гаара больше не ласкал плечи Какаши. Одна его рука безвольно и покорно опустилась на пол, другая – заученными движениями пробиралась под его джинсы. Какаши вновь разорвал поцелуй и отстранился. Казалось, что Орочимару каким-то особенным образом сейчас наблюдает за ними и, посмеиваясь, раз за разом обращает Гаару в свою послушную марионетку, дергая за ниточки так, как ему нравится. Какаши знал, что с учетом прошлого юноши, в их отношениях будет немало проблем, но он и не подозревал, каких именно. Он думал, что в их первый раз Гаара будет бояться прикосновений, смущаться, но они сумеют с этим справиться. Какаши никак не предполагал, что проблема будет заключаться в обратном. Но как объяснить это Гааре? Какаши понимал, что парень делает все это ненамеренно. Просто его всегда воспринимали как сексуального раба и никак больше. А теперь он просто не может расслабиться и выдает единственно готовую и известную ему модель поведения. - Я делаю что-то не так? – Гаара выглядел смущенным и расстроенным. – Вы передумали? - Нет-нет, - быстро ответил Какаши и придвинулся к Гааре ближе. – Просто я… не очень привык, чтобы со мной вели себя так… активно, - на самом деле это было чистой правдой. Какаши всегда брал всю инициативу на себя и любил дарить наслаждение больше, чем получать. Сказав это, он надеялся решить их с Гаарой проблему без упоминаний об Орочимару. - Простите, - виновато пожал плечами Гаара. – Вы говорили мне ничего не делать, но… все получается само собой. Я привык думать, что… - взгляд юноши потемнел, - что ласки необходимы. Какаши чувствовал, как в желудке печет от злости, и готов был мысленно пожелать Орочимару самой мучительной смерти, когда Гаара вдруг спросил: - Может, тогда вы расскажите, что нравится именно вам? Что-нибудь особенное? Какаши дернул бровью и задумчиво хмыкнул. Вообще-то был у него один пунктик. Он не собирался предлагать это Гааре, во всяком случае, не в начале их отношений, но сейчас это идеально решало их проблему. - Связывание, - ответил писатель. Заметив, что Гаара чуть побледнел, он поспешил добавить: - Ты вовсе не обязан соглашаться. Мы можем придумать что-то еще… - Нет, - перебил Гаара и сглотнул. – Я согласен. - Тебя раньше когда-нибудь связывали? – нахмурился Какаши. - Нет, - Гаара помотал головой. Какаши тихонько вздохнул в облегчении. Он очень надеялся, что опекун не доходил с Гаарой хотя бы до этого, и теперь, когда надежда оправдалась, у них мог быть свой личный маленький островок, куда не могли дотянуться призрачные лапы Орочимару. - Подожди меня в спальне, я сейчас приду, - Какаши коротко поцеловал юношу в губы и отправился на кухню. Он точно помнил, что в ящике стола лежал запасной моток бельевой веревки. Перед дверью спальни Какаши задержался, переводя дыхание. То, что сейчас происходило, было просто ожившей мечтой. Какаши хотел Гаару до безумия. Так, что от нетерпения скручивало желудок и низ живота. Но он не должен ничего испортить. Гаара заслуживает большего. Какаши нажал на ручку двери. Холод ее металла по сравнению с жаром кожи казался обжигающим. Гаара стоял у шкафа и переминался с ноги на ногу в явной растерянности. Какаши незаметно улыбнулся. Сейчас поведение юноши больше соответствовало его возрасту и опыту, а оттого чувствовалась правильность и искренность происходящего. Гаара нервно взглянул на веревку в руках Какаши и перевел на него вопросительный взгляд. - Я не любитель БДСМа, - помотал головой Какаши, чтобы как-то его успокоить. – Обещаю, что рукам больно не будет, и я развяжу тебя, как только ты попросишь. Приляг на кровать. Гаара хотел стянуть с себя черный свитшот, но Какаши остановил его, сказав лечь на постель в одежде. Как только он это сделал, Хатаке закинул вытянутые руки Гаары за голову и привязал их за запястья к столбику изголовья кровати. Гааре казалось, что от волнения его сердце бьется так громко, что Какаши может его услышать. Он доверял писателю, но часть его все же сопротивлялась, и внутренний голос нашептывал всякую чушь вроде: «Да ты рехнулся! А если Какаши на самом деле сумасшедший садист?» Приступ паники быстро набирал силу, и Гаара нервно покрутил запястьями, проверяя веревку. К его удивлению, она была завязана настолько слабо, что он с легкостью мог бы освободить руки. - Это не настоящие путы, Гаара, - сказал Какаши, заметив его удивление. – Просто символ. - Символ чего? – сглотнул юноша. - Доверия. Ты доверил мне связать тебя, хотя тебе очень страшно, - Какаши забрался на кровать и навис над ним. – Ты не представляешь, насколько это ценно для меня. – С этими словами писатель наклонился к лицу Гаары и нежно прижался к его губам. Сердце Сабаку но снова забилось чаще. Он не понимал, почему Какаши вызывает в нем такую реакцию. Казалось бы, это просто поцелуй, и за годы, проведенные с Орочимару, он должен был привыкнуть и не к такому. Но действия Какаши все равно вызывали в теле сладкую дрожь и волнительное предвкушение. Какаши не спешил с прелюдией и неторопливо глубоко целовал его, лаская пальцами шею в том месте, где бешено стучал пульс. Гаара часто дышал и нетерпеливо сжимал-разжимал пальцы связанных рук. И вот мучительно медленно Какаши провел ладонями по его бокам, задирая наверх черный свитшот. Теперь, когда его грудь и живот были оголены, воздух в комнате казался Гааре совсем прохладным, хотя наверняка лишь оттого, что от поцелуев Какаши его кожа почти пылала. Отвлекшись от происходящего, Гаара вздрогнул, когда почувствовал губы писателя на своей ключице. Как раз возле той ямки, где Какаши еще тогда, в чайном доме, заметил оставленный Орочимару засос. Перед глазами Гаары тут же замелькали картинки их с опекуном связи. Он вспомнил, как было больно и невыносимо стыдно в тот раз. Как не помогала даже мысль о том, что он делает это ради Наруто. Тогда Гаара поверил в слова опекуна и думал, что таким образом сможет уберечь