Мой наркотик

Наруто не знал, отчего задыхался больше: от собственного сбитого дыхания или от того, как сильно Саске прижимал его к себе. От дважды пролитой внутри него спермы член Учихи так легко скользил в нем, что Наруто казалось, они могут делать это вечно. Неимоверное удовольствие, которое дарил Саске, раз за разом вынуждало Наруто тянуть руку к своему члену, но… он просто больше не мог. - Саске… - со стоном выдохнул Узумаки. - Я больше… не могу… не могу кончать… Наруто чувствует, как Саске усмехается на выдохе и продолжает двигаться, вызывая у него очередной мучительно-сладкий стон. Наруто более чем опустошен, но отказаться от ощущения Саске внутри себя выше его сил. Поэтому он лишь сильнее выгибает спину, заставляя Учиху входить в него под другим, более приятным углом и с мстительной радостью слышит, как тот стонет сквозь зубы и ускоряется. Невольно рука Наруто снова тянется к члену в поисках еще большего наслаждения, пока в голове вдруг не раздается отвратительный вкрадчивый шепот Орочимару: «Этот мальчик кончал уже в третий раз. Разве тебе не хочется так же?» Наруто резко отдергивает руку и тут же отстраняет Учиху. - Наруто? - Саске обеспокоенно вглядывается в лицо Узумаки, но тот, ничего не отвечая быстрым шагом уходит в ванную. Оказавшись за закрытой дверью, Наруто ощущает легкую дрожь. Зачем он сюда пришел? Он не придумывает ничего лучше, чем просто открыть кран. Прозрачная вода пенится и стремительно стекает в водосток. Наруто не может отделаться от ощущения, словно с ним и Саске только что рядом побывал Орочимару. Словно мерзкий опекун дотянулся до них своими грязными руками через какую-то невидимую нить, которая неумолимо будет связывать их всех до тех пор, пока они не найдут способ навсегда от нее избавиться. Если такое вообще возможно. Перед внутренним взором Наруто тут же показался Сай. Орочимару уже давно не являлся опекуном этого парня. Однако до сих пор продолжал сидеть у него в голове. Узумаки это чувствовал. Мрачные раздумья Наруто прервал голос Саске. - Ты в порядке? Зеркало над раковиной отражало не на шутку взволнованное лицо Учихи. Тихонько вздохнув, Наруто попытался принять беззаботный вид. - Да, наверное я просто устал. Учиха не поверил ни на йоту, но тоже притворился, что все хорошо. Скорее всего догадался, где примерно собака зарыта. - Прости, - виновато помотал головой Саске. – Я совсем замучил тебя. - Не без того, - улыбнулся Наруто. Не то чтобы он хотя бы каплю об этом жалел. Губы Саске тронула натянутая улыбка. Кивнув, он аккуратно прикрыл за собой дверь и вернулся в спальню. Он понимал, что Наруто нужно побыть одному. Внизу живота всё ещё мягко перекатывались угасающие волны возбуждения, но испуганный Наруто, его побег и собственные мысли по поводу поведения Узумаки свели на нет весь настрой. Саске резко сел на мягкий матрац, сжал пальцами край кровати и громко и шумно выдохнул. Это переходило всякие границы. Опекун мучил Наруто даже на расстоянии, а он, Саске, даже помочь не мог. Ещё никогда Учиха не чувствовал себя таким бесполезным. Когда Наруто вернулся и забрался на кровать, Саске прижал мальчишку к себе и уткнулся носом в его затылок. Блондин вздрогнул, но быстро расслабился и прикрыл глаза. Вот только заснуть ему не дали. - Давай уедем уже завтра, - горячий шёпот коснулся нежной кожи. Наруто почувствовал, как по рукам и позвоночнику пробежали приятные мурашки. - А как же билеты? И вещи собрать? – с сомнением спросил Наруто, порываясь повернуться лицом к Саске, но Учиха сжал объятия, пресекая попытку. – Мы планировали на послезавтра. - Билеты – ерунда. Поменяем. А вещей у нас и так немного. В крайнем случае у Суйгецу одолжим. Этот парень не бедствует, уж поверь мне. Наруто тяжело вздохнул. Его не покидало ощущение, что Саске хочет увезти его насовсем. В какой-то степени ему хотелось бы оказаться подальше от города. Именно здесь так вольготно устроился Орочимару и, заведя кучу знакомств, оброс целой сетью полезных людей. Опекуну оставалось лишь дёргать за ниточки. Паук какой-то, а не человек. Но в то же время для Наруто этот город всё ещё был родным и близким. Здесь есть Киба, Гаара, другие его друзья, дом родителей и ещё куча воспоминаний. Нехорошо как-то. В груди начинали скрести кошки от мысли, что он не сможет увидеть или потрогать все те вещи, которые несли отголоски прошлого. - Мы ведь вернёмся, правда? – едва слышно спросил Наруто. Руки Саске снова предупреждающе сжались. Не больно, но как-то грубо. Наруто хотел обидеться. - Да, вернёмся, - интонации в голосе Саске приняли иной оттенок. Они отдавали тоской и отчаянием. Учиха надеялся хотя бы на поддержку Наруто в его плане побега, но Узумаки ясно дал понять, что не желает покидать пределы города на долгий срок. Тем не менее Саске не мог обвинить Наруто в слабости. Слишком хорошо он его понимал. – Тебе ещё к экзаменам готовиться, бестолочь. Или ты решил, что грязная связь с учителем обеспечит тебе высокие баллы? Мечтай, добе! Когда Саске перешёл на привычный тон, Наруто не смог сдержать улыбку и, погладив Учиху по руке, интимным голосом поинтересовался: - Что, совсем никаких поблажек? Саске фыркнул и укусил Наруто за мочку уха. - Не соблазняй меня снова. Нам рано вставать. Наруто хохотнул и, устроившись поудобнее, провалился в сон. Саске обнял его крепче и, решительно отмахнувшись от надоедливых неприятных мыслей, последовал за Узумаки. Не мог же он оставить Наруто одного. ~~~ Проснувшись рождественское утро Гаара с удивлением услышал характерный шум в кухне. Обычно Какаши не вставал так рано. - Раз уж ты украсил квартиру, - пояснил Хатаке за завтраком, - я решил взять на себя праздничную готовку. Гаара был действительно впечатлен. Не зря Какаши с самого утра хлопотал у плиты и даже вспомнил, как нужно сервировать стол. - Прежде чем мы приступим к еде, я бы хотел… - писатель подошел к подоконнику и достал из-за занавески бумажный праздничный пакет. – Вот, это тебе. Гаара почти с детским восторгом в глазах взял из рук довольного Какаши сине-белый пакет со снеговиком. - Надеюсь, тебе понравится. – Хатаке смущенно почесал затылок. – Тема заезженная, но я подумал, что кому-кому, а тебе эта вещь точно не покажется бесполезной. - Книга, - улыбнулся Гаара, заглядывая в пакет. Интересно, какого рода книгу выбрал для него Какаши? Сабаку но вынул подарок из пакета и заворожено уставился на обложку. Это была не просто книга. Коллекционное издание в красивом переплете. На обложке красовалась иллюстрация искусного художника, а под ней сверкали золотом витиеватые иероглифы. - «Хоббит», - восхищенно произнес Гаара. Как-то раз он упоминал при Какаши, что к своему стыду, не читал эту книгу, но твердо намеревался когда-нибудь исправить это упущение. - Я подумал, что в хорошем издании читать ее вдвойне приятно, - с улыбкой пожал плечами Какаши. - Спасибо вам, - с теплотой в голосе ответил Гаара и провел пальцами по золотым иероглифам. – Я наверняка взялся бы читать электронный вариант, но благодаря вам, теперь я буду читать настоящую книгу, да еще и такую красивую. - Что ж, - Какаши снова потрепал волосы на затылке, - я очень рад, что подарок пришелся тебе по вкусу. Гаара положил книгу обратно в бумажный пакет. - У меня тоже есть