«Правда всегда поднимается над ложью, как масло над водой». Мигель де Сервантес Сааведра
Скрип деревьев о крыши здания, резал музыкальный слух, а гром, создаваемый тучами, предстоящей грозы, как подчеркнула Миражанна, был аллегорией её состояния. Стемнело уже давно. Попивая горячее какао, Штраус думала о произошедшем. Слезы перестали спадать с опухших щек, в ярко-синих глазах стояла глухая боль. Сверкнула яркая вспышка в небе. За молнией последовал дикий гром, приводящий в ужас людей с улиц, которые спешили в свои уютные дома до начала бури. - Глупые, - пробормотала Миражанна, смотря с полным безразличием на шумные улицы вдалеке. – Бури не избежать. Мира сильнее укуталась в мягкий коричневый плед и прислонилась лбом к холодному окну. Она расположилась на подоконнике в своей комнате, чтобы можно было наблюдать за дождем. Сначала она хотела включить грустную музыку на телефоне или даже поиграть самой, но наблюдение за грозой в полной темноте казалось Миражанне намного притягательнее. После того, как она выбежала – именно выбежала – из дома Дреяра, то долго шла в неизвестном ей направлении, подгоняемая холодном ветром. Рыдания душили, хотелось кричать и метать. Когда пошел мелкий дождик, Мира села в такси и поехала домой. Не в ту уютную квартирку, что она начала недавно снимать, а в родной дом, где прошло всё детство девушки. Родители совсем не ожидали её увидеть, а тем более в таком состоянии. Синеглазая, не слишком думая о собственном виде, поднялась в свою комнату. Взволнованные родители позвонили Эльфману и Лисанне, надеясь, что они знают, что случилось с Миражанной. Однако, тайна осталась нераскрытой. Примерно через час приехали брат с сестрой, волновавшиеся за Миру не меньше, чем родители. Как бы они не старались, Мира не выходила из комнаты. Будь то праздничный семейный ужин, который приготовила мама с сестрой по случаю воссоединения Штраусов или крутой фильм, который скачал Эльфман, специально для просмотра всей семьи на домашнем кинотеатре. Миражанна затаилась в своей комнате, как будто это было самое защищенное место на Земле. В комнате стояла слепая темнота, рассеиваемая разве что только фонарями с улицы. Слева от двери стояла большая двуспальная кровать белого цвета. Справа от кровати огромный подоконник, а чуть поодаль проем, ведущий на роскошную лоджию. Лоджию Миражанна полюбила за потрясающий вид, который открывался из окон размером от потолка до пола. Слева от кровати висела большая полка с книгами. Светильник расположился между кроватью и полкой с книгами. В другой стороне комнаты, напротив кровати, был пушистый синий ковер и, покоившийся на нем, велотренажер. За велотренажером наблюдалось зеркало во всю стену, левее был белый письменный стол и черное кожаное кресло. Над столом висели красивые фотографии пейзажей, модных луков и плакатов известных артистов и групп. Послышался стук в дверь, а затем, из дверного проема показалась беловолосая макушка Лисанны. - К тебе можно? – спросила она с нежностью в голосе. Не дождавшись ответа, Штраус-младшая подошла к сестре и села напротив. Лисанна так же коснулась лбом прозрачного стекла и устремила свои глаза на грозовые течи, которые было едва видно в окутавшем мраком небе. – Помнишь, как я боялась грозу в детстве? Я плакала, когда небо искрилось молниями, а ты всегда успокаивала меня и говорила, что гроза скоро закончится, вновь появится яркое солнце и всё будет хорошо? Мира не ответила. Сейчас ей всё казалось таким незначительным и холодным, что хотелось только одного – побыть одной. - Возможно тебе кажется, что гроза никогда не закончится. Но вот увидишь, - Лисанна посмотрела на любимую сестру и улыбнулась ослепительной улыбкой. – Гроза скоро