друга от Орочимару. Благодаря встрече с Какаши Гаара тогда только-только обрел надежду на новое начало и впервые за всю свою жизнь почувствовал, что может стать для кого-то значимым. И от этого секс с Орочимару стал лишь больнее и мучительнее. Орочимару никогда особо не готовил его. Наоборот. Ему даже нравилось слушать стоны Гаары во время проникновения. Так было и в тот раз. Обилие смазки позволяло кое-как выносить чудовищное давление внутри, но не спасало от ненависти к себе. А Орочимару тихо смеялся и слизывал с его щек пролившиеся слезы. Внезапно сквозь воспоминания Гаара ощутил запястьями теплоту прикосновения. Какаши протягивал руку, чтобы развязать веревку. - Не надо, - быстро попросил Гаара, протестующе поерзав на кровати. Какаши внимательно вгляделся в его глаза. Под таким взглядом Гаара всегда чувствовал себя так, словно Хатаке умеет читать его мысли. Но почему-то это больше не пугало. Вместо привычных неприятных ощущений Гаара ощутил лишь томление. - Ты думаешь о нем, верно? – спросил Какаши. В его голосе проступала хорошо укрытая боль. - Простите, - все, что мог ответить Гаара. Какаши поднялся с постели. - Знаешь, я правда думаю, что это не лучшая идея… - Свяжите меня крепче, - хриплым от волнения голосом попросил Гаара. Он чувствовал, что только Какаши может спасти его. Только здесь и сейчас. И готов был поставить на карту все. – Пожалуйста. – Гаара видел, как шевельнулся кадык Какаши, когда он сглотнул, и как от возбуждения потемнел его взгляд. Протянув руку, Какаши закрепил веревки туже. Его глаза неотрывно смотрели на юношу, который лежал на его кровати и был просто воплощенной мечтой. Его обнаженная грудь часто поднималась и опускалась от тяжелого дыхания, а взгляд то неотрывно и взволнованно следил за его, Какаши, действиями, то прятался под черными ресницами. Какаши склонился к уху Гаары и заговорил тихо, словно кто-то мог их услышать: - Перестань думать о нем. Не сравнивай нас. Просто поверь мне. Я сумею стереть его из твоей головы. Гаара часто и глубоко задышал. Тихий голос Какаши словно струился сквозь все его тело. Юноша коротко кивнул и поджал губы. Какаши отодвинулся и, продолжая смотреть на Гаару, провел ладонью по груди юноши, пока его палец не накрыл ореолу нежного соска. - Ты научился закрываться от него, верно? – Палец писателя почти невесомо начал кружить на соске. Гаара удивленно посмотрел на Какаши. Откуда ему могло стать это известно? - Ты уходил в себя, - тем временем продолжал Какаши, - чтобы убежать от неприятных ощущений, и научился делать это так хорошо, что со временем, за редкими исключениями, это стало получаться само собой. Гаара смотрел на Какаши почти не дыша. Вот сейчас проницательность писателя его действительно пугала. - Поэтому, - Какаши снова заговорил как ни в чем не бывало, - ты и сейчас почти ничего не чувствуешь, - пальцы Хатаке сжали маленький сосок. – И не почувствуешь, даже если я начну ласкать тебя здесь, - Какаши провел рукой по плотной ткани черных джинсов от колена вверх, пока ладонь не накрыла пах юноши. Тот даже не дернулся. Гаара потрясенно поморгал и опустил глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Какаши был прав. Он почти ничего не чувствовал. Только то знакомое оцепенение постепенно охватывало тело, заставляя волнение и возбуждение отступать куда-то глубоко внутрь. Гаара нахмурился и вопросительно взглянул на Какаши. Писатель ответил ему мягким взглядом. - Все, что тебе нужно, это открыться мне. Перестань игнорировать свое тело. Следи за мной внимательно и прочувствуй каждое мое касание. Нежным жестом Какаши убрал со лба Гаары челку, открывая своему взору яркий иероглиф «любовь». Он наклонился к юноше и снова попробовал на вкус его губы. На этот раз Гаара тоже не спешил и отвечал очень осторожно. Закончив поцелуй, Какаши отодвинулся и с удовлетворением отметил, как расширились глаза юноши. - Теперь чувствуешь? – С мягкой улыбкой спросил Какаши. Гаара поерзал на кровати и кивнул. На этот раз Какаши запечатлел горячий поцелуй справа на шее. Касаясь груди Гаары своей, он чувствовал, как быстро бьется сердце юноши. Какаши провел языком до самого соска и обхватил эту нежную бусинку губами. Гаара тут же дернулся и издал тихий возглас. Какаши тихо усмехнулся. Теперь, когда Гаара мог его чувствовать, он не собирался обойти ласками ни единого кусочка желанного тела… Как только возбуждение стало для Гаары невыносимым, Какаши расстегнул на нем джинсы. Юноша наблюдал, как рука мужчины ловко отодвигает белье и освобождает его эрекцию. Прикосновение к члену тут же заставило Гаару застонать и изогнуться. Какаши торопливо поднялся с кровати и стянул с себя футболку. Гаара облизнул пересохшие губы. Он даже не подозревал, что его тело настолько чувствительное. Никогда бы не подумал, что простыми ласками и поцелуями, которые пока не опускались никуда ниже пояса, можно добиться такого наслаждения. С Орочимару обычно все случалось быстро и механически. И эти разы еще были самыми приемлемыми. В худшем случае у опекуна случалось особо развратное настроение, когда он предпочитал трахать его мучительно медленно и с оттягом. - Гаара, - голос Какаши и сжавшиеся вокруг соска пальцы заставили Сабаку но вернуться обратно в реальность. Какаши сидел рядом с ним без футболки, и взгляд Гаары тут же прошелся по широкой накаченной груди и крепкому прессу. Чуть спавшее возбуждение накатило снова, отчего член юноши напряженно покачнулся. Какаши проследил за взглядом Гаары и за его членом и снова посмотрел на юношу. В глазах писателя горели смешинки. Гаара опустил взгляд и покраснел. Но Какаши приподнял его лицо за подбородок и наградил нежным и одновременно страстным поцелуем. Во время него рука Какаши обхватила член Гаары, и юноша от неожиданности снова выгнулся и застонал прямо в рот Хатаке. Приласкав член юноши, его яички и наслушавшись самых разных