для вас подарок, - сказал он, к своему удовольствию отмечая на лице Какаши удивление. Хатаке и не думал, что Гаара решит ему что-то подарить. Парень был весьма ограничен в деньгах, к тому же он не выходил из дома, опасаясь слежки. Что же он собирается подарить ему? Возможно, заказал что-то в Интернете? Но ведь на это нужны деньги. - Я заинтригован, - признался Какаши. - Только он будет готов чуть позже, - загадочно ответил Гаара. - Тогда давай приступим к завтраку, - сказал писатель. После еды Какаши предложил Гааре поиграть в шоги. Тот признался, что не практиковался в этой игре уже несколько лет, и хотел было поработать над романом, но Какаши напомнил об их совместном обещании в честь праздников приостановить работу над книгой. Гаара со вздохом согласился. Первую игру он с треском проиграл. Однако Какаши настоял на том, чтобы Гаара взял матч-реванш. За неимением других занятий парень согласился снова. Какаши заметил, что Гаара быстро учится и мгновенно перенимает все его приемы, даже не требуя никаких специальных разъяснений. Вторую игру Гаара тоже проиграл, но на третий раз Какаши ощутил, как его неумолимо побеждают. В конце концов, на четвертый раз он с восхищением увидел, как Гаара уверенно ставит ему «мат». Что ни говори, а парень действительно хорош: и внешне, и внутренне. - Должен сказать, немногие за всю мою жизнь меня обыгрывали, - признался Какаши. - Буду считать это комплиментом, - улыбнулся Гаара, снова расставляя фигуры по местам. – Сыграем еще раз? Ответить Какаши не дал звонок в дверь. Хатаке тут же напрягся: они с Гаарой никого сегодня не ждали. - Кто это может быть? – пробормотал Какаши, поднимаясь со своего места, однако Гаара его опередил: - Не волнуйтесь, Какаши-сан, я сам открою! - Нет, это опасно! – возразил Какаши, хватая Гаару за запястье. Сабаку но опустил взгляд на удерживающую его руку. - Я знаю, кто пришел. – Уголки губ Гаары дернулись вверх, и он снова взглянул на Какаши. – Это касается вашего подарка. Не волнуйтесь и просто подождите меня здесь. Какаши нехотя отпустил руку Гаары. Несмотря на заверения юноши, желудок писателя все же болезненно скрутило: а вдруг Гаара ошибся, и это Орочимару приехал его выкрасть? А вдруг Гаара врет, и он сам вызвал Орочимару, чтобы тот увез его? С Сабаку но станется решить, что он доставляет слишком много проблем, и пожертвовать собой ради его, Какаши, якобы спокойствия. Хатаке мысленно приказал себе успокоиться. Меньше всего ему нужно становиться параноиком. Наверняка это просто курьер принес заказ Гаары. Не выдержав, Какаши вышел в прихожую. Гаара уже захлопнул дверь и держал в руках довольно объемный пакет, внутри которого, судя по очертаниям, находилась какая-то большая прямоугольная коробка. - Какаши-сан, пожалуйста, пройдите в спальню или кабинет. Когда все будет готово, я вас позову. Хатаке с подозрением хмыкнул и отправился в кабинет. Что же Гаара задумал? Через некоторое время юноша просунул голову в щель между косяком и дверью и позвал Какаши обратно в гостиную. Это действительно был настоящий сюрприз. - Я подумал, что вы соскучились по чайному дому, - объяснил Гаара. Он был облачен в китайскую одежду, какую носил на работе в чайном домике. На полу стоял небольшой чайный столик с уже приготовленной на нем посудой для церемонии. Рядом со столиком поместился термос с горячей водой. - Но где ты все это раздобыл? – не скрывал своего удивления Какаши, усаживаясь на пол перед столиком. Гаара разместился напротив и, вынув крышечку чайника, налил в него дымящийся паром кипяток из термоса. - Я попросил Мэй привезти свободную посуду из чайного домика и свою форму по этому адресу, - продолжал Гаара. - Она разрешила мне оставить их у себя на все праздники. Да, теперь Какаши узнал этот чайник из черной глины, сплошь испещренный иероглифами. Он не раз пил из него чай, когда навещал скрытый в уютном саду маленький домик. - Это просто замечательно, - улыбнулся Какаши. – Я действительно соскучился по твоим чайным церемониям, - сказав это, он было прикусил себе язык, опасаясь, что Гаара может разглядеть в его словах некий скрытый подтекст, но к его радости, юноша в ответ только улыбнулся и продолжил процесс заваривания чая. После этого они в основном молчали. Обоим доставляло огромное удовольствие наблюдать красоту дымящейся паром мокрой глины, слышать звук наливающегося в пиалу чая, любоваться зеленовато-желтым цветом чайного настоя. Какаши наслаждался движениями знающих свое дело рук Гаары. Казалось, что оба они вдруг чудесным образом перенеслись в знакомую простую обстановку чайного домика, а стены квартиры, мебель и окна словно растворились. В конце концов, Какаши расслабило настолько, что его пальцы внезапно ослушались, и чай из пиалы пролился ему на рубашку и колени. - Вы не обожглись? – с беспокойством спросил Гаара, наблюдая за вскочившим на ноги писателем. - Нет, - ответил тот. – Чай уже был негорячим. Извини. Гаара хотел ответить словами Мизуки, который учил его, что потеря контроля гостя над своим телом означает хорошо проведенную чайную церемонию, но осознав возможную двусмысленность фразы, только сказал: - Думаю, мы все равно уже закончили, поэтому вам лучше переодеться. Какаши посмотрел на часы. - И то верно. Прошло уже почти два часа. – Он уважительно поклонился Гааре и с теплотой в голосе произнес: - Благодарю тебя за такой щедрый подарок. Парень улыбнулся. Пока Какаши переодевался, Гаара решил вымыть посуду. Он отнес все на кухню и уже открыл воду, чтобы помыть глиняный чайник, как вдруг вспомнил, что для этого ему необходимо кое-что из привезенных Мэй вещей. Носик этого чайника имел обыкновение очень быстро забиваться. В чайном доме было принято при каждом мытье прочищать его миниатюрным ершиком. Не желая повредить ценную посуду, Гаара решил не отступать от принятого правила и отправился в спальню, где он спрятал привезенную Мэй коробку. Открыв дверь, Гаара резко замер на пороге. Он совсем забыл, что Какаши ушел в спальню переодеваться, и теперь его взору открывался вид стоящего к нему спиной обнаженного писателя. Судя по всему, Какаши его не заметил. Инстинктивно Гаара сделал шаг назад, но ноги словно приросли к полу, а взгляд будто припечатали. Гаара знал, что несмотря на интеллектуальный род деятельности, Какаши не забывал поддерживать свое тело в хорошей форме: в кабинете, помимо стола с компьютером и двух книжных шкафов, помещалось несколько небольших тренажеров, а два раза в неделю Хатаке ездил в спортзал – и вот теперь Сабаку но мог видеть воочию результат. Какаши потянулся к верхней полке, чтобы взять чистую футболку. Гаара завороженно смотрел, как на спине мужчины под кожей перекатываются мускулы, и опустил взгляд вниз к крепким накачанным ягодицам и красивым мускулистым ногам. Какаши в это время достал из шкафа все необходимое и хлопнул дверцей. Вместе с этим звуком Гаара, наконец, очнулся. Осознав, чем он сейчас занимается, юноша поспешил выйти из спальни и тихо прикрыл дверь, так и оставшись незамеченным. По дороге обратно на кухню Гаара чувствовал, как пылают щеки. И как он мог забыть, что Какаши в спальне и переодевается?! Гаара злился на себя, но кроме этого было и что-то другое. Окинув взглядом чайную посуду, он решил