закончится и появится яркое солнце, которое уничтожит все твои печали. Миражанна встретила улыбку сестры хмурым выражением лица и опустошенным взглядом. - Ты пришла, чтобы подбодрить меня? - Я пришла, потому что мне тяжело видеть тебя такой. Мне, Эльфи, маме и папе тяжело видеть, что с тобой твориться. Все мы хотим помочь тебе, как-то справиться с этим, - Лис нагнулась немного вперед. – Расскажи, что случилось? Мира тяжело вздохнула. Видимо, было большой ошибкой приехать в родительский дом. Однако, когда она словила такси и таксист спросил куда ехать, то она почему-то на автомате сказала адрес родного дома. Скорей всего, Мираджейн хотела согреть здесь душу. Вспомнить, как это – быть маленькой девочкой, почувствовать нежность, ласку и объятья. Попытаться склеить кусочки разбитого сердца и попробовать мамин мотигоми с клубникой, который она всегда делает своим детям по праздникам. - Мира, расскажи, что произошло? Я не скажу родителям и Эльфи. Это будет только между нами. Что случилось? Тебя кто-то обидел? – Лисанна взяла руки Миры в свои, вынуждая её опустить их вместе с горячей чашкой. Мираджейн взглянула в ярко-синие глаза сестры, отражающих в себе искры молний, что блуждали так лихорадочно в ночном небе. В них виднелись нежность, печаль, тревога и гнев на обидчика сестры. Комок чувств задушил Миражанну. Сердце застучало сильнее, вновь захотелось плакать. Мира не хотела врать сестре, не сейчас, когда та, так искренна с ней и ждет аналогичные чувства в ответ. Штраус-старшая опустила голову, склонив её, чтобы не видеть разочарования, которое сейчас коснется лица Лисанны. - Я… я влюблена и обманута, - выдохнула Мира. Слезы с новой силой скатились по красным щекам. Смесь гнева и боли заскребли свой гробовой танец, терзая душу синеглазой, как кошки старый облезлый диван. - Обманута? Кто тебя обманул? – крепче сжала ладони Миры Штраус-младшая. - Это… я не могу, Лис… - Это Фрид? Мира отрицательно помотала головой. Белоснежные локоны закрыли лоб, скрывая эмоции девушки. Меньше всего на свете ей хотелось говорить правду. - Я не могу, не хочу… - Лаксус? – прервала Лисанна сестру. Миражанна ошарашенно посмотрела на нее, не понимая и не веря в услышанное. - Как…? – Мира, кажется, перестала дышать. – Почему ты так решила? - Значит он, - брови младшей сестры Миры склонились к переносице. – И что он сделал? Как он посмел обмануть тебя? - Ты… откуда ты… знаешь? – пыталась нормально составить предложение беловолосая, но слова то и дела растворялись, подобно мокрому снегу на асфальте. - Ты так смотрела на него Мира, - улыбнулась девушка. – Я давно заметила, что ты к нему не ровно дышишь, а он к тебе. Так что же этот идиот натворил, раз довел до слез? Он встречается с другой? Миражанна не смогла сдержать смех такому наивному оправданию своего состояния. Если бы у Дреяра была бы другая девушка, Мира бы даже не взглянула на такую преграду. - Что смешного? – опешила Лис. - Ничего, Лисанна, просто я схожу с ума. Знала бы ты какая у тебя безумная сестра. - Безумная? Почему ты так говоришь? - Потому что это так, - отрезала Мира, не желая продолжать тему безумия. Лисанна смотрела на нее изучающими глазами, будто она видела все раны, причинённые её душе, а потому не собиралась отступать. Глубоко вздохнув, она произнесла: - Я не ребенок Мира, не нужно меня защищать от правды. Я очень хочу помочь тебе. Расскажи, что сделал этот ублюдок, раз уж ты приехала не к себе на квартиру, а именно сюда. Может, ты не поняла, но выбора у тебя нет. Я хочу знать. Либо я спрошу у него. Миражанна увидела, как буря за окном проходит. Острый ливень сменил иглы на мельчайшие, но частые капли. Тяжесть, застывшая в груди, не собиралась её покидать. В её