стонов, довольный Какаши навис над Гаарой так, что они стали соприкасаться обнаженной грудью, и принялся ласкать языком чувствительно ухо. Гааре казалось, что очень скоро он или сойдет с ума, или умрет от переизбытка ощущений и эмоций. Или кончит прямо так, без всяких проникновений. Он очень надеялся, что Какаши не поставил это своей целью. Гаара ощущал, как от ласк, близости и запаха Какаши его член весь истекает смазкой и, когда стало совсем невмоготу, он помотал головой, чтобы отогнать писателя от своего уха. - Просто трахни меня! – в отчаянной злости простонал Гаара. В ответ на это он лишь услышал над своим ухом довольный смешок. - Нет, - лаконично ответил невыносимый писатель, скатился на бок и, подперев голову согнутой в локте рукой, посмотрел на юношу. В его глазах снова были эти чертовы смешинки. Гаара успел подумать, что возможно, внутренний голос не ошибся насчет «сумасшедшего садиста». - Я слишком долго ждал, чтобы отпустить тебя так быстро, - пожал плечами Какаши. Гаара зарделся, но тут же парировал: - А моя смерть от перевозбуждения будет нормальным вариантом? По лицу Хатаке Гаара увидел, что его слова более чем польстили, за что он тут же был награжден поцелуем. Гаара не растерялся и в отместку за свои «мучения» небольно укусил Какаши за нижнюю губу. Как результат Хатаке низко застонал и прижался пахом к бедру Гаары. Сквозь ткань джинсов ощущалась твердая как камень эрекция. После поцелуя Какаши стянул с Гаары джинсы, белье и носки. Юноша сглотнул, почувствовав себя невероятно уязвимым. Начинался самый тяжелый для него момент. Какаши поднялся с кровати и собирался уже снять с себя расстегнутые джинсы, как вдруг что-то вспомнил. - Ксо, я сейчас, - пробормотал он и вышел из спальни. Оставшись в одиночестве, Гаара бросил взгляд на свое обнаженное тело и снова нервно покрутил связанными запястьями. От волнения и страха стучало в висках, и кружилась голова. Когда Какаши вернулся, Гаара понял, за чем он ходил: в руке он держал пластиковую баночку с до боли знакомым прозрачным гелем. Гаара сглотнул и, глядя на сброшенную на пол одежду Какаши, внутренне сжался от мысли о проникновении. По его воспоминаниям это всегда был самый болезненный момент во всей процедуре. Острая, резкая боль, которую невозможно заглушить даже погружением в себя. Гаара даже не заметил, как до побелевших костяшек сжал пальцы связанных рук. Какаши молча прошел к кровати и развел ноги Гаары в стороны. Юноша нервно сглотнул. Вопреки своему обещанию следить за каждым действием Какаши, он направил взгляд в потолок и поспешно принялся думать о чем-то отвлеченном. Он не хотел портить их первый раз с Какаши и предпочел бы, чтобы писатель не заметил, насколько ему будет больно. Но к своему удивлению и с громким стоном, Гаара вдруг ощутил, как головку его члена обхватывает горячий влажный рот. Юноша быстро опустил взгляд вниз и увидел, как удобно расположившийся между его ног писатель с самым непринужденным видом сосет его член. От вида такой возбуждающей картины и даримых ласк Гаара невольно толкнулся вперед, но сильные руки лежавшего на животе Хатаке тут же надежно прижали его бедра обратно к кровати. Гаара уже понял, что Какаши безумно нравилось контролировать самому все, что касалось ласк. И он заставил себя расслабиться и с покорными стонами терпел эту сладкую пытку. Впервые в жизни Гааре делали минет, и неудивительно, что непривычное к таким удовольствиям тело вскоре не выдержало. Какаши отстранился и быстрым движением руки помог Гааре быстрее кончить. Было щекотно ощущать вязкую влагу собственной спермы на животе, но тело стремительно погружалось в такую всеобъемлющую негу, что Гаара передумал просить Какаши развязать его, чтобы справиться с этим неудобством. Во всяком случае, он был уверен, что язык все равно не станет его слушаться. Сквозь пелену этой приятной слабости Гаара почувствовал, как, практически не встретив сопротивления, в него вошел смазанный лубрикантом палец. Гаара успел только изумленно выдохнуть. Какаши немного помассировал его вход и быстро нашел какую-то приятную точку, в несколько движений возбудив Гаару заново. Это было похоже на очередную сладкую пытку. Возбуждение, вызванное касаниями этого места внутри, было необычайно острым, гораздо острее обычного желания. Гаара и не подозревал, что внутри него есть такая точка. Он никогда не интересовался гомосексуальной близостью, поэтому знал о ней лишь то, что ему довелось пережить с опекуном. Когда с его губ стали срываться нетерпеливые стоны, Какаши добавил второй палец. Потом третий. К тому времени как головка члена коснулась подготовленного ануса, Гаара был возбужден настолько, что уже жаждал этого проникновения. Отголоски страха еще давали о себе знать, но и от них ничего не осталось, стоило только Какаши начать постепенно и медленно продвигаться внутрь. Гааре казалось, что Хатаке совершает нечто совершенно невозможное. Юноша впервые не испытывал боли от проникновения. Только легкое неудобство, но это было такой малостью в сравнении с теми режущими болями, когда в него входил Орочимару. Оказалось, что принять в себя член Какаши вовсе не трудно. Даже малейшие неудобства вскоре исчезли. А когда после некоторой паузы Какаши стал плавно двигаться в нем, Гаара попросил развязать его. Обнимая Какаши за плечи, Гаара двигался вместе с ним и стремился, чтобы они соединялись как можно плотнее. Седые волосы падали на молодое лицо Какаши, полуприкрытые черные глаза внимательно следили за Гаарой, и от этого проницательного взгляда возбуждение усиливалось еще больше. Это ли имел в виду Сай, когда говорил, что секс может быть другим? Гаара провел рукой вдоль спины Какаши и, глядя тому в глаза, выдохнул: - Не сдерживай себя. Очнувшись на смятой постели, Гаара ощутил обнаженным плечом мягкость пледа. Он смутно помнил, как отключился и что Какаши укрывал