оставить ее на потом и поспешил запереться в ванной. Гаара прижался спиной к двери и попытался привести в порядок свои хаотичные мысли. Получалось это крайне плохо. Лицо все еще возбужденно горело, в висках быстро стучал пульс. Гаара попробовал успокоить себя тем, что в происшествии нет его вины, что все вышло по чистой случайности. И ведь нет ничего постыдного в том, что один мужчина случайно увидел голым другого, ведь так? В этот момент Гаара понял, что беспокоит его отнюдь не факт произошедшего, а его собственная реакция. С еще больше учащающимся пульсом Гаара понимал, что теперь у него не получится так просто закрыться от Какаши. Писатель с поразительной легкостью умел читать людей по лицам, и при случае он обязательно разглядит в нем перемену. До этого мир их отношений казался Гааре донельзя простым: Какаши стал для него добрым спасителем, который испытывает к нему особое влечение, но тем не менее не станет ничего предпринимать в этом плане. Гаара верил Какаши и чувствовал себя в безопасности. В своих же чувствах до этого момента он тоже был абсолютно уверен. Уверен в том, что он не испытывает к Какаши ничего подобного. Да, Какаши был хорошим человеком, прекрасным другом, собеседником… Гаара был благодарен за все, что писатель для него делал, но… Он считал, что этим все и ограничивается. Теперь же Гаара понимал, что все стало гораздо, гораздо сложнее. И чтó он скажет Какаши, если тот заметит в нем возросший интерес и спросит о нем? Гаара не знал. Он не хотел, чтобы его влекло к Какаши, но при воспоминании об увиденном в спальне, чувствовал, как внизу живота рождается предательское ощущение. А тем временем в голове насмешливо шептал голос Орочимару: «Ты думал, что тебе неприятно спать со мной. Но так ли это на самом деле, Гаара-кун? Посмотри на себя. Ты хочешь снова ощутить себя в объятиях мужчины. Но тогда зачем нужно было сбегать от меня? Ведь ты нашел себе второго такого же «папочку». Лучше вернись ко мне, Гаара-кун…» Гаара запустил пальцы в волосы и медленно сполз вниз по двери. Ну почему в его жизни всегда все так сложно? Он уже почти поверил в то, что большая часть его проблем осталась далеко, дома в особняке, но от разрозненных мыслей и страхов становилось тошно. Он вдруг остро ощутил себя очень одиноким. Опекун никуда не делся и при сильном желании легко может вернуть его назад домой, а сам он, Гаара, находится в доме едва знакомого, чужого мужчины, который его хочет. Как он может верить Какаши? Почему он сам тоже хочет его? Не зная, как справиться с мыслями и ответить на собственные вопросы, Гаара, наконец, взял себя в руки и просто загнал их глубоко внутрь. В конце концов, он не может сидеть в этой ванной вечно. Какаши начнет допытываться, как и что, и тогда он сможет о чем-то догадаться. Когда Гаара вернулся в гостиную, Какаши уже ждал его с расставленными на доске фигурами для шоги. - Сыграем еще? – с легкой улыбкой предложил он. Гаара холодно ответил, что ему нужно заняться чайной посудой. Перемена в поведении юноши не ускользнула от Хатаке. После того, как Сабаку но вышел из комнаты, Какаши нахмурился, озадаченно размышляя, чем она могла быть вызвана. Сейчас Гаара до боли напоминал ему того Гаару, с которым он только-только познакомился. Мрачного, словно закованного в лед, неприступного юношу. Закончив с посудой, Гаара все же дал согласие на игру, во время которой Какаши внимательно за ним наблюдал. Гаара передвигал свои фигуры, не поднимая головы и не делая попыток завести беседу. Какаши решил ни о чем не выспрашивать и принялся рассказывать забавные байки из собственной жизни. Похоже, это заставило Гаару немного смягчиться. Выражение его лица стало менее напряженным, и после нескольких игр он с легкостью согласился вместе посмотреть телевизор. В честь Рождества по всем каналам шли тематические фильмы. Время близилось к вечеру, и Какаши с Гаарой решили поужинать перед телевизором. Было довольно поздно, когда Какаши спросил, не хочет ли Гаара заняться чем-нибудь еще, но тот предложил продолжить просмотр фильмов. Спустя некоторое время Какаши заметил, что сидящий в кресле Гаара заснул, и решил, что ему тоже не мешало бы лечь поспать. Сначала Какаши подумывал, стоит ли будить Гаару, чтобы тот отправился в постель, или лучше оставить его в покое. Лицо Гаары во сне было таким умиротворенным, что прерывать его сон казалось кощунством. Однако Какаши по опыту знал, что ночь в кресле наутро сказывается болью во всем теле, а порой и абсолютной невозможностью нормально поворачивать голову, поэтому, более не раздумывая, он подошел к спящему юноше и наклонился над ним. Было весьма необычно находится так близко от лица Гаары, и Какаши невольно замер, разглядывая тонкие черты. Ему нравилась необычайно светлая кожа Гаары в сочетании с выделяющимся на ней пятном татуировки и яркими красными волосами. Темные круги под глазами не казались Какаши непривлекательными. В Гааре ему нравилось абсолютно все. Однако мысленно он сделал себе пометку заставить Гаару как следует выспаться. Какаши осторожно просунул руки под спину и колени юноши и легко поднял его на руки. Гаара во сне тяжело вздохнул, но к счастью, все же не проснулся. Положив юношу на кровать в спальне, Какаши собрался укрыть его покрывалом и уйти, но отстраниться ему так и не дали: неожиданно Гаара, не открывая глаз, потянулся к Какаши, обнял его за шею и поцеловал. Пораженный писатель замер и перестал дышать. Пальцы Гаары зарылись в волосы на его затылке, а сам юноша прижимался к нему и продолжал целовать его губы. Все еще ничего не понимая, Какаши уступил искушению и начал отвечать. Их поцелуи стали уже достаточно глубокими, когда Гаара чуть отстранился и тихо произнес: - Орочимару-сама… Какаши почувствовал, как почва уходит из-под ног. В шоке от услышанного он мгновенно отпрянул и уставился на Гаару. Тот медленно открыл глаза. Несколько мгновений его взгляд был неосмысленным, но как только юноша осознал, что перед ним Какаши, его глаза широко раскрылись в ужасе. Какаши смотрел на Гаару и не мог поверить. Он… он назвал его Орочимару?! Когда они целовались?! - Что… вы делали со мной? – Вопрос Гаары застал Какаши врасплох и отвлек от собственных мыслей. - Ничего, - выдохнул он. Гаара коснулся пальцами своих губ. Понимая, что о нем сейчас могут подумать, Какаши продолжил: - Я не пытался воспользоваться ситуацией или что-то вроде этого. Клянусь. Ты заснул в кресле перед телевизором, и я перенес тебя сюда. И все. Но когда я собирался уходить… - Я помню, - перебил Гаара, опуская взгляд в пол. На его лице все еще читался застывший ужас. - Не могли бы вы оставить меня одного? – дрожащим голосом попросил он. Какаши взглянул на Гаару с беспокойством и решил хотя бы на время засунуть свой шок и ревность куда подальше. - Гаара, ты веришь мне? Я не хотел… - Да, - голос юноши звучал как-то механически, словно принадлежал кому-то другому. - Просто оставьте меня. Пожалуйста. Бросив на юношу полный сомнений взгляд, Какаши все же вынужден был уступить. - Я буду в гостиной, - вздохнул он. – Если тебе что-то понадобится или захочешь поговорить… - Спасибо, - нетерпеливо ответил Гаара. Какаши понял, что парню не терпится выставить его из комнаты, и решил более не испытывать