тьме давно не было света. - Я тебя слушаю. И Мира сломалась. Она правда старалась. Старалась скрыть ото всех свои чувства, свою совесть, свои никому ненужные любовь и страсть. Не вышло. Она выложила сестре всё, что чувствовала к Лексусу. Со слезами, с неуправляемой яростью, горькой обидой, которая вонзилась в нее подобно занозке, и невообразимым чувством несправедливости. Она рассказала, как её терзает непонимание к этому парню, к его действиям, и, как, несмотря на всё это, несмотря на отношение к ней – Мире – она, продолжает ждать, любить, надеяться, верить! - Да пусть сгорит дьявольским огнем эта вера! – рявкнула в сердцах Мираджейн, ударив кулаком по подоконнику, пролив при этом какао. – Гребанная кружка! – нарекла девушка одну из любимых вещиц в этом доме, когда капли какао испачкали плед. - Тихе, дорогая моя, тише, - успокаивала сестра. Однако, огонь уже полыхнул. - Не могу я тише! Как он мог так поступись со мной?! Нет, я ещё понимаю тот раз на столе, я сама виновата, но зачем нужно было идти в ванную, если он не хотел начинать отношения? Зачем он потом притащил меня к себе в кровать и… - Мира запнулась, вспомнив кто перед ней. – Ну, ты поняла. Миражанна откинула голову назад. - Но и это не самое главное. Самое обидное, что я три раза призналась ему в любви. Три! И все три он проигнорировал. Как он может отрицать, что между нами чувства? Он говорит, что я заблуждаюсь, хотя на самом деле заблуждается он. Ещё и оправдания придумывает глупые. Идиот, одним словом. Как же меня бесят его философия о любви, страсти и дружбе! - Мира, всё будет хорошо. Вот увидишь. - Мне так не кажется. В моей жизни ничего не будет хорошо. Ты не знаешь, что я за человек, - Миражанна с горечью посмотрела в бездонные очи Лис. – Я расплачиваюсь за свое вранье, Лисанна. Я заслужила. Она закрыла глаза. Хотелось есть, спать и перестать думать обо всем на свете. Хотелось покоя. Хотелось счастья. Почему все просто не могут оставить её в этой темной комнате и уйти? Мира сейчас разбита в пух и прах, зачем к ней лезть с дурацкими, никому ненужными расспросами? Неожиданно, Лисанна поднялась с подоконника и подошла к кровати. Из-под нее она достала черную лаковую гитару. Лисанна села на кровать, скрестив ноги. Руки светловолосой обхватили инструмент. - Что ты собираешься делать? – удивили действия сестры Миру. – Ты хочешь спеть мне мантру спокойствия? – девушка издала горький смешок. Пальцы Лисанны стали перебирать струны гитары, изрекая музыку. Она запела:Не хочу маску носить, Хотя по-другому нельзя жить. Струны впились в пальцы от ненависти, Покарайте мои грехи завистью.
Миражанна не смогла сдержать удивление. Она полностью потеряла самообладание. Глаза были широко распахнуты, а рот открыт. Что сейчас произошло? Лисанна спела её песню? Она знает? Или это совпадение? - Откуда ты знаешь эту песню? - Да, есть одна группа, - произнесла сестра. – «Дух Сатаны» называется. Строчки этой песни похожи на то, что ты сейчас сказала. Похожи ведь? Штраус-старшая смогла только кивнуть. - А начало у этой песни такое:Я порою настолько зла, Что готова всё сжечь дотла. В моей крови играет страх, Вдруг я убью всех подряд?
- Думаешь это на меня похоже? – кажется, у Миры задергался глаз. - Когда мы были детьми, тебя боялись злить даже мальчишки. Думаю, подходит. - Но сейчас ведь всё иначе. - Правда? – Лисанна посмотрела на старшую сестру. Миражанна почувствовала ледяной холодок по коже. Шестое чувство подсказывало, что что-то не так. – Тогда послушай это:Я контролирую чувства. Всё на замок. Никто не узнает меня. Демонесса в обличье ангела! Я ангел внешне демон внутри! Убей душу, что скрыта в крови! Моя внешность изящна, Но в душе я ужасна, ужасна, ужасна!