его, предварительно поцеловав в плечо. Гаара улыбнулся и взглянул на другую сторону постели, но она была пуста. В этот момент он услышал знакомый звук. Это мог быть только звук разливающегося чая. Гаара сел на постели и обернулся. Позади него, все еще обнаженный, за низким чайным столиком сидел Какаши. Тусклый свет раннего утра падал на его рельефное тело, частично скрытое густым дымящимся паром от облитой кипятком глины. Это было невероятно красиво. - Доброе утро, - улыбнулся Какаши. - Доброе утро, - немного смущенно ответил Гаара. Не от того, что о чем-то жалел. Просто мир вокруг казался ему совсем новым и непривычным. - Надеюсь, ты не против, - Какаши перевел взгляд на чайную посуду. – Обещаю обращаться с ней аккуратно. - Не против, - улыбнулся Гаара. - Присоединяйся, - пригласил писатель. – Отличный зеленый чай, сухофрукты, орешки, шоколад. - Звучит заманчиво, - Гаара не решился последовать примеру Какаши и, прежде чем подняться с постели, закутался в плед. - Я ведь должен тебе что-то подарить на Новый год. Вот, решил соригинальничать и заварить чай для чайного мастера, - с ноткой юмора объяснил Какаши. Гааре хотелось сказать, что сегодняшняя ночь и так была самым лучшим подарком в его жизни, но вместо этого он просто сел напротив Какаши и ответил: - Спасибо. Это очень приятно. Немного подумав, он добавил: - Но что же мне подарить вам? Какаши помотал головой и налил кипяток в чайник. - Ничего. Ты и так сделал мне щедрый подарок. Гаара усмехнулся. - Секс? Звучит как-то пошло. - Не секс, - укоризненно поправил Какаши, наливая чай в пиалы. – Свое доверие. Это правда очень и очень много. Гаара не знал, что на это ответить. Слишком новыми были все ощущения. Даже утренний воздух, холодивший кожу, казался каким-то другим. А еще Гаара отметил, что воспоминания об опекуне как-то померкли. Словно все это случилось где-то далеко, не в этой жизни. Какаши не соврал. Он действительно сумел стереть Орочимару из его головы. Гаара улыбнулся и потянулся к предложенной пиале с чаем. Стоило его запястьям оголиться, как Какаши тут же нахмурился и настороженно подобрался. - Что это? Почему ты мне ничего не сказал? Я, наверное, слишком сильно затянул веревку. Гаара удивленно взглянул на свои запястья. На белой коже виднелись лиловые полосы. - Ерунда, - пожал плечами Гаара и отпил чай. – С веревкой все было нормально. Это я слишком сильно крутил запястьями. - Я не хотел оставлять на тебе никаких следов, - с огорчением произнес Какаши. «В отличие от Орочимару», - явственно слышалось в его словах. - Вы зря волнуетесь, - улыбнулся Гаара и, поставив пиалу, провел пальцем по полоскам на запястьях. – Эти следы я хотел бы оставить навечно. Кажется, Какаши понял, что он имел в виду, поскольку тут же расслабился и улыбнулся. ~~~ Итачи сидел на диване и, откинувшись на спинку дивана, держал стакан с бордово-красной жидкостью. Время от времени он делал несколько глотков и довольно прикрывал блестящие чёрные глаза. Саю нравилось наблюдать за мужчиной. Ему казалось, что он следит за каким-то аристократом, решившим провести вечер у камина с бокалом вина в руках. Вот только Итачи пил вишнёвый сок, а вместо камина яркими цветами вспыхивал экран телевизора, передававший через спутник какой-то новогодний концерт. Но эти мелкие детали ничуть не портили общее впечатление. - У меня есть для тебя подарок. Итачи перевёл на него удивлённый взгляд. На секунду там блеснуло нехорошее подозрение. Мало ли Сай вернёт старую привычку и снова начнёт предлагать своё тело? Но едва из сумки показался плоский предмет в праздничной упаковке, Учиха расслабленно выдохнул и улыбнулся уголками губ. - Не стоило утруждать себя. Итачи показалось или на лице Сая промелькнула обида? - Глупости. Рисование приносит мне удовольствие, - парень протянул подарок. Итачи отставил стакан с соком и неспешно раскрыл незатейливую обёртку тёмно-красного цвета. Мужчина ожидал чего угодно: страшных чудовищ, оргию, ещё одного падшего ангела, но никак не то, что оказалось у него в руках. На картине были изображены два мальчика: один черноволосый, а другой светлый. Они улыбались и держались за руки. Очевидно, были друзьями. Лучшими друзьями. И они были счастливы. Итачи отвлёкся от главных героев картины и начал рассматривать полотно. Судя по стилю и смятым пожелтевшим краям, работа была нарисована давно, но ровные слои краски казались свежими. - Ты ее отреставрировал? – тихо спросил Итачи, осторожно касаясь чёрных волос одного из мальчиков. - Да, - с улыбкой ответил Сай. – Она ужасно выглядела. Десять лет пылилась в коробке, а потом ещё три года валялась среди других работ. Пришлось снова её потревожить. - Это ты, да? – голос Итачи казался странным. Повернув работу лицевой стороной, он ткнул пальцем в темноволосого мальчика. - Это было очевидно, - прикрыв глаза и склонив голову набок, ответил Сай. Снова посмотрев на Итачи, парень замер. Мужчина повернул рисунок обратно и, глядя на работу, улыбнулся с необычайной нежностью. Сай сглотнул. Итачи выглядел так, словно вспомнил своё детство и теперь испытывал давным-давно позабытые дни, наполненные весельем и удовольствием. - А рядом твой друг? На лице Сая пролегла тень. Он знал, что Итачи об этом спросит и думал, что сможет ответить на этот вопрос спокойно, без лишних эмоций. Но думать одно, а делать другое. - Нет, - Сай помотал головой. – Теперь нет. Я его убил. Неожиданно стало слишком тихо. Даже поющие девушки из телевизора как будто заглохли. - Убил? – Итачи нахмурился. Зная Сая и всю его ситуацию, эта фраза могла означать что угодно. Не обязательно преступление. – Может ты неправильно выразился? - Нет, я сказал правильно, - Сай встал со своего места и сел рядом с Итачи. Сейчас ему не хотелось смотреть в глаза мужчины. Отложив рисунок на журнальный стол, Итачи взглянул на Сая, но практически сразу отвернулся обратно. Его гость очень