его терпение. Оказавшись наедине с самим собой в гостиной, Какаши обессилено лег на диван и уставился в потолок. Ощущение тянущей боли, поселившейся в грудной клетке, в сочетании с одолевающей апатией казалось странным. Впервые за все время знакомства с Гаарой Какаши подумал, что общение с юношей лежит на плечах тяжким грузом. Вместе с холодным «спасибо», которое он услышал, перед тем как покинуть спальню, Какаши почувствовал: живущая внутри него надежда окончательно умирает. Все это время он наивно полагал, что Гаара, несмотря ни на что, все же ответит на его чувства. Что со временем парень забудет о своем кошмаре и сможет, наконец, разглядеть, насколько он дорог и ценен для него. И любим. Рождественский день влюбленные парочки обычно проводят в каком-нибудь уютном кафе. Сначала Какаши подумывал, не пригласить ли куда-нибудь Гаару, но быстро вспомнил, что тот, опасаясь слежки, отказывался даже от прогулок возле дома. И тем не менее, вопреки всему, Рождество они встретили хорошо. Какаши был счастлив, когда Гааре понравился его подарок, и был приятно удивлен тем, какой подарок преподнесли ему. Гаара впервые был к нему настолько внимательным, и Какаши улыбался одними уголками губ, довольный тем, что сегодня лишь ему одному предоставлена возможность насладиться чайной церемонии от мастера Гаары. Какаши готов был ждать его сколько угодно. Но когда Гаара его поцеловал… Какаши ощутил, как весь приготовленный запас терпения вытекает, словно вода сквозь пальцы. Несмотря на внутренний колокольчик, предостерегающий от поспешных выводов, Какаши успел поверить, что Гаара, наконец, начал испытывать к нему ответные чувства. И вот, когда Хатаке убедил себя в этом окончательно, ударом под дых раздалось имя Орочимару. Но хуже всего было Какаши даже не оттого, что его надежды в который раз оказались разбиты, и не потому, что в такой момент его назвали чужим именем. Просто он отлично понимал, почему полусонный Гаара вдруг начал целовать его и ласкать. Новая порция боли и сочувствия вперемешку с ревностью оставляла горечь во рту. Сколько же раз Гаара отдавался опекуну, чтобы это вошло в привычку, осталось на уровне рефлексов? Какаши отнюдь не испытывал к Гааре отвращения, дело было вовсе не в этом. Просто он чувствовал свое бессилие в сражении с невидимым соперником, потому что этот соперник существовал не только в реальности. Хуже было то, что он сидел у Гаары в голове. А еще Какаши испытывал жгучую ревность оттого, что Гаара до сих пор, словно заклейменный, принадлежал кому-то другому. Орочимару умудрялся заявлять права собственности на юношу, даже не находясь с ним рядом. Какаши ощущал, как внутренности выжигает раскаленная добела ненависть. Он искренне желал Орочимару самых страшных мучений и от этого чувствовал себя еще беспомощнее. Он ничего не мог сделать. И сейчас ему оставалось только дожидаться утра, чтобы попробовать еще раз поговорить с Гаарой. Какаши уставился в экран все еще включенного телевизора, но измотанный своими мыслями и эмоциями, очень скоро провалился в сон. А утром на столе на кухне его ждала записка. «Какаши-сан, спасибо вам за все. Простите и не ищите меня. Гаара». ~~~ Итачи нещадно вытолкнуло из глубокого сна. По ощущениям мужчина резко вынырнул из глубокой толщи воды и теперь пытался как следует надышаться воздухом. Голова разболелась, а тело отозвалось неприятной тянущей болью, какая бывает после долгого неподвижного лежания в одной позе. - Доброе утро, Итачи-сан. Учиха потёр глаза и попытался сфокусировать взгляд на Сае. Парень даже не смотрел на него. Он был полностью сосредоточен на мольберте, который сутки назад Итачи лично запрятал в старом шкафу, чтобы не мешался. Забавно. Он думал, что они спали вместе. Всё повторилось, как и в прошлую их совместную ночь. Проснувшись на диване, Итачи не обнаружил гостя. Сай уже давно пропадал на кухне с чашкой крепкого чая в руках и что-то чиркал в своём блокноте. Тогда Учиха почувствовал облегчение. Но сейчас Итачи было немного… обидно, что ли? - Ты не спал? – голос мужчины был тихим и хриплым. - Нет, - отозвался хозяин дома неестественно бодрым голосом. Учиха поднялся с разобранного дивана и встряхнул головой. Волосы рассыпались по плечам, мягко касаясь бледной кожи. Итачи удивлённо осмотрел кончики волос. Он редко распускал хвост, разве что причесаться и принять душ. Но перед сном он не делал ни того, ни другого. И только после этого он заметил, что соскользнувшее одеяло открывает полностью обнажённое тело. Сай покосился на него и как-то странно улыбнулся. Тёмные глаза загадочно поблёскивали в свете утреннего солнца. - Ничего не было, - сказал Сай, заметив на лице Итачи хмурое недоверие и отчаянную попытку вспомнить мельчайшие детали прошлого вечера. – Мне захотелось тебя нарисовать, но в одежде неинтересно. Итачи закутался в одеяло. Он не стеснялся, но под этим изучающим взглядом было неуютно. Он начал осматриваться в поисках одежды. Поймав его взгляд, Сай кивнул в сторону ванны. - Это на тот случай, если захочется смыть с себя мои прикосновения. Странные слова всколыхнули в груди Итачи что-то неприятное и горькое. А Учиха не любил горечь. В реальности этого вкуса хватало с лихвой. Откинув одеяло, Итачи встал на ноги и пошёл в сторону ванны. Проходя мимо Сая он не удержался и взглянул на мазню художника. И замер. Он уже понял, что рисовали его голым, но, стоит признать, Итачи не ожидал такой работы. Рисунок буквально излучал похоть и страсть. Учиха видел точную копию себя, и тем не менее другого человека. Кого-то очень сильного, властного и безумно притягательного. Такому не грех было бы отдаться ещё в начале знакомства. - Итачи-сан, я уже говорил, что вы привлекательный мужчина? – Сай как будто одновременно насмехался и благоговел. Странное смешение интонаций. Итачи перевёл взгляд на Сая. - В следующий раз не делай так. Мне неприятно раздеваться перед чужими людьми. Сай ухмыльнулся и отложил палитру и кисточки. - Когда я рисую обнажённых людей, я смотрю на них исключительно как на предмет, который собираюсь изобразить. Если так понятнее, то я как доктор на осмотре. Никаких чувств не испытываю. Но сейчас… Чужой взгляд скользнул по телу мужчины. Итачи как будто почувствовал уверенные и жадные прикосновения и, поджав губы, пошёл в ванную комнату. И он не стал принимать душ. К тому моменту, как Итачи вернулся, Сай уже снял рисунок с мольберта и поставил его у окна. Сейчас он копался в старых картинах, как будто искал что-то. Итачи подошёл ближе, наблюдая, как бережно и аккуратно действует Сай. Ещё раз бросив взгляд на собственный портрет, Итачи смутился и отвёл глаза. Но потом снова вернулся к рисунку, потому что обнаружил кое-что занятное. Работа была совсем не мрачная. Не жуткая, как в первый раз. Совершенно иной жанр. - Жаль, не могу найти, - Сай отложил в сторону последний рисунок. – Я даже не помню, на чём его рисовал. Может в блокноте? Итачи совершенно не понимал о чём идёт речь, но влезать с вопросами не стал. Он чувствовал, что Сай разговаривает сам с собой и не нуждается в лишнем собеседнике. Осторожно собрав работы, парень начал сгребать их обратно в шкаф. Один из рисунков привлёк внимание Итачи. Он взял его в руки и внимательно рассмотрел. Молодой