- Что ты хочешь этим сказать? – состроила дурочку Миражанна. - Я? – приподняла брови Лисанна. – Думается мне, это тебе пора объяснить мне, что ты хочешь сказать этим текстом? Сердце ушло куда-то в пятки. Дыхание замерло, голос пропал от ужасающего волнения. Она знает. Черт, как же это страшно, когда кто-то узнает твою самую огромную тайну. Эти невинные глаза, смотрят в душу. Видят её насквозь и ждут глупых оправданий, заранее зная, что Мира лжет. Лжет. Всё. Это. Время. - Как ты узнала? – она опустила голову не выдержав взгляда. Этот день, определенно, не лучший. - Я узнала твой голос, вот и всё. Потом нашла информацию об этой группе. Ты хорошо замаскировалась, однако, голос выдал тебя. Я узнала бы его в любом случае, Мира. Демонесса ты или моя старшая сестра – это неважно. Ты пела мне колыбельные, когда я была совсем маленькой девочкой. Ты научила меня играть на гитаре. Единственное, что я никак не могу понять, то это почему ты скрыла всё от нас? Ты думала мы не поймем? Будем тебя ненавидеть? Что помешало тебе быть честной? - Я не знаю, не могу сформулировать… - вздохнула Миражанна. – Я не хотела врать. Меня так терзало, что я лгу. Так получилось… - Я не понимаю, - Лисанна поднялась с кровати. – Что тут такого? Ты так долго молчала. Если бы я не сказала, ты бы продолжила молчать. - Я была другой, когда пела. Не той Мирой, которую ты знаешь. Сейчас всё иначе, но были времена, когда я сама себя не узнавала. Я не хотела, чтобы во мне разочаровались. - О чем ты? Как можно было разочароваться? Ведь ты стала известной и очень талантливой девушкой! Миражанна соскочила с подоконника и прошлась по комнате в негодовании. Она не могла объяснить кому-то то, чего сама не понимала. - Когда я начала петь в этой группе, я была другим человеком. И мне нравилось. Мне очень стыдно за те поступки, которые я делала, будучи Демонессой. - Ты говоришь так, будто у тебя раздвоение личности, - заметила Лисанна. - То, что происходило, было очень похожим на раздвоение личности. Я пришла в группу, пока ты лежала в коме. Меня разрывало внутри. Я сбилась с пути, понимаешь? Я стала вести себя по-другому с родителями, друзьями. Им не хватало тебя, и я решила стать для них лучиком света, каким всегда была ты, - Мира взмахнула руками. – Я не хотела тебя заменить, нет. Всем нужна была ты, какая-то надежда. И все приняли эту меня. Добрую, заботливую и улыбающуюся Миру. Миражанна судорожно выдохнула. Слезы навернулись на глаза. Отдышавшись, она продолжила: - Мне самой понравилось быть такой. Но иногда, я вспоминала, как было раньше. Я была идеальной для всех, все стали относиться ко мне по-другому. Мне стало невыносимо тяжело. Я будто бы не жила своей жизнью, а проживала твою. В то же время, я дарила людям радость, радовалась от этого сама, чувствовала, что нужна миру. Слезы, одна за другой, спускались по красивому лицу. - Я начала писать песни, когда дома никого не было, стала играть их на улицах. Тогда меня нашел Призрак и пригласил солисткой в группу. Я согласилась. Не сразу, но согласилось. Поэтому всё было секретом, - голос беловолосой сорвался. - Мне всегда казалось, что наша группа ничего не добьется. Я не верила в нее никогда. Для меня это было развлечением, местом, где я не была ангелом, - Мира взглянула на плакат с бэтменом, висевшим на стене. – Потом мне снесло крышу. Не заставляй меня рассказывать, как я потеряла голову от всего, что меня окружало. Я мечтаю забыть их, сжечь эти запятнанные страницы своей жизни. Миражанна измученно села на край