сильно нервничал и всеми силами пытался это скрыть. Получалось откровенно плохо. Бледные руки дрожали, а тонкие пальцы правой руки до красных пятен сжимали своих собратьев с левой стороны. Итачи не хотел усугублять ситуацию и постарался сосредоточить всё своё внимание на мелькающих фигурах в телевизоре. - Как его звали? - Шин. Сай шумно вздохнул и продолжил уже без наводящих вопросов Учихи: - Мы с ним познакомились на третий год моего проживания у Орочимару. В школе. Раньше мы попадали в разные классы, но в тот учебный семестр мы начали учиться вместе из-за «удачного» распределения. Первые месяцы я его не замечал. Как и других одноклассников. Мне было наплевать на них. Единственное, чего мне хотелось – сдохнуть побыстрее. К несчастью папочка следил за мной и не давал лишить себя такого удобного «сыночка». Но однажды я сумел добраться до таблеток в школьном лазарете. Когда я хотел проглотить – я даже не знаю, что именно – к медсестре зашёл Шин. Он отобрал у меня банку с таблетками и выкинул в открытое окно. В тот момент я его возненавидел. Но Шин оказался хорошим человеком. Он никому ничего не рассказал и не отругал меня. И с тех пор начал навязываться в друзья. Через две недели я сдался, потому что с ним было гораздо легче, чем одному. Шин часто болел. Временами ему становилось очень плохо, и я помогал ему добраться до дома. Я даже начал чувствовать за него ответственность. Наша дружба была идеальной: я помогал ему, а он следил за мной. Мне никогда не было так хорошо. Но это было иллюзией. На самом деле Шин волновался за меня и иногда ненавязчиво пытался выяснить, почему я хотел покончить с собой. Я молчал. Мне было стыдно признаваться… в таком. Но он и сам обо всём узнал, когда Орочимару решил трахнуть меня прямо в школьной раздевалке, перед этим забыв закрыть дверь. После того случая Шин не разговаривал со мной несколько дней, а потом подошёл и сказал: «Тебе нужно сбежать от него». Итачи внимательно слушал сбивчивый рассказ Сая и хмурился всё сильнее. Он понимал, что эта история ничем хорошим не закончится, но его не покидала мысль, что всё может оказаться гораздо хуже, чем он ожидает. И он не прогадал. - Я долго отказывался, - продолжал Сай. – Я был уверен, что единственная возможная дорога из дома опекуна ведет прямиком в морг. Но Шин был упрямым. И я снова сдался. Это было ошибкой. Когда мы собрали вещи и добрались до вокзала, нас встретил Орочимару. И увёз в свой дом. Но уже обоих. В следующий раз я увидел Шина со следами уколов на руках. Он был «под кайфом», и его насиловал какой-то мужчина. Орочимару сказал мне: «Это твоя работа». Впервые в жизни я был с ним согласен. Больше я не видел Шина. Орочимару сказал, что он оказался слишком слабым и умер то ли от наркотиков, то ли от того, что с ним сделали приятели опекуна. Я сначала не поверил. Думал, папочка захотел со мной «поиграть». Он уже много раз вводил меня в заблуждение, чтобы позже с удовольствием наблюдать, как я прошу его о помощи и взамен обещаю быть «хорошим мальчиком». Но Шин не появлялся в школе. Некоторое время спустя я подслушал разговор Орочимару с одним из своих людей. Он смеялся и говорил, что родители Шина с радостью забыли своего ребёнка взамен на небольшую сумму денег. А с полицией вышло ещё проще. У папочки уже тогда были связи в этой области. В тот момент я окончательно поверил словам Орочимару. Шин действительно умер. Это всё. Итачи посмотрел на Сая, на застывшие в его глазах слёзы и тяжело вздохнул. В горле стоял ком. Это было уже слишком. - Иногда мне снится, что Орочимару снова приходит ко мне, - севшим голосом сообщил Сай, решив договорить всё, что возможно, пока у него ещё есть на это силы. – Я знаю, что это неправда. Я его уже не интересую. Но во сне он смотрит на меня как в детстве. И я знаю, что после этого будет. И мне становится страшно. Обычно я просыпаюсь раньше, чем доходит до «дела», но это не помогает. Я продолжаю бояться уже здесь, в реальности. Сай опустил взгляд и с отрешённым видом наблюдал, как рука Итачи сжимает его ладонь. - Ты подарил мне эту картину, чтобы я мог посмотреть на тебя настоящего? – едва слышно спросил Итачи. Сай кивнул и вытер рукавом толстовки выступившие слёзы. - А ещё потому, что это единственная вещь, которая имеет для меня ценность, - добавил Сай. - Спасибо, - Итачи потрепал короткие чёрные волосы своего гостя и улыбнулся. – Теперь и у меня будет ценная вещь. Оставшееся время Итачи и Сай провели так, будто этого откровенного разговора не было. За это Сай был безмерно благодарен Учихе. Ему не хотелось жалости, успокоений и всего того, что лишний раз напоминало об этом эпизоде. Сай хотел стать ближе к Итачи. Больше ничего. Но перед сном, когда он удобно устроился в кровати Итачи, мужчина наклонился к нему и заговорил: - Шин на тебя не злится. Он знает, что ты ни в чём не виноват. Но я уверен, он не одобряет твой образ жизни. Он хотел, чтобы ты был свободным. А ты продолжаешь идти на поводу у него. Прежде чем Сай успел отреагировать, Итачи ушёл в гостиную с твёрдым намерением больше никогда не говорить вслух об этой истории. Может, хотя бы долг перед мёртвым человеком способен что-то изменить? ~~~ Перевалило уже далеко за полночь, когда в доме Хозуки наконец-то было решено ложиться спать. Захмелевший Суйгецу с ещё более пошлыми шутками и беспрерывно хихикающая Карин скрылись в своей спальне, напоследок посоветовав Узумаки ни за что не снимать костюм лисы. Наруто в сердцах пожелал им тяжёлой ночи и сильного похмелья. Сам он остался трезвым как стёклышко, потому что Саске неустанно следил за попытками девушки впихнуть «ребёнку» алкоголь и вовремя изымал искомый продукт из рук Узумаки. Наруто ворчал, сопротивлялся, но Учиха был сильнее и настойчивее. В итоге Узумаки в какой-то степени ощущал себя оторванным от праздника. Но осознание того, что это первый Новый год в кругу приятных