красивый юноша с белыми крыльями и длинными солнечными волосами стоял на коленях и рыдал. Белые перья как будто сгорали, а кончики светлых волос меняли цвет. Помимо этих изменений Итачи заметил, что руки юноши покрывают сеточки чёрных вен, а ногти неестественно длинные и острые. Но больше всего поражали не эти детали. Несмотря на весь этот ужас, юноша улыбался светлой улыбкой, а глаза светились любовью и обожанием. Нет, он не получал удовольствия от процесса, но он как будто с радостью принимал всю эту пытку. Словно он смирился с ролью жертвы. Сай обратил своё внимание на Итачи и, подойдя к мужчине, с интересом взглянул на находку. В глазах отразилось понимание. - Кто это? – Итачи поднял голову, как только почувствовал близость парня. - Это Люцифер, - Сай отвернулся и продолжил собирать рисунки. – Однажды я увлёкся христианской религией. В ней Бог одними из первых создал ангелов, которые должны были любить его. И они любили. Но однажды один из них, самый любимый, не захотел подчиняться людям, которых Бог создал позднее. Люцифер собрал единомышленников и восстал против Отца. Богу это не понравилось, и он наказал своих сыновей, превратив их в демонов. А Люцифер стал главным из них. Дьяволом. По мере повествования Итачи хмурился всё сильнее. Он отчётливо улавливал связь между старым мифом и жизнью Сая. - Но однажды я подумал, что войны могло и не быть. В любой религии есть добро и зло. А до появления демонов был своеобразный дисбаланс. Что если Люцифер добровольно стал Дьяволом, чтобы уравновесить силы? Вдруг это было не наказание, а жертва? Жертва по воле Отца, который был слишком глуп, чтобы позаботиться о мире заранее? С каждым словом Сай всё меньше походил на замкнутого и нелюдимого. Он распалялся, раскрывался и, в конце концов, он стал совершенно обычным парнем, который, однако, сильно мучился из-за всего, что с ним произошло. Ему было больно и одиноко. Он всего-то хотел обычной жизни. Но одна больная скотина захотела поразвлечься и полностью сломала его, лишила смысла жизни и выкинула на обочину жизни, так и не вернув самого главного – уважения к себе и чувства собственного достоинства. Так и есть. Сколько бы Сай ни обижался на отношение к себе как к шлюхе, подсознательно он принимал это и считал правильным. Он смирился с этим. Итачи отложил рисунок в сторону, подошёл к Саю и не говоря ни слова обнял его. - Это не ты плохой. Ты ничего ужасного не сделал, - он погладил его по голове. Сай сначала не двигался, но потом неуверенно обнял Итачи в ответ. Через несколько минут он уже тесно прижимался к мужчине и, едва сдерживая горькие слёзы, тяжело дышал и стискивал зубы. Ему было очень больно. Больнее, чем избиения старших детей в сиротском приюте, больнее первого раза с Орочимару, больнее наказания опекуна за попытку побега, больнее всего на свете. Итачи только шептал что-то тихое, но успокаивающее на ухо и баюкал его, как маленького ребёнка. Ему и самому было больно и обидно за Сая. Он этого не заслуживал. Никто этого не заслуживал. Это было нечестно, несправедливо… не по-человечески. Некоторое время спустя Сай ослабил хватку и, прошептав тихое «спасибо», отпрянул от Итачи. Ему было немного странно так доверчиво прижиматься к чужому, тем более к мужчине, с которым он представлял себе секс. Да, так и было. Сай уже некоторое время спал со своими клиентами, представляя на их месте Итачи. Он ничего не мог с собой поделать. Учиха был очень привлекательным и постоянно дразнил его своей неприступностью. - Не зацикливайся на Орочимару, - Итачи стоило большого труда произнести имя бывшего опекуна Сая. Хотелось заменить его на какое-нибудь ругательство. – Он в прошлом. Теперь ты от него не зависишь. Попытайся забыть обо всём и брось, наконец, свою работу. Это ужасный способ заработка. Мне неприятно… Последние слова Итачи сказал тихо и в сторону, но Сай их услышал, и его это напрягло. Он был уверен, что Учиха считает его грязным и мерзким и по большей части испытывает к нему отвращение. Естественно. Столько мужиков его поимело. Настоящая шлюха. - Если неприятно, тогда незачем оставаться рядом, - ровный, даже стальной голос Сая заставил Итачи передёрнуть плечами. - Я бы предпочёл, чтобы больше никто до тебя не дотрагивался, - со вздохом добавил мужчина. – Без твоего желания. Смерив Учиху скептическим взглядом, Сай ответил: - Единственный, кого я хотел бы подпустить к себе, не хочет этого делать. - А ты попробуй разговаривать с этим человеком не как с «клиентом», а как с тем, кто тебе нравится, - без задней мысли предложил Итачи и слабо улыбнулся. Выглядел он так, словно не догадывался, что речь шла именно о нём. - Я… - начал Сай, но его прервал телефонный звонок. Отыскав мобильник, он всмотрелся в дисплей телефона и очень сильно удивился. - Кто это? – хмуро поинтересовался Итачи, думая об очередном клиенте. - Гаара, - растерянно пробормотал Сай и принял вызов. Итачи настороженно вслушивался в тихий голос на том конце провода. Как ни старался, он не мог разобрать ни слова. Но Саю определённо не нравилось то, что он слышал. - Ничего не объясняй. Можешь просто приехать. Записывай адрес. Когда Сай отключил вызов, Итачи задал главный вопрос: - Случилось что-то серьёзное? Помотав головой, Сай поспешил закончить уборку. - Нет. Не совсем… Это не Орочимару. Но… Не могу сказать. Это не мои проблемы. Итачи неотрывно следил за парнем. Ему всё это не нравилось. Он беспокоился за состояние Сая, и Гаару он жалел. Но больше всего его волновал именно этот несчастный молодой ещё юноша, который только-только начал поддаваться его влиянию. А Итачи очень сильно хотелось изменить жизнь Сая. А ещё ему хотелось остаться. - Извини, но тебе придётся уйти, - Сай виновато посмотрел на Итачи. – При тебе он не сможет выговориться. А со мной не так стыдно. Я и сам кого угодно закидаю подобными историями. - Хорошо. Итачи накинул на себя плащ, натянул обувь и уже на пороге попросил тем заботливым тоном, которого удостаивался только Саске: - Обязательно свяжись со мной. Не хочу быть бесполезным. Сай кивнул и закрыл за собой дверь. Оставшись в одиночестве, он тепло улыбнулся и подумал про себя, что не такой уж Итачи недоступный. Подсыхающий портрет Учихи вызвал уже довольную улыбку Сая. «Он не человек. Нельзя быть таким хорошим и красивым одновременно», - подумал парень и отправился прятать свою последнюю работу. Незачем смущать и без того застенчивого и растерянного будущего гостя. ~~~ Вопреки оставленной записке Какаши сразу же набрал номер Гаары. Он просто должен был выяснить, в безопасности ли парень и все ли с ним в порядке. Какаши очень надеялся, что Гаара не у Орочимару и что ему вообще ответят. - Не советую выходить в коридор, - Сай заинтересованно наблюдал за тем, как Гаара с закушенной губой неотрывно смотрит на дисплей своего телефона. – Там шума еще больше, чем здесь. В подтверждение его слов по ту сторону двери раздался топот и громкие детские голоса, а за ними и разгневанный выкрик какой-то женщины, очевидно, матери. - Меня можешь не стесняться, - пожал плечами Сай и снова отвернулся к мольберту. Сегодня он должен был закончить подарок для Итачи. – Я сделаю вид, что оглох, - с усмешкой предложил художник. Гаара кивнул, но ответить на