POV Северус
Я теряю. Всегда тех, кого люблю. Поэтому я решил раз и навсегда искоренить те чувства, что я испытывал к мальчику со шрамом. Так легко его было ненавидеть, убеждая себя в том, что он копия Джеймса. Но лишь до той поры, пока он не вырос. И я больше не смог обманывать себя – в нем больше Лили, чем Джеймса. Джеймса в нем слишком мало и от этого больно.
В глубине души я восхищался им, но осуждал, каждый день, каждый час. Я осуждал его за те качества, которых во мне не было – за смелость и безрассудство. Я обещал защищать его до своего последнего вздоха. Никто не требовал, чтобы я любил его. Но я полюбил…
Днями мне еще удавалось держать маску, под которой я его ненавидел и презирал, а ночью… ночью все было иначе. В какой момент Лили отошла у меня на задний план, я не помню…Но я закрывал глаза и видел мягкие черты, смеющиеся зеленые глаза, и все, о чем я мечтал, это поцеловать его мягкие губы… Возможно, сказывалось одиночество, я не знаю.
Но все, что я мог, это лишь тайно желать его, любить на расстоянии. Он встречается с девчонкой Уизли и мне нет места в его жизни.
Все зашло слишком далеко, и я чувствовал, мой конец близок. Когда Темный Лорд позвал меня, я был готов. Я прихватил с собой противоядие и пошел навстречу своей судьбе. Судьба оказалась милосердна. Яд Нагайны был силен, но противоядие сильнее. И пока я лежал, тяжело дышал и приходил в себя, я видел лишь зеленые глаза напротив. И едва поборол в себе желание коснуться рукой его лица.
Я сделал лишь то, что должен был. Я обещал умирающему Дамблдору открыть Гарри Поттеру глаза на правду. А я всегда выполняю свои обещания. Я отдал Поттеру свои воспоминания и устало прикрыл глаза.
На что я надеялся, я не знаю. Я верил, что Гарри все правильно расценит и сбежит, накинув свою мантию-невидимку. Какой подросток захочет жертвовать собой, никто не осудит 17-летнего мальчишку. Но я снова ошибся на его счет. Но поверить в это было сложно…
Посреди развалин, проливающейся крови и изуродованных тел шел Гарри Поттер без палочки, с безумием в глазах. И не было ни кого, кто мог бы остановить его, ни его пресловутые друзья, ни мисс Уизли, все поджали свои жалкие хвосты. И я кинулся ему навстречу, но он тут же запахнулся в мантию-невидимку и растворился в темноте.
- Поттер, стой… Беги, Гарри, беги! – крикнул я в отчаянии, понимая, что он меня не послушает. Гриффиндорец.
Но почему? Он мог бы спастись, но не сделал этого…Победить, отказавшись от борьбы – таков план Дамблдора. На глаза навернулись предательские слезы, потому что именно сейчас я так отчетливо видел в Гарри самого себя, одинокого, брошенного… У Поттера были друзья, но свой крест он должен нести сам до самого конца.
Гарри Поттер осознанно шел на смерть, с гордо поднятой головой, кто из ныне живущих осмелился бы на такое?
Он напомнил мне себя, когда я много лет назад, доверившись Воландеморту, пошел не по тому пути и потерял все. Только Гарри, в отличие от меня, все сделал правильно. И я лишь надеюсь, что если я не увидел его под мантией, то не увидит и смерть…
***
Я никогда не верил, что всех нас ждет счастливый конец. Что в мире существует что-то помимо боли. Не меньше меня был удивлен и Воландеморт. В его глазах я видел страх и сожаление.
Когда я снова увидел Гарри, мое сердце бешено забилось в груди, смерть обошла его стороной. Я увидел самый жуткий и самый красивый поединок двух великих волшебников, и бросился к Гарри на помощь.
- Я помогу вам, Поттер, - прошептал я, помогая держать палочку и выстоять несмотря ни на что.
Когда Воландеморт пал, сложно было поверить, что это конец. Гарри потерял сознание и я, подхватив его на руки, отнес в Больничное крыло. Прогнозы были удручающими - Поттер впал в кому. А я сидел у его кровати, не отпускал его руку и просил его вернуться ко мне.
Все, о чем я мечтал, это чтобы он открыл свои красивые зеленые глаза и улыбнулся мне. Я никогда не задумывался, что от жизни этого мальчишки зависит и моя собственная, и только ему решать, дышать мне или нет.
Когда он, наконец, открыл глаза, его встретили аплодисменты и моя сдержанная улыбка. Я все так же продолжал держать его руку в своей, хоть и выглядел при этом крайне невозмутимо. А Гарри улыбался и поглаживал мои пальцы.
Когда мы остались наедине, я уже не смог сдержать себя – набросился на него, обхватил ладонями его лицо и стал жадно целовать, с неведомой мне до этой поры страстью и нежностью. Гарри отвечал на поцелуй, обвивая мою шею руками, задыхаясь от обжигающей страсти.
Когда я немного утолил свою страсть, я сказал ему то, что хотел еще несколько лет назад:
- Прости меня, что я скрывал любовь к тебе за ложной ненавистью, прости, если сможешь.
Поттер улыбнулся, но ничего не ответил, и тут резко дернул меня за ворот мантии и уже сам с жадностью припал к моим губам. И тогда я впервые почувствовал себя по-настоящему счастливым.
***
Спустя неделю Гарри окончательно поправился. Мы стоим у обрыва, я обнимаю любимого сзади, крепко прижимая к себе. Как вдруг Поттер достает из кармана бузинную палочку и ломает ее надвое, обломки падают в пропасть.
А я так и смотрел в эту пропасть, не мигая, не сумев подавить вздох сожаления. Такие возможности сейчас разбились о камни, такая сила, такая власть…
Гарри повернулся в моих объятиях лицом ко мне и улыбнулся.
- За этой палочкой тянется кровавый след нашей истории, лучше отказаться от такого величия.
Гарри все понимал намного лучше меня и Дамблдора, он смог отказаться от того, от чего не отказались бы мы.
- Гарри, любимый, ты – самый великий маг, только сила твоя не в колдовстве, она здесь, - я опускаю ладонь на его грудь, туда, где бьется чистое благородное сердце моего любимого гриффиндорца.