кровати. В голове металось больше сотни мыслей. Она была уже не в состоянии соединить их в одно целое. - Родители видели, что со мной что-то происходит. Они наняли мне психолога, затем хотели показать психиатру, - Миражанна усмехнулась, видя удивленное выражение лица сестры. – Знаю, тебе не рассказывали. Их очень насторожила моя смена характера. Врачи не подтвердили их опасения, потому что при них я вела себя, как подобает здоровой личности, - Мира замолкла на пару секунд. Лисанна не решалась задавать вопросов. – Это была какая-то сильная депрессия. Мне нужна была тогда помощь, которой я не воспользовалась. Через пару месяцев у меня случился припадок, который закончился обмороком. Были подозрения на эпилепсию, но меня с этим пронесло. Поставили диагноз «психическое расстройство личности», - Мира протерла слезы тыльной стороной ладони. – Я прошла курс терапии, пока лежала в больнице. Мне прописали консультации с психотерапевтом каждый месяц. Думаешь я ходила? Продержалась пару месяцев, а потом перестала. «Дух Сатаны» тогда уже стал более-менее популярным и у меня появились первые большие деньги с концертов. Я щедро заплатила врачу, а он написал мне справку о том, что я здорова. Через полторы недели после этого, ты очнулась. Я впервые почувствовала, что всё стало хорошо, почувствовала, что здорова и кошмар закончился. - Я очнулась, когда ты была уже на втором курсе. - Я помню, - губы Миры тронула нежная улыбка. – Помню. - Почему я этого не знала? - Я не хотела тревожить тебя. Поэтому ты ни о чем не знала, - Мираджейн закусила нижнюю губу. – Прости меня, пожалуйста. Мне правда очень жаль. Лисанна села рядом с Мирой, сжав её ладонь. - Всё хорошо. Не извиняйся. Ты не виновата. - Почему ты такая добрая? - Не обманывай себя, - Лис подарила наполненной любовью улыбку сестре. Она крепко обняла Миражанну, а Миражанна её. - Я люблю тебя сестренка, - призналась Мира. Сколько раз за сегодня она произнесла эти три слова? - А я тебя, дорогая. Они ещё долго сидели вот так, крепко обнявшись. После, Лисанна уговорила Миру отпустить её, так как Лис понимала, что сестра очень сильно устала и ей нужен отдых. Мира предложила Лисанне переночевать у нее в комнате, на что та, естественно, согласилась. Голова Миражанны сильно гудела, а боль в висках становилась сильнее с каждым мгновеньем. Штраус почувствовала нечеловеческую усталость, однако, в то же время, она чувствовала, что в душе образовалась невероятная легкость. Лжи больше нет. Создалось ощущение, что камень, висевший на шее упал, и теперь не душит девушку. Мираджейн легла под теплое воздушное одеяло. Всё её тело ощутило в полной мере силу комфорта. Лисанна, лежавшая рядом, запела колыбельную, которую Мира пела ей в детстве. Это заставило старшую сестру искренне рассмеяться. Миражанна бы с радостью уснула под сладкий голос сестры, если бы не образ, возникший в сонном разуме. Лишь несколько часов назад она думала, что уснет в объятьях Лаксаса и у нее начнется новая жизнь. Она так хотела быть счастливой с любимый человеком. Как жаль, что он этого не хотел. Мира вдруг поняла, как сильно она устала от всего. Крайнее бессилие окутало её, как это теплое одеяло. Штраус задумалась: нужны ли ей эти мучения? Стоят ли они такого подонка? Что она получит, любя? Ещё больше мучений? Не проще ли просто быть любимой… Яркая вспышка озарила сознание. - Фрид, - прошептала синеглазая. - Что? – не расслышала Лисанна. - Фрид, - повторила Мираджейн, уже обдумывая в глубине своих мыслей коварный план мести.