телефонный звонок все не решался. - Это ведь Какаши, да? – Сай скосил взгляд на Гаару. – Если хочешь, могу ответить я. Причем так, что он больше никогда тебе не позвонит. Пару-тройку секунд Гаара рассматривал это предложение, но после помотал головой: - Не нужно. Я справлюсь, - он отошел к окну, полуспрятавшись за стоящим рядом шкафом. Здесь создавалась хотя бы иллюзия приватности разговора. Какаши решил не отключать звонок, пока автоответчик не сообщит о том, что абонент не может ответить. Но начавшийся разговор все равно стал неожиданностью. - Какаши-сан, - голос Гаары звучал тихо и виновато. По крайней мере, он ответил, с облегчением вздохнул Какаши. - Гаара, где ты? Ты в безопасности? - Я же просил не искать меня, - ответил Гаара. - Я не стану искать тебя, если ты этого не хочешь, - пообещал Какаши. – Просто ответь. - Я в безопасности. Сай-сан разрешил мне пожить у него. Какаши стиснул зубы. Местообитание Сая, в отличие от Гаары, он не считал таким уж безопасным. Он понятия не имел, чем занимается Сай, чем зарабатывает себе на жизнь, но ничего хорошего ему не представлялось. Какаши вздохнул. - Почему ты уехал, Гаара? – внезапная догадка ножом ударила в грудь: - Ты решил, что я приставал к тебе? Ты мне не веришь? Но я клянусь, я действительно… - Дело не в этом, - резко перебил Гаара. Немного помолчав, он добавил: - Я верю вам. Какаши напряженно потер лоб. Ну что ж, это уже что-то! По крайней мере, одна проблема решилась. - Тогда объясни мне, - попросил Какаши. – Онэгай. Он услышал, как Гаара вздохнул в трубку. Словно собравшись с духом, парень быстро произнес: - Я уехал от вас из-за вчерашнего. Какаши недоуменно поморгал. - Но ты же сказал, что веришь мне. Я не понимаю… На другом конце провода послышался стон раздражения, и Какаши понял, что своими вопросами постепенно доводит Гаару до ручки. Из-за своей закрытости парень крайне редко проявлял злость. Таким Какаши видел его лишь раз, тогда, во дворике чайного дома, когда писатель высказывал свои предположения по поводу проблем в семье Гаары. - Как вы думаете, почему я стал обнимать и целовать вас? – голос Гаары постепенно становился громче и злее. Какаши был прав, он задел Сабаку но за больное. - Ты спал и случайно принял меня за другого, - как можно спокойнее и нейтральнее ответил Какаши дабы не усугублять ситуацию. - Да! – продолжал Гаара, еще больше повышая голос. – Я принял вас за Орочимару! А почему, как вы считаете? - Ты просто привык… - тихо начал Какаши. - Вот именно! Я привык к тому, что этот ублюдок имеет меня, когда хочет! Что он может приехать в любое время дня и ночи и трахнуть меня, как ему нравится! И что единственный способ поскорее от него отделаться, это самому разложиться перед ним в его любимой позе! Какаши напряженно молчал. Он не знал, что сказать, но Гаара ждал ответа недолго. - И как вы думаете, почему я не захотел остаться в доме с человеком, который фактически стал свидетелем того, как я ложусь под собственного опекуна? Того, как я добровольно раздвигаю ноги перед Орочимару? Какаши все понимал, но по-прежнему не знал, что ответить. Любое ободряющее слово казалось сейчас глупым. Какаши мог только догадываться о том, что по прихоти Орочимару довелось пережить Гааре, и не знал, как сейчас помочь парню и как его успокоить. - Вы молчите, - с горечью в голосе произнес Гаара. – Молчите потому, что я вам отвратителен. - Это не так, - попытался возразить Какаши, но его не слушали. - Больше не говорите, что вам неважно, что было со мной. Вы чувствуете отвращение ко мне, и это естественно. Не нужно больше помогать мне и не скрывайте ко мне презрения. И в этот момент Какаши осенило. - Почему тебя так волнует, как я отношусь к тебе? Гаара замер на полуслове, все крепче сжимая в руке телефон. Ладони вмиг вспотели. Своей наблюдательностью Какаши все же сумел его подловить. - Я такого не говорил, - пробормотал застигнутый врасплох Гаара. - Но ты уехал потому, что стыдишься того, что я узнал и увидел. Тебя волнует мое отношение к тебе, иначе ты бы остался. Ты боишься, что я стану думать о тебе плохо. Почему? Гаара молчал, лихорадочно стараясь придумать ответ, но время истекало. - Я нравлюсь тебе? – спросил Какаши. - Вы… - Гаара облизнул сухие губы и сглотнул, - Вы нравитесь мне. Но я… не понимаю, что именно к вам испытываю. - Мы можем встретиться? – с надеждой в голосе спросил Какаши. - Нет. - Но почему? – Боль в голосе писателя заставляла Гаару ощущать себя еще хуже. - Простите, - Гаара вымученно нажал на кнопку отбоя. Он чувствовал себя совсем измотанным и темой разговора, и уровнем проявленных им эмоций. Гаара уперся ладонями в подоконник и низко опустил голову, чтобы придти в себя, а когда ее поднял, увидел, что Сай, судя по всему, уже давно не работает с кистью и заинтересованно его рассматривает. Гаара громко вздохнул. - Ты же обещал притвориться глухим, - с мягким укором напомнил он. - Извини, - Сай вернулся к работе, но его губы скривились в усмешке. – Я в общем-то и притворился, но твои вопли пробились бы через самую безнадежную глухоту. - Это было так громко? – виновато спросил Гаара. - Ну, скажем, от тебя я такого не ожидал. - Я должен извиниться. - Ерунда, - с улыбкой пожал плечами Сай. – Было интересно узнать, что подо льдом бушует настоящая лава. - Держу пари, про тебя можно сказать то же самое. На заявление Гаары Сай только хмыкнул. Гаара в глубокой задумчивости смотрел в окно. Сколько прошло времени, он не имел малейшего понятия, и вздрогнул, когда Сай со стуком захлопнул жестяную коробку с использованными для картины красками. - Давай-ка я сделаю перерыв, и мы поедим, - сказал он и отправился на кухню. Гаара молча последовал за ним. За обедом, ощущая неловкое молчание, он попробовал завести с Саем разговор: - А что ты сейчас рисуешь? Сай неторопливо дожевал и лишь потом ответил: - Это подарок для одного человека. - Смотреть нельзя? - догадался Гаара. - Верно, - улыбнулся Сай. - Только не думай, что у меня есть пунктик насчет своих незаконченных картин. Просто получателю подарка может не понравиться, если эту картину увидит кто-то посторонний. Гаара мало что понял из такого объяснения, но подробности предпочел не узнавать. - Послушай, - вдруг заговорил Сай, - значит, Какаши к тебе не приставал? - Нет, - помотал головой Гаара. – Он не такой человек. Он бы не стал. - Ты уверен? – подняв одну бровь, переспросил Сай и уже собирался толкнуть пламенную речь о том, что «все они одинаковые», как вспомнил об Итачи. Итачи тоже не из тех, кто стал бы домогаться. Выходит, хорошие приличные люди все же существуют. В ответ на вопрос Сая Гаара снова отрицательно помотал головой. Сай не хотел давить на парня, но все же что-то подталкивало его спросить о подробностях. - Ну а почему ты тогда съехал от него? Что это за «принял за кого-то другого»? Гааре меньше всего хотелось бы обсуждать эту тему, но когда он бросил взгляд на Сая, он вдруг осознал кто перед ним. Этому парню приходилось в разы хуже. Кому как не ему понять последствия «воспитания» Орочимару. Они с Саем в одной лодке. Ему можно довериться. - Я заснул в кресле перед телевизором, - терпеливо стал объяснять Гаара. – Какаши-сан перенес меня на кровать, а мне спросонья показалось, что он – это