ему людей, заставило Наруто чувствовать себя по-настоящему счастливым. Саске выпил немного. Он бы и эти несколько бокалов шампанского пить не стал, но спорить с Хозуки себе дороже. Однако этого было достаточно. Каким бы крепким не был организм Учихи, алкоголь, даже в небольших количествах и с маленьким градусом, действовал на него чересчур сильно. От кого-то Саске слышал, что это отлично, такая реакция не даст организму отравиться. Но как же глупо было из-за детской порции алкоголя чувствовать странную лёгкость в голове и пошатываться по пути к комнате! Свалившись на кровать, Саске рассчитывал проспать всё первое января. Но его планам не суждено было осуществиться. Наруто так некстати решил воспользоваться новым советом от Карин и старым от Суйгецу. Попросту он не стал снимать костюм и забрался сверху на Саске. Когда Учиха сумел сфокусировать взгляд, Наруто уже расстегнул его рубашку и занялся джинсами. - Узумаки, ты понимаешь, что делаешь? – охрипшим голосом поинтересовался Саске, проводя ладонями по обнажённой пояснице ученика. Наруто поёрзал и загадочно улыбнулся. Он совершенно не хотел спать, а бодрствовать в гордом одиночестве Наруто не собирался. И Саске сдался. Суйгецу не обманул. Учиха настолько втянулся в процесс, что вместо одного раза, Наруто пришлось удовлетворять возбуждённого Саске вплоть до того момента, пока не раздался громкий и настойчивый стук в дверь. - Я знаю, что вы там делаете, поэтому даю вам десять секунд и вхожу. Кто не спрятался – будет краснеть весь день, - послышался громкий голос Суйгецу. Саске прикрыл Наруто одеялом, а когда Хозуки ввалился в комнату, прожёг его недовольным взглядом. Суйгецу понимающе хмыкнул, а потом выдал ошеломляющую новость: - У вас сорок минут на сборы. Мы скоро уезжаем. - Куда? И зачем? – Саске уже успел протрезветь, но желание поспать никуда не делось. Вообще-то он планировал в ближайшие полчаса закончить с Наруто и, прижав Узумаки к себе, отключиться на обещанные самому себе сутки. Бодрый, свежий и невероятно довольный Суйгецу охотно поделился планами на новый день: - Мы поедем в горы встречать рассвет, а потом в храм закупиться талисманчиками! Саске и Наруто недовольно поморщились. Учиха потому, что хотел отдохнуть, а Узумаки - потому что у него и без того ныла пятая точка. Всё-таки Саске слишком увлёкся и растянул небольшой эксперимент на парочку часов. Ругались они долго, но после обещания выгнать неблагодарных гостей на улицу, где ни одна гостиница не примет постояльцев в праздничный день, Саске со скрипом согласился и пообещал отомстить неуёмному Суйгецу-садисту особенно изощрённым способом. - Напугал ежа голой задницей! – снисходительно посмеиваясь, выдал Хозуки. – Ладно, идите в душ, иначе опоздаете. Наруто вскочил первым. Он уже успел натянуть на себя короткий халат – как он убедился, в доме Хозуки длинных не водилось – и отправился смывать с себя следы страсти своего учителя. Саске кинул на него короткий взгляд, отвернулся, а потом уставился уже потемневшими глазами. Облизнувшись, он отправился следом, но Суйгецу преградил ему дорогу. - Ооо, я знаю этот взгляд, – протянул он и, игнорируя недовольное фырканье Саске, продолжил удерживать Учиху на пороге комнаты. – Нет, ты не пойдёшь за Наруто. Иди во вторую ванную. - Тебя забыл спросить, - буркнул Саске и с лёгкостью отодвинул хозяина квартиры в сторону. - Если ты к нему присоединишься, купание затянется, и бедный ребёнок не успеет позавтракать. У тебя совесть есть, педофил-любитель? – весело заметил Суйгецу. Через минуту Хозуки довольно заулыбался: Саске свернул в сторону второй ванной. Подзаправившись оставшейся с застолья едой, компания выбралась на улицу, уселась в машине Суйгецу и двинулась встречать первый рассвет в новом году. Снега не было, зато воздух обдавал холодом, а ветер пробирал до костей. Особенно хорошо это чувствовалось на открытой местности, куда Суйгецу и привёз всю их сумасшедшую компашку. Оставив машину на обочине, они двинулись к обрыву. Открывшаяся оттуда панорама на город была прекрасным дополнением к первым лучам солнца, окрасившим чистое небо красными и жёлтыми цветами. Наруто кутался в шарф и то и дело довольно жмурился. На нём был подарок Саске: футболка со знаком «Акацуки», подаренная этим утром. Учиха строго-настрого запретил светиться в ней рядом со школой и тем более на глазах у преподавателей, но Наруто казалось, что он никогда с ней не расстанется. - Женщина, прекращай со мной спорить! – рядом звучал ироничный, с лёгкой издёвкой, но вполне благодушный и довольный голос Хозуки. Наруто подумалось, что парень настоящая язва. Но Суйгецу чаще поднимал настроение, поэтому ему вполне прощались некоторые шероховатости характера. Карин недовольно нахмурилась и смешно сморщила нос, но поймав взгляд Узумаки, мягко улыбнулась и отсалютовала кружкой с горячим чаем. Она была предусмотрительной девушкой и единственная догадалась взять термос с напитком. - Я не дам тебе пить из горла! – настаивала на своём Карин. Тем временем Саске по-тихому стащил термос и, достав откуда-то два одноразовых стаканчика, разлил по ним чай. Протянув один из них Наруто, Саске вернул термос Карин и приложился к своей порции. - Жадина! – Суйгецу нахохлился и удостоил девушку взглядом только после того, как она протянула ему свою кружку. - Надеюсь, ты не заразный, - буркнула Карин и уставилась на появляющийся из-за горизонта диск солнца. - Обычно об этом задумываются до того, как съезжаются с парнем, - Суйгецу посмеялся и сделал небольшой глоток. Это было красиво. Мрачный серо-синий пейзаж приобретал яркие краски, набирался тепла и уже не вызывал неприятных ассоциаций с картинками из фильмов ужасов. Где-то совсем близко чирикали птицы, по пустым дорогам начинали ездить машины, а в небе пролетел одинокий самолёт. Мир оживал. Наруто знал, что это происходит каждый день, но только сегодня