Орочимару. Он… иногда приезжал среди ночи, и больше всего я ненавидел просыпаться вот так: когда тебя раздевают и вовсю лапают. О том, за что ему было стыдно больше всего, Гаара решил умолчать. Непроснувшееся тело часто реагировало на прикосновения Орочимару как на эротический сон, и Гаара просыпался в объятиях опекуна со стояком. Чаще всего после пробуждения и осознания ситуации возбуждение спадало, но иногда… Гаара со стыдом вспоминал, что иногда, особенно в самом начале, он мог кончить от того, что Орочимару ему дрочит. Вокруг было столько боли: так и не пережитая смерть матери, а потом и смерть отца, который так и не признал его… Гааре хотелось получить хоть немного тепла и удовольствия, и тогда казалось, что неважно, откуда оно приходит. А опекун тихо посмеивался и шептал ему на ухо, что следующим этапом станет учеба кончать с его членом «у себя в попке». Правда, надежды опекуна так и не оправдались. Гаара очень быстро научился уходить в себя, не обращая на реакции тела, поэтому что бы ни делал Орочимару, заставить подопечного кончить он больше не мог. Тогда опекун решил действовать по-другому. - Он привозил травку или еду с каким-то афродизиаком, - продолжал Гаара. – Мне казалось, что я просто проваливаюсь куда-то, где было хорошо… Марихуана и опьянения афродизиаком заставляли забывать, что руки, которые доводят до сладкого исступления принадлежат самому отвратительному человеку на свете. Искусственно усиленное возбуждение побуждало Гаару достигать пика. После этого в груди поселялась разъедающая душу пустота. Но в следующий раз все повторялось. - Потом Орочимару стал привозить таблетки экстази. Я быстро подсел на них, и мне стали выдавать их «в награду» за секс. Сай кивнул: - Мне он тоже иногда давал какие-то таблетки. Только сонные. Ему нравилось ощущение расслабленности в моем теле. Гаара коротко глянул на Сая и ничего не ответил. Заметив, что парень уходит в себя, Сай поспешил спросить: - Так как все это связано с тем, что ты уехал от Какаши? - Разве непонятно? – нахмурился Гаара. - А, он тебе нравится, и тебе стыдно за то, что ты спал с опекуном? – наконец, «прозрел» Сай. От того, каким будничным тоном он озвучил свою догадку, у Гаары начали гореть уши. - Да, - просто ответил он. - Значит, все-таки нравится, - ухмыльнулся Сай. - Да, но… Я не уверен. - В чем? - Я не знаю, действительно ли это желание к мужчине. Я никогда не влюблялся в мужчин. Точнее… один раз такое было, но теперь я думаю, что это была скорее легкая романтическая влюбленность в друга, а не настоящее желание. - Понятно, - Сай прикрыл глаза. - Какаши-сан старше меня на несколько лет, и я боюсь… не нашел ли я в его лице заменителя отца. Мой собственный отец никогда мной не интересовался. Я никогда не чувствовал себя его сыном, хотя мне очень хотелось, чтобы он меня признал. Сай задумчиво пожевал губу. - А что именно тебе нравится в Какаши? Гаара вздохнул, пытаясь сформировать свои мысли в четкие предложения. - Он умен, добр, интересен. У нас совпадают мнения по многим вопросам. С ним приятно проводить время. - Что насчет внешности? – приподнял бровь Сай. - Ну… - Гаара покраснел, сразу же вспоминая, как случайно увидел Какаши голым. – Он очень красивый. Бровь Сая поднялась еще выше: - Очень? Подробнее. Гаара сглотнул: - У него красивое лицо. Волосы седые, но оно молодое, отчего кажется еще более красивым. Красивые глаза. Взгляд бывает таким изучающим, что мурашки бегут. - Хорошо. А губы? – спросил Сай с самым невинным видом. - Что губы? - Понравилось целоваться с ним? Гаара низко опустил голову: - Я не совсем помню, но… вроде бы да. - Мне кажется, или ты чего-то не договариваешь? – с подозрением в голосе произнес Сай. - Я видел его голым, - выдохнул Гаара. - Ого! – брови Сая резко поднялись вверх. – Я-то думал, дальше поцелуев у вас не зашло! - Не зашло! Я просто зашел в спальню, когда Какаши переодевался. Это вышло случайно, - виновато добавил Гаара. – Он даже не заметил меня. - Ну и как там у него? Все нормально в плане этого? – на последнем вопросе Сай понял, что перестарался: Гаара стал красным как помидор и сложил руки на груди в закрывающемся жесте. - Я не видел, он стоял ко мне спиной. - Ну, тоже неплохо, - усмехнулся Сай. – И как? Гаара бросил на него раздраженный взгляд и бессмысленно переставил тарелку с орешками на другое место. - Он красивый. - Это все? – Сай был разочарован. – Ты ничего не почувствовал? Тягу? Возбуждение? Желание? Тебе хотелось бы заняться с ним сексом? - Я… я не знаю, - в голосе Гаары звучало отчаяние. – Мне сложно о таком думать. - А чего тут сложного? – Сай смотрел на него удивленно. – Вспомни какую-нибудь сцену из ваших развлечений с Орочимару – наименее мерзкую – и представь вместо опекуна Какаши. Посмотри на свою реакцию. - Ты серьезно? – не верил Гаара. Представлять на месте этого ублюдка… Какаши? - Вполне, - кивнул Сай. – Ты подумай над этим хорошенько. Мы еще вернемся к этому разговору, - с этими словами художник снова вернулся в комнату к картине. ~~~ - Что за… Учиха? Наруто? Суйгецу был просто феерично милым. Весь растрёпанный, помятый, раскрасневшийся, в умильных белых трусах с мультяшными креветками и в коротеньком, явно женском, халате нежно-розового цвета. Наруто прыснул в кулак, а Саске иронично выгнул бровь. - Доброе утро, Суйгецу. Мы в гости, - Саске переступил через порог, снял обувь, вручил парню сумку с вещами и гордо прошествовал на кухню с пакетом съестных припасов. Учиха платил по всем долгам. Он не делал исключений ни для хороших, ни для плохих поступков, поэтому Карин, замершая с чашкой кофе в руках с изумлением наблюдала, как небольшой кухонный стол наполняется наборами роллов, суши, лапшой и всем тем, что совсем недавно они с Суйгецу притащили в дом Учихи, дабы задобрить потревоженного хозяина. Даже лишнего добавилось. Хозуки с не менее удивлённым лицом пронаблюдал некоторое время за бывшим любовником, а потом с весёлым блеском в глазах повернулся к замершему Наруто. Узумаки немного растерялся неожиданной наглости Саске. Почему-то за поступок Учихи было неловко именно ему. - Чего стоим, мелкота? Проходи. Залог внесён, кредит оформлен, осталось только своевременно вносить плату с процентами. Шире раскрыв дверь, Суйгецу отошёл в сторонку, пропуская второго гостя. Наруто вошёл в квартиру и, расстегнув тёплую куртку, последовал за учителем. - Я правильно понял, ты на экономический поступил? – с усмешкой спросил Саске, аккуратно сворачивая опустевшие пакеты. - Да, я решил окунуться в мир цифр, финансовых отчётов и издержек производства, - Суйгецу уселся на стул и с жадностью уставился на принесённый завтрак. Хотя, судя по объёмам, тут и на обед с ужином вполне хватало. – После университета планирую открыть собственное дело: магазин кожаных пальто и белых тапочек с кроличьими ушками. Или типа того. Буду, так сказать, поддерживать экономику страны своими налогами. - Мне жаль экономику нашей страны, - серьёзно сказал Саске под обиженный хмык Суйгецу. – Возьму на заметку, что пора эмигрировать куда-нибудь подальше. Наруто тихо рассмеялся этой дежурной перепалке и с довольным выражением на лице принялся рассматривать обстановку. Было чисто, светло, уютно и пахло свежим кофе. На лице Наруто