смог пронаблюдать это и в полной мере осмыслить. Суйгецу что-то прошептал своей девушке, и Карин тихо хихикнула. Наруто перевёл на них взгляд и тепло улыбнулся. Что ни говори, а они отличная пара. Простояв ещё некоторое время, Узумаки почувствовал, что его начинает клонить в сон. Заметив, что Наруто покачивается, Саске приобнял его за плечи и прижал к себе для устойчивости. Некоторое время спустя Суйгецу скомандовал сбор в машине и побежал вперёд, как будто намеревался уехать без попутчиков. Карин, хорошо знавшая своего парня, побежала следом. Хозуки вполне мог уехать в гордом одиночестве. Он бы обязательно вернулся, но до его появления могло пройти не меньше часа. Когда Саске и Наруто добрели до машины, Суйгецу держал в руках небольшую чёрную банку с ядовито-яркими надписями. - Держи, Наруто-кун. Узумаки без труда определил в напитке энергетик. Открутив крышку, он сделал несколько глотков и поморщился. Слишком резкий приторно-сладкий вкус. В воздухе немедленно запахло синтетическими ароматизаторами. - Может лучше не надо? Желудок посадишь, - Саске не нравилось, что Наруто пьёт эту гадость, но отбирать банку не спешил. Если забирать алкоголь было вполне законно, то энергетик под это определение никак не попадал. - Всё нормально. Больше одной банки пить не буду. А без него усну. Саске хмыкнул, но возражать не стал. Именно из-за него Наруто клевал носом и всё норовил впасть в спячку. Дорога до храма заняла достаточно времени, чтобы компания угодила в самую настоящую толпу из желающих «духовно возвыситься». Казалось бы, всего семь утра, но на территории храма жизнь била ключом. Однако стоило заметить, что эта самая «жизнь» больше походила на движуху на популярном базаре. Всё обслуживание в храме, кроме молитв, заключалось в продаже талисманов и прочей атрибутики для верующих и других желающих. Повсюду были товарно-денежные отношения. Бизнес, ничего более. - Люди, зачем вас так много? – обречённо простонал Суйгецу и с силой захлопнул дверцу машины. Заняв очередь, они преподнесли монеты в дар, помолились и разбрелись в разные стороны. Карин пошла утилизировать прошлогодние талисманы, Суйгецу увлёкся рассматриванием витрин со стрелами, приносящими в дом удачу, Саске вовсе скрылся в неизвестном направлении, а Наруто растерянно оглядывался по сторонам, пока его не привлекла стена одного из домиков, на которой висели бумаги с загадочными цифрами и разноцветными надписями. Пока Узумаки шёл к намеченной цели, он несколько раз едва не сталкивался со служанками храма. Мико в белых хаори и красных юбках порхали между посетителями как колибри, резво перемещаясь между помещениями. Все они были красивы и дружелюбно улыбались. Несколько раз Наруто ловил на себе заинтересованные взгляды девушек и поспешно отводил глаза. Его смущало такое внимание. Когда он наконец-то добрался до странных бумаг, он понял, что это. Этими списками оказались небольшие предсказания на грядущий год. Они составлялись отдельно для мужчин и для женщин. Внутри списков указывались цифры, означавшие возраст человека, а напротив каждого числа говорилось несколько слов о том, что ждёт его обладателя. В случае неблагополучных прогнозов был выставлен прейскурант для проведения обряда, который якобы мог отвести от человека неудачу. Посмеявшись этой предусмотрительности, Наруто отыскал свой прогноз. Ему просто хотелось удостовериться, что всё это полнейшая чушь, но прочитав «опасность», «беда» и «боль», Узумаки изменился в лице. В груди похолодело, а живот неприятно скрутило. Почувствовав рядом чьё-то присутствие, Наруто оглянулся, но опознав человека, расслабился и снова вгляделся в списки. - Будешь сладкую вату? – Суйгецу протянул ему палочку со сладостью нежно-розового цвета. Узумаки отрицательно покачал головой. - Эй, ты в порядке? – улыбка сползла с лица Хозуки. – Выглядишь так, словно привидение увидел. - Ерунда, - отмахнулся Наруто. – Предсказание не понравилось. Дурацкое. - Хммм… - протянул Суйгецу и посмотрел на бумаги. – Тебе сколько? - Семнадцать. Хмурился Хозуки недолго. - А день рождения у тебя скоро? - Ну, да… - Наруто с непониманием уставился на Суйгецу. – А что? - Значит, попробуй протянуть этот небольшой срок, а потом… - Хозуки вгляделся в следующую строчку. – «Любовь», «счастье», «новый дом». Я тебе даже завидую! Настроение вернулось обратно. Наруто благодарно улыбнулся и забрал себе лишнюю порцию сладкой ваты. Уже возвращаясь к машине, Узумаки оглянулся на храм и подумал: «Может, стоило заказать этот обряд? Вдруг я не дотяну до своего дня рождения?» Но в любом случае у него не было денег, а решись он попросить их у Саске, тот бы обязательно фыркнул и сказал что-нибудь в духе «неужели ты веришь в эту чушь»? Узумаки и сам не был особо верующим, но когда тебя от чего-то предостерегают, хочешь не хочешь, станешь параноиком. В такой неоднозначной ситуации Наруто оставалось по возможности забыть эту неприятную историю или, как посоветовал Хозуки, протянуть до дня рождения. До него оставалось совсем немного времени. «Я справлюсь!» - внушал себе Наруто. И глядя на сильного и уверенного в себе Саске, он действительно начинал верить, что беды обойдут его стороной. Учиха обязательно поможет ему. Не может не помочь. - О, Ками-сама! Только не это! – Суйгецу возвёл глаза к потолку. Карин сжимала в руках билеты на концерт и прыгала, беспрерывно вереща: «Ура! Ура! Мои мальчики!» Саске довольно улыбнулся. Наруто показалось, что это больше походило на хищный оскал, но делиться своим мнением он не стал. Учиха вряд ли оценил бы его порыв. - Ну ты и садист, пироженка! – фыркнул Хозуки, складывая руки на груди. – Ладно хоть парни там симпатичные. Есть на что посмотреть. - Я тебе посмотрю! – прорычала Карин, выдав своему парню внушительный подзатыльник. – Они мои! - Их там штук двенадцать. На всех хватит, - сказал Суйгецу, прикинув в уме размер популярной