сама по себе расцвела блаженная улыбка. Ровно до того момента, пока парень не наткнулся на отчётливо прорисовывающуюся грудь Карин. Девушка по привычке расхаживала в доме своего парня в длинной и широкой полупрозрачной футболке, которая скрывала разве что цвет сосков. Проследив за взглядом Наруто, Карин покраснела и, прикрыв грудь руками, убежала в сторону спальни. Сбитый с толку Узумаки отчётливо рассмотрел, что нижнее бельё девушки отсутствовало в принципе. В этот раз ему определённо повезло рассмотреть практически все прелести Карин. - Дурочка! – беззлобно бросил Суйгецу ей вслед. – Подняла такой ветер и показала гостям свою голую задницу! Ты вообще в курсе, что это единственное, что привлекает наших друзей? - Единственное, что привлекает меня, это твоя безвременная кончина, - буркнул Саске, с недовольством наблюдая, как щёки Наруто заливает румянец. - Ой, брось! – Суйгецу встал с места и, хлопнув Саске по плечу, переместился к Наруто и шёпотом поинтересовался: - Переспали, да? Оно и видно. Неудовлетворённый Саске склонен к насилию и скандалам. Ну и как тебе? У него большой, да? Или ты уже привык? А он до сих пор постанывает как возбуждённая кошка, когда кончает? Наруто показалось, что его волосы стали такими же красными, как у матери. Он буквально сгорал со стыда. А Суйгецу продолжал эту пытку с допросом, пока Саске не оттолкнул его от Узумаки. - Имей совесть! Он ещё школьник! Суйгецу коварно заулыбался и, подмигнув Наруто, невинным голоском поинтересовался: - Так вас расселить в разные комнаты? Только утробный рык Саске заставил словесный понос Суйгецу ненадолго поутихнуть. Но только на время. - Ладно, ладно, растлитель малолеток, - Хозуки поднял руки в примирительном жесте. – Будете спать в комнате для гостей. Там двуспальная кровать, телевизор, а в тумбочке отличная смазка с запахом банана. Рекомендую. Хозуки всё-таки дождался удара в челюсть. Но он нисколько не жалел о содеянном. Лицо смущённого и растерянного Учихи бесценно. ~~~ Киба отстегнул поводок от ошейника Акамару, поставил пакеты на пол и впопыхах принялся снимать кеды. Освободившись от уличной обуви, он вихрем пронесся прямиком к лестнице. - Ужин остывает! – недовольно крикнула Цуме из кухни. - Потом, ма, все потом, - Киба бросил быстрый взгляд на часы в прихожей: кажется, еще успевает. Залетев в свою комнату, он с размаху плюхнулся на стул у компьютера. Как раз в этот момент раздался характерный звонок «Скайпа». Они с Хинатой созванивались каждый вечер в одно и то же время, но сегодня Киба чуть не опоздал, и Хината, видимо, не выдержала и позвонила первой. - Киба-кун, - тихий нежный голосок заставил сердце Инузуки подпрыгнуть от радости. - Прости, Хината-чан, - искренне извинился он перед девушкой. – Мать послала в магазин, поэтому пришлось немного задержаться. - Ничего страшного, - улыбнулась Хината. – Как прошло Рождество? - Нормально, - протянул Киба. – Все как обычно. Справляли праздник в семейном кругу. Ужин, все дела. Мама приготовила вкусный торт. - Здорово. Хотела бы я когда-нибудь отметить Рождество вместе с твоей семьей. - А мне-то как бы этого хотелось, - со вздохом протянул Киба. Внезапно стали особенно остро чувствоваться разделяющие их с Хинатой километры. И не только они. Воспитание, деньги, социальный статус – иногда Кибе казалось, что они живут в параллельных мирах, а «Скайп» - это какой-то долбанный палантир! Смогут ли они когда-нибудь быть по-настоящему вместе? - М… А что тебе подарили? – почувствовав заминку в разговоре и тут же осознав откуда дует ветер, Хината поспешила перевести разговор в более безопасное русло. - О, в плане подарков это, пожалуй, лучшее Рождество в моей жизни, - оживился Киба. Сначала он показал подарки от родственников. Ничем особенным они не отличались: в основном это были предметы одежды и подспорье для учебы. Затем Киба достал из ящика стола свою «драгоценность». - «Ассасинз Крид Роуг», - с благоговением протянул он. Подняв глаза на экран монитора, Инузука столкнулся с растерянным взглядом Хинаты. - Это новая часть моей любимой игры, - пояснил Киба. – Подарок от Наруто. Держу пари, Узумаки потратил на меня свои последние сбережения. - Это очень мило, - улыбнулась Хината. – Наруто-кун – настоящий друг. - Да, - согласился Киба, не став упоминать о том, что этот «настоящий друг» забыл про их договор созвониться после полуночи, чтобы поделиться впечатлениями от подарков. Тогда, так и не дозвонившись до Наруто, Киба уже хотел объявить «предателю» бойкот, но на следующий день от Узумаки пришла смс, где парень объяснил причину, по которой не отвечал на звонки. Киба, конечно, всегда знал, каким ублюдочным существом был Орочимару, но чтобы настолько… Когда Наруто рассказал ему про «подарок» опекуна, который ему принесли прямо в дом Саске, Киба понял, почему друг вдруг резко «пропал с радаров». Хорошо, что Саске увез его из города на выходные, у Наруто будет хорошая возможность развеяться. - А этот «вечный двигатель» тебе тоже подарили? – спросила Хината. – Раньше у тебя на столе его не было. Киба перевел взгляд на мнимый перпетуум мобиле, обдумывая свои дальнейшие слова. - Нет, это подарок не мне, - тихо ответил он. – Я просто достал его из коробки, чтобы проверить, правда ли он движется так долго, как рассказывал мне продавец. Я собираюсь подарить его… одному учителю. Киба счел это лучшей формулировкой, не желая объяснять Хинате всю сложность ситуации. Ведь этот сувенирный вечный двигатель он хотел подарить Кабуто. Киба долго раздумывал, должен ли он сделать психологу ответный подарок или нет. В конце концов, он решил, что каким бы извращенцем ни был человек, не ответить на подарок будет в любом случае невежливо. Тем более что в самом подарке не было ничего дурного. Наоборот, по приходу домой глиняный собакоторлус понравился Кибе еще больше, и в итоге он решил оставить его у себя. - Думаю, ему понравится, - заметила Хината, чуть наклонив голову вбок. Киба посмотрел на гипотетический вечный двигатель, представлявший из себя несколько металлических колец разного диаметра на подставке и с шариком посередине. Движения металла гипнотизировали взгляд и расслабляли. Киба долго выбирал подходящий для Кабуто подарок в сувенирном магазине и, в конце концов, счел, что именно такой «вечный двигатель» будет прекрасно смотреться у психолога на рабочем столе. - Думаю, да, - согласился Киба с Хинатой, после чего поспешил перевести тему, опасаясь дальнейших расспросов: - А что подарили тебе? Девушка тут же залилась краской. - На самом деле всего и не упомнишь, - пробормотала она, опустив взгляд. – Кстати, папа собирается отвезти нас на лыжный курорт, поэтому несколько дней мы с тобой не сможем созваниваться по «Скайпу», так как я с семьей буду в дороге. - А, - расстроено протянул Киба. Лыжный курорт. Понятно. Наверняка Хината не захотела говорить о своих подарках потому, что они могли бы смутить его своей дороговизной. Со своими ассасинз-кридами, свитерами, носками и «вечными двигателями» Киба тут же ощутил себя нищим идиотом. - Прости, Киба-кун, - замялась Хината. – Я буду скучать по тебе. Постараюсь чаще звонить по телефону, если ты не против. Киба тяжело вздохнул. За что судьба сделала их с Хинатой такими разными?