кей-поп группы. Дальше шёл подарок Хозуки. И это было не менее эмоционально, чем с Карин. Суйгецу позволил себе задушить Саске в объятиях, а потом получить недовольный взгляд исподлобья от Наруто и подозрительное покашливание от собственной девушки. - О, Саске! Ты просто нечто! Я тебя обожаю! – Суйгецу любовно поглаживал пластмассовый хвост радиоуправляемого вертолёта. Что немаловажно, в игрушке имелась встроенная видеокамера. И цвет любимый: сиреневый с серебристой аэрографией. Сюрприз удался на славу. Саске до последнего скрывал подарки. Даже Наруто удивился, когда Учиха неожиданно перед самым отъездом вытащил большую коробку и конверт со словами: «Я же должен что-то подарить…» Прибедняться Саске не умел. Всем присутствующим было ясно, что Учиха не просто так вышел на улицу и закупился этими вещами. Особенно билетами на концерт с местами у самой сцены. - Нам пора, - Саске закинул сумку с вещами на плечо и, взяв Узумаки за руку, отправился на выход. - Может, я отвезу вас? – уже в третий раз предложил Суйгецу, отлично понимая, что Саске откажется. К тому же его и Наруто уже ждало такси. - Не нужно, - подтвердил его мысли Саске и, повернув на мгновение голову, подарил Суйгецу и Карин лёгкую улыбку. Хозуки хмыкнул. Он впервые видел на лице Саске такие эмоции. - Приезжайте ещё, будем рады, - Карин одной рукой прижимала к груди билеты, а другой махала уходящим гостям. - Это точно, - Суйгецу поглаживал джойстик от вертолёта и бросал на уходящую парочку довольные взгляды. – Будем ждать вас летом. Или раньше. Да в любое время! Только позвоните заранее. Иначе я встречу вас голым и случайно соблазню кого-нибудь. Наруто, например. - Я тебе соблазню Наруто! – наиграно ворчливым тоном пригрозил Саске, входя в раскрывшиеся двери лифта. - Я буду скучать! – вдогонку крикнул Узумаки. Двери закрылись. Саске и Наруто переглянулись. В глазах обоих была печаль. Это было парадоксально, но спокойное время, проведённое в сумасшедшем доме Хозуки, подошло к концу. И они оба это понимали. В родном городе было пасмурно, и шёл снег. Серо и уныло. Наруто тоскливо смотрел в окно поезда. Быстро мелькающие деревья скоро надоели, и Узумаки начал следить, как одинокая капля стекает по стеклу. До прибытия оставалось совсем немного, когда Саске вышел из купе. Наруто мельком взглянул на хлопнувшую дверь и вернулся к созерцанию капли. Секунду спустя зазвенел мобильный телефон. «Орочимару». Наруто сглотнул. Он смотрел на телефон и молился, чтобы тот поскорее перестал вибрировать. Но Орочимару был настойчивым. Раз он решил с ним поговорить, он ни за что так просто не отстанет. - Да? – Наруто и хотел бы, чтобы его голос звучал уверенно и твёрдо, но связки подвели. Короткое слово больше походило на вымученный хрип. - Наруто-кун, с наступившим Новым годом, - раздался вкрадчивый голос опекуна. Наступила тишина. Наруто поджал губы. Он отлично понимал, что Орочимару ждёт ответного поздравления, но Узумаки ни за что не собирался поздравлять этого мерзкого ублюдка. Разве что Орочимару пообещает совершить суицид. Наруто встряхнул головой. Он никогда не отличался жестокостью и не собирался начинать. Каким бы уродом ни был опекун, Наруто не желал ему смерти. - Хорошо отдохнул? Тебя никто не обижал? – в голосе Орочимару сквозило искреннее беспокойство. – Саске-сенсей хорошо позаботился о тебе? - Что тебе нужно? – сквозь зубы процедил Наруто. Ему хотелось положить трубку и выключить телефон. Но он понимал, что если не выслушает опекуна таким способом, Орочимару придёт к нему лично. Лучше потерпеть. - Разве не понятно? Я беспокоюсь о тебе, - чужое удивление звучало искренне. Наруто вздрогнул. Что ни говори, а Орочимару отлично умел играть роль заботливого папочки. - Это неправда! Ты беспокоишься только о том, как бы поскорее утащить меня обратно домой и… - Наруто начал громко и отчётливо, но к концу его голос стал едва слышим. Храбриться у него не получалось даже по телефону. - У тебя больше нет дома. На секунду у Наруто потемнело в глазах. - Что? – переспросил Узумаки ослабевшим голосом. - Ты не хотел возвращаться, и я подумал, что тебе неуютно в доме родителей, - Наруто готов был поклясться, Орочимару улыбался этой своей мерзкой улыбочкой довольного садиста. – Я решил сделать тебе подарок на Новый год. Теперь призраки твоих родных не будут тебя беспокоить. Наруто выронил телефон из рук. Спустя несколько минут в купе зашёл Саске. - Нашли время беспокоить по отчётам. Если администрация школы не вышла в отпуск, это не значит, что я такой же трудоголик, - ворчал Учиха, глядя на экран мобильного телефона. Но когда он поднял взгляд, оставшиеся упрёки застряли в горле. Наруто сидел уткнувшись лицом в колени. Его плечи вздрагивали от беззвучных рыданий, а руки сжимали твёрдую ткань джинсов. - Что случилось? – Саске сел рядом. Он растерянно оглядывал Наруто и не знал, что лучше сделать: обнять его или оставить в покое, чтобы Узумаки спокойно перетерпел неожиданную истерику. Наруто ответил не сразу. Он некоторое время пытался взять себя в руки, но слёзы продолжали течь. Мысли об умерших родителях, об уничтоженных вещах и целом доме заставляли сердце болезненно сжиматься и не давали возможности успокоить растревоженные нервы. У него ничего не осталось. Лишь воспоминания, в данный момент больше похожие на полузабытый сон. - Он… дома больше нет, - голос Наруто был тихим, надломленным и совершенно неузнаваемым. На лице Саске пролегла тень. Больше он не сомневался. Взяв Наруто за плечи, Учиха притянул его к себе и сжал в крепких объятиях. Саске думал, что он должен волноваться за Наруто или грустить. Но этого не было. Учиха чувствовал щемящую боль. Она оказалась такой же, как много лет назад, когда ему пришлось покинуть родной дом, в котором больше не было родителей. Стиснув зубы, Саске уткнулся в светлые волосы Наруто и тяжело вздохнул. Как же они похожи.